Часть 1
25 июля 2019 г. в 19:31
Вы когда-нибудь видели деформировано-красивые здания? Разрушенные, потёртые, позабытые всеми людьми на свете, ведь города, в котором они были достопримечательностью и центром внимания, уж давно поросли цветами, кустарниками, лозами и деревьями, не давая простому путнику туда попасть. Конечно же, Вы никогда их не видели. Я говорю сейчас не про простые заброшки на окраинах ваших безжизненных, кипящих и кричащих улиц. О нееет, в них нет того, что именно отличает каменные коробки от живых, но заброшенных домов. В них нет души, которая может появиться только после забвения и долгого одиночества.
Вся темнота прежних лет настолько сгущается и концентрируется, что рождается новая душа. Она, как абсолютно чёрное тело, отдаёт энергии и добра ровно столько, сколько ей отдают. Каждый раз, когда у души забирали больше добра, чем она могла дать, на концентрированной темноте расцветал белый цветок, прорастая по венам своими корнями, причиняя существу ещё больше боли. Мирваки, именно так их называют ведуньи и ведуны, которым удалось их повидать в своей жизни хоть раз.
Правда, удавалось им это, конечно, не часто. Эти бедные создания прячутся в своих родных гнёздышках, убежищах от диких людей и их жестоких детёнышах. И знаете, они в какой-то мере правы в таком отношении к человечеству. В среднем, на мирваках, которым не посчастливилось родиться в городе (а такое бывает, только очень редко), к 20-ти годам вырастает до 200 мелких цветочков и 30 крупных. Это больно, чертовски больно. Но они привыкают, у них нет выбора. От каждого нового цветочка они становятся всё улыбчивее и красивее, получая удовольствие от собственной и чужой боли. И вот тогда милые, мирные существа, которые готовы давать добро столько же, сколько им дают, превращаются в мазохистов и серийных маньяков, которых потом никто не может найти.
Такой участи, конечно, никто для себя не хочет, так что уединение остаётся единственным вариантом. Их можно понять… Но что же случается с теми, кому отдают столько добра, что существа просто не могу вернуть его в том же объёме? С ними обстоят дела ещё хуже. Цветы начинают прорастать внутрь, повреждая абсолютную темноту внутри. И тогда они теряют способность отдавать столько добра, сколько принимают. Темнота начинает засасывать других в пучину ненависти и отчаяния, забирая все положительные эмоции.
Мирваки — это прекрасные создания, показывающие на сколько мир должен быть уравновешенным. Нельзя, чтобы одна чаша весов перевесила другую. Это чревато последствиями.
Но я отвлёкся от самой истории, которую хотел рассказать. Она будет как раз про одну из таких абсолютно чёрных теней. Существо родилось в самую тёмную и долгую ночь в году. И, в отличии от детёнышей других живых, оно было зрячим изначально. Всё понимало и всё знало. Никто не мог обмануть существо, но попыткой обмана его могли сильно ранить, посеяв зерно белого цветка. Тень никогда не просила такого дара, но он был в её природе, сущности. Этого было не изменить.
Хоть обмануть диковинного жителя каменного дома, поросшего плющом, было невозможно, он искренне и наивно верил, что люди хорошие ещё не перевелись в этом мире. Про другие он даже не задумывался, так как знал, что всё равно не сможет туда попасть.
Однажды мирвак, после долгих лет одиночества и мелкой россыпью цветочков по всему телу, всё же животные тоже умеют предавать, решил отправиться к людям, думая, что уже готов. Естественно, первое, на что он наткнулся, оказалось небольшое поселение, в котором люди зарабатывали себе на хлеб живым трудом. Существо обрадовалось и сразу же приняло человеческий вид. Оно обратилось прекрасной девушкой с бледной, молочной кожей, медовыми глазами и огненными волосами. Правда, из одежды, оно смогло вспомнить только ночную сорочку фасона века эдак девятнадцатого.
Цветы никуда не делись, они просто переплелись стебельками на голове, образуя нежный венок, который так контрастно подходил к её волнистым рыжим прядям волос. Первый, кто увидал её, был местный пьянчуга, который и сейчас был в нетрезвом состоянии. Его пошлые, грязные мысли эхом отдались в голове у мирвака, и в груди раздалась жгучая боль, предвещающая очередной цветок.
Мужчина шатающейся походкой подошёл к юному созданию и, что-то невнятно пробубнив, ударил его по голове бутылкой, которая была к этому моменту пустая. Существо поджало губы и мигом обратилось в волка огромного с такими же медовыми глазами, как и прежде. Пьяница не на шутку перепугался, выронив осколок от бутылки и отшатнувшись от сгустка тьмы. Волк же, махнул своим хвостом и мигом умчался в лес, обратно к своему дому.
Вернувшись, тень снова стала собой, роняя чёрные слёзы на землю и прижимая руки к груди, из которой лилась точно такая же чёрная кровь. С опаской она немного отодвинула руки, чтобы посмотреть на цветок, который расцвёл и дополнил мучения существа. С крупных лепестков жасмина стекали чёрные струйки, задерживаясь в прожилках, вырисовывая на них недолговечный рисунок. Это был самый большой цветок на теле создания. Оно ещё никогда не сталкивалось с такой низостью и гадостью, какую увидел в первом человеке, которого встретил.
Пьяница, конечно же, побежал всем рассказывать в своём селе о демоне, которого он благородно прогнал. Люди, как и всегда, не поверили ему, списав странные бредни на белую горячку. Стоит ли говорить, что позже по пьяне этот «джентльмен» убьёт сына прокурора и сядет в тюрьму на несколько лет, где сразу не понравится местным заправляющим? Ну, вообще-то я уже сказал… Ну да не важно. Важно то, что одна девочка всё же поверила мужику и его фантастическим рассказам. Нестерпимый интерес выжигал в её душе тягу ко всему остальному. К четвёртому дню борьбы со своим любопытством, она сдалась и начала тайком собираться. Стащила из дома буханку хлеба, печенья две пачки, кофту, на случай, если замёрзнет, плед маленький и бутылку воды.
Отправилась девчушка в лес на поиски таинственного демона, о чём родителям ни слова не сказала, потому что уже знала об их недоверии к рассказам дяди Вани. Солнце постепенно перекатывалось к закату, а девочка тем временем, натянув кофточку, продолжала идти по нечёткой тропинке. Она искала глазами человеческие следы и волчьи, только вот звериные она различать не умела, что затрудняло процесс. И вот, наконец, она увидела огромные следы, которые было отчётливо видно на влажной земле. Девчушка обрадовалась и сразу же побежала по ним, не задумываясь о правильности своих догадок насчёт обладателей таких больших лап.
Через час она совсем сбилась со следа, да и тропинку потеряла. Ноги не слушались, а кроны деревьев не пропускали последние лучи солнечного света. Становилось всё холоднее. Тепло всё больше уходило из тела наружу, оставляя ребёнка без необходимой энергии. Недолго думая, девочка достала из рюкзака плед и расстелила его, после чего вынула булку хлеба и бутылку воды. Съев несколько кусочков, она почувствовала, как утомилась за день, с особенной силой. Глазки слипались, а тело отказывалось двигаться. Она уснула.
Несмотря на то, что медведи неуклюжие, они способны тихо передвигаться, а особенно тогда, когда видят противников около своего жилища, где прячутся ещё совсем зелёные детёныши. Косматый чуть помедлил, и бросился к беззащитному ребёнку. Казалось бы, беды не миновать, но тут, откуда не возьмись, вылетел мирвак в обличье огромной птицы и схватил девчушку с рюкзачком. Недолго думая, тьма унесла её к своему дому, куда не ступала нога человека долгие годы.
Существо аккуратно уложило дитя на траву, которая была довольно мягкой, хоть и отнюдь не тёплой. Оно не захватило с собой плед, не подумало об этом, но рюкзак с едой висел на плечах у девочки. Та, конечно же, успела проснуться, ну, а как иначе? Она была в шоке, ведь на её глазах темнота успела превратиться и во второй раз, теперь уже снова в человека. Девушка осторожно подошла к своей гостье, стараясь не напугать.
А юная искательница всё сильнее прижималась к каменной стене, но уже через минуту её прежний интерес разгорелся с новой силой, приглушая вопящий страх. Осторожно, боязливо, девочка протянула руку незнакомке, позволяя к себе прикоснуться. Хозяйка места в свою очередь радостно улыбнулась и обняла ребёнка, отдавая ей своё тепло и нежность.
Девчушка со смешными хвостиками заулыбалась и обняла в ответ неизвестное ей существо. Мирвак вздрогнул, приятно улыбнувшись своим мыслям. Девочка его не предала. В её голове ни на секунду не проскользнула мысль о том, чтобы ударить или причинить вред темноте. Всё же за спасение нужно было отплатить. Человеческая девочка не нашла ничего лучше, как вытащить печенье из рюкзака и подарить его темноте. Это был первый подарок, который создание получил за всю свою жизнь. И подарок этот стал равноценным теплом за спасение жизни, ведь девочка спасла его пошатнувшуюся веру в бескорыстность.