Последний шанс

      — Не хочу, не надо, можно я пойду домой? — плетясь за Франки, решившим начать расследование, откуда могла появиться эта дырень и от кого осталась едва ощутимая аура, вот уже семь минут ныла я.       Тао отправил весточку своим товарищам; с ним же самим связались На Ён Су и Ан Сан Ин, оповестив, что не только нам повезло наткнуться на внеплановые строительные работы. Короче, стоило мне начать мечтать о том, что после убийства Старейшины и разборок с KSA хотя бы несколько неделек можно отдохнуть и ни о чём не думать, как судьба, опомнившись, тут же взялась за приготовление новых — очередных — подлянок. Вот кто её просит? Не «сожитель» же, когда тащил меня из другого мира в этот, бухнулся на колени перед высшими силами и согласился на кучу неприятностей, чтобы сохранить жизнь Рейзелу? Правда ведь? А то он это, мог…       Штейн запрыгнул на близстоящее здание. Хакер последовал за ним. Я запрокинула голову и прищурилась. Мужчины быстро превращались в маленькие точки, пока совсем не исчезли из виду. И правильно — в домике, как минимум, этажей сто. Покосившись в сторону закрытых дверей и поняв, что запасного варианта для тех, кто не обладает феноменальной способностью оказываться в n-ном количестве метров над землёй одним прыжком, не придумали, я мысленно обратилась к Лорду за помощью. Без него использова-а-а-а!..       Проблему решил Раджек. Причём легко и просто, без лишних трепыханий. Парень подхватил меня на руки и взмыл в небо. Мёртвой хваткой вцепившись в ворот белоснежной рубашки — форму охранников выдали и Благородным, чтоб соответствовали, и Музаке (он, правда, от пиджака избавился, да и последние три пуговицы рубашки не застёгивал) — и изо всех сил сдерживая готовый вырваться из груди испуганный вопль, я тут же, стоило Кертье меня опустить, повалилась на родименький и твёрдый бетон. Ноги не держали, колени дрожали, нервные клетки прощались, помахивая ручками.       Осторожно подползя к краю крыши и посмотрев вниз, я тут же приклеилась к штанине стоящего рядом Франкенштейна. Забавная картинка, стоит сказать: максимально пафосно-серьёзный обладатель Тёмного Копья внимательным, изучающим взглядом всматривался в какую-то точку города, а рядышком, если опустить глаза, с испуганным взглядом семнадцатилетняя девчонка обнимала мужчину за ногу. Прелестно. Сдаётся мне, когда наши сражались с Айрис на крыше высотки, я была сосредоточена на том, какие выкрутасы вытворяет сила и как избавиться от Юрия. Да и народу было побольше, не хватал меня так неожиданно никто…       Раздался щелчок фотокамеры, и я, не меняя основного положения и даже не думая отпускать Франки, подозрительно посмотрела в сторону тихо ржущего Тао. Этот компьютерный гений как раз прятал в карман брюк телефон. Чует моя селезёнка, все обитатели общежития святого Франки уже получили изображение.       Штейну я двигаться никак не мешала. Он прошёлся от одного края крыши к другому, а я протащилась за ним. Кожу, что удивительно, не содрала и одежду не испортила. В конце концов, первый испуг прошёл, и я поднялась, приняв помощь галантно подавшего руку Раджека. Отряхнувшись и убедившись, что всё в норме, я остановилась рядом с Франкеном. С крыши здания открывался хороший обзор. Правда, на практике это нам пока ничего не дало.       — Вон там! — вскрикнула я, указав в сторону спального района. — Кто-то за кем-то гонится.       — Сообщи координаты KSA, — бросил Франкенштейн Тао, прежде чем отправиться в путь.       — По-хорошему, надо бы М-21 и Такео подождать, — задумчиво произнесла я. — Франки сам разберётся. А нам туда соваться опасно, зная везение и способность попадать в неприятности.       — Куда мы вляпались в очередной раз? — не успела я договорить, как рядом приземлились названные личности. Помяни чёрта.       — Пока никуда, — взгляд М-21 был скептическим. Не виню парня, у них в жизни постоянно какая-то дичь происходит, так что, когда её нет, становится страшно. Как говорится, затишье перед бурей. — Но скоро обязательно.       Переглянувшись, пожав плечами и печально вздохнув, мы направились вслед за Штейном. Услуги по транспортировке от Раджека не понадобились, так как «сожитель» наконец-то проснулся и начал использовать свои силы. Мы на всех парах мчались к Франки; мужчина, как ни странно, был сторонним наблюдателем: он стоял, сложив руки на груди, и, когда мы приблизились, сделал предупреждающий жест рукой. После подозвал оборотня. Секретики, значит?       Звуков боя слышно не было. Я осторожно выглянула из-за угла, различая четыре силуэта: один, судя по всему, был без сознания — он сидел у стены; три других стояли и довольно-таки громко разговаривали. Самоувереннее некуда. Они даже наше присутствие не заметили. Или заметили, но решили проигнорировать. Опасно, ребятки, опасно, мы ведь и обидеться можем.       «Мне кажется, это М-24», — произнёс Лорд.       «Что он здесь делает? — нахмурилась я. — Он ведь умер, когда помогал детям сбегать от Мэри и Джейка».       «Понятия не имею. В твоей памяти история на этом обрывается, дальше сплошные белые пятна прямиком до конца, лишь там несколько глав известны».       «Это не к добру, верно? Его появление», — понятия не имею, зачем уточнила. И так ясно, что ничего хорошего ждать не следует. Мёртвые просто так с того света не возвращаются, даже если нам очень хочется, чтобы было так. Должна иметься причина. Надо её поскорее найти, чтобы заглушить назойливо ворочающееся чувство беспокойства. Инстинкт самосохранения всё не умолкает, трезвонит об опасности — не так, что хочется сломя голову умчаться и забиться в дальний угол, а предупреждает, предостерегает. Откуда это чувство вообще взялось? Мы ведь первый раз видимся.       «Аня, солнце, тебя заметили».       Я отвлеклась от раздумий и уставилась на людей Союза. Теперь их вниманием владела я. Оно и понятно: девчонка, в которой заинтересован Кромбель и который будет безгранично благодарен, если меня ему доставят, гораздо ценнее какого-то там неудачного экспериментального образца. Я бы на их месте расставила приоритеты точно так же. Сделав несколько шагов вперёд, выходя из укрытия и в Чертогах отвечая на вопрос Франкенштейна, что всё в порядке и с ними я могу справиться сама, я покосилась в сторону М-24. Нет, он в сознании, но избит до полусмерти. Впрочем, когда было иначе?       — Давай в этот раз не сковородку, — усмехнулась я, готовясь сжать рукоять оружия, которое сейчас из собственной силы творил Лорд.       Троица врагов покосилась в сторону алого сгустка, а потом начала громко ржать. Заинтересовавшись резкой сменой обстановки, из-за здания высунулись М-21, Тао и Такео. Ребята нахмурились, увидев ухохатывающихся врагов и меня в глубоком фэйспалме. Соглашусь, на этот раз обошлось без сковородки, просьбу «сожитель» исполнил. Только какого фига нарисовалась скалка?! А хотя… Где наша не пропадала.       Подключив сверхъестественную скорость Лорда, я за мгновение обежала врагов, каждому даря смачный подзатыльник. С широкими лыбами вражины повалились на землю и затихли. Могу считать это своей маленькой победой.       До того, как «оружие» растворилось, Раджек осторожно взял меня за запястье и поднял руку со скалкой на уровень своих глаз. Прищурился. Перевёл выразительный взгляд с неё на меня.       — Анна, почему у вас сила Лорда Лукедонии? Не та, которую получают при заключении контракта, — первородная.       — Тебе кажется, — сила вернулась к обладателю. — Эксперименты Союза…       Не надо на меня так смотреть! Выворачивающий душу наизнанку, пронизывающий, непередаваемо глубокий взор; долго выдерживать его я не смогла, заинтересовавшись вечерним небом. Кертье отпустил мою руку (сто-о-оп, с какой стати такое недовольство и разочарование?) и отвернулся. Я шмыгнула носом. Если бы могла посвятить парнишу в великую тайну загробной жизни папани Раскреи, непременно бы это сделала, чтоб избавить ребёнка (он старше на несколько веков — всего-то) от подозрений. Однако я не могу так поступить, не посоветовавшись с остальными. Да и вообще — чем меньше обо мне знают, тем в большей безопасности я себя чувствую. Врать, правда, приходится часто, но это малая цена по сравнению с открытием истины. Учитывая, что я сама многого не понимаю.       Франкенштейн остановился у М-24, присел на корточки, оказываясь с экспериментальным образцом Кромбеля примерно на одном уровне, начал задавать вопросы. Надеюсь, учёный потом просветит нас. А то как-то…       Цапнув идущего по направлению к бывшему (умершему, погибшему, короче говоря, давно уже, по логике вещей, неживому) другу М-21, я отрицательно покачала головой, давая понять, что не нужно оборотню сейчас туда топать. Если что-нибудь случится, если это окажется ловушкой, тогда сейчас лучше не теребить старые раны. Одна часть меня искренне хочет помочь М-21 поверить в то, что его товарищ вернулся с того света; другая же скептически смотрит на первую и продолжает нудить, что такого не бывает и нам стоит ждать проблем.       — Не сейчас, — тихо, успокаивающе сказала я, встречаясь с предостерегающим и даже опасным взглядом оборотня. Плюнет на всё и прибьёт, чтоб достигнуть цели, потому и надо объясниться. — Пожалуйста, доверься мне.       — С какой стати? — ответ получился резким и колким; М-21 дёрнулся, но, что хорошо, освободиться от хватки не попытался.       — Во-первых, я хочу помочь, — как-то неубедительно звучит. — Во-вторых, у Франкенштейна опыта в латании побитых гораздо больше, чем у тебя. Так что кто нужнее М-24 сейчас больше всего, так это доктор.       — Ты его знаешь? — упс. — Видела нас в Союзе, когда была с ними?       — Эмм… — нужно срочно найти выход и запомнить, что я сейчас скажу! А то трудновато постоянно врать, запутаюсь скоро, что кому я говорила. — Я не уверена, но в документах Кромбеля был описан ваш эксперимент. Данные не зашифрованы, ты и М-24 признаны полным провалом.       — А наши настоящие имена? — оживился оборотень, резво схватив меня за плечи. Краем глаза отметив, что Кертье-старший мобилизовался — защищаем и от врагов, и от своих, чего уж там! — и приготовился вмешаться, я медленно отрицательно покачала головой.       — Все данные находятся у Кромбеля. Получить их через базу данных Союза не получится, будь Тао гением миллионы тысяч раз. Для этого нужно находиться непосредственного в лаборатории тринадцатого Старейшины.       — Чёрт! — М-21 отступил на шаг, переставая сжимать мои плечи.       Вскоре подоспели KSA, и М-24 отправили в больницу. Точнее, это было решение Франкенштейна. Учёный не спешил приглашать друга М-21 в свой дом, и я понимала опасения мужчины. Учитывая, что экспериментальному образцу два раза вырвали сердце, после похоронили под камнями, а потом куда-то забрали, причём сделал это именно Союз, без предварительных проверок и тщательного расследования что-то предпринимать глупо. Штейн отправил нас домой, а сам последовал за М-24, На Ён Су и Ан Сан Ином в клинику. Разумеется, он не сказал, когда вернётся.       М-21 сообщил, что ему нужно побыть одному. Зная удачу оборотня находить неприятности там, где ими даже не пахнет, я попросила Тао и Такео проследить за товарищем и, если возникнет необходимость, помочь избежать опасности. Ребята понимающе кивнули и отправились за другом, держась на расстоянии. Навряд ли М-21 заметит «хвост», он сейчас полностью погрузился в свои мысли.       — Что скажешь, Раджек? — обратилась я к Кертье, стоявшему чуть поодаль. — Правильно ли мы поступили, не позволив им встретиться сейчас?       — Я не имею права судить ваши поступки и говорить, верны они или нет, так как не знаю истории, предшествующей появлению М-24, — отозвался каджу клана убийц, — но будь я на месте М-21, мне бы было всё равно, чем всё обернётся. Ещё раз встретить друга, которого считал мёртвым, пусть даже он бы изменился до неузнаваемости, пусть даже решил напасть или убить — я был бы рад, что получил возможность попрощаться.       — Философствуем, значит? — улыбнулась я Кертье, неспешно начав путь в сторону дома Франкена. — Но ведь это больно — видеть своего лучшего друга, помнить о том, что вы прошли вместе, зажить настоящим… И в одночасье вернуться в прошлое.       — Он стал частью настоящего, — возразил Раджек. Юноша (мерим Благородных годами людей, они едва ли старше школьников выглядят) остановился, запрокинув голову и устремив взор в бескрайнее золотое небо. Чем-то мне он сейчас Рейзела напоминает, право слово. — Прошлое изменить нельзя, но всегда есть шанс исправить будущее.       «Что, собственно, нам и надо сделать, — вклинился в беседу «сожитель», — а не о волчонке рассуждать. Ты уже разобралась с Союзом? Кромбель не представляет угрозы? Между оборотнями, людьми и Благородными установлен мир? Аня, хватит балду пинать — марш работать!»       Закатив глаза и мысленно застонав, я потянула Кертье за рукав пиджака; он, словно очнувшись от раздумий, молча последовал за мной. Мы шли по улицам города, покидая район, где гонялись за М-24, и оказываясь среди сувенирных магазинчиков и различных лавок. Через полтора часа мы вернулись домой и тут же получили нагоняй от Штейна, так как «не пойми где шляемся допоздна».       С твёрдым намерением выспаться я добралась до кровати в своей комнате, но стоило мне прикрыть глаза, как нагрянула модифицированная троица с очередными распечатками, в унисон говоря, что в понедельник в школе ожидается полугодовая контрольная работа по всем предметам, а в темах я порядочно так отстаю. Так что, судя по всему, днём я буду ходить на занятия и помогать разношёрстной компании противостоять Союзу и снабжать их информацией, а по ночам учиться. Спасибо Лорду, жизненные показатели он держал в норме. А вот в душе мне хотелось убивать.

***

      Знаете, вообще-то на занятия мне теперь надобности ходить, как таковой-то, и нет: KSA не путаются под ногами (можно сказать, работают на нас), не нацеливаются на наших школьников, других представителей правительственной организации на территории Ё-Ран не было, нет и не будет… Так почему Штейн буквально выгонял меня из своего кабинета и приказывал посещать уроки? ЕГЭ я, между прочим, уже сдала, так что не вижу смысла моего шпынянья. Регису и Сейре учиться не нужно, они просто сопровождают Рейзела; а меня — так в обязательном порядке против воли. Грр…       А самое весёлое — это с каменным выражением лица извиниться перед учителем корейского языка (я всё равно, благодаря «сожителю», знаю его на интуитивном уровне), взять телефон (выданный Штейном как раз для подобных случаев) и покинуть класс. Приложив трубку к уху и убедившись, что кроме Кертье-старшего рядом никого нет, я максимально спокойно произнесла:       — У меня урок. Какого чёрта вы звоните?!       — Мистер Тао не ответил, — без предисловий огрызнулась На Ён Су. — Думаешь, нам хочется связываться с семнадцатилетней девчонкой?..       — Короче.       — М-24 пришёл в себя и заговорил. Первое имя, которое он назвал, — твоё.       — С какой стати? — вышел возмущённый моим поведением учитель. Многозначительный взгляд в сторону Раджека, использование феноменальной возможности Благородного подчинять волю других, и вскоре преподаватель вернулся обратно, позволив мне закончить с делами. — Мы вчера впервые встретились.       — Он говорит, что у него для тебя есть информация.       — Ставлю ноутбук Тао и пушку Такео, что это не к добру, — ой, услышь эти слова ребята, были бы возмущены до глубины души. — М-24 спрашивал о М-21? — если это настоящий друг оборотня, то обязательно.       — Нет, — после секундного молчания отозвалась На Ён Су. — Я отправлю адрес сообщением, приходи после уроков.       — Могу сбежать сейчас, — хмыкнула я, но голос Франкенштейна в голове ласково проинформировал, что покидать школу и отсиживаться в его кабинете я смогу только после того, как напишу все полугодовые контрольные на «отлично». — Я перезвоню вам, когда всё будет решено.       Попрощавшись с женщиной, я вернулась в класс. Разумеется, меня тут же вызвали к доске, иных кандидатур ведь не было. Под внимательными взглядами Благородной троицы пришлось подняться на эшафот, написать несколько предложений и объяснить значение некоторых слов (учитель — редиска такая — выбрал термины из научной сферы). Конечно, за меня их объяснял Франки (плюс того, что он на быстром наборе в голове), причём такими словами, что преподаватель поспешил вернуть меня на место.       Уроки математики и информатики прошли без осложнений, и, как только прозвенел звонок, я уведомила Региса, Рейзела и Сейру, куда и с кем собираюсь, позвала Штейна с М-21 (Кертье-старший автоматически входил в состав группы, а хакер со снайпером присоединились, стоило нам покинуть территорию школы (директор поинтересовался, на кого её оставили, и напрягшихся модифицированных спас Раджек, проинформировав, что Раэль сейчас внимательно за всем следит, да и Музака где-то прохлаждается…)), и мы вместе добрались до одной из многочисленных городских больниц. Если верить информации, полученной Тао незадолго до того, как мы отправились в путь, клиника находилась в крепкой связи с KSA. Об этом, что не удивительно, никто не знал; для всех больница просто была таковой.       Медсестра тут же назвала номер палаты, и мы всей гурьбой умудрились протиснуться в дверь. На кровати, подключённый к капельницам и каким-то аппаратам, с маской для искусственного дыхания, лежал М-24. Такой, каким я его помнила из самого начала манхвы; такой, каким бы его признал М-21. Он ни капли не отличался от настоящего друга оборотня, и оттого становилось ещё подозрительнее.       Активизировался Лорд, осторожно скользнув в щель в сознании «больного». Примерно таким же способом «сожитель» реанимировал Музаку, однако сейчас… Было опасно и сложно: во-первых, нельзя, чтобы М-24 заметил вмешательство, иначе я представить боюсь, с какими последствиями подобный прокол заставит разбираться; во-вторых, мне стоило сосредоточиться на собственном сознании, чтоб меня не унесло в чужое. Так что когда Лорд вернулся, пусть и с неутешительными вестями, я вздохнула с облегчением.       «Это лишь оболочка, — «сожитель» говорил удивительно серьёзно, без шуток. — За поверхностным слоем «спит» кто-то другой».       «Значит, это ненастоящий М-24? — вздохнула я, похлопав М-21 по плечу. — Обидно и жаль».       «Почему же? Конкретно сейчас можно сказать, что существо перед тобой — тот, кто подвергался экспериментам вместе с собачкой ручного злыдня и помогал детям спастись от Джейка и Мэри».       — Это всего лишь его тень… — я не заметила, как пробормотала слова себе под нос, сделав шаг к М-24. На Ён Су сказала, что у него для меня сообщение. Не будем зря терять времени, раз уж на то пошло. — Привет, — улыбнулась я. — Я Анна.       — Я знаю, кто ты, — голос звучал тихо, хрипло и глухо; ну да, маска плюс многочисленные повреждения, которые так быстро не залечишь, будь ты миллиард раз модифицирован Кромбелем или Франкенштейном. — «Возвращайся в Союз, тебя ждут».       — Обождут, — рефлекторно отозвалась я и только потом задумалась над значением фразы.       Меня терзают смутные сомнения, что моё предположение, что именно меня считают Ноблесс (то есть тем существом, которое фиг знает сколько лет валялось на дне Марианской впадины), скоро перестанет быть простым предположением. Короче, видимо, ребята из Союза реально пришли к неверным выводам. Ну да, винить их нельзя: обладаю силой Благородного — раз; меня защищают поголовно все, исключая, разве что, Раэля, — два; я появилась практически сразу же, стоило Рейзелу восстать из гроба, — три; влезла в голову к экс-вожаку ценителей лунных ночей и вернула ему остатки рассудка — четыре. Подводя итог, можно сказать, что «сожитель» взвалил на мои плечи практически всю работу Кадиса Этрамы. Осталось только предателей Лукедонии начать отлавливать.       Накаркаю, да?       М-21 шагнул к М-24. Препятствовать этому никто не стал. Смотря на неудавшиеся единственных оставшихся в живых образцы эксперимента, я пригласила в Чертоги Франкена и передала ему опасения Лорда. Помолчали (втроём), покумекали, пригорюнились. Думали гадать на чайной гуще, да «сожитель» выдвинул гениальную в своей простоте идею. Мы со Штейном уставились на почившего Лорда аристократов — как-то в голове не укладывалось, что он умный.       Папаня Раскреи не обиделся — он просто пообещал устроить нам сладкую жизнь в ближайшем будущем.       План его состоял в том, чтобы забрать М-24 к себе (так и М-21 будет спокойнее, ведь не придётся в больницу мотаться) и понаблюдать, что будет происходить. Камеры в квартире есть (спасибо хакеру), а важную информацию можно обезопасить. Франки согласился. Наверное, это один из немногих исторических моментов, когда эта парочка сходится во мнении.       Сообщив, что свяжусь с KSA, я вышла из палаты. Раджек молчаливой тенью поплыл следом. Набрав номер На Ён Су, я не особо удивилась, что ответил её муж. Рассказав о случившемся и пообещав держать в курсе событий — авось понадобится помощь, — я сложила руки на груди и пешим ходом отправилась домой. Там помогла Роярд приготовить ужин и накрыть на стол, ввела в ход дела всех, убралась в гостиной вместе с Раэлем (пылесос до-о-олго не хотел включаться), помыла посуду с Ландегре. Занялась полезной деятельностью, одним словом. А после спустилась в лабораторию Франкенштейна. Тао как-то обмолвился, что бомбы деактивировал, но так их и не убрал; это можно использовать в своих интересах.       Вернувшись в комнату ребят и стащив у хакера флэшку, предварительно проверив её на его ноутбуке, я вернулась в подземное помещение, чтобы скопировать всю имеющуюся информацию. Реактивы и химические вещества на пару с Кертье — обоими, прошу заметить — перетащили в тренировочную комнату, туда вряд ли попрутся в ближайшее время. После я связалась с Тао и попросила его активировать бомбы сегодня ночью.       Вскоре компания вернулась. М-24 был представлен остальным; нужно отдать ребятам должное, они умело сыграли дружелюбие и приветствие. О том, что М-24 — не М-24, знали все, кроме модифицированной троицы. Несправедливо получается.       Ужин закончился, все разошлись по комнатам, а друга М-21 Штейн повёл в лабораторию. Это тоже было частью плана. Если он шпион, спустится туда потом при первой возможности.       Приняв полуторачасовую ванну и вдоволь отдохнув, я напялила пижаму — те шорты с майкой, — обула розовые тапочки и поплелась к Тао, М-21 и Такео. Нельзя от них скрывать, что с М-24 что-то не так. После будут задавать меньше вопросов.       Постучавшись и подождав, пока разрешат войти, я прошествовала к единственной не занятой ребятами кровати (снайпер и оборотень сидели на одной, играя в карты, а хакер обложился техникой на другой) и вольготно на ней устроилась. Прикинула, с чего лучше начать. Не придумала ничего лучше, чем просто поставить перед фактом:       — М-24 мёртв. Тот, кого вы видели, не он.       — Но воспоминания… — оторвался М-21 от игры, повернувшись, однако замолк, поняв всё по моему выражению лица. — Союз? — сказано было с такой ненавистью, что у меня волоски на затылке встали дыбом. — Кромбель?       — Верно, — кивнула. — То, что что-то не так, почувствовал Рей. По их личному внутреннему каналу связался с мистером Франкенштейном (а то ещё болтливый хакер проговорится, как я люблю сокращать имя директора школы Ё-Ран), а того достала расспросами я. Прости, М, могу предположить, как тебе непросто. Если бы могла, промолчала. Однако вы должны это знать.       — Поэтому ты попросила активировать бомбы? — Тао метеором набирал какой-то код. — Готово, кстати.       — Спасибо.       — Лучше ответь на вопрос, — хакер отложил ноутбук и внимательно уставился на меня, — кто ты такая и почему Лорд Благородных приказала главе клана Лукедонии — не абы кто и не хухры-мухры — присматривать за тобой?       — Да и дед Региса тут же изменился в лице, стоило вам встретиться. И истеричка успокоилась… — М-21 прищурился. — Ты что, важная шишка, а мы и не в курсе? Заведуешь у них сковородками, к примеру.       — Ну не могу я вам рассказать всё, как есть, — долго ещё врать придётся, а? — Хочу, поверьте, очень хочу, но не могу.       — Это как-то связано с тем, что они ощущают рядом с тобой ауру Лорда? — Такео склонил голову, интересуясь; на него тут же вопросительно посмотрели друзья. — Раэль долго ворчал по этому поводу, — пожал плечами снайпер.       — Да, — это ведь не вся правда.       — Ты что, его реинкарнация? — фыркнул М-21, и все рассмеялись.       — Ага, отец Раскреи специально в вечный сон отправился, чтобы потом возродиться в обычной человеческой девчонке. А что, вдруг бывшему правителю Лукедонии скучно было? Мы ж не знаем, что да как, — опять похихикали.       «Говорите правду, — жизнерадостно заявил «сожитель», — вам всё равно никто не поверит».       «Полностью согласна».       Дальше мы продолжали болтать на совершенно разные темы, несколько раз сыграли в карты (в дураках с завидным постоянством оказывался Такео; наверное, потому что мухлевать не умел), сбегали на кухню за чаем и горячим шоколадом, спустились в лабораторию за печеньками (это делал Тао — единственный знавший, куда надо наступать, чтоб не взорваться), и, когда расположились со всем награбленным добром на полу и приготовились смотреть фильм, снизу раздался взрыв.       На первом этаже столпились все постояльцы общежития. Франкенштейн дрожащими пальцами вводил код, чтоб открыть лифт в стене. Сейра уплыла на кухню и вернулась со стаканом успокоительного. Штейну не помогло.       Лаборатория превратилась в руины. В уголку, заваленный кусками оборудования и придавленный рухнувшей частью стены, в отключке валялся М-24. Помещение, в котором не так давно хозяин дома осматривал и способствовал развитию модифицированных, ставил мне диагнозы, экспериментировал с раменом и готовил наивкуснейшее печенье, представляло собой готовый реквизит к супергеройским фильмам. Франки, пошатываясь — его била мелкая дрожь — повернулся ко мне. Так, есть десять секунд перед тем, как меня убьют.       — Реактивы и данные сохранены, — отрапортовала я. — Оборудование было заменено, это всего лишь куски металла. Пострадала только рентгеновская камера. Мы подготовились, это всё в рамках идеи жучары…       Последнюю фразу я произносила, пятясь от медленно приближающегося ко мне Штейна. Секунда — и я, бурча о несправедливости и информируя Франки, что больше никогда не буду заниматься самодеятельностью и помогать спасать дорогостоящее оборудование, потирала затылок. Там скоро шишка будет, право слово…       М-24 начал приходить в себя, и мы тут же поспешили к нему.