***
На полугодовой контрольной я сидела со скучающим выражением лица и зевала. Успев выполнить все задания быстрее своих одноклассников (за исключением, разве что, Благородных), я искренне пыталась не уснуть. Судя по тому, как на меня посматривал учитель, получалось из рук вон плохо. На его счастье, вскоре прозвенел звонок, и я, обрадовавшись, что на сегодня школа окончена, первой сдала работу и хотела уже свалить обратно домой в тёплую кроватку, однако на выходе из класса меня поймали недовольные модифицированные. Уведомив, что директор желает лично проверить работу «дочери», троица потащила тест и меня в кабинет Франкенштейна. Там, улёгшись на диван и вполуха слушая разговор персонажей, я с удовольствием погрузилась в сон. Ну а что? Имею я право отоспаться? Я за эти несколько дней пережила два похищения Кромбелем, причём между ними от силы три дня набралось! Так что плевать мне на то, кто что думает, я дрыхну. «Сожитель», к слову, сначала повздыхал — он-то выспался, эксплуататор неблагодарный! — но потом с моим сопением смирился и в Чертогах постарался вести себя тихо. Стоит отдать должное остальным, меня не будили. Проснулась я ближе к вечеру и сама. Штейн сидел за столом и разбирался с бумагами, закатное солнце ползло на запад, Кадис Этрама элегантно пил чай, и рядом с ним на диване, противоположном тому, на котором возлежала я, сидел Раджек, читая книгу и изредка бросая в мою сторону беглые взгляды. Видимо, ждал, когда проснусь. — Добрый вечер, — заметив, что я на него смотрю, пожелал Кертье. — Угу, — хмуро согласилась я, принимая сидячее положение. Кому как, знаешь ли. После дивана всё тело ломит, а шея, кажется, затекла. «Вечер добрым не бывает, когда к нам прутся гости с чужими приказами, — недовольно пробурчал «сожитель». — Обернись, тебе поесть принесли». Последовав совету Лорда, я запрокинула голову и увидела Кэриаса, входящего в директорский кабинет и держащего в одной руке поднос. Судя по всему, глава клана Блостер справедливо рассудил, когда ему сказали, что сплю я долго, что после пробуждения человеческий организм захочет есть. Каджу я была безмерно благодарна, а потому, несмотря на сказанную им фразу: — Поздний ужин для юной леди, — с улыбкой приняла угощение. Порцию рамена ему явно вручила Сейра, а вот шоколад, судя по странному запаху, заварить решил он сам. — Кэриас-ним, а что вы здесь делаете? — принимаясь за еду, спросила я. Можно подумать, из слов «сожителя» всё стало понятно. «Балда-а-а». Франкенштейн внезапно закашлялся и отвернулся, когда мы с Кадисом Этрамой внимательно на него посмотрели. Я — возмущённо, Рейзел — осуждающе. Проще говоря, «родитель» бессовестно заржал, стоило ему услышать, как ко мне обратился Лорд. Весело, видите ли, стало. Ух, злыдень бесконтрольный! — Лорд Раскрея хочет узнать о том, что происходит, — вместо Блостера подал голос Кертье. — Я возвращаюсь в Лукедонию. — Один? — подозрительно сощурилась я. С нашим-то везением? Я б на месте Раджека собрала группу поддержки. — А как же моя защита? — рамен поедался быстро. — А зачем, по-твоему, я здесь? — Кэриас вздёрнул подбородок. — Поработать шутом? — иронично поинтересовалась я. — А что, прежнему Лорду приходилось самому всех развлекать, у Раскреи есть ты. Со стороны владельца Тёмного Копья однозначно раздался короткий хрюк, и Штейн вновь уделил внимание пейзажу за окном. Судя по трясущимся плечам, ему было всё равно, знаем ли мы, что он хохочет, или нет; главное, порицающий взгляд Мастера устремлён в спину и можно успешно сделать вид, что ничего не происходит. Эх, вот за что я люблю Франки, так это за его феноменальный пофигизм по отношению к мнению остальных (безусловно, в их число не входит Кадис Этрама). — И когда отправляешься? — я повернулась к Раджеку, ставя поднос с пустыми тарелками и чашкой на стол. — Сегодня после ужина. — Отлично, — и вовсе я не расстроена, вам приснилось! — Тогда пойдёмте домой, накормим гонца перед отправлением. — Анна, — когда все вышли из кабинета, позвал задержавшийся Штейн, запирая дверь. — Что случилось в лаборатории Кромбеля? — вместо ответа я пожала плечами, неопределённо мотнув головой. — Никаких идей? — Если б были, не молчала б. Единственное, что я могу сказать: сплошное алое пространство управляло телом. Я… не знаю, как это объяснить. — После ужина спустись, проведём осмотр. — Вы восстановили подвал? — припомнив, что мы с Тао его взорвали, оживилась я. Приятно узнавать, что последствия твоих поступков уже исправили. — Да, — сощурился Франки. — Если подобное повторится, собирать всё по частям будешь сама. А теперь идём, пока нас не хватились. Мы вышли из здания школы и переглянулись, заметив сгрудившуюся у светофора компанию, ожидавшую зелёный свет. Конечно. Специальную кнопочку-то никто нажать не догадался. Сейчас далеко не день — поздний вечер, когда несколько светофоров с автоматического режима переключаются на ручной, чтобы не тормозить дорожное движение, ведь по ночам обычно из школы домой никто не возвращается. Приняв сию миссию на себя, я объяснила внимательно слушающим Благородным тонкости человеческого изобретения и нажала на кнопку. Через несколько секунд загорелся зелёный, и мы перешли на другую сторону улицы. По пути пришлось заскочить в супермаркет (пакеты вручили мне, Раджеку и Кэриасу), так как продукты заканчивались. Конечно, нелегко прокормить всю общагу, особенно если модифицированная троица просто обожает подъедать запасы печенья, а Рейзел в любое время дня и ночи готов поглощать рамен тазиковыми порциями. Когда мы оказались в гостиной дома Франкенштейна, где Регис заканчивал накрывать на стол, а Такео с М-21 вытирали лапки и убирали инвентарь посудомоек, то сразу же направились мыть руки, ибо с грязными конечностями Франки пустил бы нас только с лестницы. Заняв привычные места, все жители пожелали друг другу приятного аппетита. Блостер расчудесно влился в компанию: его не удивило ни наличие экс-вожака оборотней, ни явление Раэля с пылесосом (крошки, молодой аристократ, убрать надо! У Штейна с этим строго, модифицированные посуду моют), ни возникновение странной ауры вокруг меня, когда речь зашла о папане Раскреи. Это, я так понимаю, Лорд выразил недовольство выбранной темой. Ужин подошёл к концу. Соизволив помочь Такео и М-21 помыть посуду, а Регису вытереть со стола, я сидела справа от Раджека и слева от оборотня, которому пересадили сердце. Слева же от Кертье-старшего был лишь край дивана. Раэль, Музака, Сейра и Кэриас разошлись по комнатам; последнего, к вящему неудовольствию сокамерника, поселили с Кертье-младшим в одной комнате (кровать Раджека останется пустовать, а выделять новую комнату Франки не захотел. Сказал, дескать, пусть устраивают бардак в пределах четырёх, а не восьми стен). Глава клана Кертье поднялся и, откланявшись, уведомил, что он отправляется. Мы покивали и взглядами проводили Раджека до прихожей. Я блаженно зажмурилась и потянулась, а в следующее мгновение от неожиданности резво вцепилась в руку М-21, и с дивана навернулись мы уже вместе. Больно ударившись копчиком и лопатками о холодный и твёрдый кафельный пол, я в сердцах наградила последними эпитетами силу, о которой до поры до времени ничего не слышно, но как только настроился побездельничать — хрясь, бац, бумс! У оборотня посадка была мягкая: он приземлился на меня. Тао, не пытаясь скрываться, громко заржал, когда в гостиной что-то звякнуло, а нас с М-21 метра на два протащило вперёд. Точнее, двигалась только я, да и то не по своей воле; оборотень, собравшись было подняться, повалился обратно согласно законам физики. Видимо, нарушать ему позволено только один. — Решили изобразить червяков? — из лаборатории, неся новую порцию печенья для Кадиса Этрамы, вернулся Штейн. Учёный окинул нас придирчивым взглядом. — Неудачно, попробуйте ещё раз. — Может, продемонстрируешь? — огрызнулся М-21, возвращаясь на диван. — Разумеется, — ласково улыбнулся Франки, и я подавила желание ругнуться. Рейзел находился в нашей компании и его нежные ушки не были готовы к русскому мату. — Извините, — в гостиную вернулся Раджек, — я не могу выйти. — Потерял дверь? — не собираясь подниматься, поинтересовалась я. — Или возникла старая добрая проблема с непонятной силой, которая тащит обратно? — Вы что-то об этом знаете? — Кертье любезно протянул руку, помогая мне встать. — Проведём эксперимент. Раджек, солнце, пожалуйста, пройди к лестнице на второй этаж. Каджу ничего не понял, но кивнул и послушно потопал в указанном направлении. Стоило расстоянию между нами достигнуть значения в одиннадцать метров, как Кертье потянуло назад, а меня вперёд. На этот раз, уже готовясь к подобному повороту событий, равновесие удалось удержать. — Кто-то очень не хочет отпускать вас друг от друга, — нахмурился Франкенштейн, многозначительно смотря в центр моего лба. — Благословение свыше, — хихикнул Тао. — Мистер Франкенштейн, вы сильно расстроитесь, если я сейчас его придушу? — однако от несвоевременной кончины хакера спас тот простой факт, что Раджек двигаться не собирался, из-за чего я просто вышагивала на одном месте. — Не надо, лучше съешь печеньку, — улыбнулся Тао, сунув мне в руки тарелку с оставшимся лакомством и упорхнув в свою опочивальню. — Прибить мало, — констатировала я, вернув печенье на стол. — Что ж, раз уж такие дела, то в Лукедонию я отправляюсь вместе с Кертье. Рей, здесь остаются двое Старейшин, и у нас с ними не самые тёплые отношения. Я могу рассчитывать на то, что ты сдержишь слово и не будешь лезть на рожон? — Кадис Этрама очень ме-е-едленно кивнул, не выдержав испытующего взгляда Франки. — Мистер Франкенштейн, Союз оставляю на вас, — кивнула Штейну. — Ладно, Раджек, идём. — Переодеться не хочешь? — скептический голос младшего оборотня остановил готовую отправиться в путь меня. — Школьную форму лучше оставить дома. Со вздохом поняв, что М-21 прав, я попросила Кертье прогуляться со мной на второй этаж. Там, оставив аристократа за дверью, я быстренько натянула джинсы и свитер, так как путь предстоял неблизкий, а в районе Бермудского треугольника в это время года довольно-таки прохладно; обув кроссовки, я вышла к заскучавшему Раджеку в полной боевой готовности. Попрощавшись с ребятами, мы отправились в Лукедонию. И у меня возник вопрос: зачем Франкенштейну и остальным такие средства передвижения, как вертолёт, если они там и так все летать умеют? В последних главах, по крайней мере, только и делали, что сражались в воздухе. Или они это просто так быстро носятся? С какой скоростью мы бежали — не знаю. Я полностью погрузилась в свои мысли и не спешила вылезать из них. «Сожитель» попытался было пожаловаться на погодные условия, но спустя несколько минут замолк и, с печальным вздохом забравшись под одеяло, достал из закромов моей памяти сборник Эдгара Алана По и отдался чтению. Раджек молчал, но изредка я ловила на себе его заинтересованные взгляды. Видать, методом наблюдения пытался понять, что со мной такое. С Кертье мы рванулись в разные стороны, стоило неизвестным напасть со спины. Крайне недовольная тем, что кто-то посмел нарушить атмосферу мира и спокойствия, я обернулась к личностям, которых, судя по тихому ругательству, отлично знал Лорд. Гхм… Не припомню, чтобы в остаточных знаниях о каноне фигурировали морщинистый старикашка, ребёнок (ути какая милая причёсочка, как будто он под Тао косит), женщина с отсутствующим взором, какой-то коричневый йог, синий пузырь и баба, больше смахивающая на мужика. Ребят, ну нельзя было подождать, пока мы с делами закончим и Союз прибьём? Давайте решать проблемы по мере их поступления, а не в самую последнюю минуту всей гурьбой! Раджек направился ко мне, чтобы поработать живым щитом, однако йог кинулся ему наперерез, атакуя. Без предупреждения и объявления войны. Просто с бухты-барахты. Что ж, хорошо-о. Кертье стремился в первую очередь защитить меня, после думал уже о своей безопасности. Так что, когда он оказался рядом, не успевая поставить блок, алый купол вокруг нас создала я. Удар йога царапнул щит, сам йог по щиту распластался. Ну да, с такой скоростью и со всего размаху грех не поцеловаться с преградой. «Лорд, это что за крендели и откуда они вылезли?» «Знакомься, Ань, предатели Лукедонии. Это из-за их козней Рейзел впал в сон на восемьсот двадцать лет». «А-а, так это эти чудики стравили Музаку и Рея?» — я недобро прищурилась, смотря на компашку сквозь купол. Через несколько секунд защита исчезла, но снова нападать гадюки не спешили. — И вот опять, — тихо пробормотал Кертье себе под нос, ощутив ауру «сожителя». — Анна, что происходит? — Ты так хочешь получить ответ на этот вопрос? — Раджек находился сбоку, но всё прекрасно слышал. — Хорошо, сейчас открою тайну. Мы с Лордом мимоходом обсуждали, возможно ли подобное, но никогда не планировали реализовывать наши теории, уж тем более посвящать в них жителей общежития святого Франки. Тогда ж вообще всё станет известно сразу всем! Сейчас же иного выхода, как попробовать, не было, и я, зависнув в воздухе перед Раджеком (все ж помнят, что мы над водой, верно? Не спорю, Лукедония близко, её берега видно, но переносить боевые действия в обитель Благородных… Так себе идея), мысленно обратилась к своему «сожителю» с вопросом, не будет ли от нашего эксперимента такого количества проблем, что Союз, оборотни и все предатели разом покажутся мелкими сошками по сравнению с последствиями. Лорд ничего не ответил, и я со вздохом позволила его силе, энергии Благородного, течь по венам, захватывать каждую клеточку тела. Услышала удивлённый вздох Кертье за своей спиной, но оборачиваться не стала. Видела своё отражение в округлившихся глазах предателей; видела, как в них появляется страх, непонимание и неприятие. Им не хотелось верить в то, что какая-то девчонка, от которой разит человеком, может провернуть подобное. Почему бы и нет? Они ведь не ожидали (да и Раджек, собственно, тоже), что какая-то семнадцатилетняя блондинка вдруг наколдует за своей спиной точную копию бывшего Лорда Лукедонии. Причём весьма живую и уже грозящуюся настучать Рагнарёком этой компании предателей по шее. Я даже позавидовала пылу усопшего и тем конструкциям, которые он употребил. Сама повторять не буду: Штейн прибьёт. И дух «сожителя» был даже не за мной, а вокруг меня. Он окутывал, как тёплое одеяло, и я почувствовала себя в безопасности. Как ни странно, никакой боли, до этого сопровождающей высвобождения силы Лорда, не было. Наверное, я достаточно отдохнула для того, чтобы выдержать новый бой. — Беги, предупреди мою дочь, — «сожитель» обратился к Раджеку, пока я не отводила глаз от предателей. Сейчас было лучшее время, чтобы напасть, но я хотела удостовериться, что Кертье-старший доберётся до Раскреи живым и невредимым. Раэль меня сожрёт со всеми потрохами, если вдруг узнает, что это по моей вине его брат превратится в красный пепел. Хочу избежать этой ситуации, да и вообще желаю спасти Раджека, так как этот персонаж импонирует мне гораздо больше, чем Кертье-младший. Тот, конечно, начал исправляться и старается стать лучше, однако… Я не готова жертвовать Раджеком, он ведь единственный, кого Раэль слушается, виляя хвостиком и исполняя любые команды. Так что нет, это никак не связано с тем, что старший сын Рагара заставляет меня краснеть пристальными взглядами до состояния созревших помидоров и вызывает грусть и разочарование одним только известием, что ему надо удалиться. — Я не могу оставить Анну, — возражения. Приятно, но совершенно не к месту. — Лорд приказала защищать её. — Между прочим, хоть я и передал бразды правления Раскрее, но всё ещё остаюсь её отцом, — голос «сожителя» твёрд, — так что не смей перечить и марш в замок. — Верно, Раджек, иди. Я справлюсь сама, — предатели начали готовиться к атаке. Плохо. — Немедленно! — гаркнули мы с «сожителем» одновременно, и глава клана Кертье тут же испарился, метнувшись в сторону Лукедонии. Мой собрат по судьбинушке опасной кратко известил о предателях. Остальных — йога, бабу-мужика и пузыря — он не знал. Впрочем, всё ли нам равно, если они нападают с явным намерением навредить? Сначала бьём — потом спрашиваем. Градеус — ребёнок с забавной причёской «мечта грибника» — напал первым. Так как о врагах и их способностях по мере развития событий информировал «сожитель», я подивилась, откуда он столько знает, если во время своего правления целыми днями сидел на троне и уговаривал Рейзела стать Лордом и жениться на Раскрее. Не то что бы я именно сейчас хотела об этом поговорить, просто лезут здесь в голову мысли всякие… Я не была Благородной, Ноблесс (хотя Кромбель упорно считает, что достал из гроба меня), не обладала силой Франкенштейна и не вляпывалась в неприятности с завидным постоянством, как дети или модифицированная троица (м-да, ребята бы поспорили). Я не была фанаткой затяжных битв, поэтому предатели охнули, когда Градеус в одно мгновение лишился головы и сердца. А вот нечего недооценивать врага и полагаться только на то, что ты берсерк и становишься сильнее, получая раны. Сомневаюсь, что голова сможет отрасти снова, так как это рана, несовместимая с жизнью. Лорд ведь не дурак: прекрасно понимает, как надо действовать. Да и лень ему делать лишние телодвижения, так что всё закончится быстро. «Сожитель» обернулся и с наигранным огорчением сказал, что зубастый блондинчик превратился в пыль. Я посмотрела назад, желая в этом убедиться, и уточнила, не радиоактивны ли эти крупицы — не хочется, знаете ли, внезапно мутировать. Врагов было много, и они решили напасть всем скопом. Скоропостижная кончина Градеуса их отрезвила и заставила взглянуть на наши с Лордом возможности совершенно иными глазами. Каждый из них знал, насколько велика сила правителя Благородных, пусть даже и бывшего; от меня требовалось лишь быть в сознании и отдавать свои жизненные силы Лорду, чтобы тот мог атаковать. А я в это время… Просто находилась внутри него. Однако мы трезво смотрели на ситуацию и безоговорочно принимали тот факт, что победы нам не видать, как собственных ушей. Старикашка любил нападать со спины, и я знала, что не смогу вечно уклоняться от шипов, одновременно с этим снабжая «сожителя» энергией. Идиан атаковала шпагой, компашка не пойми кого навалилась всей гурьбой, и старик этим нагло пользовался, пытаясь подцепить исподтишка. Лорд звучно выругался (и я к нему присоединилась), когда в сражение вмешался Раджек, должный сейчас находиться где угодно и у кого угодно — хоть у Раскреи, хоть у Франки (хотя стартанул в Лукедонию) — но только не здесь. Впрочем, эпитеты в свой адрес Кертье успешно пропустил мимо ушей, оказавшись за моей спиной и обнажив Картас. Вот что ему, как нормальному, дома не сиделось? Решил побыть героем? Мне-то без разницы, я воскресну, а вот этот идиот такой способностью не обладает! Если выживет, я его прибью. Нет, сначала расцелую, а потом прибью! «Так, Аня, с этого момента поподробнее. Модифицированную троицу после ваших совместных приключений ты лобызать не спешила. Только не говори мне…» «Мы не будем сейчас это обсуждать!» Раджеком тут же заинтересовался тот коричневый йог. Минус один враг для нас с Лордом. Не сказать, что это облегчило задачу, так как их всё равно больше, а я — так, к слову, если вдруг кто забыл — на сто процентов обыкновенный человек! Что ж все так издеваться надо мной любят, подкидывая ситуации, где ни мне, ни врагам, ни друзьям… А ведь иногда так хочется быть полезной! Учитывая, что это был наш первый опыт подобного единения, всё закончилось удивительно хорошо. Мы успели разобраться с тем, кто хотел сразиться с Раджеком, так как, по его мнению, был быстрее главы Кертье, и лопнуть пузырь; все оставшиеся напали разом, но перед тем, как им это удалось, я ощутила невероятную боль, буквально взорвавшуюся в голове. Издав наполненный страданием вопль, я упала на колени (благо, пока носились туда-сюда, всё ж достигли берегов обители Благородных), мир окрасился в красный — такой родной кровавый цвет, цвет глаз аристократов — и фигура Лорда, окружающая меня, рассыпалась, исчезла, растаяла. Не забыв, разумеется, выпустить во все стороны после себя шипы. Раджек среагировал мгновенно, и до того, как шпага Идиан или энергетическая лиана Лагуса достигла цели, подхватил меня на руки и отскочил метров на тридцать в сторону. Так-с, дитё выведено из строя. Остаётся только один выход. И, превозмогая боль и зная, что это единственный для нас шанс уцелеть, я, едва шевеля губами, сказала всего лишь три слова, прежде чем отключилась окончательно. Кертье, солнце моё ясное, пожалуйста, послушай умного совета: не действуй по-своему! Раэль же будет скучать, если ты помрёшь… Да и я тоже. Ладно, не просто буду скучать, а разревусь от осознания того, что за мной больше никто ходить хвостом не будет.***
Последний удар вышел мощнее предыдущего, и Кертье-младший сам испугался, лицезря результат. Собственная сила казалась иной — более полной, крепкой, окончательно оформившейся. Благородный попробовал призвать Грандию; ожидая увидеть один клинок, он был крайне удивлён. С медленным осознанием возможной причины появления оружия брата юноша становился всё бледнее и бледнее. — Картас? Но как?.. — Раэль испуганно и одновременно с этим умоляюще смотрел на Кэриаса, согласившегося оказать столь неоценимую услугу и помочь юнцу стать сильнее, так как, к вящему неудовольствию Кертье-младшего, Раджек лез спасать Анну из передряг, а кто-то должен был спасать самого Раджека. Он словно ждал, что Блостер скажет, что с главой клана всё хорошо и беспокоиться не о чем. — Мой брат… Он ведь не мог… Они ведь всего лишь… Кэриас неопределённо покачал головой. Он ничего не мог сказать, так как не знал, что произошло. Да и никто не дал бы точного ответа. Все находились в стенах дома Франкенштейна и обсуждали следующий шаг в переговорах со Старейшинами Союза. Впрочем, одно ему было известно: с Раджеком в Лукедонию отправилась та девушка — Анна. Кэриас был уверен, что она — человек; и если на них с Кертье напали, то исход был бы предрешён в самом начале: спасая девчонку от опасности, Раджек бы подставлялся сам. А это ничем хорошим закончиться не могло. Но вязкое сомнение тяготило душу, и Блостер воздержался от комментариев. Раэль на негнущихся ногах поднялся в гостиную, где Рейзел пил чай и поедал печеньки, а владелец Тёмного Копья что-то воодушевлённо, активно жестикулируя, рассказывал троице модифицированных, Регису и Сейре. На Кертье-младшего обратили внимание, когда тот кашлянул, демонстрируя целое оружие духа. Грандия и Картас. Едины, неделимы, вновь возвращены в исходное состояние. Воцарилось молчание. Кертье-младший рухнул на колени, пытаясь сдержать клокотавшие в душе эмоции: гнев на брата за то, что посмел умереть; ярость, готовая обрушиться на убийц; желание найти Анну и высказать ей всё, что он о ней думает, так как, несомненно, Раджек бросился помогать девчонке; и боль, с минуты на минуту собиравшаяся обратиться в слёзы. Благородный умоляюще посмотрел на Франкенштейна, полным надежды взглядом вопрошая, но ответ владельца Тёмного Копья прозвучал приговором: — Связи с сознанием Анны нет, — покачал головой мужчина. — Она мертва. Когда Лорд добровольно обрубил доступ к Чертогам, в них можно было долбиться: они были. Сейчас по-другому: никакого намёка на то, что их любимое место для обсуждения сверхважных тем существует. — Надо выяснить, что произошло.