Engrossing passion

— Насть, Кравченко бесится уже, — говорит мне моя лучшая подруга Марина по телефону, пока я сижу и медленно пью кофе. — Скажи, что меня нет в городе, — протягиваю я. — Уже месяц? — фыркает она. — Да, — невозмутимо говорю я. — Ладно, — вздыхает Марина, а потом добавляет: — Но если он будет спрашивать ещё что-то, я тебя прикрывать больше не буду. — Да не будет он ничего спрашивать, — уверяю ее. Я сбрасываю звонок и вздыхаю. Да, посещаемость моя, конечно, хочет желать лучшего. Но что поделаешь, если не нравится мне философия, а именно эту пару я сейчас пропускаю. Возможно, я бы и приходила, но преподаватель мне ведь тоже не нравится. Ну точнее, внешне он очень даже симпатичный, но вот то как он ведёт свой предмет мне не нравится. Вообще, я считаю, что к таким предметам как социология, философия, экономика не нужно относиться с фанатизмом и вообще заставлять студентов что-то учить. Если эти предметы не основные, конечно. Но вот почему у меня в медицинском преподаватель философии заставляет учить его предмет лучше, чем профильные предметы — я не понимаю. Да и ладно ещё то, что он фанатик своего предмета. Он ведь ещё и цеплялся ко мне постоянно. Я была на его занятиях первые три раза и все они сопровождались слишком большим вниманием к моей персоне, что мне совсем не радовало, так как я ничего не учила и ответить на его вопросы почти никогда не могла. Так что именно поэтому я сейчас сидела в своей комнате в общаге и мыла чашку от кофе, пока тремя этажами ниже Дмитрий Сергеевич, а именно так звали преподавателя, проводил пару философии. Домыв чашку и поставив ее на полку, я легла в кровать, решив позалипать в телефоне. Посмотрев на время, я поняла, что пара длится уже 20 минут, а значит остался час, что бы успеть собраться на вторую пару, которая, к счастью, проводится тоже в общаге и не надо будет далеко идти. Листая ленту в инстаграме, а потом в ВК, я не заметила как прошло 50 минут. И не заметила бы дальше, если бы не стук в дверь. Посмотрев на время, и поняв, что до конца пары осталось 10 минут, я решила, что пришла Марина, что бы переждать у меня оставшееся время. Положив телефон на тумбочку, я встала и быстро подошла к двери, широко открывая ее. Зная, что рост Марины ниже моего я уже по привычке смотрела вниз. Но все, что я увидела это широкие плечи, а подняв взгляд выше, лицо Дмитрия Сергеевича. Я не успела ничего сообразить, как преподаватель зашёл в комнату, собой толкая меня вперёд, и закрыл за нами дверь. Я все это время стояла в ступоре и не знала как реагировать на такого довольно нежданного гостя в моей команде. В голове успевает проскользнуть мысль, что вот я уже допрогуливалась и сейчас мне придет конец, как Дмитрий Сергеевич, неотрывно смотря на меня, с сарказмом произносит: — Доброе утро, Анастасия. — Здравствуйте, — хрипло говорю я и сразу после этого прокашливаюсь. — Можно ли спросить, почему ты не явилась на моей паре? — спрашивает мужчина и наконец-то отрывает взгляд от моих глаз, переводя его на комнату. — Нельзя. — Ко мне медленно возвращается моя язвительность и хамство, так что я начинаю чувствовать себя более уверенно. Я наконец-то прихожу в свое обычное состояние. Философ делает шаг вперёд, а я рефлекторно шаг назад, от чего его взгляд, смотревший куда-то поверх моей головы, снова возвращается ко мне. — Мне кажется, ты сейчас не в том положении чтобы дерзить мне, — медленно произносит он. — У тебя уже шесть пропусков. — И что? У меня были уважительные причины, — нагло улыбаюсь я. — Завалю я тебя на зачёте, Сидорова, — улыбается краешком губы Дмитрий Сергеевич. Моя уверенность куда-то испаряется. Знаю ведь, что серьезно может завалить. Смотрю на философа, пытаясь понять шутит он или нет. Но он стоит в полутора метрах от меня полностью серьезный и сверлит меня взглядом. — До конца учебного года ещё много времени, я успею всё сдать, — говорю я свое типичное обещание, когда кто-то из преподавателей начинает что-то говорить про пропуски. — Я так не думаю, — просто говорит он и делает несколько шагов вперёд, усаживаясь на мою кровать. Меня захлёстывает волна негодования. Почему он вообще пришел ко мне в комнату, да ещё и теперь сел на мою аккуратно заправленную кровать? Я знала, что его предмет прогуливаю не только я, но ещё ни разу не слышала, что бы он хоть к кому-то вот так заявлялся. — Зачем вы пришли? — задаю я вопрос, ранее крутившейся в моих мыслях. Дмитрий Сергеевич, не ожидавший такой наглости, несколько секунд молчит, а потом спрашивает: — Ты слишком наглая, тебе не кажется? — А вам не кажется, что невежливо приходить ко мне в комнату? — парирую я. И откуда только во мне столько хамства? Преподаватель на секунду хмурится, а потом резко встаёт с кровати возвышаясь надо мной. Он делает шаг вперёд и оказывается слишком близко. Я отступаю назад, но понимаю, что некуда, потому что упираюсь лопатками в стену. Дмитрий Сергеевич стоит и неотрывно смотрит на меня хмурым взглядом. Неожиданно я понимаю, что такая обстановка начинает меня заводить. Дмитрий Сергеевич стоит в полуметре от меня, такой высокий, широкоплечий, с сильным, мне так кажется, руками. Его карие глаза внимательно смотрят на меня, из-за чего мне становится жарко. Я облизываю губы, которые почему-то оказываются очень сухими. — Сидорова, ты слишком самоуверенная. Ты пропустила мои занятия уже шесть раз. Неужели ты думаешь, что после этого я позволю тебе просто так прийти и все мне пересдать? Не кажется ли тебе это слишком простым? Я запоздало с ужасом и удовольствием одновременно понимаю, что преподаватель, пока говорил, медленно сокращал дистанцию между нами. Теперь он стоит почти впритык, и я отчётливо слышу его дыхание и запах одеколона. Автоматически вдыхаю, и отмечаю, что одеколон потрясающий. Это мое действие не скрывается от мужчины, из-за чего он хмыкает. — Вы можете отойти? — снова хрипло произношу я, из-за моментально пересохшего горла, а внизу живота от такой близости у меня начинает приятно тянуть. Мужчина, вместо отойти, резко прижимает меня своей грудью к стене, и я просто задыхаюсь от шока, не зная, что делать. Мои лопатки больно врезаются в стену, но я почти сразу перестаю обращать на это внимание, из-за сильного возбуждения, которое непонятно откуда взялось, и из-за тела, которое продолжает прижимать меня к стене. — Ты вообще собираешься начать посещать мои занятия? — насмешливо шепчет преподаватель куда-то возле моего уха, и у меня по коже проходятся мурашки. — Отойдите, пожалуйста, — так же шепчу я, не зная, что ещё сказать из-за нахлынувших эмоций. Вся моя дерзость бесследно пропала, оставляя после себя только какой-то непонятный страх смешанный с возбуждением. Мужчина на это ничего не отвечает, вместо этого поднимая свою левую руку, которая касается моего плеча и потом движется к шее. Его пальцы касаются меня где-то возле сонной артерии и по моему телу снова бежит толпа мурашек. Дмитрий Сергеевич это снова замечает, и я прямо чувствую как он ухмыляется. Его пальцы начинают поглаживать кожу ближе к затылку, и я резко выдыхаю. — Так почему ты не пришла сегодня? — внезапно тихо спрашивает мужчина, как мне кажется, очень неуместно. Потому что я уже выкинула из головы весь разговор, сосредоточившись на пальцах на своей шее и возбуждении внизу живота. Я ничего не отвечаю, потому что в моей голове не осталось ни одной разумной мысли. Кажется, там вообще не осталось мыслей. Пальцы мужчины ловко обхватывают мою шею и тянут голову вверх. Я встречаюсь затуманенным взглядом с глазами преподавателя, который внимательно смотрит на меня. Рука обхватывает мою шею совсем легко и у меня появляется желание ощутить её натиск сильнее. От этой мысли волна возбуждения накрывает меня, и я тихо вздыхаю, пытаясь подавить стон. Как будто прочитав мои мысли, философ сжимает пальцы сильнее и тянет мою голову выше. Я тихо стону, не в силах сдержаться, потому что из-за сжатой руки на моей шее я возбуждаюсь ещё больше. Мужчина медленно наклоняется ниже к моему лицу и я уже ожидаю поцелуя, но ничего не происходит. Вместо этого другая рука преподавателя оказывается на стене возле моей головы, и он немного отодвигается от меня, переставая вдавливать меня в стену. Мое тело само двигается вслед за ним и снова прижимается к мужчине. Рука на моей шее сжимается немного сильнее, и я снова стону, уже не пытаясь себя сдерживать. — Нравится? — врывается в мою голову шепот Дмитрия Сергеевича, и все что я могу сделать, это кивнуть в ответ, полностью отдавшись эмоциям. Влажные губы преподавателя касаются моей левой щеки, и я хочу повернуть голову в левую сторону, что бы коснуться их своими губами, но рука на шее сжимается ещё сильнее и удерживает мою голову. Правую руку он убирает со стены и перемещает ее мне на бедро. Меня снова прижимают к стене, а рука с бедра плавно движется к животу, а потом ниже, касаясь промежности. Ощущение его руки там сводит меня с ума, и я начинаю двигать бедрами, пытаясь потереться об его руку. Возбуждение уже становится невыносимым и я срочно требую разрядки. Но мужчина вдавливает меня своим телом в стену, сковывая мои движения. Его губы всё также касаются моей щеки, а его правая рука ловко проскальзывает под тонкие пижамные шорты. Когда его пальцы касаются клитора и надавливают, его левая рука сжимается на моей шее сильнее. Ощущение нехватки воздуха, и волна приятных ощущений внизу живота смешиваются и я громко стону, не в силах сдержать эмоции. Пальцы на клиторе начинают его массировать, и я продолжаю тихо стонать. Через несколько мгновений они спускаются ниже, и медленно входят в меня, сразу же начиная двигаться. Я теряюсь в нахлынувших ощущениях и прикрываю глаза, полностью им отдаваясь. Внезапно пальцы внутри меня исчезают также резко, как и рука с шеи. Я резко распахиваю глаза от неудовлетворения и неожиданности, и успеваю понять, как Дмитрий Сергеевич подхватывает меня под ягодицы, приподнимая над полом, и через несколько секунд я оказываюсь на кровати, под тяжестью тела преподавателя. Преподаватель сразу же касается моих губ своими, и я громко стону ему в губы. Он грубо целует меня, руками неаккуратно снимая с меня шорты. Мои руки сами тянутся вверх и я обнимаю Дмитрия Сергеевича за плечи, притягивая его ближе к себе. Я слышу звук расстегивающегося ремня и через несколько секунд мужчина плавно в меня входит. От этого действия мы с ним стонем в унисон друг другу в губы, и я успеваю подумать, что прекраснее стона я не слышала ещё никогда, как он начинает двигаться, и все мои мысли улетучиваются, оставляя лишь сплошное возбуждение. Он двигается быстро и целует настолько развратно и страстно, что я почти сразу же кончаю, прикусывая ему губу от резких нахлынувших эмоций. Он отрывается от моих губ и начинает двигаться ещё быстрее. Моя рука с его плеча перемещается ему на шею и я касаюсь его горячей кожи царапая ее своими ногтями. Мужчина запрокидывает голову вверх и громко стонет, и от этого на меня снова накатывает возбуждение. Я начинаю целовать его шею, а его толчки немного замедляются. Я недовольно стону, потому что почти была готовая снова кончить. Дмитрий Сергеевич опускает голову и смотрит мне в глаза своими потемневшими от желания. Он нежно меня целует, продолжая медленно двигаться во мне. Такая внезапная нежность после дикой страсти только распаляет внутри меня ещё больше желание. Через какое-то время философ все же увеличивает темп, и я удовлетворённо и громко стону, чувствуя приближение ещё одного оргазма. Толчки становятся всё быстрее и я почти кончаю, как внезапно рука мужчины оказывается на моей шее, сжимая ее и почти полностью перекрывая мне воздух. От резкой нехватки воздуха, нахлынувших ощущений и быстрых толчков, которые разносили удовольствие по моему телу, я кончаю. Оргазм накрывает меня полностью и я громко стону, вздрагивая от сногсшибательных эмоций. Мужчина делает ещё несколько резких и быстрых толчков и выходит из меня, со стоном кончая куда-то на простыни, а потом ложится возле меня на кровать. По моему телу все ещё проходит дрожь после оргазма. Мое сознание проясняется и я, ещё не до конца успокоив дыхание, произношу на выдохе: «Вот это да». Дмитрий Сергеевич ничего не отвечает, все ещё громко дыша. Я в это время думаю, что ещё никогда так сильно не возбуждалась, и ещё никогда не получала такого яркого оргазма. Черт, да он просто потрясающе занимается сексом. Мужчина начинает шевелиться и я вижу, что он начинает застёгивать ремень на штанах. Хотя это все равно не помогает выглядеть прилично, так как его рубашка вылезла из штанов и очень помялась. Закончив застёгивать ремень, философ переводит взгляд на меня и ухмыляется кончиком губы. Я не понимаю, что это значит, поэтому хмуро смотрю на него. — Не очень-то ты похожа на девушку, которая несколько минут назад кричала от потрясающего оргазма, — насмешливо произносит он. — Не тешьте свое самолюбие, — фыркаю я. — Ходила бы ты ко мне на занятия, получила бы его намного быстрее, — тихо говорит мужчина, игнорируя мою фразу, а потом наклоняется ко мне и коротко целует в губы. Я изумлённо смотрю на него, на что он лишь снова улыбается и говорит: — Я ведь не ко всем, кто прогуливает, лично прихожу.