Я так люблю тебя услышь же ангел мой До скончания дней хочу быть лишь с тобой И мне плевать на рай и ад На правила и на уклад Плевать на всё кроме тебя так и знай! Я люблю! Я люблю! Эту булочку мою! Я люблю! Я люблю! .....Сменяются столетия но рядом будем мы И пусть крушатся горы и улетают сны Пора узнать как я люблю Я время ход остановлю Лишь был бы счастлив ангел мой Был со мной Ведь люблю! ведь люблю ! Эту булочку мою!. Ведь люблю! ведь люблю ! Ангел мой тебя люблю! Пусть горит все вокруг огнем Когда рядом ты....
**С тобой вдвоём исчезнем ото всех Поверь ты мне - любовь это не грех! Ты мой. Ты мой. Ты демон только мой. Ты мой. Ты мой. Отныне весь ты мой. Ты мой. Ты мой. Ты весь моя мечта. Ты мой. Ты мой. Меня сведёшь с ума.
Шок Кроули от поведения Азирафаэля довольно быстро сменился отчаянной решимостью. Азирафаэль, продолжая целовать Кроули, потянулся к его рубашке и медленно стащил её с плеч. Энтони оторвался от губ своего ангела только для того, чтобы быстро скинуть ненавистный элемент одежды на пол и перейти поцелуями на шею любимого. Азирафаэль порывисто выдохнул и сладко застонал. У Кроули от одного звука этого стона сразу потяжелело в штанах, а от наслаждения свело пальцы. Он сжал ангельские бёдра, заставляя их проехаться по своему возбуждению. Ангел вцепился в его волосы вынудив оторваться от своей шеи и заглянул в его глаза. Кроули едва не вскрикнул от испуга - глаза его Азирафаэля стали похожи на змеиные. Узкие черным зрачки в небесной оболочке радужки. Эффект держался несколько долгих мгновений прежде чем пропасть. “Ты будешь щедро вознаграждён, Кроули, — раздались в голове слова Вельзевул. — Падший херувим ценится очень дорого. А он уже почти пал. Разве не видишь его чернеющие крылья?” Ангел уже жадно воззрился на практически голое тело демона. Совсем не по-ангельски облизнувшись он положил одну руку на выпирающий бугор между ног Кроули, и склонился к его соску. — Нет, — Энтони практически ненавидел себя за то, что ему пришлось оттолкнуть своего сладкого херувима. — Азирафаэль, это неправильно. — Когда это тебя смущало, мой дорогой? По-моему наоборот — только возбуждало, — усмехнулся ангел. — Не считаешь, что играть в недотрогу уже поздно? И красноречиво сжал возбуждение демона в ладони. Решив не оставлять все это без дела, он уже попытался скользнуть под ткань чёрных трусов, когда Кроули перехватил его запястье. — Я не веду никаких игр, ангел, — зло выдохнул демон. — С кем угодно, но не с тобой. Ты падаешь из-за меня, как ты этого не понимаешь? Ты станешь падшим. Тем самым падшим о которых ты говорил с пренебрежением. Твои крылья уже чернеют, разве не видишь? — Скорее я стану спустившимся, и я не против, — ответил Азирафаэль после нескольких долгих мгновений и хотел вовлечь Кроули в вдумчивый тягучий поцелуй, но демон положил ладонь на его губы. — Да как ты не понимаешь, любимый? — Энтони всерьёз разозлился. — Если ты падаешь не будет никакого рая. Не будет всех этих ангельских чудес, благословений и добрых дел, которые ты так любишь совершать. Будет только тьма и ужас. — У меня будешь ты и этого достаточно, — нежно выдохнул Азирафаэль, растаявший от слова "любимый", которое со злостной нежностью сорвалось с губ Энтони. — Так что тьма надо мной не будет иметь власти. И кто сказал что демон не сможет творить добро, а? Я был неправильным ангелом, так что неправильным демоном стать мне легко. Кроули закусил щеку изнутри. Вот старый плут! Не стесняясь так ткнул в его лицо их несколько тысячелетним соглашением, согласно которому демон творил добро, когда монета высказывалась не в его пользу. — Ты падешь, — горько выдохнул демон. — Больше не будешь ангелом, со всеми этими своими добрыми примочками. Не будет твоих любимых небес, разве не понимаешь! Как же ты не осознаешь этого, мой глупый ангел? В этой фразе заключалось намного больше, чем слышалось. Кроули невыносимо было думать, что сейчас Азирафаэль просто не осознаёт всю глубину проблемы. И когда он падает и придёт в себя, то будет винить во всем демона. И будет прав. Он конечно не скажет об этом Кроули, но видеть вечный укор, обиду и сожаление в его глазах будет невыносимо. Он падает и будет прав в том, что Кроули виноват в этом, что из-за Кроули он будет лишён всех радостей ангельской жизни. В итоге без любимого дела он зачахнет и станет самым несчастным демоном во всем мире. Энтони не мог допустить этого. Ведь он поклялся себе делать своего ангела только счастливым и не выдержит той глубокой тоски и всепоглощающей темноты, что окутает нежное ангельское сердце. В конце концов Азирафаэль разлюбит его, ведь демоны не умеют любить, ведь так? Это не в их природе. И в этом будет виноват только демон, что своими собственными руками заставил его пасть. Только он будет виноват в том, что его ангел больше не будет любить его. И вот после этого Энтони останется пойти и утопиться в святой воде. Потому что ничто больше не будет иметь смысла. Кроули уже переживал подобное. Когда им грозил Армагеддон, Кроули хотел остановить его не из-за своей привязанности к людям, а только для того, чтобы продолжать жить в этом мире вместе со своим любимым ангелом. Когда все стало безнадежным, он готов был схватить Азирафаэля и бежать с ним на Альфу Центавра, оставив за собой полыхающую Землю, ведь смысл его существования был бы с ним. Но когда он думал, что потерял своего ангела, то больше ничто не имело значения. Тогда все быстро разрешилось. Но если Азирафаэль навечно разлюбит его, Кроули незачем будет цепляться за свою жалкую ничтожную жизнь. Он просто не переживет холодного и отчужденного отношения своего любимого. — Я паду, верно, — после долгого тягостного молчания ответил Азирафаэль. — И больше не будет рая. Но он мне не нужен, как ты ещё этого не понял? Гори в пекле тот рай, в котором нет тебя. Мне нужен только ты. Ты мой. Решил я это сам.** И если ради этого нужно пасть, то чего же мы ждём? Кроули зажмурился. Он помнил ту поглощающую муку и отчаяние, когда его белые крылья резко окрасились в черный цвет. Он помнил те невыразимые страдания когда ему срезали крылья в тот единственный раз, когда он попался на добром деле. Он помнил какую мучительную боль они приносят когда отрастают снова и как невыносимо ими пользоваться потом. Демоны отказывались от своих крыльев, которые прожигали их сущность,напоминая о том, какими они были когда-то. Но Кроули почему-то не отказывался от них, несмотря на то, что каждый раз было запредельно больно ими пользоваться. А Азирафаэль очень любил свои крылья. Видя сомнения своего демона, ангел взял его лицо в ладони и аккуратно, с той невероятной нежностью что переполняла его, поцеловал сухие губы. — Я люблю тебя, Кроули, — мягко проговорил он. — Я люблю тебя вот уже несколько тысячелетий. Правда осознал это совсем недавно, с полвека назад, когда…. — Когда я спас твои книги от нацистов, — хрипло рассмеялся Кроули. — Если бы я знал, что на тебя это подействует, я бы сделал это на пару тысячелетий раньше. А может даже в эдемском саду. — Я люблю тебя, — с трепетом и невыразимым восторгом повторил Азирафаэль. — Я сделаю все, чтобы быть с тобой. Я так хочу тебя.** И если надо пасть, то я и минуты не буду сомневаться, если это позволит мне быть с тобой. Ты мой. Тебя я выбрал сам.** Правда если ты не поспособствуешь моему падению, то я найду другого демона и думаю он будет не против… Конец его фразы потонул в злом рыке Кроули. Будучи диким собственником и слишком сильно любя, демон не мог допустить даже мысли о том, что кто-то может прикоснутся к его ангелу. Он изничтожит любого, кто посмеет покусится на его сладкого Азирафаэля. — Ты только мой, ангел, — угрожающе зашипел Энтони, совсем не замечая хитрого прищура и далеко не ангельской улыбки возлюбленного. — Ты принадлежишь только мне. Слова были закреплены жадным, страстным и совсем не невинным поцелуем. Усмехаясь в губы демона, Азирафаэль заскользил руками по худой спине и заерзал бёдрами по усиливающемуся возбуждению партнёра. — Твою мать, — прошипел Кроули оторвавшись от его губ и низко протяжно застонал. — И где только так научился? Не размениваясь на лишние слова демон щёлкнул пальцами перемещаясь с ангелом в их спальню. Оказавшись распростертым на кровати под телом Азирафаэля, Кроули продолжил целовать его, скользя губами по лицу, шее и восхитительным ключицам. Руки принялись жадно стягивать такой неуместный сейчас пиджак. Злосчастный элемент одежды застрял в сгибе локтей и Кроули, не без помощи Азирафаэля, сорвал его. — Этот пиджак я поддерживал в идеальном состоянии сто двадцать лет, — Азирафаэль с грустью прокомментировал не совсем подобающее обращение с его одеждой. — Ты невозможен, ангел, — Кроули закатил глаза, но не выдержав и секунды, принялся расстегивать рубашку ангела, дрожащими пальцами путаясь в маленьких пуговичках. Он мог бы и по щелчку пальцев освободить любимого от одежды, но так приятно было разворачивать этот дар самому. Когда преграда одежды была преодолена, демон жадно уставился на оголившееся тело. Азирафаэль, смутившись, попробовал прикрыть пухленький животик, но Кроули остановил его руки на полпути. — Ты прекрасен, ангел, — нежно прошептал он. — Ты дивно прекрасен. С этими словами он аккуратно уложил эфирное создание прямо на смявшееся одеяло и избавил Азирафаэля от штанов и носков. Ангел остался лишь в нижнем белье, покорно раскинувшийся под ним. И это до чертиков возбуждало, несмотря на то, что Кроули был уже на пределе. — Я так люблю тебя… Люблю ещё с того момента в Эдемском саду. И зачем мы ждали эти шесть тысяч лет? Два идиота. Азирафаэль был полностью солидарен, хотя и плохо соображал. Он был слишком сильно возбуждён, чтобы иметь возможность ответить. Поэтому из его рта вылетели отдельные звуки лишь отдалённо напоминающие согласие. Кроули усмехнулся, растянулся рядом и приникнув к ангельским губам в жадном поцелуе, одновременно проник рукой под его белье. Жаждущая жаркая рука охватила возбужденный член, большой палец размазал каплю смазки и ладонь принялась мерно ласкать его. Ангел почувствовал как резко кончился воздух, который вовсе не был нужен для его дыхания. Оторвавшись от пленительных демонических губ, Азирафаэль громко, протяжно и очень пошло (по мнению Кроули, хотя краснеющий Ази после все яростно отрицал) застонал. Звук отозвался сладкой дрожью во всем теле демона и завибрировал в кончиках пальцев. Кроули зарылся носом в шею ангела и низко застонал, опаляя бледную шею адски горячим дыханием. Нежные движения ладонью заставили Азирафаэля выгнуться в судороге удовольствия, а бёдра уже безостановочно и бесконтрольно толкались навстречу умелой руке. Ангел совсем не заметил, когда они оба оказались полностью обнаженными. Он лишь ощутил, как долговязое поджарое и очень сексуальное тело Кроули прижалось к его телу, словно желая переплестись, слиться воедино. Кроули ласкал его с такой нежностью, такой благоговейной любовью, словно желал передать в каждом движении своё отношение к нему. Азирафаэль долгие тысячелетия не мог понять, почему многие люди одержимы сексом. На небесах шутили, что Всевышняя создала секс потехи ради — разве не забавен вид потных корчащихся людей, издающих смешные звуки? А порнография — и того хуже. Ещё и снимать такое или писать о таком! Гавриил до сих пор припоминает свою шутку в книжном. Однако теперь, когда Кроули ласкал его, когда лелеял своими пальцами и губами его тело, ангел понял, в чем заключается кайф. Было невероятно приятно ощущать любящие прикосновения того, кого безразмерно любишь в ответ. Чувствовать его каждой клеточкой, видеть желание и восхищение в его глазах, сходить с ума от невероятных ощущений, которые могут подарить руки, губы и язык возлюбленного. Кроули обращался с уже полностью своим ангелом как с самым великим сокровищем во всех вселенных. Устроившись между покорно разведённых коленей, он скользил языком, губами, пальцами по таким эрогенным зонам на теле ангела, что тот лишь мог все жарче и нетерпеливее стонать в ответ и стараться не сойти с ума от этих ощущений. Демон вылизывал его ушную раковину, ласкал мочку уха губами и жарко шептал всякие нежности, опаляя кожу пламенным дыханием. — Я так люблю тебя, ангел. Люблю больше всего в этом чертовым мире, во всех возможных чертовых измерениях. Ты такой манящий, такой сладкий, такой долгожданный, любимый… До скончания дней хочу быть лишь с тобой.* От слов любви он переходил к пошлостям, звучание которых заставляло Азирафаэля становиться пунцовым от стыда и вспыхивающего желания одновременно. Руки Кроули были везде, ласкали каждый участок восхитительного ангельского тела, стискивали его бёдра, гладили пухлый животик, а потом одна ладонь непременно возвращалась к члену, стоило только Кроули заметить жаждущий, не прикрытый скромностью взгляд. Азирафаэль выгибался в его руках, сладко стонал и полностью отдавался в его власть, растворяясь в его прикосновениях и отчаянно желая большего. — Пожалуйста, — сорвалось с пересохших губ. — Я хочу этого, мой дорогой… Демону не требовалось объяснять что от него ждут. — Я не хочу, чтобы тебе было больно, мой ангел, ведь это у тебя впервые, — прошептал Кроули, с невыразимой всеобъемлющей нежностью смотря на своего Азирафаэля. — Но я хочу, — возразил ангел. — Я этого хочу. — Не торопись, все будет, — пообещал демон и оставил на губах ангела практически невинный поцелуй. Стараясь отвлечь от первых болезненных ощущений, Кроули перешёл к его шее и стал сладко терзать её своими ласками. Одновременно с этим рука скользнула к заветному месту… Смазки появившейся на пальцах было столь много, что она закапала на простыни. Продолжая отвлекать Азирафаэля ласками его шеи, Кроули принялся подготавливать его. Однако несмотря на все усилия, на всю осторожность, он заметил болезненную гримасу на лице своего эфирного создания. Тогда в ход пошёл самый сильный козырь Кроули… Опустившись ниже, прямо к колом стоящему сочащемуся смазкой члену, демон пустил в ход свой змеиный язык. Язык,которым он умел проделывать просто невероятные вещи. Азирафаэль вскрикнул и поражённо распахнул глаза. Такого коварства он не ожидал. Кроули вытворял языком и жарким ртом такие неописуемые вещи, которые заставляли Азирафаэля выгибаться, толкаться на встречу, сладострастно стонать и, прикрывая глаза, видеть те невероятные галактики, которые они создавали вместе… Казалось каждую мышцу, каждую клеточку заполнило то удовольствие, которое обычный человек выдержать не в силах и ангел мог лишь сладостно вытягиваться, стараясь немного ослабить такое остро-приятное напряжение. Бросив короткий взгляд вниз, Азирафаэль понял, что лучше бы он этого не делал — вид рыжей вихрастой головы между его ног, того, как его член обхватывают эти пленительные губы, был самым восхитительным зрелищем из тех, которое он когда-либо видел. Ангел выгнулся закатив глаза и схватился за рыжие волосы. Ноги предательски дрожали, сердце сорвалось на такой ритм, который едва выдерживал даже его сверхъестественный организм и только ангельское чудо позволило всему не закончиться, потому что Азирафаэль упорно желал дойти до конца. Кроули зашипел от лёгкой боли, но ангел тут же отпустил его волосы и стал виновато поглаживать его плечи и шею. Демон продолжал старательно работать змеиным языком, который изворачивался под разными углами и оплетал член ангела со всех сторон. Параллельно Кроули ласкал одной рукой бедра, живот, шею и соски Азирафаэля, а другой очень нежно подготавливал к тому, чего они желали оба. Язык, рот и ласки Кроули творили невозможное и ангел полностью погрузился в эти ощущения, совсем не замечал других, лишь на самом краю сознания ощущая пальцы Кроули в себе. Лаская и всячески отвлекая ангела на приятные ощущения, Энтони достаточно подготовил его, но вместе с тем боялся причинить даже немного боли. Внезапно Кроули отвлёкся от своего занятия, вернулся к губам Азирафаэля, возобновляя страстные поцелуи. Рука обхватила оба члена, лаская их, мучительно терзая своими жадными движениями. Азирафаэля подкинуло на простынях, длинный низкий стон зашипел на его губах, а белые крылья с черными перьями распахнулись за спиной. Тела ангела и демона на насколько мгновений зависли в нескольких сантиметрах над кроватью, а потом плавно опустились на простыни. Разметавшись на кровати на своих крыльях, Азирафаэль резко дернулся и только демоническое чудо сдержало его. — Ну же, — заскулил он. Зрачки его сузились, стали змеиными, вытянувшись на кристально-голубой радужке. Несколько десятков перьев сразу потемнело, но ангел не обратил на это внимание. Хотя Кроули знал, что почернение такого количества перьев сразу приносит большую боль. Но Азирафаэль и не поморщился. Это послужило определённым сигналом. Проникновенно заглянув в эти прекрасные глаза, Кроули совершил пару толчков бёдрами, имитируя секс, но Азирафаэль больше был не в силах терпеть. Он закинул ноги на бёдра демона и прижался до того тесно, что практически невозможно было оторвать. Тела, казалось слились воедино и было невозможно различить демона и ангела по отдельности. Они словно стали единым целым, не отличимыми друг от друга. — Прошу тебя,— умоляюще зашептал он. — Я более не могу ждать. Овладей мной. Несмотря на весьма напряженную ситуацию, Кроули хрипло рассмеялся. — Ты словно кисейная барышня девятнадцатого века, — зашептал он в ангельское ухо. — Трахни меня, выеби, жёстко поимей, отдери как девчонку. Щеки Азирафаэля охватило жаром. Они и так пылали от прошлых пошлостей демона, но теперь ничто не могло сравниться с их цветом. — Ну же, — подбодрил его Кроули. — Всего одно слово и ты получишь всё, что пожелаешь. И продолжая издеваться, демон с утроенной энергией стал ласкать тело Азирафаэля. Длинными пальцами созданными для соблазна, умелым языком, жарким вылизыванием ушной раковины, ненасытными поцелуями шеи. Он старался максимально расслабить своего любимого, несмотря на то, что тот уже был готов и настолько пересыщен ласками демона, что боль не имела над ним власти. Да и маленькое демоническое чудо способствовало безболезненному проникновению. Мышцы там были расслаблены вполне достаточно для комфортного первого раза. Азирафаэль хотел было возмутится. Он не будет говорить таких ужасных пошлостей! В конце концов он чертов ангел (пока ещё) и воспитан по-другому. Но он был на пределе. Он слишком жаждал вкусить этот запретный плод и пасть в объятия любимого демона. — Трахни меня, — прошептал он в ухо Кроули, полностью покоряясь греху. — Трахни так, как хотел эти долгие тысячелетия. Демон зарычал. Не прерывая ласк, продолжая всячески отвлекать самыми откровенными нежностями и шептать жаркие пошлые слова, он стал аккуратно, но решительно проникать в своего ангела. Малейшее болезненное ощущение тут же смелось вспышкой удовольствия, когда Азирафаэль почувствовал, как Кроули полностью заполнил его. Демон закатил глаза от волны греховного сладострастного удовольствия, когда ощутил как жарко, тесно, скользко и влажно стало внизу. Черные крылья распахнулись за его спиной. Он остановился, давая немного привыкнуть, но когда ангел умоляюще вцепился в его плечи, начал медленно двигаться, совершая неторопливые фрикции и даже тени боли не отразилось на лице ангела. — Быстрее, Кроули, — простонал Азирафаэль. — Умоляю. Демон едва не кончил от этих слов. От созерцания неприкрытого всеобъемлющего желания, от этой откровенной страсти и узких змеиных зрачков, которыми овладела похоть. Сорвавшись на бешенный ритм, Кроули стал буквально вбивать Азирафаэля в матрас, наслаждаясь его громкими стонами и криками. — Хочу быть сверху, — просипел ангел сорвавшимся голосом где-то между ненасытными толчками. Прежде чем Энтони что-то понял, Азирафаэль сжал его бедра своими ногами останавливая такие необходимые обоим движения, легко взметнул крылья и поменял позицию, оседлав бедра возлюбленного. Дав секунду на осмысление, он медленно, тягуче задвигался, опираясь по бокам от головы Кроули и проникновенно заглянул в его глаза, пытаясь передать всю свою любовь в одном только взгляде. Кроули больше не мог вынести этого. Сжав бедра своего ангела, он сделал пару мощных фрикций и, выгнувшись в спине, с громким протяжным стоном, сотрясшим воздух, кончил. Ангел приостановился, чувствуя, как сперма толчками изливается в него. Переполнив его тело, она стала вытекать из него, капать на простыни и бёдра Кроули. Азирафаэль застонал и облизнулся, похотливо и очень лукаво заглядывая в глаза своего демона. Соскользнув с его члена, он опустился и взял его в рот. Стараясь не задевать зубами, ангел медленно и мерно ласкал член демона, одновременно слизывая сперму. На вкус она была как и его возлюбленный - терпкой, мускусной, аппетитной. Кроули хватило лишь одного взгляда вниз, на эти невинные кудряшки между своих ног, на язык, скользящий по его члену, как возбуждение вернулось в подрагивающее от оргазма тело. Слизав практически всю сперму, Азирафаэль, поддерживаемый рукам Кроули, аккуратно опустился на его член и тут же сорвался на быстрый ритм, совершая развратно-поступательные движения. Кроули вовсю наслаждался таким откровенным видом, ощущением того, как сладко сжимался его член внутри этого эфирного создания, нахально скользил руками по его бокам, бедрам и задевал соски. Скользнув рукой вниз, он стал резко ласкать член Азирафаэля, срываясь на бешенный ритм. Ангел был столь прекрасен в этой похоти, был так невероятно соблазнителен с подобного ракурса. То, как он двигался на члене возлюбленного, прерываясь на толчки в его руку, как громко стонал, едва не срывая голос, как закатывал глаза от такого всеобъемлющего удовольствия, как выгибался и с каким желанием смотрел на раскинувшегося под ним на своих черных крыльях рыжего демона, было невероятно. Спустя несколько долгих минут, ускорив движения на бедрах Кроули до невозможного, содрогнувшись всем телом, Азирафаэль кончил, пачкая живот демона. Еще несколько минут он продолжал сидеть на таком желанном месте, пока Энтони медленно водил рукой, размазывая сперму. Азирафаэль тщетно пытался привести разрозненные мысли в относительный порядок и прийти в себя после крышесносного оргазма. — Я люблю тебя, мой демон, — зашептал ангел, соскальзывая с его бедр и ложась рядом. Он обхватил член Кроули и стал быстро дрочить ему. Всего пары десятков движений хватило для того, чтобы Энтони вцепился в его плечи и кончил в его ладонь. — Люблю больше всего в этом мире. — Это уже шесть тысяч лет как взаимно, — усмехнулся Кроули и начал перебирать его светлые кудряшки, любовно глядя в прекрасные змеиные глаза. - Ты так великолепен, любовь моя. - Нежно прошептал он, проводя большим пальцем по искусанными припухшим губам. Взгляд остановился на алых засосах на шее и других частях тела ангела и Кроули почувствовал как внутри все сладко сжимается при воспоминаниях о том, как эти засосы были поставлены. Как его губы и язык ещё совсем недавно скользили по этой восхитительно пахнущей ангельской коже, как её солоноватый вкус ощущался непередаваемо остро и прекрасно, как его, теперь уже целиком и полностью его Азирафаэль сладко стонал, выгибался под его руками, двигался на его бедрах, распахивал крылья и сотрясался в оргазменной судороге. — Интересно, когда я стану демоном, я также приобрету змеиное обличие? — уютную тишину спальни нарушил несколько неуместный вопрос Азирафаэля. Кроули аж воздухом подавился. — С чего ты так решил? — спросил он после того, как прокашлялся. — Ну ты же эдемский змий, — смутившись пробормотал Азирафаэль. — И если ты, эммм…. заразил меня демонической сущностью, то может и змеиная… — Ты неподражаем, мой милый демон, — рассмеялся Кроули и поцеловал надутые губы своего чуда. — Спи, моя любовь. Азирафаэль хотел было возразить, но тут почувствовал, что ему действительно очень хочется спать. Сладко зевнув и устроив голову на плече возлюбленного, он быстро уснул самым праведным сном. Совсем не таким, которым должны спать только что павшие ангелы. Кроули получил возможность наблюдать за спящим любимым. Не то, чтобы он раньше этого не делал, но сейчас…. Это ощущалось совсем иначе, чем раньше. Он вдохнул полной грудью, чувствуя себя до неприличия счастливым. Демоны не должны быть счастливыми, им по должности не положено. Как не положено на протяжении тысячелетий любить ангелов. Но Кроули всегда был неправильным демоном, как когда-то давно неправильным ангелом. Вскоре занялся рассвет и спальню демона, обычно очень мрачную даже в самые солнечные дни, озарило небесным светом. Белые кудри Азирафаэля пронзило солнечными лучами, которые заигравшись сплели нимб над его головой. — Как же ты великолепен, моя жизнь, моя любовь, моя вселенная, — с восхищением выдохнув, прошептал Кроули и огладил большим пальцем его губы. Вскоре он и сам задремал. Нега охватила его тело и усталые веки закрылись сами собой… Впереди их ждал новый день и целая вечность, которую они разделят на двоих…..