Пазл

Влад устало опустился на одно из немногих свободных сидений зала ожидания. Виски ломило нещадно, и Нетесов в сотый раз пожалел о таблетках, в спешке оставленных в бардачке машины. А ведь знал, что так будет, и всё равно забыл. Так разволновался, воодушевился, летел на крыльях любви… Давно с ним такого не было. Ну не его это — спонтанные путешествия. Все свои поездки он согласовывал заранее, как минимум за неделю, чтобы успеть всё подготовить, закончить дела, спокойно собраться и ничего не забыть. А тут — помутнение какое-то, за час раздал поручения ошалевшим от внезапной ответственности подчинённым, побросал рандомные вещи в сумку и вот, спустя сутки он уже в Денпасаре, размазанный по сидению, пытается осознать себя на твёрдой земле. Чёрт, ещё ведь обратно лететь… Лучше пока не думать об этом. Вдруг возникший план обрадовать своих любовников собственным неожиданным появлением казался теперь откровенно глупым, но сдавать назад после всего, что он пережил, было бы глупо вдвойне. Как таковой фобии у Влада нет, скорее, что-то на уровне подсознания: как только самолёт отрывается от земли, капризный организм Нетесова начинает выбрасывать самые разнообразные фортели. То ему переставаёт хватать воздуха, то уши закладывает, то в глазах темнеет, а если угораздит попасть в воздушную яму, то тут вам, пожалуйста, мысли о гипотетически вероятной авиакатастрофе, а за ними подтягиваются и головные боли, и расстройство желудка, и изматывающие панические атаки. Конечно, в таком состоянии ни спать, ни читать, ни работать нет никакой возможности; всё, что Влад мог делать в самолёте — тихо страдать. Поэтому долгие перелёты были для него персональным адом, он старался не пользоваться услугами авиа-компаний без крайней необходимости. А тут — добровольно запрыгнул в ненадёжную летающую конструкцию, ещё и без таблеток. Было очень хреново… Одна только мысль вела его, успокаивала — ему обрадуются, хоть и не ждут. А всё упрямый Юрка, который вдруг изъявил желание в отпуск слетать на Бали, видите ли красиво там, и сёрфингу в самый раз учиться. Будто на других курортах не красиво! Обязательно через пол Земли лететь! Ещё ехидничал, мол, если Владу потратиться на них жалко, так он и сам работает, найдёт денег на путёвку, и для Сашки тоже. От таких речей Нетесов, конечно, вскипел. Ругался, запрещал, но аргументов категорически не хватало. Не мог же сказать, что беспокоится и эгоистично не хочет отпускать их от себя, тем более так далеко и так надолго. Почти месяц! Но когда вступил Саша и, потупившись, признался, что тоже хочет учиться сёрфингу, Нетесову ничего не осталось, кроме как смириться. Диверсия! Иногда Влад скучал по тем временам, когда Саша всегда был на его стороне и во всём слушался. Теперь он частенько поддерживал дурацкие идеи Юрки, и когда они наседали на Влада вдвоём, становилось особенно сложно держать оборону. И всё-таки Влад был рад, что сейчас всё именно так — не всегда, как ему бы хотелось, но правильно, без насилия, без надрыва. Сейчас, когда всё у них более или менее наладилось, Нетесов с содроганием вспоминал предыдущие четыре года. Четыре года, когда он каждый день заставлял себя возвращаться домой, зная, что там его ждёт Саша — услужливый, любящий, безотказный, но сломанный и несчастный. Всё равно несчастный… Сколько бы усилий Влад ни прилагал, сколько бы денег на лечение ни потратил, как бы сильно ни любил — этого не хватало. Он взял на себя ответственность, с которой справиться оказалось не по силам, но отказаться от Саши? Отпустить его? Отдать другому? Невозможно! Тем более теперь, когда приручил, перекроил под себя, заставил довериться. Бросить Сашу — значило убить его. Иногда Нетесову казалось, что Саша не ел бы, если бы он ему об этом не напоминал. Проверять не хотелось, тогда бы ситуация оказалась совсем уж беспросветной, страшной, поэтому Влад старался контролировать своего подопечного во всех сферах жизни, а это убивало уже его самого. Влада никогда, даже в самом начале его тематического пути, не привлекала идея рабства. Связавшись по неопытности с парочкой безотказных сабов, которые сломя голову бросались выполнять любой приказ и норовили в знак преклонения вылизать его ботинки, Нетесов окончательно убедился — это не для него. Скучно. Гораздо больше его интересовали гордые, необученные мальчики, у которых в глазах вызов, которых нужно воспитывать. Чтобы знать, что тот, кто стоит перед тобой на коленях — личность, что его покорность, трепет, его обожание — это только для тебя и никто больше не видел его таким. Именно поэтому Влад часто искал партнёров в интернете: в тематических клубах редко встретишь нетронутого нижнего. Как умудрился зацепить Сашку — загадка, тот по фоткам и своим похабным постам выглядел очередным малолетним шлюшонком без принципов. Нетесов такими брезговал. Но что-то его смутило, не позволило пролистнуть страницу, выкинуть из головы. Может быть, невинная красота и хрупкость, которая так не вязалась с развратными позами, или отчаянная мольба, сквозившая в каждой печатной строчке: «Кто-нибудь! Кому-то я нужен?! Берите! Ну, пожалуйста…»? Не важно. Влад всё-таки решился встретиться со странным персонажем, а после не смог (или не захотел?) отправить восвояси. Саша разрыдался в его руках из-за того, что Влад «был слишком нежен», хотя он всего лишь поцеловал, погладил немного, даже не особенно стараясь. Нетесов и понять не успел, как запал в душу несчастный, не знавший ласки ребёнок. Да, именно ребёнок: Саше было всего семнадцать лет. Влад тогда обругал себя педофилом, порадовался, что ничего такого не успел. Он-то не успел, а сколько было до него? От этих мыслей Влада затапливала слепая ярость, хотелось крушить, душить, рубить ублюдков. Но оставалось только сжимать зубы от бессилия. Тогда и решил — никто больше не прикоснётся к этому мальчику своими липкими лапами. Он поможет Саше, найдёт для него лучшего психолога, даст работу, деньги, всё, что будет нужно, чтобы тот начал другую жизнь. Если бы Влад знал, чем обернутся его благие намерения… Да кого он обманывает? Поступил бы так же, не позволил бы Саше продолжать блядствовать. Как он там говорил? «Мне это нужно». Хотя, некоторое время, когда Влад активно занимался сашиной реабилитацией, никакой такой критичной потребности тот не проявлял. Нетесов уже было решил, что дело идёт на лад и направить парнишку на путь истинный будет легко, но оказалось, что всё это время Саша наблюдал за ним, присматривался, анализировал и, в конце концов, пришёл к совершенно неправильным выводам. Влад чуть со стула не свалился, когда Саша на вполне невинную просьбу передать чайник за столом вдруг смиренно потупился и промолвил: «Да, Хозяин». Нетесов даже ничего не предпринял тогда, настолько его обескуражил этот внезапный выкидон. Потом на работе не мог сосредоточиться, всё думал: это Сашка над ним издевается или галлюцинации начались от недосыпа? Но уже вечером Саша встретил его у порога в униженной коленопреклонённой позе, и это уже никак нельзя было списать на игры подсознания. Конечно, Влад сопротивлялся — злился, орал, пытался убедить Сашу оставить хоть на время эти рабские замашки, ведь он ещё так молод… Успеет ещё разобраться со своими сексуальными предпочтениями, а пока — учёба, девочки, мальчики, дискотеки, свидания, путешествия… Но, несмотря на свою кажущуюся мягкость, Саша однозначно дал понять: ему не нужна свобода и развлечения, ему нужен Хозяин, и если не Нетесов, это место займёт кто-то другой. К тому времени Влад уже сильно привязался к Саше, ему невыносима была даже мысль, что тот снова выйдет на панель, что его будут бить, насиловать, уродовать… Пришлось принять правила навязанной игры, но тогда он ещё надеялся, что всё как-то со временем выправится: психотерапия даст свои плоды, да и сам Саша, может повзрослеет, перебесится. Влад согласился стать Верхним Саши и следующий год только тем и занимался, что увиливал от сексуальной подоплёки их отношений. До того он много времени проводил с Сашей, и да — заботился о нём, да — привязался, да — полюбил, но нет — ни под каким углом не воспринимал как объект похоти. Без привычных откровенных шмоток Саша выглядел даже младше своих семнадцати, Нетесов стал воспринимать его скорее как младшего брата или племянника, которого необходимо опекать. А ситуация вот как сложилась… Влад, в основном, старался давать бытовые поручения, типа помыть полы, приготовить ужин, почистить обувь, постепенно отучал от привычек, привитых предыдущими «Хозяевами», наказания — самому смешно, в угол ставил, как в детском саду. Нетесов понимал, что Саше этого не хватало: для того, чтобы чувствовать принадлежность, ему нужно было отдаваться: во всех смыслах, а особенно важно — в самом, что ни на есть телесном. Конечно, он не мог опротестовать решения Влада, но по нему и так всё было видно — бледнел и грустнел с каждым днём. Затухал. И Нетесов знал, что бесконечно оттягивать не получится, но — ничего не мог придумать, и заставить себя прикоснуться к Саше тоже не мог. И хотя формально тот достиг совершеннолетия, Влад этого совершенно не ощущал, он видел перед собой смазливого, глупого, незрелого мальчика, которого хотелось сводить в парк аттракционов, а уж никак не трахнуть. Влад разрывался между работой, семьёй и Сашей и чувствовал, что не успевает нигде. Доходы фирмы падали, жена в открытую летала по курортам с молодым любовником, сын звонил только чтобы попросить денег, а Саша смотрел печальными глазами, когда Нетесов, раз в три дня всё же соизволил навестить его. В один момент Нетесов понял, что всё, что в его жизни идёт не так — только его вина, и решился наконец-то расставить приоритеты. Развод получился мирным, супруга, выторговав у Влада его трёхкомнатную квартиру, новенький Мерс и разорительные алименты, кажется, только вздохнула с облегчением. Угрюмый, вечно уставший мужик рядом давно уже не вызывал в ней ничего, кроме раздражения. С сыном Нетесов стал встречаться дай бог раз в месяц, но и эти редкие свидания были не более, чем обязательной повинностью для обоих. Влад упустил ребёнка, он всегда слишком много работал, сосредоточившись на том, чтобы у сына было всё самое лучшее, чтобы он ни в чём не нуждался. Вот он и не нуждается теперь ни в чём, и в отце в том числе. Найти общий язык с пятнадцатилетним подростком, которого заочно любишь, но почти не знаешь — та ещё задача. И ежемесячные неловкие встречи тут едва ли помогут. Но Влад всё равно на них ходил, спрашивал про учёбу, про маму, про одноклассников, давал деньги… А что ещё он мог? Зато теперь уйма времени освободилась и для работы, и для Саши, не приходилось добираться через весь город из квартиры в квартиру и придумывать очередное оправдание для жены своему отсутствию ночью. Короче, сплошные плюсы. У Саши, когда он узнал, что Влад теперь свободен и они будут вместе жить, открылось второе дыхание. Он не упускал ни одной возможности прижаться, изогнуться покрасивее, будто нечаянно показаться перед Владом обнажённым. Эти неуклюжие попытки соблазнения были слишком очевидными, и вызывали у Нетесова только снисходительную усмешку. Влад развлекался тем, что дразнил Сашу: то за бедро ущипнёт, то шлёпнет легонько, то за сосок ухватит. У Саши от его действий каждый раз сбивалось дыхание, а в глазах загоралась отчаянная надежда. Но дальше лёгких заигрываний Нетесов не заходил — ну не возбуждал его Саша, ни с какой стороны, и с этим тоже нужно было что-то делать. Влад приучил Сашу бегать по утрам, записал его в бассейн, купил кучу витаминов и заставил соблюдать рацион, предложенный диетологом. Уже через полгода ежедневных упражнений Саша обогнал Нетесова в росте и расширился в плечах, став наконец-то похожим на здорового молодого парня. Влад постоянно стал ловить себя на том, что любуется им, всё чаще останавливался взглядом на маленьких крепких ягодицах. Тогда решил, что всё, можно играть по-взрослому. Боялся только, что перегнёт — слишком он любил испытывать нижних, доводить до границы между «невыносимо» и «стоп-словом». Но — Саша другой, он не станет останавливать, что бы Влад ни сделал. Нетесов боялся за него и боялся себя, потому что знал — ощущения меры и ответственности притупляются во время сессии, и единственное, что может осадить — знак от нижнего, что ты перегибаешь. Нетесов попытался донести это до Саши, естественно, безрезультатно. Так и жили. Были и плюсы в этой ситуации: постоянный нижний, красивый, послушный, всегда доступный, не капризный, Влад начал гораздо лучше контролировать себя и чётче улавливать состояние партнёра. Но минусов, всё-таки, было больше. Влад не мог даже поговорить с Сашей нормально, потому что тот считал себя недостойным быть с ним на равных, он никогда не перечил, не говорил о своих желаниях и нуждах, ничего не просил и во всём, абсолютно во всём подчинялся. Влад чувствовал себя рабовладельцем и это ощущение грызло изнутри. И даже сессии перестали удовлетворять — красивого тела оказалось недостаточно, чтобы надолго удержать интерес Влада, в Саше не хватало внутреннего стержня, который составлял для Нетесова семьдесят процентов привлекательности саба. Да и сам Саша, кажется, не был с ним счастлив: он изо всех сил старался быть идеальным, а Влад всё равно постоянно огрызался и отмахивался, понимал, что ранит этим Сашу, но справиться с нарастающим раздражением мог не всегда. Саша любил прикасаться, хотел всегда быть рядом, а Владу не хватало личного пространства и уединения. Не говоря уже о том, что Влад постоянно пропадал в офисе или в командировках, а Саша безвылазно сидел дома и ждал его. Но — несмотря на всё, они любили друг друга, а потому продолжали мучиться и мучить, пока Владу не пришёл в голову очередной сумасшедший выход: им нужен третий. Такой, чтобы уравновешивал их полярные характеры, сглаживал углы. Чтобы развлекал Сашу, пока нет Влада, но не претендовал бы на него, и не слишком напрягал Нетесова. Влад ухватился за эту идею поначалу, но перебрав с десяток кандидатов, поумерил пыл. Эти парни годились для одноразового секса и больше ни для чего, никого из них он не готов был терпеть, да и Саше, он чувствовал, всё это более чем не нравилось. Но он должен был попробовать — ему казалось, что это единственный шанс спасти их отношения. Какое-то время всё шло по-прежнему, между ними снова копилось недовольство Влада и сашино напряжение. Нетесов начал задерживаться в офисе допоздна, лишь бы не возвращаться домой, к до отвращения мягкому и послушному Саше. А однажды Влад встретил его. Влад как раз возвращался в офис с обеда из ресторанчика неподалёку, когда на углу в него на всей скорости впечаталось здоровенное жёсткое тело. Несмотря на то, что он больно приложился подбородком о чей-то лоб, Влад успел прочувствовать привлекательный рельеф под тонкой футболкой молодого мужчины. — Ой! Извините! Я не сильно вас? — обеспокоенно спросил парень с удивительно красивым лицом, дежурно скользнув взглядом по Нетесову. — Ничего, всё нормально… — на автомате ответил Влад, продолжая бесцеремонно пялиться. Где таких делают? — Ещё раз извините, — парень улыбнулся и помчался дальше по своим делам, а Влад зачем-то пошёл за ним. На «зебре» заинтересовавший Влада субъект продолжил удивлять — отобрал баулы у какой-то бабки. — Бабуль, куда вы с такими сумками? Давайте помогу! — забрал пакеты у удивлённой пенсионерки. — Ну, ничего себе! Как вы их тащили-то? Даже мне тяжело, а я видите, какой большой! — Дак у вас, у молодёжи, мускулы для красоты только, а вот я всю жизнь на железной дороге проработала… —  затарахтела, довольная вниманием бабулька. — Куда нести, бабуль? — До остановки, до остановки, сынок, дай бог тебе здоровья… Парень переправил сумки на остановку, вежливо дослушал рассказ о тяжёлой старости и вредных соседях и пошёл дальше, а бабушка перекрестила его спину и ещё долго смотрела вслед, улыбаясь. Влад её абсолютно понимал. Что за чудо дивное ему повстречалось? Парень завернул в высокое стеклянное здание, но и это Влада не остановило, шёл за ним, как привязанный. Спустя несколько широких коридоров они оказались у стойки ресепшн. — Юра! Ну, наконец-то, — наконец-то Влад узнал имя того, кто его буквально заворожил. — Клиентка нервничать начала, двадцать минут самостоятельно занимается! Я уже не знала, как перед ней оправдываться… — Прости, Мариш, так получилось. Я сам с ней поговорю, всё будет нормально. С меня шоколадка, окей? — Юра послал девушке воздушный поцелуй и скрылся за следующей дверью. — Вечно у него «так получается», — пробормотала разрумянившаяся Марина и, заметив Влада, тут же засверкала профессиональной улыбкой. — Здравствуйте, чем я могу вам помочь? Влад купил абонемент в тот тренажёрный зал и, надо сказать, зачастил с посещениями. Он не стал брать Юрку как персонального тренера, предпочитая наблюдать за ним со стороны. И чем больше он смотрел, тем больше очаровывался. Неприлично красив, силён, добродушен, с клиентами безупречно вежлив и деликатен, с коллегами смешлив и ироничен. Однажды Владу удалось подслушать телефонный разговор Юрки, из которого он узнал, что тот почти закончил вышивать поросёнка крестиком и теперь планирует присоединиться к сплаву на байдарках по Волге. Юрка был идеальным, и Влад хотел его себе, как давно уже никого не хотел. В голову даже просочилась крамольная мысль: если бы такой как Юрка был его нижним, он бы точно не стал искать причин, чтобы подольше не возвращаться домой, наоборот, мчался бы к нему сломя голову. Влад решил не размениваться на сомнения и сантименты и просто сделал всё от него зависящее, чтобы добиться Юрки. Если бы тот был железным натуралом, конечно, пришлось бы отступить, но и здесь Нетесову повезло. Просто подарок судьбы какой-то… Ну, а остальное — дело техники, не в новинку ему парней обаять. Он прекрасно знал, как влияет на людей его харизма, уверенность и всесторонняя состоятельность, и беззастенчиво пользовался всеми преимуществами. Влад немного сожалел о том, что ему пришлось заставлять Юрку страдать и ломаться, но другого выхода он не видел — вряд ли такой положительный парень с ходу согласился бы быть третьим. А выбирать Влад не хотел, ему нужны были оба. И для того, чтобы добиться своего, он готов был и на хитрость, и на подлость, а может и на что похуже. К счастью, Юрка не вынуждал его прибегать к крайним мерам, не таким он был и упрямым, как хотел показаться. Когда Влад приступал к плану по завоеванию Стародубцева, он даже представить не мог, насколько Юрка на самом деле был им нужен. Только когда они начали жить втроём, он впервые испытал ощущение гармонии, будто отсутствовавший пазл, без которого мозаика так долго была неполноценной, наконец встал на место. Юрка ворвался ураганом в их унылый быт, разогнал застоявшуюся апатию своей деятельностью и непосредственностью, а Влад был вроде как и не против… О Саше и говорить нечего. Тот и вовсе круглосуточно пребывал в восторженном шоке, хлопал глазами, ходил за Юркой по пятам и заглядывал в рот, с трепетом ловя каждое его слово. Влад даже приревновал слегка. И всё равно он был безумно рад, что его сумасшедшая идея выгорела. От Юрки он получал всё то, чего не мог дать Саша, и наконец-то был во всех смыслах удовлетворён, а потому всегда был в хорошем настроении и не срывал злость на своих нижних, что тоже пошло им всем на пользу. С появлением Юрки Саша стал чувствовать себя свободнее, как будто вдруг осознав, что Владу не нужна безвольная послушность, что его можно о чём-то спросить и он ответит, что можно рассказать о том, что волнует и он выслушает, а иногда с ним можно даже спорить и не получить наказание. Саша узнавал Влада заново путём созерцания его общения с Юркой и постепенно уяснял, что Нетесов не бог, в ранг которых он его возвёл, а просто человек, который всё это время хотел рядом видеть такого же человека, а не безмолвную и безотказную дырку. Саша начал понимать, а не делать вид, что понимает. Общаясь с Юркой, он тоже начинал меняться, думать, взрослеть… Влад резко распахнул глаза. Кажется, закемарил… Глянул на часы — не критично, на пять минут отключился, но уже пора ехать. По местному времени уже половина одиннадцатого вечера, а ему хотелось приехать до начала нового дня — у Саши сегодня День Рождения и он планировал успеть и как следует поздравить своего любимого мальчика. Для того ли он всё бросил и сорвался на край света, чтобы в итоге опоздать? Юрка три дня подряд звонил ему, вздыхал: «Ах и ох, как бы хотелось сашин день всем вместе отметить, но работа у Влада, конечно, на первом месте… Они всё понимают, но как было бы здорово…», всхлип и многозначительная пауза для пущего эффекта. Влад за полгода успел ознакомиться со всеми способами юркиных манипуляций и уже не обращал на них внимания, и уж точно не из-за его паясничества решился лететь. Просто в один момент понял, что действительно очень соскучился по своим мальчикам и просто обязан поздравить Сашу лично в его праздник, которому он всегда так по-детски радуется. Уже через полчаса Влад оказался у симпатичного домика с соломенной крышей, внутри горел свет, но за дверью было как-то подозрительно тихо. Нетесов постучал. Дверь распахнулась через секунду, будто кто-то сторожил под дверью, и к нему тут же прильнуло большое сильное тело. — Ты всё-таки прилетел, — Юрка всхлипнул. — Кажется, ты не удивлён, — Влад ласково взъерошил короткий ёжик волос, обнимая в ответ. — Я звонил, ты был недоступен. Надеялся, это из-за того, что ты в самолёте, — Юрка поднял на него странно влажные глаза, выражение лица у него было радостное и расстроенное одновременно. — Что-то случилось? — забеспокоился Нетесов. — Нет. Да. Ничего страшного, вообще-то… — Юрка шмыгнул носом и замолчал, но Влад сильнее сжал его плечо, понукая продолжить. — Просто… Я хотел сделать этот день особенным для него, чтобы он повеселился. В последние дни он был совсем вялый и я думал, ну, развлечь его сегодня, программу на целый день заготовил, а он просто… Послал меня. — Сашка? — переспросил Влад. Даже в самых смелых фантазиях он не мог вообразить смирного, ведомого Сашу посылающим кого-то, а тем паче Юрку, которым он так восхищается. — Представляешь? — Юрка был обескуражен не меньше, он привык планировать досуг за двоих, ведь Саша обычно с энтузиазмом подхватывал любую его инициативу. — С самого утра ходил недовольный, а потом психанул и сказал, чтобы я катился в свой дебильный аквапарк, а он хочет побыть один. Ушёл к морю и бродил по берегу весь день, недавно только вернулся. Влад успокаивающе поглаживал Юрку по спине, тот выглядел очень потерянным. — Да, дела… И где он сейчас? — Спит. Я предложил ему хотя бы фильм посмотреть на ночь, чтобы не сидеть в тишине… Он вроде согласился, но уснул. Я думаю, он это специально, чтобы меня уколоть. Злится, что я уговорил его на эту поездку. Он очень скучал по тебе… — Интересно… Значит, наш малыш наконец-то проявил характер, — задумчиво проговорил Влад, чмокнул Юрку в губы и подтолкнул его ко входу в домик. — Пойдём. Саша спал, скрючившись эмбрионом и сдвинувшись на самый край кровати. Влад присел около него на корточки, долго рассматривал родное лицо, потом прикоснулся большим пальцем к хмурой складочке между бровей, губами приложился к аккуратному ушку, к скуле, к переносице, к пульсирующей жилке на шее… — Что ты делае… — начал было проснувшийся Саша, но, открыв глаза и увидев Влада, прервал сам себя, выдал какой-то слабый радостный писк и проворными пальцами вцепился в рубашку Влада, что, надо отметить, недопустимо, согласно кодексу прилежного саба, который прежде соблюдался Сашей неукоснительно. — С Днём Рождения, малыш, — Влад поцеловал Сашу в губы так нежно и долго, как только умел. В ту ночь они не спали, сначала долго разговаривали и ели пиццу: Юрка рассказывал о местных достопримечательностях, об их успехах в сёрфинге, о наглых белках, которые не стесняются лазить в окно и воровать сладости. Влад поделился, как ему тяжело жилось без Сашиных кулинарных изысков, и о том, как пришлось идти на важную встречу в мятой рубашке, потому что, как ни старался, не сумел её нормально прогладить. Саша едва не мурлыкал от удовольствия, слушая о том, как Владу его не хватало, и, время от времени, стрелял извиняющимся взглядом в Юрку. Но тот уже и не обижался давно, он просто был рад, что они снова вместе. — Кажется, вы собирались включить фильм? — спросил Влад, когда, кажется, обсудили всё на свете. Они уже разделись и разместились на кровати, положив именинника посередине и обласкав его со всех сторон. Сна не было ни в одном глазу. — Да, — оживился Юрка, деловито откинув крышку ноутбука. — Что смотрим? Юрка и Влад одновременно посмотрели на Сашу. — Что-нибудь… — Саша покусал губы, неуверенно посмотрел на Влада из-под чёлки, ища одобрения. — Психологическое? Ну, не всё сразу. — А я бы что-нибудь про любовь посмотрел, — заявил Влад, а Саша вытаращился так, будто у Нетесова на лбу рог вырос. — Что-нибудь, где мало смысла, но много секса и мир во всём мире. Как вам предложение? Влад подмигнул Юрке, тот усмехнулся в ответ и со скоростью света затарабанил по клавишам: — Поддерживаю! Саша ничего не мог сказать, из глаз вдруг градом полились слёзы, и он боялся, что если это заметят, то бросятся его успокаивать, и такой замечательный момент будет испорчен. Он благодарил бога, судьбу, вселенную, кого-то сверху за то, что его жизнь сложилась именно так. Он бы пережил всё плохое, что с ним случилось ещё тысячу раз только чтобы однажды всё-таки оказаться здесь с двумя самыми любимыми мужчинами на свете. Саша плакал и не мог остановиться. Он плакал второй раз в жизни, и снова — от счастья.