draw one's last breath"

      Когда в тебе не остаётся веры, ты закидываешься последней сигаретой, идёшь, пропахший дымом, в клуб, заказываешь порцию алкоголя и трахаешься с мужиком, потому что бабы уже не приносят удовольствия.       «Я сблизился с ним, чтобы убить» — твердил голос разума, ведь он киллер, выполняющий работу мафии. Другое дело похитить его и выручить бабло с богатенького папани — конгрессмена. Тэ никогда не любил убивать, но всю свою сознательную жизнь ему приходилось делать это. Убей или будешь убит.       И, кажется, его вообще достала эта игра в любовь и догонялки, где он заяц, который прячется от хищника.       Техён понимает, что любовь нужно убить, чтобы жить дальше, поэтому, когда на возлюбленного направляется курок, по его щеке стекает слеза. Тэ не может жить с болью в сердце, поэтому наркотики и дешёвый секс заменяли его любовь. Пока один из киллеров не нашёл его.       — Ты приговариваешься к смерти, Тэ.       Чимин ненавидел убивать собственных союзников, друзей, напарников. Он понимал, что вскоре ему тоже придётся умереть за главаря мафиозной группировки, потому что сейчас на него направлено дуло пистолета одного из мафии. Ведь он правильный посредник: выполняет приказы и соблюдает правила. И сейчас ему показывают, что будет с тем, кто эти правила нарушает.       Замкнутый треугольник, и только крыса в нем Тэ.        Чимин смотрит на Юнги стоящего в стороне, по его напряжённому лицу понятно — ему это не нравится. Видимо, это их последняя встреча. Он найдёт его или в канаве мёртвым, когда уйдёт из мафии, или пьяного в хлам в собственном клубе. Техён смотрит на Чонгука, а затем отворачивается. Сердце пропускает болезненные удары, намереваясь вырваться из грудной клетки. Его захлестывает калейдоскоп негативных эмоций: от отчаяния до жгучей ненависти.       Тэ просыпается в холодном поту, шаря по кровати своими длинными пальцами, но находит лишь паренька, укутанного в простыню. Взгляд проясняется не сразу, в голове туман: привычный и вместе с тем раздражающий, он мешает мыслить здраво при пробуждении. Техён видит маску вместе с чёрными спадающими прядями волос, что закрывали глаза, по всей видимости, еще спящего паренька. Одной минуты хватает, чтобы сжать ткань одеяла и с ужасом осознать одну вещь.       — Я же не изнасиловал ребёнка? — одними губами панически шепчет Техен, бегая взглядом по полутьме комнаты. — Чёрт! Почему я не помню? — Тэхён в ужасе хватает свои вещи, надевая их по пути вниз.       — Тэ, завтракать будешь? — Чимин не успел закончить свою фразу, как друг вылетел из клуба, что-то бубня и крича про то, что он совершил ошибку. — Вы вчера мне спать не давали, а сейчас ты меня игнорируешь?! — в сердцах крикнул Чимин тому вдогонку. — Странный он сегодня, что это с ним?       Чимин мысленно прокручивает в голове события прошлой ночи, усмехаюсь чему-то у себя в голове.       — Со своими размышлениями и в философы поддаться можно. Ладно, пусть потом объясняется. А вообще надо завязывать разговаривать вслух, а то могу стать таким же нервным с нихуя!       Парень мирно посиживал на стуле, от скуки ложечкой вычерчивая рисунки на глади стола. Спустя какое-то время на втором этаже что-то с грохотом упало, заставив Чимина вздрогнуть от неожиданности, а позже послышался отборный мат, на что парень просто хмыкнул. Но через пару минут спустившийся паренек в маске очень удивил его: тёмные волосы незнакомца спадали на глаза, а сам он походил на несовершеннолетнего школьника. Чимин, увидев парня, подавился едой, которую успел разогреть, так, что сосиска выпала из его приоткрытого рта.       — Он что, в педофилы заделался? Такого в мафии я ещё не видел, — пробубнил Чимин, осматривая парня с ног до головы.       Чонгук, заметив, что на него пялятся, огрызнулся.       — Ты хуй стоячий увидел?       — Не только стоячий, но ещё и громко по ночам визжащий, — Чимин не растерялся, отвечая неразумному, усмехаясь, ведь пазл складывается воедино. — Малыш, а ты случайно папочку Тэ не потерял, когда соску искал?       Смех Чимина раздражает Чонгука и тот, прежде чем хлопнуть дверью, посылает его, мысленно разделывая на части уже ненавистного человека:       — Пошёл нахуй!       — Ты мне тоже очень нравишься, парень! —  вдогонку крикнул Чимин. — Фу, даже есть перехотелось, два педика. Сбежали, и что дальше, мне прибираться?       Под бурный лепет Чимина скрипнула дверь, а наружу показалась голова темноволосого парня. Чимин сразу отметил, что тот покрасился. Неизвестный проходит в заведение, снимая при этом своё пальто и кидая его на стул рядом с Чимином.       — Мин Юнги, зараза! Сколько можно убегать от меня? — парень вскакивает, с очевидной нервозностью подходя к внезапному гостю. — Я давно жду тебя.       — Кажется, кто-то говорил сейчас что-то вроде «Фу, два педика», или мне послышалось? — усмехается Юнги. — У меня задание для Тэ, ну, ты сам знаешь правила. — парень, казалось, пошёл уже к двери, как Чимин успевает закрыть её прямо перед носом сахарного человека.       — Куда собрался? Или ты сейчас остаёшься здесь, или я тебя прикончу, — Чимин взрывается, занося кулак на темноволосого, но оказывается перехваченным, руки Мин Юнги сковывают запястья Чимина над его головой, не позволяя нанести удар.       — Слушай сюда, когда Тэ убьёт того паренька, мы уйдём из мафии. Я заебался видеть во снах преступников и просто ебанутых, перешедших кому-то дорогу. Ты тоже заебал ловить меня при каждом удобном случае, ты же знаешь правила, блять, — Юнги рывком откидывает Чимина от двери, припечатывая того к стене.       К несчастью в этот момент вернулся Тэхён. Чёрт бы его побрал.       — Оу, кажется я пришёл невовремя, — парень нервно засмеялся под взглядом злого Юнги и напуганного Чимина. — Я могу прийти позже, если хотите, — но не успел он закончить фразу, как Юнги исчез, вновь оставляя этих двоих наедине.       — Сука, я был так близко-о, Тэ! Когда вновь придёт твоё солнце красное, я тоже приду в самый ответственный момент, знай это, — Чимин рывком подхватил конверт, чтобы подробнее изучить дело, прежде чем отдать его Техёну.       Ублюдок, верящий правилам. Правила из-за которых их могут прикончить? Сколько сдохло от этих правил? И опять же всё утыкается в правила.       Правило номер один — никогда никому не раскрывай личность клиента. Правило номер два — никогда не оставляй свидетелей, не важно где или с кем ты. Правило номер три — останься в живых, даже если тебя хотят прикончить свои. И самое важное — никогда не привязывайся к жертве, если хочешь выжить. Никогда ни к кому не привязывайся. Или твою симпатию используют против тебя.       Чимин открыл конверт, но прежде чем он успел дочитать информацию, фотография жертвы выпала у него из рук.       — Этого не может быть. Невозможно.       Руки Чимина дрожали, а голос сам перешёл на хрип, буквально шепча эти слова, что неосознанно вырвались наружу под нахлынувшими эмоциями. Шок? Ноги словно стали ватными и подкосились. Зрачки сузились, снова и снова бегая по тексту.       — Это конец, — опуская лист обессиленной рукой, прошептал Чимин, глядя в одну точку вперёд. — Всем нам конец.       Пока парень успокаивался, в соседней комнате что-то упало, крик Техёна разнесся на весь клуб.       — Блять, да ну нахуй! Этот малолетка следит за мной? — на услышанную фразу Чимин сглатывает ком, застрявший в горле. Он успокаивал себя словами «всё будет хорошо».       Можно ли сказать в такой момент что-то в роде «и не из такого дерьма выбирались»? Чимин издаёт нервный смешок, резким движением запуская руку в волосы. Но не успевает он подойти к двери, чтобы открыть её, как слышит звук закрывающийся входной двери.       Десятью минутами ранее Техён вернулся в клуб, так как решил поискать свой телефон в комнате, где он ночевал. Он вошёл в комнату, в которой на самом деле был ужасный бардак. Несомненно парень также выглядел не очень: потрёпанный, с грязными волосами и потерянным видом. Телефон парень нашёл сразу, но его взгляд упал на камеру, и как бы невзначай он вспомнил момент вчерашней ночи.       — Камера? Я снимаю, то что мне нравится, то, что действительно очень нравится.       Техён тряхнул головой, стараясь как можно быстрее выкинуть этот момент из головы, а затем взял камеру в руки, чтобы посмотреть фотографии. Через какое-то время до парня дошло, что почти на всех фотографиях запечатлён никто иной, как он. Осознание того, что он изнасиловал какого-то сосунка и то, что Тэ является каким-то задрипанным фетишем того пацана как-то не желало уходить из его головы.       — Блять, да ну нахуй! Этот малолетка следит за мной? — парень взрывается, ещё долго колеся матами всё, на чём свет стоит. С таким словесным потоком он выбегает из здания, громко хлопая дверью.       В душе его бушевала ярость и искреннее непонимание того, как это произошло и как он до такого скатился.       На самом деле всё это казалось чертовски странным. Тот сон, который снился Техёну, и всё происходящие словно было чьей-то злой шуткой, издевательством, ну или же Тэ сошёл с ума, находясь в обществе опытных, безжалостных убийц. Сродню ему, верно?       Бродя по улицам Сеула, парень и не заметил, как обошёл здание бара несколько раз, и в итоге остановился у своей квартиры, которая находилась прямо за заведением, в которое он мог попасть через чёрный вход. Наваждение того, что за ним всё ещё следят, никак не проходило, хотя обычно он мог сразу выяснить, что за ним следят и если нужно — «удалить» угрозу.       Техён рос без родителей, ещё в детстве он увидел как их убили. Этот ужас закрепился в его детской психике, цепко вживаясь в неё целиком и поедая день за днём, пока ещё будучи мальчишкой он наконец не взял себя в руки. Его воспитали киллеры, проникнувшиеся к нему жалостью, ведь в чём виноват ребёнок? Благодаря им и окреп этот юнец. С самого детства Техён знал только Юнги, который был сыном киллера, но ему самому никогда не нравилось это дело. И у него не было выбора. Тэ знал, как страшно уходить из мафии, прекрасно понимая то, что либо убьёшь ты, либо убьют тебя. А что выберешь ты меж двух зол?       Он видел как умирали его приёмные родители, но тогда это не вызывало в нём каких-либо отголосков страха или жалости. Техён лишь боялся смерти своей сестрёнки, самого светлого в его жизни.       Он всегда думал, что когда-нибудь придёт время и его убьют. Он представлял, что однажды нарушит одно из правил, после этого его сбросят в мешке со скалы или убьют на глазах у друзей. Тэ всегда обладал способностью накручивать себя хреновыми мыслями, когда чего-то боялся. После этого ему снились кошмары: жуткие картины, в которых отображались его потаённые страхи из прошлого. Смерть близких, родных, всех тех, кого Техён действительно боялся потерять, всех тех, кого он любил.       Парень вернулся в пустую квартиру. Его взгляд упал на тумбочку, на которой время от времени стояла фотография его сестрёнки, они виделись лишь пару раз, но у него всегда была ее фотография. Он мог достать что угодно. Техен никогда не распространялся о сестренке, боялся, что ее убьют. Он и сейчас боится, поэтому прячет фотографию в тайном отделении тумбочки, о котором знает только Чимин. Парень проводит рукой по волосам, зарываясь пальцами в пряди, успокаиваясь. Он старается сделать так, чтобы все мысли ушли из головы, поэтому ложится на свою широкую кровать и закрывает глаза, делая дыхание ровным, расслабленным. Пару минут и его внутреннее состояние улучшается, а странная усталость берет верх. Техен засыпает.

***

      Чонгук ненавидел свой дом, он ненавидел не только отца, но и всё, что каким-либо образом касалось его. Вернулся домой он не в лучшем настроении, в потрёпанном виде и, казалось бы, дело близилось к обеду, а парень больше всего мечтал о том, чтобы не встретиться лицом к лицу с отцом. И принять наконец таки душ. Но судьба Гука явно решила поиздеваться над ним, поэтому, когда парень зашёл в дом, он был встречен злым до чёртиков конгрессменом. Поза, взгляд, да весь вид мужчины вопил об этом. Техен на секунду закрывает глаза, мысленно упрашивая себя не совершать глупых ошибок и просто пережить это. В очередной раз.       — Где ты шлялся?! Ты снова опозорил своего отца? Попал в кутузку или шлялся в педиковские курятники с дешёвым алкоголем и трансвеститами? В кого ты только такой растёшь?! — поток сквернословия так и лился из этого кретина. Слова отца давно не задевали гордость Чонгука, парень видел, как отец морщится, произнося слова о нетрадиционной ориентации, и то, как он говорит о своём сыне.       Парень всегда считал, что являлся ошибкой, наверное, ему стоило исчезнуть ещё в детстве, когда он чуть не погиб в аварии. Или закончить жизнь самоубийством, когда отец узнал о его ориентации. Чонгук помнит тот момент. И он вспоминает об этом каждый раз, когда отец избивает его или когда говорит об этом, поливая грязью.       Отца интересовала лишь личность медийного характера, всем он описывал его как идеального сына с хорошими отметками, характером, конечно и псевдо-девушка у парня была. Чонгука всегда огорчал тот факт, что отец никогда не хвалил его, его жизнь в течении двадцати трех лет была пропитана унижениями, болью и запутанностью в себе, в мире, в людях. Парню всегда не хватало отцовской любви и поддержки.       На самом деле Чонгук считал, что именно из-за отцовской невнимательности — когда отец забил на ребёнка и не обращал на него внимания — всё это произошло. Пытаясь восполнить мужскую любовь, парень обращал внимание на парней больше, чем на девушек, но считал себя не геем, а бисексуалом, и несомненно гордился этим. Каждый раз после разговора с отцом, Чонгук смотрел на фотографию матери и думал: «Если бы ты была жива, моя жизнь была бы другой»       Но в очередной раз, когда несдержанный удар приходил по его лицу, и всё снаружи и внутри горело огнём, его захлёстывала отчаянная обида. Чонгук сжимал зубы и терпел, шёл в свою комнату и закрывался, стараясь не выходить. Чонгук убеждался, отец никогда не примет его. Возможно, отцу и никогда сын на самом деле не нужен был.       Чонгук работал в компании дяди, занимался продвижением игр и рекламой. Так как отец считался личностью публичной, то и сын должен оставлять только положительное впечатление, поэтому, когда Чонгук приходил в клуб Чимина, он всегда надевал маску. Впрочем, такой расклад его устраивал.       — Почему не отвечаешь? Язык проглотил? — рука отца занеслась для удара, но опустилась, как только прислуга, неожиданно появившаяся за его спиной, поспешно пролепетала об обеде. Наверняка она знала, что сейчас могло произойти. Ей было жаль парня.        А Чонгук привык к побоям. Его глаза давно не выражали восторга от окружающего, они были словно пусты. Вся его жизнь была бесполезной и скорее смахивала на вынужденное существование.       Чонгук поднялся в свою комнату. Его пальцы впились в волосы, цепляясь за пряди и крепко сжимая их, что, казалось, он вырвет их с корнями. Толстовка небрежно улетает в сторону, опрокидывая на своём пути стулья и мелкие принадлежности. Он уходит в душ, а затем дрожащей рукой касаясь крана.       Движения были то дёрганными, то замедленными. Чонгук сжал вехотку в руке посильнее и скрипнул зубами, спиной прислонясь к стеклянным стенкам. С противным скрипом тело медленно опустилось вниз на мокрые плитки. Боль в груди разрасталась, а ком в горле не желал уходить, мешая даже сглотнуть. Он зажмурил глаза, дыша чаще, но непрошенные слёзы сами вырвались наружу. Шум воды разбавляли всхлипы и вой.