***
— Ты сделал что? Джозеф мыл посуду в тот момент. Его руки были заляпаны мылом, а вода тихонько шуршала на фоне. Джош не понимал, чем полнился голос Тая в тот момент. Боль? Страх? Непонимание? На самом деле, это всё смешалось в одну кучу, отражаясь во всём поведении мальчика. Его взгляд был невыносим, а Дан прятался от него. И зря. — Тай, в этом нет ничего страшного, они же.. — Джош заткнулся, видя, что Джозефа просто трясёт. — Ничего страшного?!! Джош, почему ты позволяешь себе трепаться о том, чего не просят?! Не страшно?! Заткнись, блять! — на пол полетела кружка из Икеи. Звон. Осколки разлетелись по всей небольшой кухне. Младший весь полыхал гневом. Его голос ломался на каждом слове. Он дышал часто и так громко, что Дан боялся приблизиться. Двум тарелкам, которые стояли на столе, тоже не повезло. Они полетели к чашке и разлетелись на маленькие кусочки. — Ты спросил меня, Джош?! Спросил, хочу ли я, чтобы они знали?! Почему.. Почему ты такое трепло!? — старший просто молча слушал, не собираясь отвечать, но замечая, что гнев мальчика переходит в фазу истерики. С неделю назад Дан познакомил любимого со своими друзьями. Тай всем понравился, потому что был интересным. Все были бы рады видеть его снова. А потом Дан оповестил их всех о том, что Тайлер не совсем обычный парень. Просто один из парней смутно догадывался об этом, а Джош ответил что-то в стиле «ну да, мол, всё так и есть». Он сам вспомнил об этом буквально пару минут назад, потому что они собирались идти в пиццерию вместе с ребятами, но сейчас его удивляло то, что такой милый Тай может орать, кричать и чуть ли не плеваться ядом. Хотя, если быть честным, это было объяснимо. Джош просто не учёл того, что этому мальчику затруднительно говорить с кем-то на эту тему, даже с тем, кто являлся его парнем. На пару секунд повисла гробовая тишина. Она пугала гораздо больше криков, потому что означала что-то пострашнее. Когда кто-то из них кричал, он выливал все эмоции, все слова и своё мнение. Если один во время ссоры резко замолкал, когда конфликт еще не был исчерпан, это значило только одно. Недосказанность. Недосказанность была страшнее. Джош боялся, что из-за неё ляпнет что-то не то, обидит своего мальчика, а Тайлер просто мог не сказать чего-то важного, посчитав, что это может задеть старшего. Именно эта маленькая проблема была их ложкой дёгтя в бочке мёда. И каждый об этом знал, а также понимал, что вечером они серьёзно поговорят по этому поводу. — Джош, я же… Я парень, ясно?! Уважай меня, ты слышишь? Слышишь, Джош?! Не смей думать, будто меня можно бросить, когда захочется! — Тайлер уже плакал. Его милое личико стало красным, а щёки блестели от слёз. Всё в его голове начинало твердить о том, что Дан – очередной извращенец, которому нужна лишь постель. Это разрывало его маленькую и детскую душу на части, использованным быть не хотелось. Он слишком привык к ощущениям, которые получал рядом с этим парнем. Он привык к этому сильному телу, к тёплой улыбке, к ярким волосам и пирсингу в носу, а ещё к нормальному отношению и ласке. Джозеф ощутил, как его руки кто-то оттягивает от лица, а потом увидел размытый силуэт такого родного лица. Тай сощурился, чтобы нормально видеть, потому что глаза щипало, а затем заметил, насколько печальный и глубокий взгляд был у Джоша. Он смотрел так виновато. На кухне повисла звенящая тишина, даже шорох воды стих. Это всё просто ушло на второй план. Тайлер хлюпал носом и жмурился, стараясь унять раздражение, а Джош просто подбирал слова, держа своего мальчика за руки. — Слушай, Тай… Я не хотел, я понимаю, что натворил глупостей, что мне стоило поговорить с тобой, но они все не стали относиться к тебе хуже, а если я увижу хоть один осуждающий взгляд, если кто-то из них скажет, что ты какой-то не такой, я прекращу общение с этим человеком. — Джош глубоко вдохнул и несколько раз чмокнул мальчика в носик и щёки. Он хотел бы сказать, что Тайлер тысячу раз особенный, что самый важный и нужный ему человек, но он не мог выдавить из себя этих слов. Это казалось чем-то невозможным, хотя и было очень важным. «Почему же, когда нужно сказать что-то важное, мы всегда молчим? Почему не говорим этих самых слов, помогая близким дышать и освобождаться от плохих мыслей? Что такого в словах, несущих добро?» — думал Джош, смотря на подрагивающие реснички Тая. Дан закрыл глаза и обнял мальчика, прижимая к себе и собираясь с духом. — Тайлер, Тай, я люблю тебя. Ты фантастический парень. Я обещаю, что больше никому и никогда не скажу об этом. Я обещаю. Ты самый-самый важный в моей жизни, я больше не позволю тебе усомниться в моей любви. Фасолинка быстро закивал, обгрызая ноготь большого пальца. Он что-то тихонько бормотал себе под нос, дыша более размеренно и спокойно. — Воду надо выключить. — Тихо сказал младший, а Джош прыснул немного истерическим смехом, отходя на пару шагов и выполняя просьбу. Тай услышал шипение и замер от страха. На пол капнула кровь. Ещё капля. И ещё. Полосатые носочки Джоша покрылись красным цветом на пятке, а их хозяин желал взвыть от того, как больно ощущается осколочек чашки в ноге. На секунду мальчик начал винить себя, но решил, что это ждёт и занялся ранкой и уборкой. Пиццерия в тот вечер, конечно же, отменилась. Однако, каждый позвонил близким людям и сказал об их важности и нужности. Брен, кстати, тихонько захихикал, но в этом не было ничего плохого, этот чудак был смущён подобными словами. Тайлер простил Джоша не сразу, он немного дулся где-то неделю, а потом купал парня в любви. Джош же действительно оставил одного друга, который назвал Тайлера «ошибкой».***
Тай шёл и пинал камушек, хмурясь. Солнышко старалось заглянуть ему в глаза, пока Джим игрался с бабочками, но мальчик упрямо хмурился и прятал взгляд. Улыбаться и радоваться сейчас не хотелось. Он бросил взгляд на пёсика. С бабочек малыш переключился на огромную палку, которую не мог удержать в своих маленьких зубках. — Иди сюда, Джим! Ко мне! Тай наклонился и взял палочку, которая подошла бы Джиму. Он уже остыл и ничуть не сердился. В животе появилась какая-то удивительная лёгкость и он побежал, звонко смеясь. Джош не был придурком, но с кухонной плитой у него была своя личная война. Он не ладил с ней даже при большом желании, просто не выходило, однако сейчас прыгал по кухне от шипящего масла. На сковородке подгорала яичница, но он очень старался сделать всё так, чтобы это хотя бы было съедобно. Просто чувство стыда не отпускало. С грехом пополам приготовить какой-никакой завтрак вышло, но он отложил пиршество до возвращения Джозефа. Пока что он занялся уборкой, вынося огромный матрас из дома. Это было сродни героическому подвигу, потому что это чудовище весило, кажется, больше Тая и Джордана вместе взятых. Более того, протолкнуть его в дверь и не застрять самому равнялось огромному расположению Фортуны. Минут через 7, благодаря всех и вся, Дан таки бросил матрас на траву и удалился в дом. Он повесил сушиться всё белье, нашёл перчатки и специальное моющее средство, а после вернулся на улицу. Чехол благополучно отправился в путешествие по стиральной машинке, а запачканное место ждало уничтожение. Тайлер вернулся, когда Джош очень усердно старался хоть что-то сделать, но ничего не выходило. В радиусе нескольких метров от старшего пахло химозной лавандой. Спина Дана блестела от пота, футболка валялась рядом. Он едва ли не впадал в истерику, матеря матрас на чём свет стоит, ведь тот не отстирывался никакими путями. Джозеф улыбнулся, видя, как Джим побежал к своему хозяину. Стоило парню заметить щенка, как перчатки полетели на землю, а сам он начал тискать питомца, слыша радостные и фыркающие звуки. Их малыш тяфкал крайне редко. Тай забежал в дом, нашёл Полароид, но успел сделать снимок только через окно, ведь Дан вернулся к сражению. Фотография получилась не самой лучшей, но определённо очень милой. Открыв форточку, он позвал этих двоих домой. — Бросайте эту штуку! Давайте завтрак готовить! — голос Тая был смеющимся, каким-то добрым и слишком уютным. Он кинул взгляд на яичницу, даже отщипнул кусочек, а потом понял, что Джош перепутал сахар с солью. Когда горе-повар вошёл на кухню, Тай ласково поцеловал его в уголок губ и хихикнул. Это было так нелепо, но так заботливо со стороны Дана, что удержаться от телячьих нежностей было просто нереально. Запах химозной лаванды, кажется, осел на чужой коже, но Тайлер был готов принять его с любым ароматом (кроме бананов, наверно, хотя и бананы он тоже стерпел бы). — Слушай, Тай, извини, что так вышло с… —Проехали, солнышко, иди лучше протри стол и подготовь его к завтраку. И сам помойся. Потом поможешь мне немного, если успеешь, хорошо? Я слышу урчание твоего живота прямо отсюда.— Тайлер подмигнул и отвернулся, напевая что-то под нос. Джош расплылся в улыбке и удалился с розовыми щеками, в который раз отмечая про себя, что у его мальчика просто чудесный голос. Кстати, да, Тайлеру пришлось переделать завтрак, помыть матрас так, как нужно, по всем инструкциям, но рядом был Дан. Это было важно, потому что он не ушёл по своим делам, а терпеливо наблюдал за тем, как делать что-то правильно. Они принимали ошибки друг друга и старались научить другого чему-то, что тот не умел делать. Конечно, Джошу вряд ли удастся приготовить шикарный пирог по рецепту бабушки, а Тайлер никогда не сможет разобраться в том, как нормально поворачивать на скейте, но раз Дан смог приготовить яичницу и не поджечь кухню, а Джозеф умудрился прокатиться на скейте не так давно, значит, всё не так плохо? Значит, это действительно имеет смысл? Конечно, имеет.