***
Блондинка шла по коридору с мрачным видом. Она открывает двери в просторный конференц-зал. За огромным овальным столом сидят шиноби. — Бабуля, чего вызывала? — поинтересовался блондин. Женщина оглядывает сидевших и сжимает губы. Позади стоит Шизуне и заметно нервничает, сдавливая Тон-тон. Тцунаде выдыхает и снова поднимает взгляд на окно. — Сакура не выходит на связь.Гробовая тишина появилась в воздухе. Итачи приоткрывает рот и медленно поворачивает взгляд на брата, у которого дёрнулся кадык, и рука нервно сжимается. — Мы уже пятый день пытаемся до неё дозвонится. Пришла весть, что позавчера убили главврача той деревни, — договаривает она и сглатывает слюну и ком, который образовался от слов. Рука дёргаясь трогает лоб, который становится влажным. В глазах Ино скапливаются слезы и вот-вот она расплачется. Шикамару озадаченно оглядывает подругу и понимает всё, что она сейчас чувствует. Да и его окатила это непонятная дрожь, она прошлась по всем присутствующим. Нара медленно переводит взгляд на Наруто у которого трусятся руки. Брюнет медленно сглатывает. — Мы должны… — начинает Гай, но его перебивает влетающий парень. — Тцунаде-сама, соединение с Агитавой! — кричит он. Пятая быстро подходит к висевшему на стене телефоне и нажимает на кнопку. — Пятая Хогаке у аппарата — говорит она. Шиноби все как один уставились на неё в ожидании чуда. Все понимают, что есть какая-то новость. Пятая громко выдыхает, улыбается и прикрывает рукой рот. — О, духи, дура, как ты меня напугала! — кричит блондинка. И все вслух выдыхают, понимая, что девушка жива. Ино начинает плакать в плечо Шикамару от радости и громко всхлипывать, Хината прикрыв рукой рот, тоже плачет от радости. Наруто подрывается и бежит к пятой выхватить телефон, но получает от неё удар свободной рукой и теперь лежит в нокауте. Она махает рукой, чтобы тело блондина убрали от неё и морщится, пытаясь расслышать негромкую речь ученицы. — Ты где шлялась, а?! И почему ты так тихо говоришь? — уже голосом матери, отчитывала она ученицу. Ребята слышали, как девушка что-то быстро говорит и все улыбаются, узнавая знакомые фразочки. — Хорошо, я поняла, ещё раз пропадешь и я лично приеду, и наваляю тебе, а ты знаешь у меня рука тяжелая, — угрожая девушке, сообщила женщина и положила трубку. Она обернулась и заметила на себе любопытные взгляды, требующие рассказа. — Она ушла на расследование и попала в лавину в горах. Зато смогла выяснить в чем причина отравления. А главврача убили, пока её не было и следствие ещё ведётся. И она задержится, пока не выберут нового человека на должность. А так всё хорошо. Чокнутая девчонка, у меня чуть инсульт не случился, когда такое сказали, — высказалась блондинка, трогая грудь, и вышла из кабинета. — Получается, она там задержится, — сказал Итачи брату. Саске кивнул и посмотрел в окно, за которым пошел снег.***
За таким же снегом наблюдала Сакура, укутавшись в плед и попивая горячий чай перед балконом в кресле. Мысли запутались в один большой комок. Она позвонила сенсею и сообщила, что жива. Но говорить с Саске не было сил. Он бы стал говорить, что она опять поддалась эмоциям и подвела всех своим необдуманным поступком, который привел к жертве. Сказать, что сражалась с хладнокровным убийцей и проспала в его доме переодетая в его футболку не смогла, да и получила бы трёпку сразу от всех, включая Тцунаде. Разве что Ино бы завалила вопросами: а красивый? Помнишь как переодевал? Видела его голым? И всё в духе блондинки. Сакура положила голову на спинку кресла и закрыла глаза. Хочется забыться. Хочется вернутся домой. К маме. Она бы наругала, но потом бы пожалела. Сделала бы любимый какао и сказала, что дочь совсем похудела. Девушка тоскливо простонала и повернулась на бок. Саске наверно тоже на нервах. Пришел домой и сквозь ворчание покормил Кики. Рассказал Микото-сан, что с Сакурой всё хорошо и брюнетка бы опять заворчала, что надо было больше свитеров брать. Сакура вздохнула и открыла глаза, будто просматривая эти картинки. Телефон зазвонил и напугал девушку. Она встала и поплелась в прихожую. — Алло — взяв трубку, сказала Сакура. — Добралась? — поинтересовался мужской голос, от которого застыла кровь в жилах. — С каких пор интересуешься малолетками? — огрызнулась она, заметно расстроившись, что это не Учиха. — С тех пор, как ты забыла у меня свои ключи от дома. Ты вечно всё теряешь? Где этому учат? Знакомые фразы заставили девушку фыркнуть. — Оставь их в кафе, я завтра приду и заберу. И не звони сюда, пожалуйста. Она скинула трубку, и нервно пошла в нагретое кресло. Но тут телефон опять дал о себе знать. — Да что за тупица?! — взвыла она и марширующим шагом пошла к телефону, махая руками. — Ты что глухой! — крикнула Сакура в телефон, не удосужившись узнать, кто беспокоит. — Да нет, вроде, — ответил мужской голос и сердце перестало перекачивать кровь. Рот приоткрылся, а глаза забегали по пространству. Она до крови закусила губу и приложила руку ко лбу. «Ну что за дура?» — Саске-кун, прости. Медик с госпиталя, никак не запомнит рецепт от бронхита, я перед тобой ему диктовала по телефону. Подумала, что он, — затараторила Харуно, сжимая плед. — Вот как, — протянул голос. «Он не верит» — Куда ты пропала? Я звонил на этот номер три дня назад. А сегодня заявилась Тцунаде и сказала, что от тебя ни весточки. Она вновь вцепилась зубами в губу и облокотилась об стену запрокидывая голову. — Я пошла по следам преступления. В общем отравление детей не случайность, а умышленное злодеяние. И я смогла понять кто в этом замешан. Для этого пришлось идти в горы, но случился обвал, и я попала под лавину. Сам понимаешь шансов спастись мало, к тому же, тут вся местность — это горы и котловины между ними. Ну и я как пришла в номер после расследования позвонила Тцунаде-саме. Молчание в ответ. Он обдумывает ситуацию, она жмурится, стараясь верить в свой мало правдивый рассказ. — Почему где проблемы там и ты? — Милый, ну не начинай, — взмолилась Сакура и присела на пуфик. — Когда ты уже станешь ответственной и перестанешь подводить людей своими выходками? Идти одной в лес изначально было плохой идеей, учитывая, что ты всю чакру оставляешь в госпитале, — продолжал он сверлить её холодным тоном, в котором где-то на глубине можно услышать заботу. — Саске-кун, я не буду больше так рисковать, я пойду спать, прости меня, что напугала, — ответила она. Послышался вздох и частые гудки. Сакура положила голову на колени и повесила трубку. Подняв голову, она убрала руками волосы, упавшие на лоб, и громко шмыгнула носом. — Спать, спать, спать, завтра всё разгребу. К черту всё, — сама себе ободряюще сказала девушка и пошла к постели. Выключив свет, она повернула голову к огням деревни. За окном опять пошел мелкий снег. Фонарь освещал короткую жизнь снежинок, которые танцевали вальс в воздухе. Изумруды тоскливо моргнули, и девушка выдохнула. Она ненавидит ночевать одна. Тишина пугает её. После войны она не могла находится в доме в одиночестве, поэтому так рьяно просила завести собаку или котика, хоть кого-нибудь. Саске часто уходил на миссии по полмесяца и больше. Для неё эти дни были невыносимыми в их немаленьком доме. Она часто звала на ночевки Ино или просила Микото-сан побыть с ней до поздней ночи. Она не боится темноты, но, когда Сакура одна, ей кажется, что за дверью в проёме кто-то стоит. Благо тут небольшие уютные номера, и она всё видит. Дома же дела доходили до истерик и слёз. Странный страх для сильнейшей после Тцунаде куноичи, но у каждого свои скелеты в шкафу. Сакура закрыла глаза и попыталась уснуть. «Ты проспала пять дней» — голос Какаши этом раздался в голове девушки. Харуно хмыкнула и накрыла голову подушкой. Утро постучалось в дверь, и девушка нехотя открыла глаза. Она сонно потянулась и зевнула. Розовые пряди как воронье гнездо запутались. Харуно, выдохнув, повернула голову к окну. Всё было белым. Сакура нахмурилась и, руками растерев глаза, снова посмотрела в окно. Опять белое полотно. Она подорвалась с постели и подбежала к балкону. Все улицы были заметены снегом и не только улицы, горы, холмы, всё, на что падал свет. Зимой эта деревня просто невероятно красивая. Даже родная Коноха не может похвастаться таким празднично-зимним настроением. Выздоровевшие дети бегали с санками в руках и кидали друг в друга снежки. Сакура цокнула, увидев парочку мальчишек без шапки, и на душе потеплело, что деревня снова залилась детским смехом. Харуно пошла натягивать тёплые вещи и, застегнув пальто, выбежала из номера, на ходу наматывая шарфик. Детская радость одолевала её выбежать на улицу и когда двери отели раскрылись она вдохнула морозный горный воздух и пнула сапогом в мягкий сугроб. На улице была минусовая температура, но это не мешало детям умывать друг друга снегом и с красными от холода лицами смеяться и кричать что есть мочи. Девушка улыбнулась и потопала в сторону госпиталя. — О, милая, с первоснегом тебя! Придешь на салют вечером? — доносились отдалённые фразочки. И Сакура озадаченно оборачивалась, не понимая, о чем они. Наконец дойдя до госпиталя, она нашла заместителя главврача и решила поинтересоваться у неё. — Первоснег — это наш местный праздник, мы празднуем начало зимы. Он начинается с первым снегом, который полностью накроет дома и улицы. Для каких-то деревень холодная пора — это грустное время, но не для нас. Мы обожаем зиму, и она у нас потрясающая. Конечно не всё так гладко как хотелось бы, всякое случается, но люди гор преданы своим традициям. И каждый первоснег заканчивается салютом и вкусной выпечкой на улицах, кушать её на морозе — это отдельная радость, — на эмоциях рассказывала женщина и с каждым предложением глаза Сакуры загорались ярче. — Ладно, надо сегодня закончить всё быстро и пойти праздновать! — воскликнула куноичи. Женщина заметно осунулась. — Сакура-сан, главврач много не делала из-за эпидемии. И работы в архивах просто завались. После выписки детей, осталось куча незакрытых амбулаторок и журналов. Каждое дело надо закрыть, а смертельные случаи оформить актом. Вам полноценно заплатят за каждый день на должности врача, не переживайте. Сакура приоткрыла рот и спустила петлю шарфика. — Но ты же поможешь мне, Мия? — с мольбой в глазах спросила Харуно. Женщина отрицательно помотала головой. — Я не успею, госпиталь наполовину пуст, вчера четверо сотрудников уволились из-за убийства Изучи-сан. А некоторые оформили отгулы и ушли домой. Нас осталось десять человек и надо убрать палаты после деток. — Что за вздор?! — вскрикнула Харуно — Да кто их отпускал? Что за самоуправство? — Вот именно, что никто. Главврача нет. По документам вы с сегодняшнего дня на этой должности, вам надо заполнить пакет документов. — Идем, я сейчас заполню и уволю их, не надо будет ходить на работу. Как крысы с тонущего корабля посбегали! — кипела девушка и громко цокала железными сапогами идя до кабинета главврача. Дверь открылись и пара прошла в кабинет. Сакура заполнила все требующиеся заявления. — Пойдемте я вас отведу в архивные пещеры, — сообщила заместитель и повела молодую главу госпиталя на верхний этаж. — Почему архивные пещеры? — идя за женщиной, спросила Сакура. — Потому что они бескрайные. К госпиталю привязаны ещё три маленькие деревеньки через горы, поэтому работы нам хватает. — Вот как, — выдохнула девушка. Они подошли к дубовым дверям и Мия открыла их. Книжные шкафы, уставленные папками, на полу стопки бумаг почти в полный рост Сакуры. Папки, наполненные актами, заключениями лежали на полу как будто их сюда бросали. — Как-то так, — подытожила женщина и посмотрела на Харуно у которой рот был открыт и туда спокойно можно было засунуть персик. «Японский городовой…» — Я тут буду сидеть год! — взвыла куноичи, хватаясь за виски. — Ну-у-у, это желательно сделать за неделю, — подправила Мия. — Смеёшься?! — почти крикнув ей в лицо взбесилась Сакура. — Да тут работы на весь отдел! Чем она тут занималась всё это время в карты играла? Столько незакрытых дел! — Я же говорю поток больных был большой, она не успевала доходить сюда. — Похоже, что она сюда и не заходила за всё время правления! Сакура обречённо выдохнула и стала нервно расстёгивать пальто. Сняв шарф, она швырнула его в один из шкафов и прошла внутрь. Она пнула стоявший рядом деревянный ящик и села на гору каких-то папок. — С чего начать? — осматривая масштаб работы, выпалила девушка. Огромные зал с сумеречным освещением и старыми шкафами создавал мрачный настрой. Сакура облизнула пересохшие губы и мысленно помахала салюту и выпечке из этого окна с решетками. Харуно решила начать с актов смерти больных. Папки одна за другой перекладывались, запаковывались и сшивались. Девушка ставила печати и подписи, сидя на полу, усыпанная белой бумагой, как белоснежна среди кучи зверей. Дело близилось к трем часам дня, а девушка успела лишь оформить половину смертности за месяц. Поставив очередную папку на полку, она стёрла пот со лба и решила пойти передохнуть в то кафе и заодно забрать ключи. Надевая пальто на ходу и заматывая шарф, медик открыла двери госпиталя. Идя по заснеженной дороге и смотря на весёлых детей, девушке становилось ещё обиднее, что она просидит в тех архивах как минимум неделю. Люди бегали с пакетами из которых пахло вкусной едой. Живот Сакуры сразу отреагировал недовольным урчанием, и девушка ускорила шаг. «Надеюсь, фасолина не будет сидеть в кафе, и я спокойно поем и пойду работать» — мечтала девушка. Двери под звон открылись, и девушка зашагала к бариста. — Привет, тебе тут ключи не оставляли? Например седовласый мужчина?— поинтересовалась девушка. Хатаке повернул голову на знакомый голос и в этот же момент Сакура повернулась к полюбившемуся столику. «Ты?!» — пронеслось у обоих в голове. Девушка громко выдохнула, сжимая руку в кулак, отчего напрягся бариста, и с неестественно ровной осанкой пошла к столику. — Доброго дня, миледи, — поприветствовал её мужчина и кивнул. Сакура сжала губы в тонкую полоску и села на стул напротив. — Отбросим приветствие, перейдем сразу к делу. Я пришла поесть и обратно в госпиталь. Солнце уже заходит за горы, а у меня ещё конь не валялся и походу не поваляется еще неделю. Ключи принес? — затараторила девушка, снимая пальто и вешая на стул. Какаши сузил глаза и хмыкнул. Он полез рукой в карман и достал оттуда ключницу. Положил её на стол, и девушка обрадовано потянулась. Но мужская рука успела быстрее и вот ключики крутятся на пальце мужчины, который высокомерно смотрит на девушку, слегка приподняв подбородок. Харуно нахмурилась, понимая, что он просто так не отстанет. — Чего ты хочешь? — вскидывая брови и спросила девушка. Какаши повёл челюстью вбок и наклонил голову. — Поешь сначала, а пока ты будешь есть, мы спокойно поговорим, — сообщил он, убирая ключи в карман. — Мне не… — И не спорь, — перебил он её, и девушка надула губы. Он точно не отстанет. Мужчина поднял руку и бариста кивнул. Сакура нахмурила брови не понимая, что этим жестом можно сказать. — На счет убийства главврача. На её месте должна была быть ты, — сообщил беловолосый и Сакура замерла. — Когда ты пошла в водоканал и услышала замысел этих дебилов, я слушал всё это же со стороны окна и специально вырубил тебя и унёс домой, чтобы они не нашли. Олару я сообщил, и он нарочно сделал вид, что не знает где ты, чтобы мужчины подумали, что ты испугалась и уехала. Говоря это, шиноби старался не смотреть на неё. Сакура не могла поверить, что он защитил её. — А-а-а?.. — Я их убил. Я же конченный подонок, забыла? — оскалившись, сообщил Хатаке, и тёмно-серые глаза сверкнули, заставив девушку сглотнуть и покраснеть. К столу подошла официантка. На подносе у неё была тарелка с раменом, рисовые пирожки и бокал глинтвейна. — Ваш обед, Какаши-семпай, — поклонилась девушка и поставила тарелки на стол. Её карие глаза неотрывно и влюбленно смотрели на мужчину. — Это девушке, — уточнил он и пододвинул к Сакуре блюдо. Официантка искосила брови и посмотрела на Сакуру как на кусок дерьма. У Харуно от такого взгляда задёргалось веко. Какаши ухмыльнулся. — Эта прекрасная леди медик из Конохи, что остановила детскую эпидемию, так что прояви к ней больше уважения, — облокачиваясь о спинку стула, признался мужчина и, когда Сакура подняла на него глаза, подмигнул ей. — Вот как, — сменившись в лице, сказала официант и поклонилась. — Это большая честь для нас. Спасибо вам за мою сестричку, вы спасли её! Сакура улыбнулась, и вой живота дал понять людям, что девушке надо поесть. Какаши и Харуно остались наедине, и последняя наконец принялась за лакомство. Сейчас, на голодный желудок она могла бы переплюнуть Наруто в количестве съеденных порций. Девушка, не стесняясь присутствия мужчины, жадно поглощала лапшу, мясо, бульон. Какаши смотрел на это всё с загадочной улыбкой. И в определённый момент на правом плече девушке появляется ангел-леди, который напоминает ей, что так жадно есть при парне нельзя. Сакура останавливается с свисающей лапшой из рта и поднимает на Хатаке изумрудные глаза. Какаши ухмыльнулся и посмотрел в окно. Девушка проглотила лапшу и взяв салфетку с диспенсера, аккуратно вытерла губы. — Я слишком противно ем? — озадачено спросила она. Саске не раз ругал её, что когда она сильно голодна она забывает о нормах приличиях и ключевую фразу, за которую ей хочется убить человека, который придумал её: ты же девочка! Сакуру аж передёрнуло от этих слов она нахмурила брови и положила ложку. Не сказать, что ей стыдно при мужчине, но не хочется выглядеть свиньёй перед парнем, который тебя спас. — Мне нравится твой аппетит. Если ты не стесняешься при мне есть, значит ты неравнодушна ко мне, — подметил беловолосый. Харуно подавилась глинтвейном и, откашлявшись, посмотрела на него, изогнув бровь. — Ты точно псих! И к твоему сведению, у меня есть парень, — взяв палочки в руки сообщила девушка. Хатаке нахмурил брови и отвернулся к окну. Сакура заметила, что его будто что-то сильно озадачило. — Тогда почему он не поехал с тобой на миссию? — продолжая изучать прохожих за окном, спросил он. Сакура отломила кусочек пирожка и тоже посмотрела в окно. — Пятая хокаге и по совместительству мой сенсей, сказала ехать одной, когда я с ним не могу сосредоточиться… — призналась она и немного грустный тон заставил мужчину повернутся к ней. Он повёл челюстью вбок и облизнул губы. — Зачем тогда отношения если вы не можете вместе ходить на миссии? Как любимый человек может отвлекать? Сакура дёрнула головой отчего волосы упали на лоб. — Что значит зачем? — убирая локоны, возмутилась она. — Я люблю его, а он меня. Просто, когда… — У вас неравноценная любовь, — перебивает он и Сакура глотает слюну пораженно смотря в серые глаза — Ты отвлекаешься на него, потому что тебе не хватает от него внимания. Я видел много влюбленных пар, которые специально уходят на миссии, чтобы побыть вместе наедине и вместе провести время. Им это приносит удовольствие. А если на миссии, один вникает в проблему, а другой смотрит на первого, задаётся вопрос: почему вы встречаетесь? — Нет… Нет это не так, — голос даёт слабину и дрожит, и Харуно бегает глазами от мужчины до окна, не зная, что сказать. Она опускает глаза. Какаши понимает, что выиграл словесный бой. Сакура возвращается к своему рамену и вяло ест. Хатаке видит её понурое настроение и отводит челюсть вбок, обдумывая дальнейшие действия. Палочки опускаются в пустую тарелку. Он поднимает глаза на куноичи. — Ты сейчас пойдешь в госпиталь? Сакура смотрит на него и трубочкой тыкает в апельсин, плавающий в бокале. — Да, мне надо перебрать архивы, а там работы на неделю, если не на две. А я хотела посмотреть на ваш праздник — первоснег. Но видимо посмотрю с окна с решетками, — она достала расческу из сумочки и провела по волосам. — Ладно, я пойду, отдай ключи, пожалуйста, и сколько с меня за обед? Хатаке молчит, напряжено глядя в окно, и не спешит отдавать вещь. Сакура выжидающе вздыхает и протягивает руку с деньгами. — Давай я помогу тебе в архивах? — почти шепотом говорит он. — Зачем? — удивляется она, и внутри что-то начинает трепетать от волнения. — Чтобы ты быстрее все доделала и уехала, разве непонятно? — поднимая на неё высокомерный взгляд, отчеканивает он. Это что-то внутри резко разбивается и Харуно стискивает зубы. — Девушками так легко управлять, стоит что-то, сказать и вы плавитесь как лёд под майским солнцем, — грубо и дерзко говорит он, кидая ей ключи и поднимается — идем, малая. Сакура фыркает и наспех надевает пальто, пока мужчина расплачивается с обедом у барной стойки. Они выходят и в тишине идут до госпиталя. Харуно, всё ещё задетая словами Какаши, дуется, а Хатаке не обращает на это внимание или старается этого не делать. Просто рассматривает бегающих счастливых детей. Они доходят до главного входа и Какаши открывает двери, пропуская девушку. Сакура цокает и расстёгивает на ходу салатовое пальто. Они поднимаются на четвертый этаж и доходят до деревянных дверей. — Только не пугайся, — предупреждает она и давит на ручки. Ворота в архивную пещеру открываются и Какаши оценивает масштабы работы. «Твою мать. Девчонка не врала. Тут одному и за месяц то не управится…» — Добро пожаловать в медицинские архивы. Она проходит и включает свет. Мужчина закрывает двери и расстёгивает пальто. Под ним черный тонкий свитер, который облегает мускулы, и Сакура с усилием отворачивается. — В общем, тут есть папки с устаревшими документами. Любые бумаги, которые старше пяти лет уничтожаются. Я думаю, с твоим шаринганом это возможно, ты же можешь отследить папки с датами? Те, что старее откидывай, их выкинем. Какаши кивнул и активировал шаринган. Сакура пару минут следила за его работой и пошла к столу доделывать отдел с трупами. На землю уже опустилась ночь, а пара продолжала работать в архиве. Сакура вышла и посмотрела на Хатаке, который отсеял достаточно много устаревших документов. Возле дверей стояли три высоких стопки по полтора метра каждая. И это только с одного шкафа. — Отлично, довольно много могил, — обрадовалась девушка. Какаши поднял на неё глаза и сел на какой-то ящик. — Что значит «могил»? — Ну, мы так называем документы, которые хранят устаревшие материалы, — пояснила и пройдя через тесный коридор между папок мимо него коснулась его плечом, а волосы как бабочка пролетели, дотрагиваясь до скул. Мужчина повернул голову к отдаляющейся девушке. Сакура посмотрела на часы на стене и устало выдохнула. Какаши тоже посмотрел на время. До салюта оставалось пять минут. — Идём, — резко поднимаясь сказал он и пошел к выходу прихватив девушку за руку. — Куда? — удивилась она, захлопывая по пути двери. — Ты же хотела на салют, иди на крышу, — он открыл ближайшее окно и рукой показал наверх. Сакура поёжилась от холодного воздуха и встала на подоконник. Она сконцентрировала чакру и пошла на крышу. — И что он хочет? Чтобы я ещё снег смела? И почему я не взяла пальто? — грея руками воздухом, нервничала она. Сакура стояла и смотрела на горы и, если её не изменяет память его дом, где-то на втором холме. На голову упало что-то тёплое и Сакура взяла это что-то в руки, понимая, что это её пальто. Какаши взял стопку могил и разложил их. Сложив печати он зажег бумагу и она потопила лёд. Сакура смотрела на это всё, периодически поглядывая на мужчину. Когда огонь погас и расчистил им смотровую площадку, оставшиеся бумагу он постелил как ковёр. Сакура стояла и хлопала ресницами, губы искривились. Убийца посмотрел на неё. Подошел и развернул её за плечи в сторону деревни. Изумрудные глаза заблестели, отражая огни улиц. Девушка восторженно приоткрыла рот. Больница находится недалеко от центра и всё происходящее видно, как на ладони. — Паккун, — позвал Хатаке и мопс появился возле них. — Сделай милость… — Я не лучший бегун. — Возьми Булла. Рядом появился огромный черный пёс с ошейником, на котором были шипы. Сакура предположила, что он породы кане-корсо. Паккун прыгнул здоровиле на шею, и собаки удалились. — А куда они пошли? — спросила Харуно. Мужчина покосился на неё и молча сел на бумажный ковер, рукой показывая на место рядом. Девушка фыркнула, но покорно уселась рядом. Она неуверенно зыркнула на беловолосого мужчину, который расслабленно рассматривал происходящее в деревне. Тут послышались радостные крики людей и Сакура придвинулась поближе к краю. В небо взлетели искры и через секунду разноцветные огни озарили небосвод. Зелёные, золотые, красные, коричневые, синие, фиолетовые — все цвета радуги появились под звёздами. Сакура радостно открыла рот и Какаши посмотрел на её профиль. Травяные глаза отсвечивали яркие вспышки в небе. Люди восторженно кричали и Сакура тоже бы кричала, но сейчас ей хотелось именно в тишине следить за этим. Фейерверк озарял небо ещё минут десять и за всё это время, Сакура не вымолвила ни слова. С детства её восхищал салют и сравнивался с чем-то сказочным, будто звёзды падают. Какаши почему-то не смел нарушить её мечтательную тишину и иногда поглядывал на разноцветные искры в небе, которые его мало восхищали, а больше смотрел на то как белая кожа шеи от ветра покрывается мурашками и розовые локоны летают в воздухе. «Она совсем юная… и отправили в такую даль одну?» На крышу запрыгнули псы, и Сакура опустила на них взгляд. В зубах у большого Булла был пакет, в котором судя по звуку были бутылки. А Паккун держал бумажный пакет из которого доносился просто потрясающий аромат шоколада, фруктов и горячей выпечки. Девушка улыбнулась им, а собаки подошли к хозяину и вручили ему посылки. Какаши достал бутылку горячего глинтвейна и стаканчики. — Ну надо же, вот это сервис, — хихикнула девушка и мужчина улыбнулся, разливая напиток. Сакура была приятно удивлена такому поступку. Видимо, этот одинокий волк не такой уж и дикий. Он протянул ей стакан и достал из пакета сладость. Сакура, как истинная сладкоежка, сразу же откусила выпечку и во рту расплылся шоколад. Куноичи блаженно промычала и закатила глаза от наслаждения. Хатаке ухмыльнулся и отпил глинтвейн. Салют закончился. Теперь люди побежали раскупать сладости. Пошел слабый мелкий снег, и девушка крепче прижала горячий стаканчик. — Не холодно? — ледяной тон противоречил вопросу, но Какаши не умел по-другому. Сакура повернула к нему голову и положила её на коленки. — Нет. Надо поесть и идти в архивы. Не хочется тут ночевать, но видимо придется. — Сколько тебе лет? — вопрос звучал не в тему, но Какаши было интересно. Девушка нахмурилась. — Двадцать. А тебе? — Тридцать один. — Да ну?! — хором ответили они, не веря в сказанные цифры. — Я думала тебе максимум двадцать семь, — удивилась девушка, изогнув бровь. — А я подумал, что тебе и семнадцати нет. Но ты все равно малолетка. В двадцать и семнадцать мозги ещё стоят набекрень. Вот ближе к двадцати семи уже появляется какое-то понимание происходящего. Сакура хоть и надула губы, но обижаться не могла. Он прав. Смотря на своё поколение, она понимает, что в плане вопросов жизни, они стадо телят, потерявшееся в лесу среди волков. Итачи-сан говорил, что он после войны сразу стал взрослым, минуя стадию подростка. Именно поэтому он умеет подстраиваться под ситуации. И Сакура замечала, что они с Саске отличаются даже в домашних делах. Для младшего брата неприемлемо уборка по дому и готовка. Он считает, что этим должна заниматься женщина, а что она не успевает это её проблемы. Итачи же никогда не откажет в помощи и сам сделает, что надо, если девушка не успевает. Сакура заметно погрустнела и сжала губы в полоску. Она сделала пару глотков и отвернула голову к огням деревни. Хатаке тоже отвернулся, и оба погрузились в свои мысли. Паккун посмотрел на мужчину и хмыкнул. Обе собаки улеглись между парой и тоже смотрели на происходящее в деревне. В лесу проухала сова, и в ответ ей закаркала ворона. Сакура сидела и краем глаза оценила общество, в котором она сидит. Двое псов, и серийный убийца, который угостил её обедом и помогает разобраться с архивами. Да, он это делает, чтобы она быстрее уехала, но сам факт. И она ест выпечку и пьёт с ним горячий глинтвейн. Возможно, Паккун был прав и Какаши на самом деле хороший, просто, когда-то в прошлом его очень сильно ранили в сердце, а сердечные раны заживают очень долго, а порой и никогда. Сакуре стало интересно, что с ним случилось в прошлом, но задавать вопрос сейчас равносильно смерти, и она не решилась. Глинтвейн закончился, его выпили за десять минут, и пара вновь спустилась в архивы. Паккун остался с ними и помогал Сакуре доделывать протоколы по умершим.***
— Сакура-сан, утро доброе! — открывая двери архивов, вошла Мия. И, опустив голову, увидела как на горе бумаг, спала девушка укутанная в пальто и рядом лежал какой-то беловолосый мужчина, чья рука служила для медика подушкой. — Что здесь происходит, черт побери? — удивилась женщина.