I'm not gay

Прошло уже три недели после той злополучной вечеринки, а Роджер так и не понял, что же он испытывает по этому поводу. С одной стороны, хотелось хорошенько отмудохать Брайана, который отделался одной лишь пощечиной после всего, что сотворил с несчастным ударником. Но, в тоже время, на Тейлора накатывала жаркая волна возбуждения при воспоминании о событиях того вечера. Когда в памяти всплывали те недолгие, но такие горячие ласки чужих рук, в паху мучительно сводило. Роджер сам себе боялся признаться в том, что повторить вот именно эту часть он был бы не против. Что касается Мэя, то он появился на первой же репетиции с таким видом, словно ничего и не произошло. Брайан абсолютно невозмутимо подключил свою чёртову гитару, затем принялся настраивать инструмент и греть руки, даже не глядя на Роджера. Словно не он позавчера использовал Тейлора как резиновую куклу, которую совершенно не нужно спрашивать о согласии. Это неимоверно раздражало. Как и совершенно обыденный обмен шутками с Джоном, привычные ироничные стычки с Фредди. Брайан вел себя так же, как и в любой другой день. Разве что, на Роджера практически не обращал внимания. Лишь один раз за всю репетицию ударник поймал на себе беглый взгляд ореховых глаз. — Ты мне ничего не хочешь сказать, — Роджер встал в проёме двери, закрывая Брайану выход из студии. Как же хорошо, что Фредди и Джон собрались быстро и уже убежали по своим делам. — Ты о чём, Родж? — блядский Брайан словно специально продолжал над ним издеваться, делая вид, что ничего не понимает. Как же сейчас хотелось приложить это удивленное лицо о бочку. — Я о том, что случилось позавчера на вечеринке у Фредди, — ненависть поднималась жгучей волной, но Роджер все ещё пытался себя сдерживать. Хотелось возмездия, а не тупой потасовки. — Извини, Тейлор, — в голосе гитариста послышались стальные нотки, вызвавшие неприятные мурашки на коже спины ударника, — мы все знатно надрались. Поэтому я мало что помню с того вечера. От досады хотелось разрыдаться. Или начать убивать. Или всё вместе. Роджер ещё не решил. Он понимал, что Брайан всё помнит. Да тот и не пил практически на вечеринке. И сейчас он беззастенчиво врёт. Тейлор глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Пусть, пусть все так и будет. Если этому кудрявому уроду так хочется, то он ему подыграет. А потом, когда в блондинистой голове созреет достойный план мести, то Брайану уже не удастся сбежать. — Хм, знаешь, я тоже плохо помню, что происходило, — Роджер отошёл от двери, освобождая проход, — мне просто показалось, что ты был не так пьян, как все остальные. Проехали. Разумеется, Брайан всё прекрасно помнил. И противоречия в его душе были ничуть не слабее, чем у Тейлора. Мэю было ужасно стыдно за всё, что он сделал со своим другом той ночью. Конечно, Роджер вел себя как редкостный говнюк, провоцируя и издеваясь. Но это не оправдывало ту циничную жестокость, с которой Брайан отымел его. На утро, когда в голове всё более менее прояснилось, хотелось извиниться, позволить сделать с собой всё что угодно, только чтобы Тейлор смог его простить. Но, чёрт возьми, как же ему тогда было хорошо! От воспоминаний, в которых появлялся беззащитный, умоляющий Роджер, становилось трудно дышать. Такого удовольствия Брайан не получал никогда прежде. Скула до сих пор ныла после удара Тейлора, заставляя вспомнить угрозу, от которой желание распалялось еще больше. Хотелось увидеть ледяной огонь в этих плутовских голубых глазах. Хотелось узнать, на что способен рассерженный и заведённый Роджер. Брайан прекрасно понимал, что если Тейлор всё-таки решится перейти от слов к действиям, сопротивляться он будет только для вида. Разрываться между противоречивыми чувствами было невозможно, и Брайан решил, что станет делать невозмутимый вид, словно ничего не было. Уже три недели они почти не разговаривали, не спорили, не ругались, вызывая таким поведением немалое удивление Меркьюри и Дикона. И Брайан, и Роджер старательно делали вид, что ничего не произошло, в то время, как в головах обоих мыслительный процесс не прекращался ни на секунду. Наконец, Тейлор решил, что пора действовать. Раз уж Мэй не дает ему ни малейшей возможности выполнить угрозу, то значит нужно создать эту возможность самому. Неплохо бы выпить для храбрости, перед тем, как завалиться к Брайану домой, но Роджер сдержал себя. Этот вечер они оба должны запомнить в мельчайших подробностях. Когда раздался звонок в дверь, Брайан собирался ложиться спать. Странно, он не ожидал никого увидеть на своем пороге сегодня вечером. Все его подружки испарились, как только он потерял к ним интерес. А после того происшествия с Роджером, Мэй даже не мог подумать о ком-то другом в своей постели. Гадая о том, кого же принесло в столь неурочный час, Брайан открыл дверь. Перед Мэем собственной персоной стоял Роджер, мать его, Тейлор. В ужасно обтягивающих светло-голубых джинсах, в топе с серебристыми пайетками, очевидно позаимствованным из шкафа Меркьюри и с небрежно накинутой на одно плечо джинсовой курткой. — Роджер, что ты здесь делаешь? — Брайан нервно сглотнул и постарался прогнать возбуждение, которое не замедлило явиться при виде стоящего на пороге чуда. Мэй попытался уловить запах алкоголя, но, неожиданно, Тейлор был трезв. — Зашел вернуть один должок, — не дожидаясь приглашения, Роджер вошел в квартиру Брайана, заставляя опешившего хозяина посторониться, — знаешь ли, не люблю быть кому-то должен. — Не припоминаю, чтобы ты у меня что-то занимал, — Брайан старался сохранять невозмутимый вид, мысленно радуясь, что свободные домашние штаны прекрасно скрывали тот знак, что он прекрасно понял о каком долге говорил Тейлор, — но, раз уж ты здесь, то проходи. Этот спокойный тон и невозмутимое, на первый взгляд, выражение лица только усиливали злость, которая переполняла Роджера и уже готова была, наконец, выплеснуться. Впрочем, от его внимания не ускользнул лёгкий румянец, который проступил на щеках Брайана, свидетельствуя о том, что тот весьма взволнован ночным визитом. Тейлор широко шагнул и крепкой хваткой вцепился в запястье Мэя, заставляя того зашипеть от боли, после чего буквально втащил его в ближайшую комнату. — Родж, что ты творишь? Мне больно, — Брайан попытался выдернуть руку, но Роджер держал его намертво. — Да что ты говоришь, Брай, — на мгновение Брайану показалось, что Роджер даже внезапно стал выше ростом, — а мне было не больно? И не ври, что ты ничего не помнишь, и ничего не было. Я знаю, что всё ты прекрасно запомнил. Где-то внутри зашевелилась та самая темнота, которая взяла над Брайаном вверх на той вечеринке. И эта мрачная сила сейчас требовала остановить Тейлора, нагнуть его, заставив уткнуться лицом в диван, стоявший в комнате, и объяснить раз и навсегда, кто здесь главный. Но Брайан с трудом подавил в себе это желание, напоминая себе, что он, все-таки, действительно виноват перед Роджером. И что бы тот сейчас ни сделал — оскорбил, избил, решил бы отплатить той же монетой — ему нужно позволить исполнить задуманное. Поэтому Брайан не сопротивлялся, когда Роджер, убрав руку, с силой толкнул его в грудь, заставляя опуститься на диван. Он не сопротивлялся, когда Тейлор оседлал его, вскочив на колени и крепко сжимая его бедра своими. Брайан лишь зажмурился и громко выдохнул, когда увидел поднявшийся кулак Роджера, нацеленный ему в лицо. Но удара не было. Роджер растерялся. Чего он не ожидал, так это немой покорности. Криков, отрицаний, драки, сопротивления. Всего чего угодно. Но сейчас Брай сидел под ним с зажмуренными глазами. Тихий, послушный. Тейлор опустил кулак в тот момент, когда Мэй все-таки открыл глаза. В душе Роджера что-то шевельнулось, останавливая его от совершения задуманного. Но он заставил себя вспомнить всё то, что сделал с ним Брайан. Помогло. Мэй даже вздрогнул от этого холодного ледяного взгляда, который подарил ему Тейлор. Он не откажется от мести, разве что бить не будет, как планировал. И, возможно, начнёт не слишком резко. Роджер накрыл своими ладонями руки Брайана, которые сейчас безвольно лежали по сторонам, и осторожно увлек его в поцелуй. Сначала нежно, едва касаясь чужих губ своими, а потом все смелее и развратнее. В голове набатом звучала совсем непрошеная мысль «Блять, я целую мужика и мне, кажется, это нравится». И чем сильнее дрожал под ним Брайан, растерявшийся от контраста действий и неизвестности, тем больше возбуждался Роджер. — Сука, — зашипел от боли Мэй, когда Тейлор вцепился зубами в нижнюю губу, прокусывая её. Роджер почувствовал, как Брай безуспешно пытается вырваться из хватки его рук, и отстранился, глядя, как выступает небольшая капелька крови. — Какого хера ты творишь?! — только сейчас Брайан понял, что Роджер настроен решительно. И стало страшно, стало действительно страшно. Потому что Мэй не узнавал в этом человеке с хладнокровно жёстким взглядом того Тейлора, которого привык видеть. На щеке расцвело уже знакомое ощущение от пощечины, щедро подаренной Роджером. — Либо ты сейчас заткнешься, либо я найду способ, чтобы заставить тебя замолчать, Брай. Брайан хотел было огрызнуться, но руки Тейлора внезапно скользнули под футболку, то лаская, то больно прищипывая кожу, которая в момент стала слишком чувствительной. Мэй просто задыхался от противоречивых ощущений: смеси горячей злобы, острого желания и слабо трепыхающегося в груди страха. Роджер стащил с Брайана мешавшую сейчас одежду. Футболка, а за ней и штаны с боксерами, отправились на пол. Неправильность и запретность происходящего будоражила сознание. Сейчас мысли о том, что всё это слишком странно, испуганно забились куда-то далеко. Роджер откровенно любовался другом, буквально растёкшимся по дивану и призывно раскинувшим до неприличия длинные ноги. Полностью вставший член гитариста сводил на нет все его жалкие попытки сопротивления, случившиеся ранее. В потемневших от возбуждения глазах читалось требование продолжения. Роджер не мог отказать. Ухмыльнувшись, он стащил с себя джинсы, молния которых под напором грозила разойтись сама по себе, и устроился между ног Мэя. Затем наклонился к Брайану и требовательно укусил за затвердевший сосок, вызывая протяжный стон. Поднялся выше и провел языком вокруг мочки уха, оставив влажный след на горячей коже. — Сейчас тебе будет больно, Брай, — жаркий шёпот заставил гитариста податься вперёд, — но придётся потерпеть. Полностью отдавшись ощущениям в теле, Брайан с трудом воспринимал всё происходящее. Он почти рефлекторно приоткрыл рот, когда почувствовал, как его губ коснулись пальцы Роджера. Не особо заботясь о комфорте Мэя, Тейлор глубоко погрузил их, практически доставая до задней стенки горла, а потом, резко вытащив, опустил руку вниз, к узкому входу. Чёрт, чёрт, чёрт! Резкая боль заставила вернуться в реальность. Брайан понимал, что тогда Роджеру тоже было больно, но до этого момента он даже не представлял насколько. Казалось, что внутри были не пальцы, а раскалённый прут. Брайан дёрнулся, стараясь избавиться от неприятного ощущения, но в грудь упёрлась твёрдая рука Роджера. — Тихо, — в голосе Тейлора была неприкрытая издёвка, — как ты там говорил? «Нужно просто расслабиться и потерпеть». Когда Роджер слегка раздвинул пальцы внутри гитариста, то всё его тело словно пронзил электрический разряд. Брайан, чуть откинув голову в сторону, провел языком по пересохшим губам. Тейлору откровенно сносило крышу. Он даже отказался от идеи перевернуть Мэя на живот. Уж слишком живописное зрелище сейчас открывалось. Хотелось видеть, впитывать тот букет эмоций, который расцветал на лице гитариста. А еще больше хотелось вставить в него возбужденный до предела член. Роджер вынул пальцы и, плюнув на руку, растер по органу слюну. Искать что-то более подходящее, чтобы облегчить страдания Брайана, не хотелось. В конце концов, он сам в своё время этим вопросом не особо заморочился. — Блять, Родж, не надо! — когда Тейлор с силой толкнулся внутрь, захотелось умереть. На глазах Мэя проступили слезы, а руки хаотично задвигались по обивке дивана, сжимаясь до побелевших костяшек. — Что ты там говоришь, Брай? Я тебя не слышу, — Роджер буквально прожигал Брайана взглядом. Как же было узко и горячо. Хотелось двигаться, не переставая. Глубже и сильнее. Плевать, что потом настигнет осознание произошедшего. Но сейчас было слишком хорошо, чтобы думать еще о чём-то. Мэй, желая хоть как-то отвлечься от разрывавшей его надвое боли, хотел было помочь себе руками, но был остановлен Роджером. — Нет, Брай. Сегодня мы делаем только то, что я хочу. Прекрати, а то придётся тебя связать, — под жалобный всхлип Брайана Роджер одной рукой крепко обхватил его член у основания, а другой упёрся в бедро. Мэю оставалось только подчиниться, он запустил руки в спутавшиеся кудри и попытался было подмахивать и сжимать ноги вокруг бёдер Тейлора крепче, подставляясь так, чтобы Роджер, который только наращивал темп, попадал по чувствительной точке. — Что б тебя, Брай! Блять, — Роджер больше не мог себя сдерживать. Не убирая руки с члена Брайана, он несколько раз особо сильно толкнулся и буквально рухнул на измученного гитариста, изливаясь внутрь. На некоторое время в квартире воцарилась тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием парней. Чуть придя в себя, Роджер выскользнул из Брайана и сел рядом, разглядывая раскрасневшегося, заплаканного гитариста. — Хороши друзья, нечего сказать, — задумчиво протянул Роджер, — но я всё равно не гей. Чуть сморщившись, Брайан попытался подняться и игнорировать болезненные ощущения. — Конечно, не гей, — Мэй даже смог выдавить что-то похожее на улыбку, — я в этом никогда и не сомневался. И знаешь, Родж, прости меня. — Квиты. Но, знаешь, я бы повторил. Только сначала я хочу курить и в душ, — сейчас, когда злость и обида прошли, Роджеру даже захотелось сделать приятно Брайану. — Полотенце в шкафу, — Брайан устало махнул рукой и, глядя на выходящего из комнаты Тейлора, усмехнулся.