Сахарная пудра

Макс Фолл только собрался было приступить к позднему ужину в кафе, держа в руках пончик со сладкой пудрой, как ему позвонил Ван Арт. Он сообщил, что Тревор, новообращенный, снова беснуется. Тяжело вздохнув и наскоро слопав еду, парень поехал в редакцию «Сверхъестественное сегодня», в подвале которой они и держали Тревора. Фолл и Ван Арт питали друг к другу смешанные чувства. За время отсутствия Мии они успели наладить контакт и даже поняли, что могут быть отличными напарниками несмотря на то, что раньше терпеть друг друга не могли. Они, конечно, оба знали, что после возвращения девушки из Европы между ними вновь начнется невидимая вражда за нее, однако пока никто эту тему не поднимал. Парень громким хлопком закрыл за собой дверь. Он лишь краем глаза заметил сидящего на столе директора и со скучающим видом рассматривающего какой-то журнал Виктора Ван Арта. Макс был раздражен. Ничего не ответив на приветствие вампира, оборотень скрылся в направлении подвала. Виктор не прислушивался к разговору оборотней, хотя благодаря прекрасному слуху до него долетало каждое словечко. Он продолжал тупо глядеть на журнал в руках и думать о том, какого черта у Фолла такие накачанные руки. В первую же встречу, когда Мия спасла их от драки, вампир был удивлен такой фигурой оборотня... и очарован. Позже, при последующих встречах и совместных операциях по погоне, поимке Говарда, его внимание также стали привлекать золотистые волосы парня, его высокие скулы, вены, выступающие на сильных руках, даже стиль его одежды и разговора. Он немного завидовал Мие из-за того, что она проводит большую часть времени с Максом. ‒ Скажи, ты не устал от этого? Это был Макс. Он устало взъерошил волосы и не без драмы развалился в кресле мистера Боу, поставив ноги на стол в паре дюймов от Виктора. Тот вопросительно поднял брови. ‒ Я обо всем этом, ‒ блондин развел руками. ‒ Когда все успело так перемениться? Почему мы, оборотень и вампир, испокон веков враждующие между собой, теперь сидим здесь, среди обычных людей, и пытаемся решить насущные проблемы. Он чуть откинул голову, предоставляя свою идеальную шею на обозрение. ‒ Как там Тревор? ‒ единственное, что нашел спросить Виктор. ‒ Обычный волчий психоз. К утру пройдет. Сейчас он спит. Макс говорил что-то еще, выражая свое недовольство, в то время как Виктор следил за движением его губ. Затем рука вампира непроизвольно потянулась к лицу блондина, и он провел большим пальцем по нижней губе парня. Единственное, что смущенный Виктор тогда придумал сказать на свою выходку: ‒ Боюсь поинтересоваться, это сахарная пудра или... ‒ Пусть будет сахарная пудра, ‒ усмехнулся Макс, хотя его скулы также горели от замешательства. Последующие секунды тишины показались для парней вечностью, пока кто-то из них не прильнул к губам другого. Возможно, они сделали это одновременно. Сначала чувствовались скованность и неуверенность, однако по мере углубления поцелуя и появления желания стащить друг с друга одежду они стали более решительными и настойчивыми. Горячие влажные губы Макса изучали скулы, подбородок, шею, ключицы Виктора, пока тот пытался избавить его от брюк. Он выглядел слишком тощим и даже хрупким, хотя бледные пальцы умело бродили по чужому телу. Сдавленный то ли вздох, то ли стон вырвался из горла вампира, когда Фолл остался в одном лишь нижнем белье. Он был до крайности прекрасен и идеален: идеальные бицепсы, идеальная грудь, идеальные кубики на животе, идеальные ноги... Он был бы тем самым раздражающим красавчиком, бьющим головы мелких очкастых ботаников об дверцы шкафчиков в старшей школе, если бы ходил туда. Макс открыто хмыкнул, глядя на Виктора. Конечно, он не мог похвастаться идеальной фигурой. Даже Бенни Барт, будучи ярым ненавистником тренажерных залов и особой физической нагрузки, был в лучшей форме в отличие от Ван Арта. Да, как-то ему пришлось пересечься с нагим Бенни. ‒ Ну, зато ты личиком вышел, парень, ‒ отметил Фолл, словно поняв, о чем вампир думал, и рассмеялся. Он припал к груди Виктора, не оставляя мест, где бы ни скользнули его губы или язык. Брюнет слегка дрожал, как если бы ему было холодно; он запустил пальцы в ржаные волосы. Дойдя до черных боксеров с изображением динозавриков, Макс быстро избавил их носителя от лишнего предмета одежды. На этот раз он оставил нижнее белье своего партнера без внимания, однако дал себе слово обязательно вернуться к нему чуть позже. Затем Виктор похрабрел и, стянув Макса за волосы, откинул его голову чуть назад, целуя шею. Аромат хвои и мыла неприятно щекотали нос вампира, но он был рад впервые за долгое время ощутить чей-то опьяняющий запах так близко. ‒ Так… э-э… ‒ Фолл заставил парня на нем приостановиться. ‒ Ты что ли сверху? Вообще-то… ‒ Как видишь, ‒ Виктор откинул со вспотевшего лба черные локоны и вновь начал целовать, плавно переходя с плеч на ключицы, затем на грудь, а руки его нежно изучали все, что было ниже торса. Когда между их телами больше не было преград вроде ненужной ткани, Виктор с горящими от волнения и смущения щеками вновь сел на бедра оборотня. Каждой своей клеткой он ощущал до ужаса возбужденного Фолла; его зрачки сильно расширились. «Сахарная пудра. Никаких наркотиков», подумал он, как ему показалось, про себя. ‒ Я с наркотиками дел не имею, но от тебя бы сейчас не отказался, ‒ голос Макса вышел низким и хриплым. Ван Арт грубо ‒ на удивление обоих парней ‒ заткнул блондина своим поцелуем, после язык его стал играть с сосками парня. Губы Фолла были приоткрыты, однако никаких звуков он старался не издавать. «Вот еще! Не услышит он моих стонов». Он лишь тяжело дышал, однако Виктор сегодня собирался услышать не только идиотские шуточки оборотня. Пальцы Макса запутались в волосах брюнета, пока он вылизывал его пупок, засовывая, высовывая язык и вырисовывая влажные круги. Затем настала очередь уже начавшего изливаться своей естественной смазкой члена. Виктор слышал приглушенные вздохи, но он знал, чем все это закончится. Внезапно он нашел, что ему это нравится. Парень взял в свои губы только головку, начиная посасывать, как хриплый рык сорвался с губ Макса, давая вампиру повод улыбнуться. Резко выпустив головку изо рта, Виктор начал дразняще водить языком по всей длине члена. ‒ Кажется… я убью тебя… сейчас, ‒ почти всхлипнул Макс, дрожа, сильнее сжав волосы Виктора. Приятная боль и горячая струя, вырвавшаяся из него, буквально взорвали блондина; его хватка ослабла. Он с удивлением и маломальским шоком наблюдал за тем, как Виктор преспокойно проглотил эякулят. Этот парень умел удивлять. Его губы были прохладными, когда Макс поцеловал его. Осторожно и нежно водя пальцами по белой вспотевшей спине, он собирался поменяться с ним местами. Виктор, поняв замысел любовника, ногами сильнее приковал того к стулу. Он мягко взял мокрый член Макса в руку и, подставив к своему входу, начал входить. Острая боль и ладонь, слишком сильно сжимавшая его за талию, не остановили Виктора. Он насаживался дальше, даже когда на глаза навернулись слезы. Он закрыл их, как теплая ладонь Макса легла ему на щеку. Оборотень что-то шепнул ему, оставив легкий поцелуй в уголках губ. Приятная волна дрожи прошлась по спине Виктора, и он почувствовал, что дошел до конца. Между судорожными вдохами и выдохами и пляшущими перед глазами огоньками он ощутил руки Макса на своих ягодицах. Ван Арт то приподнимался, то вновь насаживался, ускоряясь в темпе, как неожиданно рука Макса нашла наливающийся кровью, затвердевший член партнера. Пальцы его заскользили в ритм толчкам. С них обоих лил пот, когда они одновременно подошли к пику, тише, а затем все громче и громче повторяя имена друг друга. Где-то внизу остановилась машина. ‒ Опять этот Боу, ‒ жалобно простонал запыхавшийся Макс. Они привели себя и стол в порядок за считанные минуты. Так не вовремя появившийся директор выглядел полным энтузиазма свернуть горы. Впрочем, он, кажется, всегда был таким. Заявив о желании забрать некоторые печатные статьи домой и быстренько проверить Тревора, он пошел вниз. Схватив куртку, Макс направился к выходу. Лишь у двери он обернулся и выронил: ‒ В следующий раз я сверху. ‒ В следующий раз? ‒ игриво усмехнулся Виктор, подняв брови. Макс Фолл не ответил. Перед тем, как полностью скрыться в коридоре, он подарил Виктору Ван Арту нежную улыбку, и дверь захлопнулась.