Суд Магии. Орден Феникса

Наконец, все пришли в себя — и были способны воспринимать дальнейшее Чтение. Правда, когда увидели, в чьих руках оказалась Книга, многие захихикали, зашушукались, запереглядывались… И только сама чтица с совершенно бездумным видом подняла на лоб пробковые очки, отбросила назад светлые волосы и приступила к чтению. — Ой, а эта глава обо мне! — обрадовалась она. — Вот уж не знала, что я так знаменита… — Ещё бы! — фыркнул кто-то из рейвенкловцев. — Читай давай, знаменитость! Глава 10 Луна Лавгуд Спал Гарри беспокойно. В сновидениях то и дело мелькали родители, не говорившие ни слова; миссис Уизли рыдала над мёртвым телом Кричера, на неё смотрели Рон и Гермиона с коронами на головах; а потом Гарри в очередной раз очутился в коридоре, который упирался в запертую дверь. Он резко проснулся, в шраме покалывало, — Мне это категорически не нравится, — пробурчал Шеклболт, впрочем, многие из его коллег кивали головами и переглядывались, некоторые при этом косились на некоего призрака. — Надеюсь, молодой человек уже приступил к изучению такой области магического искусства, как Менталистика? — полюбопытствовал последний. — Ну, мне выдали несколько книг по данной тематике, — пробормотал Гарри, обращаясь к своим ботинкам. Снейп и в самом деле вооружил его данной литературой, приказав изучить в кратчайшие сроки и через день задавал каверзные вопросы, направленные на выяснение того, насколько серьёзно Ученик подошёл к данному заданию. Книги оказались ОЧЕНЬ нудными и в последнее время Гарри чаще не отвечал на вопросы Наставника, но, наоборот, просил его разъяснить ему то или другое место из прочитанного. Джеймсу и Сириусу тоже пришлось погрузиться в эту тематику и они чуть ли не три раза в день были вынуждены принимать зелья от головной боли. Впрочем, Гарри уже достаточно изучил тематику для того, чтобы понять, на что намекает Реддл, что и почему не нравится лицам, которые не понаслышке знакомы с Менталистикой. а Рон, уже одетый, говорил ему: — Слушай, давай быстрей, мама уже на стенку лезет, говорит, опоздаем на поезд… — Как всегда, — фыркнул Драко. — Вам следовало приезжать на вокзал накануне отъезда и ночевать на платформе, не то однажды кончится тем, что вы не попадёте на поезд не из-за происков домовиков, но по вине собственного копушества! Многие ждали, что Люциус или Нарцисса сейчас начнут отчитывать своего наследника, но в этот раз и лорд, и леди Малфой были совершенно солидарны с младшим представителем рода. В доме всё бурлило. Одеваясь на предельной скорости, Гарри из того, что донеслось до его ушей, сделал вывод: Фред и Джордж опять набедокурили. Свои чемоданы, которые им лень было нести, они, применив колдовство, отправили вниз по воздуху. Чемоданы сбили с ног Джинни, которая шла по лестнице, и девочка проскользила на животе два марша. — Значит, так, молодые люди, — в этот раз чтение прервал Флитвик. — Собственно говоря, профессор Снейп, у меня к вам, как к Наставнику этих оболтусов, будет большая просьба — протестировать этих молодых людей на владение Чарами Левитации. На моих занятиях они демонстрировали хорошие результаты, но это столкновение багажа с мисс Уизли мне категорически не нравится. — Можете не сомневаться, это будет первое, что я проверю при следующей паузе, независимо от того, с чем она будет связана. При этом многие заметили, что, хотя речь шла исключительно о двух рыжих близнецах, побледнела и ссутулилась сразу вся группа. Теперь миссис Блэк и миссис Уизли наперебой надсаживали глотки. — Могли нанести ей серьёзную травму, кретины! — Грязные полукровки! Прочь из дома моих отцов! Когда Гарри натягивал кроссовки, в комнату влетела взволнованная Гермиона. На плече у неё покачивалась Хедвиг, в руках Гермиона держала извивающегося Живоглота. — Хедвиг только что вернулась от моих родителей. — Сова услужливо взмахнула крыльями и перелетела на свою клетку. — Ну что, ты готов? — Почти. Как Джинни? — спросил Гарри, надевая очки. — Миссис Уизли её подлатала, — сказала Гермиона. — Но теперь Грозный Глаз говорит, что мы не можем отправляться, пока нет Стерджиса Подмора, без него охрана будет недостаточная. — Охрана? — не поверил Гарри. — Чтобы добраться до вокзала Кингс-Кросс, нам нужна охрана? — Не нам, а тебе нужна охрана, — поправила его Гермиона. — Зачем? — раздражённо спросил Гарри. — Как я понял, Волдеморт сейчас ведёт себя тихо. Он что, может выскочить из-за мусорного бака и наброситься на меня? — Не знаю, я просто передаю, что говорит Грозный Глаз, — рассеянно сказала Гермиона, глядя на часы. — Так или иначе, если мы в ближайшее время не выйдем, мы точно опоздаем на поезд… — Аластор, вам не кажется, что это уже чуточку чересчур? Что такими своими мерами вы только привлечёте к компании совершенно никому не нужное внимание? — спросила леди Лонгботтом. — Да, совершенно непонятно, зачем вам понадобился целый отряд для того, чтобы перевезти Гарри от Дурслей в Лондон, думаю, Ремус отлично справился бы в одиночку или в паре с кем-нибудь одним… — спросил кто-то. — А если бы опять произошла встреча с дементорами или подобными тварями? Гарри не смог бы применить чары, чтобы ещё больше не усугубить… — Чем больший отряд идёт… — …против соответствующего противника — да. Но, насколько мне помнится, Хогвартс-экспресс даже в Тёмные времена не подвергался атакам… — Есть определённые законы, за чьим соблюдением следит сама Магия, — пожал плечами призрак. — Оригинал никогда не стремился к столь массовым террактам в отношении лиц, которые никоим образом не препятствовали его целям и не могли оказать должного сопротивления. Захватить нескольких несовершеннолетних, с тем, чтобы шантажировать их высокопоставленных родственников — этим слуги оригинала занимались, но… …На углу с ними поздоровалась старая дама. У неё были туго завитые седые букли, на которых покоилась фиолетовая шляпка с плоской тульёй и загнутыми кверху полями. — Привет, Гарри, — подмигнула она. — Лучше бы, наверно, поторопиться, Молли, — добавила она, посмотрев на часы. — Ещё бы, ещё бы, — простонала миссис Уизли, прибавляя шагу. — Но Грозный Глаз хотел, чтобы мы подождали Стерджиса. Если бы только Артур опять мог взять для нас машины в Министерстве… Но Фадж ему не одолжит сейчас даже пустую чернильницу… Как это маглы выдерживают путешествия без волшебства… — Прекрасно они всё выдерживают! Они выдерживают даже космические путешествия, а об астронавтах-волшебниках я ещё никогда не слышала и не читала! — возмутилась Некая-Неугомонная-Представительница-Маглорожденных-Волшебниц. Многие воззрились на неё в недоумении. — А вы даже не слышали о том, что люди уже летают в космос, побывали на Луне? И удивляетесь потом тому, что маглы, видите ли, на что-то способны… Они способны порой и на такие вещи, о которых вы даже не задумываетесь! — Безусловно, с этим никто не спорит, — поскольку все прекрасно осознавали: себе дороже. Да, Гермиона после нескольких продолжительных и неприятных бесед с несколькими волшебниками и волшебницами несколько попритихла и не высовывалась, но в этот момент она сочла, что её прежний мир опять ущемляют… И, если кто вздумает ей что доказывать, на это уйдёт не меньше часа. Другие покачивали головами, перешёптываясь о том, что, согласно министерским порядкам, каждый сотрудник, достигший в иерархии положения выше младшего секретаря, имеет право пользования служебным транспортом, в том числе и для того, чтобы беспрепятственно доставить семью на вокзал — в некоторых случаях транспорт предоставлялся даже бесплатно, Артур Уизли, как Глава Отдела, к тому же, известный своей бедностью, вполне мог оформить пару машин, просто поставив министра перед фактом… И министр не мог бы возражать… Кто-то донёс данную информацию до сведения Молли… и пожалел об этом: взгляды, которые женщина бросала на супруга, ласковыми назвать было никак нельзя. — …Ну наконец-то, — с облегчением вздохнула миссис Уизли. — Вот Аластор с багажом, глядите… В фуражке носильщика, низко нахлобученной на не подходящие друг к другу глаза, сквозь арку проковылял Грюм, толкавший тележку с их чемоданами. — Полный порядок, — вполголоса сказал он миссис Уизли и Тонкс. — Никакой слежки… — И кому только могла прийти в голову эта самая слежка, Аластор? — ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! — Не обращайте внимания на старика, — шёпотом вмешался Гиппократ Сметвик. — У авроров и мракоборцев в данном возрасте часто возникают разные… отклонения. …Поезд набрал скорость, за окном мелькали дома, и стоявшие у окна покачивались. — Пошли, найдём купе? — предложил Гарри. Рон и Гермиона переглянулись. — Э… — сказал Рон. — Мы… ну… Нам с Роном надо в вагон старост, — смущённо призналась Гермиона. Рон не смотрел на Гарри; его вдруг страшно заинтересовали ногти на его левой руке. — А, — сказал Гарри, — понятно. Ну ладно. — Нам не надо будет сидеть там всю дорогу, — торопливо продолжила Гермиона. — В письмах сказано, что мы должны получить инструкции от старост школы, а потом время от времени ходить по коридорам и смотреть за порядком. — Понятно, — повторил Гарри. — Ну, что ж… Значит, увидимся позже. — Само собой, — сказал Рон, бросив на Гарри быстрый беспокойный взгляд. — Не думай, что мне очень хочется туда идти, я предпочёл бы, конечно… но от нас требуют… Я в том смысле, что меня это не радует, я не Перси, — закончил он с вызовом. — Ну, это-то я знаю, — улыбнулся Гарри. Но когда Гермиона и Рон потащили свои чемоданы, Живоглота и клетку с Сычиком к головному вагону, Гарри охватило непривычное чувство одиночества. Он ни разу ещё не ездил на «Хогвартс-Экспрессе» без Рона. — Возможно, кое-кто этого и добивался, — шепнул Сириус Ремусу. Мародёры, прежде бывшие ярыми сторонниками некоего-светлого-мага, в последнее время примкнули к числу тех, кто начал сомневаться в благоразумии некоего старика. — Пошли, — сказала ему Джинни. — Займём им места. — Да, — согласился Гарри и взял клетку с Хедвиг в одну руку, чемодан в другую. Они с трудом двинулись по коридору, заглядывая сквозь стеклянные двери в купе, которые все были уже полны. Гарри не мог не заметить, что многие смотрят на него с великим любопытством. Кое-кто даже толкал в бок соседа и показывал на него. Пройдя пять вагонов, Гарри вспомнил, что «Ежедневный пророк» всё лето втолковывал читателям, какой он врун и саморекламщик. В голове у него возник неприятный вопрос: верят ли газетчикам те, кто сейчас глазеет на него и перешёптывается? В последнем вагоне они увидели Невилла Лонгботтома, соученика Гарри по Гриффиндору. Его круглое лицо горело от напряжения: одной рукой он тащил чемодан, другой держал Тревора, свою жабу, которая норовила вывернуться. — Привет, Гарри, — пропыхтел он. — Привет, Джинни. Всюду забито, не могу место найти. — Ничего не всюду, — возразила Джинни, которая уже успела протолкнуться мимо Невилла и заглянуть в ближайшее купе. — Здесь полно места, здесь только полоумная Лавгуд. Среди рейвенкловцев пронеслись смешки и перешёптывания, но их бывший декан, ставший директором, а также исполняющий обязанности декана преподаватель рунистики, так на них посмотрели, что весельчаки сочли за благо для себя заткнуться. Невилл пробурчал что-то в том смысле, что не хочет никого беспокоить. — Не будь дураком, — засмеялась Джинни. — Она ничего. Она отодвинула дверь и впихнула в купе свой чемодан. Гарри и Невилл вошли следом. — Привет, Луна, — сказала Джинни. — Можно нам к тебе? Девочка, сидевшая у окна, подняла на них глаза. Светлые волосы, довольно грязные и спутанные, доходили ей до пояса. У неё были очень бледные брови и глаза навыкате, всё время придававшие ей удивлённый вид. Гарри мгновенно понял, почему Невилл не хотел заходить в это купе. Луна была, похоже, слегка того. Волшебную палочку она засунула не куда-нибудь, а за левое ухо, на шее у неё висело ожерелье из пробок от сливочного пива, журнал, который она читала, был повёрнут вверх тормашками. Учёные, принимавшие участие в выявлении у некоторых учеников Даров Интуитов, не стали обращать внимания на эту девочку, но, судя по тем взглядам, которыми они обменивались, жалели об этом и были намерены в самом ближайшем будущем наверстать это досадное упущение. — Что ты думаешь на эту тему? — шёпотом спросила Дафна у Гарри, тот пожал плечами. — Учитывая характер моего собственного Дара, предпочитаю поменьше думать на подобные темы и не озвучивать их. То, что касается меня самого, ещё куда ни шло, а портить жизнь окружающим не хочу. Поезд, громыхая, ехал уже по открытой местности. День был странноватый, неустановившийся: то вагон был полон солнечного света, то набегали мрачные тучи. — Угадай, что мне подарили на день рождения, — сказал Невилл. — Ещё одну напоминалку? — спросил Гарри, вспомнив про шарик, который прислала Невиллу бабушка в надежде улучшить его никуда не годную память. — Безнадёжно бороться с памятью таким образом, — вздохнула Минерва. — Эти напоминалки лишь констатируют факт — что-то забыто, а вот что? Хозяин данного артефакта может до бесконечности ломать голову, но так и не вспомнить, что же он забыл. — Но раньше… — Это было в девятнадцатом веке, в самом его начале, и я подозреваю, что последний мастер, способный создавать полноценные Напоминалки, дающие подсказки о том, что хозяин мог забыть, умышленно унёс тайну в могилу… А современные — не более, чем глупые подобия тех артефактов… Но, будь я родственницей Невилла, то, зная его, подарила бы мальчику что-нибудь, связанное с растениями. — Нет, — сказал Невилл. — Хотя она мне очень бы пригодилась, ту я давным-давно потерял… Нет, вот посмотри… Он запустил свободную от Тревора руку в сумку и, немного пошарив, вынул маленькое растеньице в горшке, похожее на серый кактус, только не утыканное колючками, а покрытое волдырями. — Мимбулус мимблетония, — гордо проговорил он. Гарри стал разглядывать растение. Оно еле заметно пульсировало и выглядело несколько зловеще, напоминая больной внутренний орган. — Очень-очень большая редкость, — сияя, сказал Невилл. — Не знаю даже, есть ли такое в теплицах Хогвартса. Жду не дождусь, когда можно будет показать профессору Спраут. Двоюродный дедушка Элджи раздобыл это для меня в Ассирии. Попробую вырастить новые экземпляры. — В наших теплицах такого нет, — сказала профессор Спраут, улыбнувшись. — Вообще, мимбулус — колоссальная редкость в нашем климате, он встречается в основном в Мексике и на Кубе, я слышала, недавно нашли мимбулус на Папуа, но… Это оказалось похожее растение. Ну, и в Ассирии тоже изредка можно найти, но просто потому, что там есть специалисты, способные выращивать редчайшие растения… С Мимбулусом это очень сложно, если вам, мастер Лонгботтом, это удастся… — Я помню наш договор. Гарри знал, что любимый предмет Невилла — травология. Что до него самого, он не представлял себе, что хорошего можно увидеть в этом чахлом уродце. — Довольно часто бывает так, что именно самые уродливые внешне растения дают больше пользы, чем те, которые привлекают к себе красотой или ароматом. — Оно… э… что-нибудь делает? — спросил Гарри. — Массу всего! — гордо ответил Невилл. — У него потрясающий защитный механизм. Подержи-ка Тревора. Он положил жабу приятелю на колени и достал из сумки перо. Над верхним краем «Придиры» показались выпуклые глаза Луны Лавгуд, которой захотелось посмотреть, что сделает Невилл. Подняв Мимбулус мимблетония к самым глазам и высунув от усердия кончик языка, Невилл выбрал точку и резко кольнул растение остриём пера. Из каждого волдыря брызнула мощная струя жидкости — густой, вонючей, тёмно-зелёной. Она заляпала всё — потолок, окно, журнал Луны Лавгуд; Джинни, вовремя успевшая закрыть лицо руками, выглядела так, словно надела шапку из ползущей тины. Что касается Гарри, чьи руки были заняты норовившим выскочить Тревором, он получил хороший заряд в лицо. Запах — тухлый, навозный. Невилл, которому досталось больше всех, стал трясти головой, чтобы прочистить хотя бы глаза. — И-извините, — выдохнул он. — Не пробовал раньше… Не знал, что так будет… Но не волнуйтесь, Смердящий сок не ядовит, — нервно добавил он, увидев, что Гарри выплюнул содержимое рта на пол. — Не совсем. Пока он смердит — особой беды не будет, максимум — расстройство желудка, но вот если он НЕ смердит… То это может быть очень серьёзно, — покачала головой преподавательница травологии. В этот самый момент дверь купе отодвинулась. — О… здравствуй, Гарри, — раздался взволнованный голос. — Я… не вовремя? Свободной от Тревора рукой Гарри протёр очки. Всё ещё улыбаясь, в двери стояла очень хорошенькая девочка с длинными блестящими чёрными волосами. Это была Чжоу Чанг — ловец из команды Рейвенклоа по квиддичу. — Э… здравствуй, — бесцветным тоном сказал Гарри. — М-м… — выдавила из себя Чжоу. — Я просто заглянула поздороваться… Всего хорошего… Изрядно покрасневшая, она захлопнула дверь. Гарри откинулся на спинку сиденья и издал стон. Он предпочёл бы, чтобы Чжоу увидела его в центре великолепной компании, хохочущей до упаду от шутки, которую он только что отмочил. Вместо этого она увидела его с Невиллом Лонгботтомом и Луной Лавгуд, с жабой в руках и со Смердящим соком на лице и груди. — Ничего страшного, — подбодрила их Джинни. — Глядите, мы сейчас запросто от этого избавимся. — Она достала волшебную палочку. — Экскуро! Смердящий сок исчез. — Извините, — тихим голосом повторил Невилл. Рон и Гермиона явились только через час. К этому времени тележка с едой уже проехала. Гарри, Джинни и Невилл как раз покончили с тыквенным печеньем и обменивались карточками из шоколадных лягушек, когда дверь открылась и вошли гриффиндорские старосты: Гермиона — с Живоглотом, Рон — с громко ухающим Сычиком в клетке. — Умираю с голоду, — заявил Рон, пристроив Сычика рядом с Хедвиг на багажной сетке, взяв у Гарри шоколадную лягушку и рухнув на свободное место рядом с ним. Он сорвал обёртку, откусил лягушачью голову, закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья, точно у него было невесть какое изматывающее утро. — У пятикурсников на каждом факультете по двое старост, — сообщила, садясь, Гермиона. Вид у неё был страшно недовольный. — Мальчик и девочка. — Угадай теперь, кто староста Слизерина, — сказал Рон, не открывая глаз. — Малфой, — мгновенно отозвался Гарри, не сомневаясь, что оправдается худшее из его опасений. — Разумеется, — с горечью подтвердил Рон, запихивая в рот остаток лягушки и беря следующую. — И эта жуткая корова Пэнси Паркинсон, — язвительно сказала Гермиона. — Какая из неё староста, если она толстая и медлительная, как тролль, которому дали по башке… — Вы уж определитесь, кто я — мопс, корова или тролль?! — возмутилась Паркинсон. — И вообще, тебе, как дочери врачей, пусть даже и зубных… — А откуда тебе это известно? — полюбопытствовала Гермиона, подняв брови. — Семья моей тёти — частые пациенты твоих родителей, — поморщилась слизеринка. — У них у всех нарушение какого-то там поля… К ним нельзя применять ничего лекарственного — ни чар, ни зелий, вот и приходится наблюдаться у маглов, а с зубами в последнее время… Но, как я уже сказала, тебе должно быть известно такое понятие, как гормоны и гормональные нарушения. Со следующего года я смогу уже принимать особые снадобья, которые смогут мне помочь, а издеваться над чужими недостатками… Тебе вот не нравилось, когда указывали на твои зубы? Так почему позволяешь себе смеяться над моей фигурой? — А кто у Хаффлпаффа? — спросил Гарри. — Эрни Макмиллан и Ханна Аббот, — хрипло ответил Рон. — А у Рейвенкло — Энтони Голдстейн и Падма Патил, — сказала Гермиона. — Ты ходил с Падмой Патил на Святочный бал, — произнёс чей-то голос. Все повернулись к Луне Лавгуд, которая, не мигая, смотрела на Рона поверх своего «Придиры». Он проглотил шоколад, который был у него во рту. — Да, я знаю, что ходил, — сказал он с лёгким удивлением. — Ей не очень понравилось, — поведала ему Полумна. — Она говорит, ты неважно с ней обошёлся. Не стал с ней танцевать. Хотя для меня это было бы даже лучше, — добавила она глубокомысленно. — Не люблю танцы. — Ты это ты, — фыркнула Падма. — А другие предпочитают, чтобы их первый бал был незабываемым — и с положительной точки зрения. Я вообще не понимаю, зачем Уизли в принципе понадобилась партнёрша — в обязательном порядке она была нужна исключительно Чемпионам: Гарри, Седрику, Краму и Делакур. Были такие, которые пришли без пары… и не только со Слизерина, — решила она уточнить. — …Нам надо время от времени патрулировать коридоры, — сказал он Гарри и Невиллу, — и мы можем наказывать людей за плохое поведение. Мне не терпится прищучить Крэбба и Гойла… — Ты не должен злоупотреблять положением старосты, Рон! — резко сказала ему Гермиона. — Малфой, конечно, ни капельки не будет им злоупотреблять, — саркастически откликнулся Рон. — Ты что, намерен опуститься до его уровня? — Нет, я просто намерен добраться до его дружков раньше, чем он доберётся до моих. — Ну перестань же, Рон… — Гойла я засажу за строчки, это его убьёт, он терпеть не может писать, — радостно сообщил Рон. Он понизил голос до хриплого хрюканья Гойла, наморщил лицо, изображая болезненную сосредоточенность, и принялся выводить в воздухе рукой: — Я… не… должен… выглядеть… как… задница… бабуина. Все засмеялись, и громче всех — Луна Лавгуд. По залу тоже пронеслись смешки. Правда, нашлись такие, которым пришлось объяснять, кто такой бабуин и что представляет из себя указанная Роном часть тела данной обезьяны, после чего Гойл встал, довольно быстро для его туши подошёл к обидчику и ударил его в лицо. Тот хотел дать сдачи, но тут слизеринец начал чесать свои руки — они начали покрываться волдырями, явно болезненными. Впрочем, через несколько минут они прошли, но больше ни у кого не возникло желания ни с кем выяснять отношения таким образом. …Гарри, бросив взгляд на упавший журнал, заметил нечто такое, из-за чего не поленился наклониться за ним. Когда Луна читала его перевёрнутым, трудно было разобрать, что изображено на обложке, но теперь Гарри понял: там красовалась не слишком умело выполненная карикатура на Корнелиуса Фаджа. Его можно было узнать только по светло-зелёному котелку. Одной рукой Фадж сжимал мешок с золотом, другой душил гоблина. Подпись гласила: Как далеко зайдёт Фадж в стремлении присвоить банк «Гринготтс»? Амбридж попыталась открыть рот, чтобы возмутиться, но не смогла, пришлось ограничиться бросанием на чтицу взглядов, которые ей самой казались выразительными и угрожающими, а всем прочим — комичными. Министр закусил губу — он и в самом деле предпринимал попытки наложить лапу на контрольный пакет акций, который принадлежал гоблинам… Вернее, гоблинам принадлежали все акции, просто они были распределены между разными кланами, и положение одного из них как раз сильно пошатнулось, что предполагало распределение их ценных бумаг между прочими… Министр решил подсуетиться и вырвать из лап гоблинов хотя бы часть правления банка, но… Сказать, что ему этого не удалось, значит, не сказать вообще ничего. Чуть ниже — краткое содержание других статей в этом номере: Коррупция в Лиге квиддича: какими методами «Торнадос» берёт верх? — Честными методами, — сказала Чжоу Чанг. Рональд открыл было рот для спора, но Джинни наступила ему на ногу. — Да, довольно долго они болтались внизу таблицы, но год назад у них поменялся тренер, а уже он полностью сменил состав команды и закупил более совершенное оборудование… За этот счёт и выигрывает. Раскрываются тайны древних рун. Сириус Блэк — злодей или жертва? — Можно взглянуть? — спросил Луну заинтригованный Гарри. Она кивнула, по-прежнему глядя на Рона и давясь от хохота. Гарри открыл журнал и просмотрел перечень статей. До этой минуты он и не вспоминал про издание, которое мистер Уизли взял у Кингсли для Сириуса, но теперь он понял, что речь тогда шла именно об этом номере «Придиры». Он нашёл нужную страницу и с волнением принялся за статью. Она тоже была проиллюстрирована довольно-таки бездарной карикатурой. Если бы не подпись, Гарри в голову бы не пришло, что это Сириус. Его крёстный отец стоял на груде человеческих костей с волшебной палочкой в руке. Статья была озаглавлена так: СИРИУС БЛЭК — ЧЁРНЫЙ ПОД СТАТЬ ФАМИЛИИ? Кровожадный убийца или невинная звезда эстрады? Лишь прочтя эти фразы несколько раз, Гарри убедился, что глаза его не обманывают. С каких это пор Сириус — звезда эстрады? Вот уже четырнадцать лет Сириуса Блэка считают виновным в убийстве двенадцати ни в чём не повинных маглов и одного волшебника. Следствием дерзкого побега Блэка из Азкабана два года назад стал самый широкомасштабный розыск из всех, что когда-либо предпринимало Министерство магии. Все мы были на сто процентов уверены, что он заслуживает нового ареста и передачи дементорам. НО ТАК ЛИ ЭТО? Ошеломляющее обстоятельство, о котором мы узнали совсем недавно: Сириус Блэк, возможно, не совершал тех преступлений, за которые его отправили в Азкабан. Как утверждает Дорис Перкисс, проживающая по адресу: Литтл-Нортон, Акантовая улица, 18, Блэк в то время, когда произошло убийство, находился совсем в другом месте. — Общественность не знает, что Сириус Блэк — вымышленное имя, — говорит миссис Перкисс. — Тот, кого считают Сириусом Блэком, — на самом деле не кто иной, как Коротышка Бордман, бывший эстрадный певец, в прошлом — солист популярной группы «Гоп-гоблины», переставший выступать почти пятнадцать лет назад после того, как на концерте в Литтл-Нортоне репа, брошенная одним из зрителей, попала ему в ухо. Я узнала его в ту самую секунду, как увидела фотографию в газете. Коротышка никак не мог совершить эти преступления, потому что в тот день у нас с ним был романтический ужин наедине при свечах. Я уже написала министру магии и ожидаю, что со дня на день Коротышка, он же Сириус, будет полностью оправдан. Раздался хохот. Это не распространилось исключительно на нескольких отморозков, но остальные покатывались со смеху. Министр тоже не сдержал веселья, хотя предпринял такую попытку. — Я и в самом деле получил письмо от этой дамы, — сказал он. — Решительно, ничего более комичного мне не попадалось. С другой стороны, Коротышка Бордман — реальное лицо, и внешне он весьма похож на мистера Блэка, при… их вполне можно спутать. Но этого было недостаточно для того, чтобы снять обвинения с настоящего Сириуса Блэка… Дочитав, Гарри продолжал смотреть на страницу. Он глазам своим не верил. Может быть, это шутка, подумал он. Может быть, журнал специализируется на мистификациях. Он перевернул несколько страниц и нашёл статью о Фадже. Корнелиус Фадж, министр магии, отвергает обвинения в том, что с момента своего избрания министром пять лет назад он вынашивал планы захвата Волшебного банка «Гринготтс». Фадж неизменно заявляет, что хочет только «мирно сотрудничать» с хранителями нашего золота. НО ТАК ЛИ ЭТО? Из источников, близких к министру, нам недавно стало известно, что заветное желание Фаджа — получить контроль над золотыми запасами гоблинов и что ради этого он, если понадобится, готов применить силу. — Ему не привыкать, — утверждает сотрудник министерства. — Недаром в узком кругу Фаджа прозвали «грозой гоблинов». Послушали бы вы его, когда он уверен, что рядом исключительно свои. Он только и говорит, что о гоблинах, которых он уничтожил: одних по его приказу утопили, других выбросили из окна, третьих отравили, четвёртых запекли в пироге… Дальше Гарри читать не стал. При всех дурных качествах Фаджа его очень трудно было вообразить отдающим распоряжение запечь гоблина в пироге. — Спасибо, мастер Поттер, — кисло заметил «гроза гоблинов». — Хотя бы в этом меня не обвиняете. Хотелось бы мне знать, откуда Лавгуд взял эту информацию, действительно ли информатором был наш сотрудник — лично я нисколько не сомневаюсь, что он — если такой разговор в принципе существовал — либо имел самое отдалённое отношение к Министерству, либо был уволен с таким скандалом, что готов был пойти на любую подлость исключительно ради мести. Он ещё немножко полистал журнал, останавливаясь через каждые несколько страниц. Ему попались: обвинение в адрес клуба «Татсхилл Торнадос» в том, что он для победы в чемпионате по квиддичу использовал шантаж, махинации с мётлами и пытки; — Решительно, это бред сивой кобылы, — хором заявили многие из присутствующих. — Если бы в Торнадосе и в самом деле… То об этом давным-давно стало известно, — сказал Бэгмен. — За квиддичем всегда был такой контроль… интервью с волшебником, утверждавшим, что слетал на Луну на «Чистомете-6» и набрал там в доказательство мешок лунных лягушек; и, наконец, статья о древних рунах, объяснявшая, по крайней мере, почему Луна читала «Придиру» перевёрнутым. Автор уверял, что если поставить руны с ног на голову, то получится заклинание, с помощью которого можно превратить уши недруга в лимоны. На этом фоне утверждение «Придиры», что Сириус был солистом группы «Гоп-гоблины», казалось чуть ли не правдоподобным. Пришлось сделать получасовой перерыв — раньше читатели просто не смогли успокоиться достаточно, для того, чтобы слушать дальнейшее чтение без всхлипываний и стонов. Луна явно сочла себя и своего отца несправедливо обиженными, но промолчала. — Что-нибудь интересное? — спросил Рон, когда Гарри закрыл журнал. — Разумеется, ровно ничего, — язвительно сказала Гермиона, прежде чем Гарри успел ответить. — Всем известно, что этот журнал — макулатура. — Прошу прощения, — вмешалась Луна, чей голос вдруг перестал быть потусторонним. — Его редактор — мой отец. — Я… э… — смущённо пробормотала Гермиона. — Там, конечно… есть кое-что… любопытное… в смысле… — Можно, я его возьму? — холодно осведомилась Луна и, наклонившись, вырвала «Придиру» у Гарри из рук. Открыв пятьдесят седьмую страницу, она решительно перевернула журнал и снова исчезла за ним. — Да, получилось не слишком вежливо… — Но я и в самом деле тогда не знала! И, в конце концов, «Придира» на девяносто процентов состоит из статеек, в которых больше воды, чем информации. В этот момент дверь купе открылась в третий раз. Гарри повернул голову. Он, конечно, этого ожидал; и всё равно увидеть ухмыляющееся лицо Драко Малфоя между физиономиями его дружков Крэбба и Гойла — приятного мало. — В чём дело? — недружелюбно спросил Гарри, не успел Малфой открыть рот. — Повежливей, Поттер, иначе будешь наказан, — проговорил, растягивая слова, Малфой, чьи прилизанные светлые волосы и острый подбородок были точной копией отцовских. — Видишь ли, меня, в отличие от тебя, назначили старостой, и поэтому я, в отличие от тебя, имею право наказывать провинившихся. — Может, и так, — отозвался Гарри, — но ты, в отличие от меня, гадина, поэтому вали отсюда и оставь нас в покое. Рон, Гермиона, Джинни и Невилл засмеялись. Малфой скривил губы. — А скажи-ка мне, Поттер, каково это — быть на втором месте после Уизли? — спросил он. — Заткнись, Малфой! — резко сказала ему Гермиона. — Кажется, я затронул больное место, — язвительно усмехнулся Малфой. — Ты смотри у меня, Поттер! Я, как пёс, буду вынюхивать, где ты что сделаешь не так. — Пошёл вон! — крикнула Гермиона, вскакивая. Хихикнув, Малфой бросил напоследок на Гарри зловредный взгляд и удалился в сопровождении неуклюже топающих Крэбба и Гойла. Гермиона со стуком захлопнула за ними дверь купе и повернулась к Гарри, который мигом понял, что она, как и он, увидела в словах Малфоя скрытый смысл и очень обеспокоена. — Кинь-ка нам ещё по лягушке, — сказал Рон. Он явно ничего не почувствовал. При Невилле и Луне Гарри не мог свободно говорить. Ещё раз обменявшись с Гермионой встревоженными взглядами, он стал смотреть в окно. До этой минуты он думал, что Сириус, отправившись на вокзал его провожать, всех позабавил, и только. И вдруг вылазка крёстного отца представилась ему неосторожным, рискованным поступком… Гермиона была права… Не надо было Сириусу приходить. Что, если мистер Малфой заметил чёрного пса и сказал Драко? Что, если он сообразил: муж и жена Уизли, Люпин, Тонкс и Грюм знают, где Сириус прячется? Или всё же то, что Малфой употребил слово «пёс», — случайное совпадение? — Клянусь, на тот момент я ничего такого ввиду не имел. И только после этого из письма отца узнал… — Петтигрю не стал таиться. Я получил письмо от Драко о том, что в числе сопровождающих мастера Поттера была крупная чёрная собака, которая вела себя весьма… странно, а, поскольку Хвост в это время как раз находился рядом, со своей привычкой читать чужие письма… Он и рассказал о том, какие анимагические формы у мистера Блэка и покойного на тот момент лорда Поттера. Не спорю, я предупредил об этом Драко, на случай… Но это было после, — пояснил отец. — Так что это было именно совпадение! …Он сошёл на перрон и огляделся, ожидая услышать голос Хагрида: «Первокурсники, сюда!.. Эй, первокурсники!..» Но он не прозвучал. Вместо него — совсем другой голос, бодрый, женский: — Первокурсники, прошу построиться здесь! Первокурсники, ко мне! Качаясь, приблизился фонарь, и при его свете Гарри увидел выступающий подбородок и строгую причёску профессора Граббли-Планк — волшебницы, которая в прошлом году некоторое время преподавала вместо Хагрида уход за магическими существами. — А где Хагрид? — громко спросил он. — Не знаю, — сказала Джинни. — Давай-ка отойдём, мы загораживаем дверь. — Да, конечно… Двигаясь по перрону и через здание вокзала, Гарри и Джинни разошлись. В толкучке Гарри всматривался во тьму — искал Хагрида. Он должен быть здесь, Гарри очень на это рассчитывал. Встреча с Хагридом была одной из главных радостей, которые он предвкушал. Но Хагрида не было. — В самом деле, где вы были?! — Я попросил Хагрида и мадам Максим уговорить великанов не поддерживать Тёмного Лорда, когда тот вернётся к активным действиям. — И насколько это было успешно? — К сожалению, некоторые… обстоятельства… — Хагрид сник и не закончил. — Нам пришлось применить магию, чтобы выжить, — сказала француженка. — К тому же, выяснилось, что именно в том племени жила мать Рубеуса и его младший брат. Но Грокх оказался… некондиционным, если будет позволено так выразиться, и был изгоем… Рубеус заступился за беднягу, этого ему тоже не простили… «Не мог же он уйти из школы, — говорил себе Гарри, медленно протискиваясь в толпе сквозь узкую дверь и выходя к дороге. — Ну, простудился, мало ли что…» Он огляделся в поисках Рона и Гермионы, желая спросить у них, что они думают о новом появлении профессора Граббли-Планк, но их рядом не было, так что он просто дал потоку вынести себя на обочину тёмной, мокрой от дождя дороги, которая шла мимо станции Хогсмид. На ней стояло около сотни безлошадных карет, которые всегда возили в замок учеников начиная со второго курса. Гарри повернулся было, чтобы найти наконец Рона и Гермиону, но тут же вновь перевёл взгляд на кареты. Сегодня они не были безлошадными. Между оглоблями стояли существа, которых Гарри, если бы потребовалось подобрать для них имя, наверно, назвал бы лошадьми, хотя в них было и нечто от пресмыкающихся. Плоти — ровно никакой, только чёрная шкура, облегающая скелет, видимый до мельчайшей косточки. Головы как у драконов. Глаза белые, без зрачков, широко открытые. И вдобавок большие, растущие из холки чёрные кожистые крылья — ни дать, ни взять — крылья гигантских летучих мышей. Странно, зловеще выглядели во мраке эти существа, которые стояли совершенно неподвижно и беззвучно. Гарри не понимал, зачем вдруг понадобились эти жуткие лошади, — ведь кареты прекрасно могут двигаться сами. — Они никогда не двигались сами, их всегда везли фестралы, — пояснил Флитвик. — Просто… Их способны видеть далеко не все, лишь те, кто своими глазами видел чью-то смерть. Вы не помните, как на ваших глазах погибла леди Поттер, вы тогда не достигли сознательного возраста… Квиррелл погиб при вас, но вы не видели всего до конца… Так что вплоть до гибели мистера Диггори-младшего вы не могли видеть фестралов и вам казалось, что кареты двигаются сами по себе. — А где Сыч? — раздался у него за спиной голос Рона. — Его эта Луна взяла, — сказал, быстро обернувшись, Гарри, которому не терпелось поговорить с Роном насчёт Хагрида. — Слушай, где, по-твоему… — Хагрид? Не знаю, — обеспокоенно ответил Рон. — Если с ним что случилось, это очень некстати… Чуть поодаль Драко Малфой при поддержке Крэбба, Гойла, Пэнси Паркинсон и ещё двоих-троих расталкивал робких второкурсников, чтобы карета целиком досталась его компании. Спустя несколько мгновений из толпы, тяжело дыша, появилась Гермиона. — Малфой сейчас омерзительно обошёлся с одним первокурсником. Я точно буду на него жаловаться! И трёх минут ещё не носит значка, а уже обижает людей направо и налево… — Драко, ты ничего не желаешь объяснить? — Ну… — молчание было красноречивее всяких слов. — Я потом извинился, а профессор Снейп три часа объяснял мне, почему я не должен был так поступать… А где Живоглот? — У Джинни, — ответил Гарри. — Вон она… Джинни с извивающимся Живоглотом в руках только что возникла в поле зрения. — Спасибо, — сказала Гермиона, забирая у Джинни кота. — Пошли найдём свободную карету, пока они ещё есть… — Мне ещё Сыча надо взять! — возразил Рон, но Гермиона уже двинулась к ближайшему незанятому экипажу. Гарри остался с Роном. — Что это за звери такие, как ты думаешь? — спросил он, кивком показывая на жутких лошадей, мимо которых как ни в чём не бывало потоком шли ученики. — Какие звери? — Ну лошади… Появилась Луна с Сычиком в клетке. Крохотная совушка, как обычно, взволнованно верещала. — Вот, пожалуйста, — сказала Луна. — Какой милый совеночек! — Да, ничего, — угрюмо отозвался Рон. — Ну ладно, пошли сядем… Что ты говоришь, Гарри? — Я спрашиваю, что это за чудо-лошади? — сказал Гарри, двинувшись с Роном и Луной к экипажу, в котором уже сидели Гермиона и Джинни. — Какие ещё лошади? — Которые повезут кареты! — ответил Гарри с раздражением: ведь они проходили в каком-нибудь шаге от ближайшего из существ, которое разглядывало их пустыми белыми глазами. Рон, однако, был явно озадачен. — Да о чём ты, никак не пойму? — Вот о чём — посмотри! Гарри схватил Рона за руку и повернул так, чтобы его лицо оказалось прямо перед мордой крылатого коня. Поглядев секунду-другую, Рон перевёл глаза на Гарри. — На что ты предлагаешь мне смотреть? — Да на эту, которая между оглобель! Которая в карету запряжена! Вот же она перед тобой… Но Рон по-прежнему таращился на него с полным непониманием, и Гарри пришла в голову диковинная мысль. — Ты… ты не можешь их видеть? — Кого? — Тех, которые запряжены в кареты. Рон встревожился не на шутку. — Да что с тобой, Гарри? — Со мной? Ничего… Гарри пришёл в смятение. Вот же она, перед ним, чёрная лошадь, гладкая шкура поблёскивает, отражая тусклый свет из вокзальных окон, из ноздрей в прохладном вечернем воздухе поднимается пар. И всё же, если только Рон не шутит — а шутка в этом случае была бы очень глупая, — Рон не видит её совсем. — Ну что, может, сядем всё-таки? — неуверенно предложил Рон, глядя на Гарри с беспокойством. — Да-да, — сказал Гарри. — Пошли… — Не волнуйся, — произнёс вдруг призрачный голос, когда Рон исчез в тёмной карете. — Ты не сходишь с ума, ничего такого. Я тоже их вижу. — Видишь? — в страшном волнении переспросил Гарри, поворачиваясь к Луне. В её больших серебристых глазах он увидел отражения крылатых коней. — Да, — сказала Луна. — Вижу всякий раз, как сюда приезжаю. Они всегда везут эти кареты. Так что не беспокойся. Ты не больший псих, чем я. Она слабо улыбнулась и забралась вслед за Роном в затхлый кузов экипажа. Не успокоившись до конца, Гарри полез туда же. — Это то, о чём я говорил. Вы увидели фестралов только после того, как осознанно стали свидетелем человеческой смерти, — сказал Флитвик. — Мистер Уизли и мисс Грейнджер никогда этого не видели и потому… А кого похоронили вы, мисс Лавгуд? — Маму, — чуть слышно пролепетала девочка. — Кто-нибудь ещё видел фестралов? — подняли руки почти все взрослые, но среди студентов таких свидетелей было очень мало, по одному-два человека на класс.