Место встречи не изменить

      Вернулись домой мы поздно вечером. Кирилла уже не было видно. Поднявшись в комнату я нашла небольшую коробку, а на ней записку. У парня, оказывается, ровный, угловатый, немного размашистый почерк, такой, которому бы позавидовал каждый. А у меня, наоборот, все буквы круглые и маленькие. На клочке бумаги было написано: «Линейка в десять. Водитель приедет за нами в половину. Я купил тебе новый телефон и сим карту, уже сохранил мой номер, номер Некита, Софы и твоей мамы».       Я открываю коробку и вижу красивый телефон, вытаскиваю его и замечаю, какой он тоненький. Его обратная сторона завораживающе переливается из зелёного в синий, а потом в фиолетовый. Не знаю перед кем Кирилл не хотел опозориться из-за меня, но телефон он, действительно, купил хороший. В первую очередь я отправила маме "Спасибо" и "Спокойной ночи".       Переодевшись, искупавшись и умывшись, я быстро разобрала вещи и легла в постель. Она такая мягкая. Около получаса я изучала телефон, а когда, наконец, поняла, что не высплюсь к завтрашнему дню, поставила будильник и повыше натянула одеяло. Только я закрыла глаза, надеясь тут же уснуть, всплыли воспоминания сегодняшнего дня. Казалось, он длился целую вечность. А ведь утром я даже не подозревала, что сначала ко мне в дом ворвутся с оружием, потом на моих глазах умрёт человек (сердце вдруг заныло, словно залеченная рана снова открылась), затем знакомство с Софьей.       Я вспоминаю, как она выбирала мне помаду: «Эта самая стойкая! Можешь целоваться с кем угодно, но никогда не спалишься перед своим парнем!». Затем перед глазами появляется картинка, как мы сидим в ресторане. Я тогда ещё спросила у неё: «У тебя нет лучших подруг, что ли?» Она с печалью смотрит на меня. «Нет. Когда ты встречаешься с самым красивым парнем школы, твоими подругами могут быть только его мама и сестра, если она есть. Все остальные твои враги, которые запросто могут отбить его в любой момент» — жёстко ответила она, заправив выбившуюся чёрную прядь в причёску. Только тёмные волосы прогоняли наваждение и заставляли прекратить сравнивать её с ангелом. Мне, действительно, очень повезло, что я «сводная сестра» Кирилла, иначе от Софьи мне бы покоя не была, как я поняла.       Я крепко закрываю глаза и хочу заснуть. Затем вошкаюсь, пытаясь найти удобное положение, хотя кровать бесспорно намного лучше моей прежней. Прошло, наверное, уже больше часу, но я никак не могу уснуть. Я лежу в этой огромной кровати и чувствую, словно пустота внутри становится больше. Мне не хватает Алекса. Мне очень сильно его не хватает. В течение дня я как-то это не замечала, но сейчас чувствую одиночество острее, чем четыре года назад, когда умер папа и уехала мама. Не погладив его, я даже не могу заснуть после тяжёлого дня. Я вымученно вздыхаю. Я так сильно к нему привязалась, а теперь вновь вынуждена расстаться.       Под утро всё же удаётся уснуть. Когда прозвенел будильник, я еле сдержалась, чтобы не швырнуть его куда подальше. С закрытыми глазами я сажусь в кровати и пытаюсь приоткрыть хотя бы один, иначе не смогу найти ванную. Пообещав себе, что после линейки я завалюсь сразу спать, умываюсь ледяной водой. Голова трещит по швам. Надо будет купить где-нибудь снотворное. Ещё одна такая бессонная ночь, и я развалюсь на части.       Вспомнив, что я теперь живу не одна, решаю переодеться в домашние длинные штаны и футболку. Спускаюсь на первый этаж и захожу на кухню, где сильно пахнет кофейными зёрнами. Кирилл крутится возле холодильника, кажется, делает бутерброды. Кофемолка жужжит так, что хочется заткнуть уши! Когда, наконец, затихает, я думаю, что мне делать: либо передумать пить кофе, либо терпеть сонливость. В конце концов, попросив парня налить и мне, выхожу на время из кухни. На пару минут мне удаётся откинуть голову на спинку кресла и закрыть глаза, как Кирилл уже кричит, что кофе готов.       Я тихо простонав, возвращаюсь. Блондин ставит на стол тарелку с четырьмя бутербродами и две чашки кофе, затем садится сам. Вдруг у него вырывается смешок, он с забавой смотрит на меня своими карими глазами, пока я пытаюсь как-то нахмурится. — Ты чё, старшего брата спать уложила, а сама по клубам? — этот кретин вовсю хохочет, а у меня даже нет сил состроить ему кислую мину. С чего он вообще взял, что я ходила по клубам? Неужели до такой степени сонной выгляжу.       Парень встаёт из-за стола, продолжая смеяться надо мной, открывает морозильник и достаёт кубики льда с замороженными листиками, кажется, мяты внутри. Какой ненормальный будет пить кофе со сливками и мятой? — Признавайся, сколько вчера выпила? Бутылку? — спрашивает он с приподнятой бровью и наглой ухмылкой. Я же подпираю рукой подбородок, чтобы не свалиться на стол, если вдруг засну. — Не ожидал я от тебя. Ой, не ожидал! — притворяясь разочарованным, он суёт мне в руки два кубика льда, осуждающе цыкая.       Пальцы обжигает холод. Только сейчас, получше приглядевшись, я замечаю, что это не обычный лёд, а застывший зелёный чай. Я хмурюсь, поднимая на него взгляд. Лично я кофе с зелёным чаем пить не собираюсь. Я уже открываю рот, чтобы сказать то, что думаю, но он меня перебивает: — Пить вчера надо было меньше! Софу хотя бы пожалела или тоже споила? — смеётся блондин, убирая ёмкость со льдом обратно в морозильник. — Я не пила, — уставшим голосом говорю я, даже не пытаясь оправдываться. Именно сейчас мне абсолютно всё равно, потому что я ужасно хочу спать! — Если не пила, значит, нарвалась на драку, и тебе поставили два симметричных фингала.       Ах, вот в чём дело. Синяки под глазами. И как это я их не заметила. Похоже, забыла заглянуть в зеркало. — Подержи под глазами минут пять, поможет, — советует парень и принимается за завтрак. Теперь мои губы растянулись в улыбке. Самоуверенный кретин, не удивлюсь если еще и звезда школы, держит в морозильнике замороженный зелёный чай, чтобы избавляться от синяков? Я громко хмыкаю, но блондин даже не поднимает на меня глаза. Почему-то я думала, что парни ничем не пользуются, да и вообще не заморачиваются насчёт своей внешности.       Я прикладываю лёд к лицу, чуть выше щёк и пытаюсь удержать его. Кубики быстро тают в руках, холодные капли стекают по ладони и дальше, до самых локтей. Мокрые дорожки заставляют вздрогнуть меня и покрыться кожу мурашками. Я просидела так минут десять вместо пяти. Кирилл уже успел съесть три бутерброда и выпить кофе. Ладно мне оставил хотя бы один.       Я мою руки, выбросив зелёный листик мяты. Вытираю полотенцем лицо и сажусь, наконец, завтракать. Поднимаю ногу на стул, обняв коленку. — Давай быстрее, будешь копаться, не успеешь, — кричит мне блондин. Я отпиваю кофе. Эх, успел уже остыть. — А если опоздаешь, до школы побежишь пешком, я ждать тебя не собираюсь!       Я громко фыркаю. У меня есть ещё больше получаса. Неужели я не успею? Тем не менее я залпом опустошаю чашку, бутерброд жую по дороге, пока поднимаюсь в свою комнату. Решаю, что лучше сначала накраситься, а потом уже одеться. Из всего, что для меня купила Софа, я достаю только мой любимый ВВ-крем, тушь и цветной гель для бровей. Без него они кажутся такими тусклыми, это всё виноваты слишком тёмные, но бомбезно красивые волосы.       Как бы сильно я не хотела, красивую стрелку и чёткий контур бровей, сделать я не смогу, поэтому даже не пробую. Целых десять минут расчёсываю волосы, потому что не могу оторвать глаз от красивого переливания из тёмно-вишнёвого в светло-вишнёвый. Да и короче они стали в два раза. От непривычки хочется расчёсывать и расчёсывать их. Я делаю высокий хвост с помощью пружинной резинки, который теперь тоже стал короче и не доставал даже до плеч.       Затем я надеваю лёгкую белую блузку с рукавами три четверти и чёрную расклешённую юбку. Закидываю в портфель новенькие чёрные балетки, дневник и ручку на всякий случай. Затем спускаюсь вниз, прихватив короткую кожаную курточку.       Кирилл уже обувает белые кроссовки, а я достаю из полки кремовые кеды, в которых приехала сюда. Мне кажется, с кожанкой смотрится хорошо. Блондин выходит из дома. Я тоже. На улице стоит красивая чёрная машина, но не внедорожник. Водитель приветливо улыбается и открывает мне заднюю дверь. Оглянувшись, я спускаюсь с крыльца и сажусь в машину. Кирилл огибает её спереди и садится на переднее сидение. — Здорова! — приветствует блондин, пожимая руку водителю, около сорокалетнему мужчине со светлыми короткими волосами. — Сегодня только первое сентября, так что далёко не отъезжай: мы быстро. — Хорошо. Подожду вас там. У меня сегодня дел нет, — с улыбкой отвечает он. — А семья? — спрашивает блондин. Они так близки. Более того Кирилл, кажется, относится к нему не как к водителю, а как к другу, которого попросил подвезти. — Они на море уехали, к маме, — говорит мужчина, разворачиваясь. — Ясно. — нарочито сухо отвечает Кирилл, мне кажется, он пытался скрыть сожаление. Не удивлюсь, что от водителя это тоже не укрылось: его улыбка стала чуть шире.       У блондина зазвонил телефон: — Да, малышка, мы уже едем. — неожиданно раздраженно сказал он Софье. Или мне показалось? — Минут через десять будем… Хорошо, до встречи.       Парень выключил телефон и убрал в карман своей куртки. До самой школы больше никто ничего не говорил. Когда мы, наконец, приехали, я облегчённо вздохнула. Всё-таки ехать втроём и ни о чём не говорить как-то странно.       Я выхожу из машины, Кирилл что-то говорит водителю напоследок, а затем оценивающе меня оглядывает. Его лицо морщится, словно у меня нос вдруг сильно покраснел. Я инстинктивно морщусь в ответ, не понимая, что со мной не так. Он закатывает карие глаза и неожиданно резко хватает за резинку и дёргает за неё, испортив мой хвост. — Эй! — Зовут лошадей! — скорее машинально дерзит он, чем нарочно пытается обидеть. — Отдай резинку! — я требовательно протягиваю руку. А этот кретин берёт и разрывает пружинную резинку. В это время ни один мускул на его лице не дрогнул. — Зачем?! Это моя единственная резинка! — негодую я, размахивая руками и еле сдерживаясь, чтобы не стукнуть его. — Где я сейчас найду другую? — А не надо ничего искать, — спокойно отвечает он. Я зло фыркаю, скрещивая руки на груди и отводя взгляд. Самовлюблённый кретин! — Ты хочешь, чтобы тебя в первый же день Эйнштейном называли? Ты обо мне подумала? — раздражённо, но всё же спокойно отвечает парень. Я прикусываю язык, пытаясь, чтобы моё лицо выглядело также невозмутимо и холодно, как и его. — Тем более, по твоему хвосту можно запросто тебя раскрыть, несмотря на краску и новую стрижку.       Кирилл подходит ко мне ближе, так, что я чувствую его парфюм. Интересно, мой он тоже почувствовал? Парень приглаживает мои передние и верхние пряди, чтобы ничего не торчало. По коже пробежалась дрожь, когда он случайно коснулся лба. — Тем более тебе так очень идёт, — отстранённо говорит он, но мои глаза всё же удивлённо расширяются. — Пошли, нас заждались. — блондин уже уходит, но оборачивается и бросает через плечо. — Не забудь, ты теперь Александра Романова, родилась пятнадцатого ноября, тебе сейчас семнадцать. А то я знаю девушек, у вас память «лучше», чем у слона!       Блондин уходит, больше не взглянув на меня. Я насупилась и хмыкнула от обиды. Похоже, снега в сентябре всё-таки не видать. А жаль, лучше бы я в пуховике походила, чем постоянно терпела это издевательство. Этот кретин, как всегда, не упустил шанс поиздеваться надо мной!       Я пробиваюсь сквозь толпу одиннадцатиклассников, пытаясь разыскать Кирилла. Ага, вон он! Я лавирую дальше, когда слышу безапелляционный голос блондина: — Санёк, тащись сюда.       Я еле проглатываю его «Санёк», всё же подходя ближе. Кирилл берёт меня в охапку, не забыв потрепать волосы, которые сам же несколько минут назад приглаживал. — Мла-адшенькая, — приторно говорит Кирилл, растягивая губы в широкой дружелюбной улыбке. Перед нами стоит полная женщина с короткой объёмной стрижкой и ласковым взглядом. — Анна Владимировна, классный руководитель Кирилла, ну, и ваш теперь тоже, — представляется женщина с красивым мелодичным голосом. Ей не больше сорока. — Приятно познакомиться, — с лёгкой улыбкой говорю я, незаметно для неё ударив Кирилла по животу: он меня вот-вот задушит! Ничего себе у него пресс, мне кажется, он даже не почувствовал. —  Я Романова Александра. — Да, Кирилл мне уже рассказал. После линейки мы поднимемся в класс и я тебя представлю. — говорит она и как раз в это время звучит торжественная музыка, а директор начинает свою речь. — Да, конечно, — торопливо отвечаю я, чтобы сильно не отвлекать.       Когда Кирилл меня, наконец, выпускает, я вдыхаю полной грудью. Мы всё же стоим рядом, но смотрим на директора. — Я Алекс! Не Санёк! Я же не называю тебя Кирой! — тихо шепчу я. Краем глаза вижу, что парень снова нагло ухмыляется. — Хорошо, не буду, Саня, — так же шёпотом злорадно отвечает он. Я скриплю зубами от злости и легонько ударяю его снова. Скорее для вида, нежели чтобы причинить боль. Парень ухмыляется ещё сильнее, мол, это всё, на что ты способна? — Мы ещё не закончили, я обязательно вернусь к этому разговору, — сквозь зубы цежу я.       После торжественной речи директора и ещё пару выступлений все ученики расходятся по кабинетам. Я иду строго за самовлюблённым кретином, чтобы не остаться случайно в коридоре. Так получается, что мы входим последними. Кирилла больше половины класса встречает с восторженными криками и свистом. Блондин по возможности пожимает руки и садится за последнюю парту второго ряда возле того самого шатена, Некита.       А я остаюсь на месте, потому что не знаю, куда деться. Все лица мне уже знакомы из фотографии блондина. На меня же в основном бросают короткий взгляд и тут же теряют интерес. Почти все сейчас заняты Кириллом. В основном смотрят с благоговением, но есть и те кто сердито фыркает и недовольно закатывает глаза.       Встречаюсь с радостными мятными глазами Софьи. Она что-то шепчет своей соседке по парте. У той в глазах промелькнуло какое-то разочарование. Девушка с русыми волосами пересаживается, а Софа машет мне ручкой, приглашая сесть к ней за четвёртую парту второго ряда.       Я уже собираюсь пройти к Софье, как вдруг за локоть меня ловит Анна Владимировна: — Мои дорогие, я рада, что вижу вас всех живыми и здоровыми. В этом году к нам присоединилась новая ученица. — добродушно говорит женщина. На нас лениво поднимают глаза. — Романова Александра, младшая сестра Романова Кирилла.       Класс взорвался вскриками удивления. Многие начали шептаться и переглядываться. Некоторые оборачивались и встречались с расслабленным взглядом блондина. Парень на первой парте приподнял брови и недобро на меня взглянул.