***
После того разговора я проспала день. Вставала на пару минут, чтобы выпить ту жидкую гадость от Трэвиса. Но стоит отдать ему должное. Эта жижа действительно хорошо помогала: я уже не чувствую такую тяжесть в груди, как в первый раз моего пробуждения в этой пещере. Лорд больше не одаривал меня своей милостью, к моей большой радости. А то не особо хочется сейчас с ним иметь дел. Я была бы вообще счастлива, если б не заходил один придурок, которого все величали Перси. Просто невыносимый тип. За те пару раз, что он заходил в пещеру, принося Трэвису какие-то травы, он успевал одаривать меня полным презрения взглядом, будто я его бывшая, ей богу, при этом не забывая сказать что-нибудь колкое тоже в мой адрес, после чего получал, как обычный дворовый мальчишка, подзатыльник от Трэвиса. Были и другие люди, кто заходил к этому старику. Некоторые были так же, как и Перси, настроены враждебны, но были и те, кто боялся меня. Странная ситуация. Ведь я тоже их боялась. Меня бесила вся эта ситуация, я не понимала, где я, что это за страна такая Нарния? У меня была куча вопросов, на которые мне даже Трэвис не мог ответить, всё же он мне тоже не особо доверял. И я была благодарна судьбе за такой подарок, как Мирабель. Она младшая сестра Эндрю, ей шестнадцать, и она младше меня на год. Поэтому, может, мы и нашли общий язык? Она отличалась от своего брата всем: внешностью, характером и поведением, хотя я сильно не могу точно сказать насчёт последних двух пунктов, я общалась с Эндрю — всего сколько? — два раза. Мира, как сокращённо я стала её называть у себя в уме, — всё-таки не решилась пока обратиться к ней в сокращённом варианте, мы тоже не настолько близки, — была миниатюрная блондинка с милыми ямочками на щеках, зелёные глаза. Она напоминала мне Стейси. По нашим беседам я поняла, что она достаточно воспитана, она старается держать дистанцию между нами, но иногда не замечает, как переходит черту, и общается со мной на равных. Сегодня она должна будет отвести меня к источнику с горячей водой, чтобы привести меня в порядок перед дорогой, которая, по её словам, займёт в лучшем случае неделю. По её словам, хоть я и пленница, но всё же я девушка и должна выглядеть опрятно, а не так, чтоб от меня воняло, что все звери в округе готовы повеситься. С этим я была согласна, пахло от меня знатно. Всё-таки была горячка, потела и всё такое, а также был запах трав, которыми меня лечил Трэвис. Также Мирабель сообщила мне радостную новость: мне не стоит ждать дни кровотечения, как она их назвала, на ближайшие пару месяцев, опять-таки из-за трав Трэвиса. — Привет, встала? — спрашивает меня только что вошедшая в пещеру Мирабель. — Я тут принесла тебе вещи, чтобы заменить их на те лохмотья, в которых тебя привезли. Это она про мою пижаму? Трэвис мне сказал, что она была кинута в огонь, как только меня раздели. — Ты выше меня, мои портянки будут тебе малы, поэтому пришлось взять портянки у Эндрю и подшить немного под тебя, убрать длину. А вот моя кофта тебе подойдёт. — Хоть это радует, — прохрипела я, приподнимаясь на локти. Она улыбнулась и подала мне плащ. — Вот, накинешь его сверху, чтобы дойти до источника. А там, после того как приведёшь себя в порядок, наденешь и всё остальное, — она присела на край моей так называемой лежанки. — Мой брат отдал приказ о том, что мы начали собираться, через пару часов должны будем двинуться в путь. Я нахмурилась, не понимая, в чём дело. Он ведь сказал, что только через три дня, ещё два дня впереди. Мирабель, увидев моё выражение лица, проговорила: — Мой брат… он не отчитывается о своих действиях. Если он так решил, значит, это, по его мнению, правильно, и так будет лучше, — пояснила она, смотря на меня, как на неразумное дитя, чем очень напомнила мне маму. Как же я по ней скучаю.***
— Мой Лорд, — проговорил вошедший в шатёр Персиваль, — мы готовы отправляться в путь, все приготовления закончены. Склонившийся над картой Эндрю коротко взглянул на Перси и кивнул, возвращая свой взгляд обратно на карту, на которой стояли миниатюрные деревянные фигурки львов и волков. — А моя сестра? — не отрывая взгляда от карты, спросил Эндрю, двигая фигурку льва ближе к синий полоске на карте. — Она, а также пленница только что вернулись с источника. Перси подошёл ближе к столу, после чего посмотрел на карту. Молча что-то проанализировав, он произнёс: — Нас мало, нужно больше, — он указал на запад, на рисунок фонарного столба, — эта ведьма нас окружает, все твари повылезали из своих нор и примкнули к ней! Она на Западе, — дальше он провёл линию до отметки каменного стола на юге, — скоро она доберётся и до юга! Нам нужно больше солдат! — Я знаю, — тихо прошептал Эндрю, — поэтому нам надо отправляться дальше в путь сейчас, пока она не заключила нас в кольцо и не перебила. Я не позволю ей повторить это, Перси, больше тот день не повторится, — с горечью произнёс он, ведь Эндрю не мог забыть тот день, когда стал Лордом Северных земель, когда они с сестрой потеряли родителей. Тогда он дал обещание своему отцу, что во что бы то не стало Эндрю приведёт нарнийцев к Аслану и сделает всё возможное, чтобы свергнуть Джадис, и больше ни один нарниец не будет убит ею! И Эндрю выполнит это обещание. Прежде всего, чтобы его сестра, единственный дорогой ему человек, была счастлива. — Что насчёт пленницы? — осведомился Перси, прерывая раздумья Лорда. Эндрю нахмурился, выпрямившись, он подошёл к лежанке, где лежала кольчуга. — А что с ней? — пожимая плечами, проговорил он, надевая поверх одежды кольчугу, — она идёт с нами, Аслан решит её судьбу. Перси невольно сделал шаг вперёд. — По мне, её надо бы казнить. Лорд, нахмурившись, посмотрел на него. — С ума сошёл? Она девушка! Мы не можем быть уверены, что она является шпионкой Джадис! Поэтому мы берём её с собой, Аслан сможет понять, кто она такая. — А если это ошибка? Всё может повториться снова, и тогда к Аслану никто не дойдёт. Эндрю вспыхнул и подлетел к своему другу, грозно смотря на него, как бы припоминая, кто из них Лорд, а кто простой слуга. — Больше такое не произойдёт! И советую тебе, Персиваль, не забывать, с кем ты говоришь! — медленно проговорил Эндрю, чтобы до его друга дошло, что он начинает переходить дозволенные границы. — Я не стану брать на себя грех и убивать невинного. Чем мы тогда будем отличаться от Колдуньи?! Он схватил Перси за плечо, тряся его, и, смотря ему в глаза, протянул руку. Персиваль опустил взгляд на вытянутый кинжал в руке его Лорда. — Возьми его и попробуй сделать это сам! — зло прошептал Лорд. — Мы достаточно с тобой уже убили, наши руки погрязли в крови, но тем не менее я не могу добавить к этой крови кровь той, которая еле стоит на ногах и похожа на оживший труп! На, — тряханул Перси Лорд, — возьми его, Персиваль! Перси так и стоял, опустив голову, не смея её поднять. Эндрю был прав: он не сможет убить её, как бы его интуиция не кричала, что ничем хорошим это не закончится, и как бы он не хотел избавиться от этой девчонки. Перси не хотел повторения того дня, когда он, доверившись красивым глазам и ангельскому личику, сам привёл в их лагерь смерть. Откуда ему было знать, что эта прекрасная светловолосая дева окажется дочерью той, кто держит всю страну в страхе, той, кто вогнал Нарнию в зиму! Это был он виноват в смерти Лорда Эодмунда и Леди Селетиль, в смерти остальных жителей лагеря. Эта вина тяготит его до сих пор, единственное, что принесло ему хоть каплю облегчения, это смерть этой девицы. Перси не смог тогда занести свой меч над её головой, как бы её не хотелось убить. Это сделал Эндрю. Это была первая казнь его друга. Это он отрубил голову дочери Джадис, после чего послал её в ящике в замок Колдуньи, с посланием, что когда-нибудь её голова так же слетит с плеч! Эндрю вздохнул, убрал кинжал обратно в ножны, посмотрел другу в глаза и коротко произнёс: — Нам пора, поторопи Мирабель.