Хён, ты в общаге? J.Song 00:04
Да, а что? T_Y 00:05Я под дверью J.Song 00:05
Буквально через тридцать секунд – Джисон успел только спрятать телефон в карман толстовки и натянуть капюшон пониже – замок щелкает, и дверь открывает растрепанный Тэён. За его спиной слышится птичий смех Марка, звонкое "Да блин!" Донхёка и маты Юты на японском. Кажется, Джисон пришел не очень вовремя. – Джисони? Что-то случилось? – Тэён не столько удивлен, что Джисон пришел к ним в общежитие, сколько пытается понять, зачем он пришел. – Хён, я… – Джисон опускает голову, тоже не зная зачем, – Я… Хён, – Пак смотрит из темноты капюшона отчаянно, одновременно надеясь, что Тэён не увидит его глаза и что он прочтет в них все то непонятное, для чего он сам не может найти слов. Тэён как будто бы раздраженно щелкает языком, заставляя Джисона пожалеть, что ноги вообще понесли его после практики в общагу к хёнам, и тянет его за рукав толстовки внутрь, на ходу крича "Ёнхо, поспишь сегодня у Доёна". Все возмущения Джонни остаются за белой дверью, замок которой поворачивается с плавным щелчком, и Джисон стягивает капюшон, щурясь от яркого света после небольшого сумрака в коридоре. – Джисони, – начинает Тэён, но тут же замолкает, что-то обдумывая. Пак неловко мнется у двери, осматривая комнату, в которой был только один-два раза, и то случайно, смотрит на беспорядок на той половине, которая принадлежит Джонни, (а он думал, что Джемин срач разводит, но нет, На есть куда стремиться), и на педантичный порядок Тэёна. Смотрит на себя в прямоугольное зеркало у шкафа и ужасается синякам под покрасневшими опухшими глазами, благодаря высшие силы за то, что в расписании пока что нет никаких публичных выступлений. Тэён усаживает Джисона на кровать Джонни, садится рядом почти вплотную и опускает руку на чужое бедро, чуть сжимая. – Джисон, расскажи мне, что случилось? – мягко, прям как в том небольшом, но счастливом промежутке времени, который Джисон называет про себя "детство", проведенное среди заботливых хёнов и постоянных тренировок. Тогда он ничего не боялся, море было по колено, а горы по плечо. Джисон слепо смотрит в пол, потом поднимает взгляд на Тэёна, поворачивая голову, и дергается от неожиданности, когда старший прикасается к его щеке, стирая что-то мокрое. Последний раз Джисон плакал в четырнадцать. Тэён позволяет уткнуться в свое плечо, смять ткань потрепанной футболки, от которой пахнет стиральным порошком и немного самим Тэёном, и даже сам перетягивает Джисона к себе на колени, поглаживая по спине, как тогда, почти четыре года назад, когда маленький Джисони, едва ли достававший Тэёну до плеча, тихонько всхлипывал, кусая губы и свернувшись калачиком на коленях старшего. Тэён моргает, аккуратно заправляя выцветшую рыжую прядку за ухо, а потом поворачивает к себе зареванное, но все еще красивое лицо, с которого не до конца сошли детские черты – и сходить они будут еще долго, – и прижимается губами к слегка соленым от слез мягким губам, тоже как тогда, в тот тихий вечер, когда Джэхён, которому не повезло жить с Тэёном, отправился спать на диван в гостинной, а Джисон на одну ночь остался в теплых объятиях. Джисон всхлипывает и неловко отвечает, сначала сталкиваясь с Тэёном носами, а потом случайно кусая его за губу. Тэён с трудом давит улыбку, отрываясь. – Я сейчас, – шепчет он, видя, что Джисон уже почти успокоился, и скрывается за дверью.***
– ...и передай Джисону, что в следующий раз я приду так же к ним в общагу ночевать! – недовольный голос Джонни скрывается за дверью, которую Тэён захлопывает ногой – в руках у него поднос с двумя дымящимися кружками. Ли ставит поднос на стул на колесиках, подкатывая его к кровати, а потом протягивает одну из кружек Джисону. – Зефирок нет, поэтому так, – в кружке оказывается какао, такое горячее, что Джисон шипит после первого глотка. Тэён смеется, треплет младшего по волосам, а потом тянется за ноутбуком, лежащим на верхнем ярусе. – Посмотрим что-нибудь? Джисон садится на кровати с ногами, а потом, прокашлявшись, говорит на грани слышимости: – Я новых Мстителей еще не видел. Тэён кивает и залезает в папки с фильмами, потому что он качал его для Донхёка с его извечным "Ну хён, ну пожалуйста". Едва на экране появляется заставка, как Джисон сворачивается в комочек под боком, кладя голову на бедро Тэёна. – Спасибо, хён, – раздается на грани слышимости, заглушаемое звуками фильма. Тэён запускает пальцы в мягкие волосы, перебирая прядки. Джисон, как и почти любой мальчишка-подросток, прикосновения не любит, но наедине с Тэёном становится таким поддатливым, что Тэён не может удержать в себе нежное: – Не за что, котенок.