завтра никогда не наступит.

— Давай прогуляемся? – спрашивает он примерно в 3:54 часов ночи, зная, что ответ всегда будет «да». Даже если бы он спросил в восемь. Даже если бы он спросил в пять. В одиннадцать. В любое время. Всегда. Она всегда готова выйти на улицу для него. Если он хочет держать её за руку и встречать рассвет, смотря на её сонные глаза, когда она кладет голову на его плечо – она будет с ним в это время. — Давай сегодня побудем дома? — просит она, переключая очередную песню на радио, зная, что ответ будет «конечно». Даже если бы он хотел пойти куда-то. Даже если бы у него были дела. В любое время он бы остался с ней. Он всегда готов помочь ей с выбором фильма для домашнего просмотра. Если она хочет приготовить пиццу, прося его нарезать помидоры для начинки, пока она делает тесто – он будет делать это вместе с ней. Они были такими влюблёнными друг в друга. Держались за руку во время прогулки только по ночам, потому что не хотели, чтобы кто-то узнал о них. Обнимались с любовью, но знали об этом только они, потому что на фото это выглядит по-дружески. Все видели в них идеальных друзей, а они мило улыбались, придумывая друг другу незамысловатые прозвища. — Да не встречаюсь я с Куки, — отмахивается от Сайко светловолосая, пока тот делает что-то на кухне. Она не видит его, а он её, но парень невольно улыбается, вспоминая все моменты с ней и все её слова Йонебаяши про то, что у них нет отношений. Когда он пытался угадать, какие цветы она любит. Это было бы странно – прийти к Муцуки с букетом, но иногда можно позволить себе такие мелочи для любимого человека, хоть они оба и ненавидели всю эту ваниль и конфетно-букетный период. Урие заглядывает в комнату, она спит, и невольно уголки губ вздрагивают. Он подходит к ней, накрывает пледом, стараясь не разбудить ее, хотя, на самом деле, она знает, что он проявляет к ней заботу, просто не показывает виду, и это очень сложно, ведь от такого в животе порхают бабочки, и не улыбнутся невыносимо сложно. Почти каждую ночь они гуляли по Токио с бутылкой виски, а их смех раздавался по всей улице звонким эхом. И когда она была рядом с ним, она хотела чтобы этот момент длился вечно, а завтра никогда не наступило. Когда они вместе – ничего не имеет значения. Он делал ей чай по утрам, когда просыпался раньше, даже если она никогда об этом и не просила. Она делала ему чай, даже если он просил кофе. — Кофе плохо влияет на здоровье, — кричит Тоору, когда Урие хмурится. — Я же о тебе забочусь, идиот, — последнее, что говорит она перед тем, как выйти из комнаты. Когда зеленоглазая ссорилась с Куки, она закрывалась в своей спальне и вспоминала все моменты с ним. Как они пили вино в беседке, неподалеку от их особняка, хотя оба не любили вино. Как встречали рассветы на скамейке, возле их дома. Как попали под ливень в середине мая, но не стали бежать и прятаться. Она обожала эти моменты, она обожала его за них. Проходит час, два. Темноволосый бы никогда не пошёл извиняться к девушке, ему это и не надо. Только если бы не был влюблён в неё до безумия. Он входит в спальню и замечает её спящей. Ложась рядом, он обнимает её и прижимает к себе, укрывая их обоих лёгким пледом. Он забывается, вдыхая запах её волос, закрывает глаза, отталкивая мысли о недавней ссоре с этой вредной, но такой милой девушкой. Когда Муцуки мучали кошмары по ночам, он также прижимал её к себе, и в эти минуты ей, наверное, были не страшны самые пугающие сны. Он не всегда оставался ночевать в комнате зеленоглазой, только когда она очень этого хотела, тогда он с таким спокойным, родным выражением лица говорил «хорошо, остаюсь», что означало – следующую ночь они проведут замечательно, спя вместе. Либо пойдут гулять в два часа ночи с алкоголем по ночному Токио. Либо уснут в уличной одежде на полу с подушками и пледом просто потому, что так захотелось, обнимая друг друга во сне. Всё, что угодно, но они будут вместе. Пусть они и скрывали свои отношения от кого только можно, им было в принципе всё равно на это. Они делали вид, будто их раздражают надоедливые Ширазу с Сайко, но на самом деле они даже не обращали внимания на это, потому что и так были вместе. Они никогда не говорили друг другу «люблю». Всё, что угодно, но только не это простое, обычное слово из пяти букв. Романтика была не для них, всё, что они делали – веселились, как лучшие друзья и целовались, как страстная пара. И, конечно же, любили друг друга до дрожи пальцев и румянца на щеках. — Завтра день рождения Хайсе. Надо пойти. Не можем же мы всё время гулять. — сидя за кухонным столом, допивая чашку чая, которую она только что заварила, сказал Урие. — Завтра никогда не наступит, пока я в твоих объятиях, — шепчет она, обнимая его за плечи. Каждый день кажется особенным, когда она рядом с ним. А он любит её так, как будто завтрашнего дня не существует.