Обознаться было проще...

Я видел много. Больше, чем хотелось. Видел много ужасного. И творил такие же ужасные вещи. Я убивал. И хороших и плохих. Но больше, чем я убивал, я терял. Мои друзья. Моя семья. Моя память. Я обретал и снова терял. Один за другим уходили дорогие мне люди. Кто-то умирал быстро, кто-то мучился. Но больше всех умерло на моих руках. Я чувствовал, как они холодели. Я видел, как они плакали. Слышал, как они кричали. Видел, как их глаза медленно блекли. Видел, как их покидает жизнь. Я видел смерть. Я знал её. И знал, что делать, когда наступит мой черёд. В какой-то степени я даже ждал её прихода. Ведь я знал, что я обречён. Поэтому и ждал. Ждал, когда перестану терять и сам потеряюсь в ней. И вот. Она пришла. Пришла за мной. Я был спокоен. Ведь прекрасно знал, что умереть проще, чем день за днём переживать своих друзей. Каждый раз чувствовать, как внутри тебя что-то тлеет. Догорает. Оставляя лишь угли. Вместо души, которая когда-то давно, так отчаянная любила. Поэтому я и был спокоен. Пока не увидел эти глаза, наполненные слезами, быстро скатывающимися по такому родному лицу. Горячие слёзы блестели сквозь его длинные ресницы. Эти глаза так сверкали… Эти глаза так боялись меня потерять. Так боялись больше никогда меня не увидеть, больше никогда… -Ньют… - прошептал он, крепко схватив мою руку и прижав к своей груди. Хоть они были в крови. Ему было неважно, в чём мои руки. Ему было плевать на всех убитых мной людей. Ему было всё равно, кем я был… В этот момент ему была важна лишь моя жизнь и то, чтоб она не прервалась. Глядя на него, я впервые понял, почему все те, чьи смерти я видел, так цеплялись за свою жизнь. Никто из них не был один. Каждый из них видел картину, которую сейчас вижу я. Руки, прижимающие всё ближе и ближе. Слёзы, пытающиеся догнать мои последние вздохи… Голос, молящий не уходить... Лицо, искажённое от понимания происходящего… Сердце, боящееся оставить здесь часть души… и душа, обречённая вечно тлеть и обращаться в угли из-за нехватки такой важной части… Именно тогда я понял, почему я боюсь уходить. Потому, что так же как и все, я видел того человека, которому был до смерти нужен… - То… Т-томми… - прохрипел я. Но Томас будто не слышал меня. Я снова и снова звал его. Выкрикивал его имя. Но он лишь медленно поднялся, взял пистолет, лежащий рядом со мной, и ушёл… Хоть я всё ещё звал его и молил не уходить: - Том… Т-томми… - Т-томми… - Томас… - Томми… Я давно уже не слышал своего голоса. Кругом давно была лишь тьма. Но я всё ещё звал его. Я всё ещё думал о нём. - Томми… - последний раз вскрикнул я. А после, непонятно откуда взявшийся яркий белый свет ослепил меня. Пару раз закрыв и открыв глаза, я всё таки смог разглядеть, что меня окружало. Я лежал под стеклом, а надо мной висела ослепившая меня, белоснежная лампа. Я судорожно сжался, почувствовав неприятный холод, когда меня коснулась ледяная вода. Она обволакивала всего меня. Пальцы рук были полностью погружены в неё, а пятки лишь слегка её касались. - Где? - сказал я, став медленно поднимать руку к стеклу. Она будто онемела. И движения ею осуществлялись сложнее. Дотронувшись до стекла, свет, исходящий от лампы, осветил множество, торчащих из моей руки, трубок. Я, ощутив вторую руку, принялся выдёргивать их. Одна за другой они покидали моё тело, оставляя на своём месте небольшие кровоточащие раны. Я слегка приподнялся на локтях, чтобы лучше разглядеть, где я. Но, не успев полностью отпрянуть от дна этой странной капсулы, я услышал, как за стеклянными стенками оглушающе громко завопила сирена. А ободок, оплетающий по периметру мою капсулу, через раз мигал красным. В этот момент я быстро замотал головой, пытаясь найти выход. Ведь я знал, что после сирены обычно ничего хорошего не случается. Всё вокруг меня до боли напоминало лабораторию П.О.Р.О.К.а. Всё такого же белого цвета. Два выхода, расположенных напротив друг друга. Вокруг одной из стен расположился стол, состоящий из нескольких одинаковых, приставленных друг к другу столов. На нём лежали различные медикаменты, стояли микроскопы и другие машины, которые я прежде никогда не видел. А вдоль другой, перпендикулярно к стене, стояли ещё три капсулы, около которых стояли небольшие железные тележки, с лежащими на них шприцами и странными жидкостями в мензурках. Со стороны одной из дверей, выходящих за пределы лаборатории, доносился какой-то шум, дававший понять, что мне срочно нужно бежать. Упершись руками о стекло, я притянул к себе ноги, пытаясь разбить его. Но от ног было мало толку, поэтому я принялся судорожно бить по стеклу кулаками. Костяшки пальцев гудели, а на стекле показались небольшие, ещё разрастающиеся трещины. Шум со стороны усиливался. Времени оставалось всё меньше. Я прижал ноги к животу и, упёршись стопами в стекло, начал давить, пытаясь выбить стекло, но вместо этого повсюду разошлись трещины. Я опустил ноги и, поднял согнутую в локте руку. Как следует замахнувшись, я ударил локтем по стеклу, и его середина мелкими осколками посыпалась мне на лицо и грудь. Прикрыв исцарапанное лицо рукой, я выбил остатки стекла и, наконец, выбрался. Я отшатнулся назад, ощутив слабость в ногах и боль в голове. За дверьми показались тени, и я едва успел спрятаться за одну из колонн, стоящих напротив каждой из капсул. В лабораторию кто-то ворвался, хлопнув дверью о стену. Слышались слабые шорохи по полу. И их становилось всё больше. Я попытался подсчитать. Около четырёх и они стремительно приближались. Я ещё сильнее вжался в стену и замер, услышав совсем рядом слабое шипение, скорее всего, исходящее от рации. Помехи прекратились, и последовал едва понятный мне разговор. Я приблизился к краю, чтобы лучше расслышать. Меня тут же прошиб холодный пот, и я резко вскинул голову к правому углу, с которым я находился в опасной близости. И именно в этом углу висела камера, объектив которой смотрел ровно мне в глаза. – Принято, – сухо ответил он на поданную ему информацию и вместе со своими ребятами начал окружать меня. Из-за стены показался ствол. И это значило, что выбора у меня нет. Удар локтём пришёлся противнику в челюсть, после чего тыльной стороной ладони я выбил из его рук пистолет. Он отступил назад, а перед ним встал очередной габал, исполинских размеров. Не ожидая его стремительного появления, я замешкался, и он, воспользовавшись этим, схватил меня за воротник. Он протащил меня через половину комнаты, после чего с силой ударил о стену. Я схватился за его руки, пытаясь вынудить его отпустить меня, но ничего не вышло. Он снова ударил меня о стену, после чего я стал судорожно искать хоть что-то, что могло помочь. Нащупав что-то железное, я с замахом приложил ему подносом о голову. Он сразу же отпустил меня и, схватившись за неё, рухнул на пол. Я в свою очередь съехал по стене, когда заметил ещё одного, несущегося на меня. Он был слишком близко и уже замахнулся для удара. Всё, что я успел сделать, так это перекатиться в сторону. Этот здоровяк очень болезненно вписался в стену и потерял сознание. К этому времени первый уже пришёл в себя и с гневом на лице шёл на меня. Он взял меня за горло и кинул на пол. Я с громом упал наземь вместе с рядом стоящей железной тележкой. Содержимое бутылей, которые стояли на ней, рассыпалось по полу. Мужчина кинулся на меня и начал душить. Мои руки бродили по его лицу, пытаясь как-то остановить. Глаза заходили за веки и наливались слезами. Голова раскалывалась, а нехватка воздуха заставляла терять сознание. Я пытался повернуть голову, чтобы хоть как-то сократить давление, но вместо этого наткнулся взглядом на шприц, лежащий неподалёку. Я вытянул руку, чтоб ухватить его, но до него едва доставали мои пальцы. Решив, что это безнадёжно, я стал брыкаться, и мне повезло. Я смог ударить нападавшего в живот. Пока он крючился от боли, я пытался выползти из-под него. Я еле-еле вылез, но он схватил меня за ногу и потащил обратно. Он не слабо ударил мне в челюсть, после чего я с замахом ввёл ему всё содержимое шприца. Он схватился за место укола и упал. Из его рта пошла пена, а я, заметив испуганного четвёртого, направившего на меня пистолет, едва успел спрятаться за одну из капсул. И спустя мгновенье послышались выстрелы. Выстрел за выстрелом. Рыская глазами по лаборатории, я заметил тот самый выпавший пистолет, лежащий возле стены за колонной. И в этот же момент выстрелы прекратились. Послышались тихие ругательства. Я быстро сообразил, что у него кончились патроны, и что он вовсе не мастер своего дела, раз так палил в капсулу. Воспользовавшись его заминкой, я подбежал к оружию и, упёршись спиной в ту же колонну, стал ждать следующего хода своего врага. Он медлил. Я подтолкнул пистолет к себе и крепко схватил его. За моей спиной раздался звук пуль, падающих на плиты. Решив, что это мой шанс, я выскочил из своего укрытия и наставил на него дуло пистолета. На паренька, не очень высокого и не очень мускулистого. Он выронил свой пустой пистолет и задрожал всем телом. Он боялся меня: - Нет.. П-пожалуйста, не надо.. - Дай мне уйти, и я забуду, что видел тебя. Он молчал, не соглашаясь и не отказываясь от моего предложения. А за дверьми слышались шаги. - Где выход? – спросил я, на что получил лишь молчание и опустившиеся в пол глаза. - Как от сюда выбраться?! - Я.. я не могу.. Я подошёл ближе и нажал на курок. Раздался оглушающий выстрел. Всё затихло. Пуля застряла в стене. А мой соперник, шумно выдохнув, уставился на меня с непониманием в глазах. - Говори!!! - В-вам нужно… подняться на этаж выше, свернуть на право и идти до упора. Там будет большая железная дверь и .. - Чёрный ход! Где он находится?! - Т-тогда.. Эмм… Повернёте налево. Вторая дверь справа. Т-там будет лестница вверх и сразу выход. Шаги перешли на бег и расходились эхом по всей комнате. - Ты уверен? – спросил я. Он непонимающе уставился на меня, а потом забегал глазами по полу. Я перезарядил пистолет, тем самым напомнив ему, что оружие всё ещё в моих руках. И это сработало: - Н-налево. В пятую дверь, там на лестницу и на следующий этаж. А потом в люк в потолке. На этот раз я ему поверил и не стал проверять его слова. Не было времени. Я, не опуская пистолета, вышел в дверь, находящуюся за моей спиной и побежал к предназначенной мне двери. После, взобравшись по лестнице, я, как и говорил тот парень, увидел люк. Приподняв его крышку, я мало что смог увидеть. Было ужасно темно. Схватившись за края люка, я подтянул себя вверх и уселся на край. - Быстрей! Он полез в люк! – послышалось снизу. Я быстро закрыл люк и принялся бежать как можно дальше. Вокруг меня стояло много одноэтажных и двухэтажных жилых домов, которые, к моему несчастью, шли вдоль одной дороги. Свернуть и затеряться в толпе возможности не представлялось, как и поворотов или людей. Я еле видел, куда бежал. Была глубокая ночь, и лишь луна и стоящие через несколько метров друг от друга фонари освещали мне путь. На мгновение обернувшись, я заметил, как из люка один за другим вылезали мужчины с оружием и бежали за мной. Их было намного больше, чем в той лаборатории, и обезвредить их всех было бы невозможно. Поэтому я свернул в сторону дома без забора и забежал во двор, который всё же оказался окружённый небольшим ограждением от крупных хищников. Напоминало оно прямоугольный по форме куст. Оно было выше меня на голову, поэтому я остановился, задумавшись, что же делать. Но лай собаки из соседнего двора быстро привёл меня в чувства. Я разбежался насколько мог и прыгнул. Я зацепился руками за заднюю сторону ограждения и, перекинув через него ногу, не удержавшись, упал. Прямо на спину. Удар разошёлся эхом по грудной клетке, вынудив прокашляться. В глазах на мгновение потемнело, а в ушах загудело. Я медленно поднялся и, почувствовав себя хоть немного в безопасности, задрал голову и увидел лес. Хвои, сосны, ели – все они были огромного размера. Через их ветви, казалось, не пробиралось и капля лунного света, поэтому через пару метров ничего не было видно. Ни единого шанса, что меня там смогут найти. То, что мне и было нужно. Я сделал несколько шагов, но почувствовал резкую боль в колене и, согнувшись, ухватился за него. Сзади послышались какие-то крики с вопросами: « Куда он делся? », « Да вроде туда побежал » и « Наверное, залез в дом ». Мысль, что они упустили меня из виду, меня обрадовала, но нужно было уйти как можно дальше. Войдя в лес и пройдя, как мне показалось, несколько десятков метров, я почувствовал, что стало намного холоднее. Между стволов скользил прохладный ветерок, забиравшийся под пижаму. Чем больше я уходил вглубь леса, тем сильнее замерзал. Хоть пижама и покрывала меня от шеи до колен, материал, из которого она была изготовлена, был не самый тёплый. Я шёл уже больше часа, вдали не виднелось ничего, кроме стволов деревьев. Чувствовать свои ноги я перестал уже давно, а пальцы на руках тряслись так, будто сейчас отвалятся. Ноги заплетались, меня всего трясло и казалось, что если я прямо сейчас ни найду выход, то отключусь прямо здесь. Боль в колене снова напомнила о себе резким спазмом, и я рухнул на землю, немного проехавшись по траве. Сил встать уже не было, глаза слипались, и я то и дело засыпал, хоть и знал, что этого делать нельзя. - Чёрт, - больше простонал, чем сказал я, всё так же держась за своё колено. – Почему я не разузнал, что это было за место?! Почему не попросил помощи у людей?! Почему я забежал в лес?! Чтобы ещё раз умереть? Последний вопрос нагнал особый ужас. Умереть снова. Хоть в первый раз выкарабкаться и получилось, никакой уверенности, что это получится сделать и во второй раз, не было. Но это так же и значило, что я выжил. В первый раз мне в голову пришла эта мысль. Первый раз я понял, что я жив. Жив и смогу увидеть Томаса. Но сначала, нужно понять, как их вытащить оттуда. « Я ведь даже дорогу туда не помню. Твою мать! И как я смогу их спасти? Не зная ничего о месте, в котором они находятся, и как с ними можно связаться. Они не знают, никто из них не знает, что из этого ужаса есть выход. Только я могу рассказать им об этом. Только я могу их спасти » Внезапный вой откуда-то издалека, можно сказать, разбудил меня. Я быстро приподнялся, опираясь на дерево, и начал вслушиваться в лесную тишь. Ещё раз. И ещё раз. Я не мог понять приближаются они или отдаляются, поэтому всё так же стоял. Единственное, что я понял, так это то, что их целая стая, и мне лучше как можно быстрее убраться отсюда. Только вот в какую сторону бежать? Неожиданный рык, донёсшийся справа от меня, обозначил мне примерные рамки, куда бежать не стоит и дал, так сказать, пинок. Поэтому я не думая кинулся прочь от того места. Меня преследовали. И теперь это были не только люди, но ещё и звери. Очень быстрые и голодные. Я бежал, не разбирая дороги, то и дело, едва не врезавшись в впереди стоящие деревья. Я бежал достаточно быстро, но лишь для человека. Я слышал, как волки догоняют меня. В груди начинало ужасно жечь от ледяного воздуха, а воздуха становилось всё меньше. Ноги подкашивались, и силы, со скоростью моего бега, покидали моё тело. - Ччччёрт, - взвыл я, почувствовав, как резкая боль в колене, вынудила согнуться. Но, не удержав равновесия, я валуном скатился вниз по склону. Я предпринял несколько попыток подняться. Одна даже увенчалась успехом, но бежать я уже не мог. А запах моей беспомощности наверняка разбудит в них ещё более бурно желание отведать человеченки. « Только не снова » - думал я. « Я ещё не спас своих друзей, ещё не похлопал Минхо по плечу, ещё не вправил Терезе мозги, ещё не увидел Томаса… Вот чёрт.. Томми… Я так и не успел сказать тебе тогда. Не смог сказать… Я не хочу уходить. Опять! Не хочу, снова, потерять всех вас… ». Послышался нарастающий рык откуда-то сзади. Они пришли. - Твою же ж мать! Вот так глупо умереть, когда жизнь дала тебе второй шанс? За который я ничего не успел сделать. Даже увидеть друзей не смог, - сказал я вслух, прощаясь с жизнью. На секунду мне даже показалось, что я видел светящиеся жёлтые глаза, выходящие из мрака леса и постепенно приближающиеся. Мне было ужасно страшно. Страшно, поэтому я закрыл глаза, чтобы хотя бы не видеть свою смерть. - Томми… - последнее имя, что я произнёс перед своей смертью, и тогда, и сейчас, оно будет единственным. Но вдруг, внезапно разразившийся на двести миль рёв, врезался им вслух, и те, скуля и поджимая под себя хвосты, всей стаей унеслись прочь. Он длился, по меньшей мере, минуту, и его обладатель навряд ли какая-нибудь мелкая шавка. Это был настоящий монстр. К счастью, или же сожалению, спасший мне жизнь. Несколько минут я просто просидел в тишине. Ожидая кого-то, покрупнее кайота. Но этот кто-то так и не объявился. Я наконец-то смог с облегчением вздохнуть. - Спасибо, - прошептал я в верхушки деревьев, при этом ударившись затылком о сосну. Сидеть долго было нельзя. Нужно было искать выход из этого чёртового леса, пока я не познакомился с желудками их обитателей. Опёршись о ту же сосну, мне удалось встать. Я стал медленно продвигаться вперёд, стараясь как можно реже наступать на больную ногу, и как можно чаще хвататься за стволы, для удержания равновесия. И, так же как и в прошлый раз, я начал чувствовать необычайный холод. Следуя своей интуиции, я всё больше удалялся от места моего заключения. Не зная, куда меня приведёт этот путь, я шёл дальше. Чтобы хоть как-то согреться, потирал оголённые плечи руками. Земля была холодной, будто зимой, а снова вернувшийся ветер, приводил меня в жуткое оцепенение, заставляя то и дело спотыкаться и падать. Пальцы на ногах окоченели, и наступать на них было сравнимо с ходьбой по иглам. Голова гудела, в ушах звенело, а перед глазами всё плыло. Я не чувствовал ничего. Уже ничего. Ни холода, ни боли. Всё медленно меркло перед глазами, оставляя лишь маленькие просветы, позволявшие мне понять, куда идти. Я не понимал что происходит, пока сквозь эти мелкие просветы не показался яркий белый свет. Мой затуманенный рассудок совсем не воспринимал ситуацию и даже версий, что это могло быть, не было. А когда маленькие просветы исчезли, и сознание меня покинуло, я рухнул вниз, больно ударившись плечом. Правда, удар был сильнее, чем когда я падал до этого. Будто не на траву, а на бетон.