Шанс

- Кажется, я влюбилась в самого популярного парня в школе, - сказала Чонин, пытаясь натянуть на колени юбку - тщетно. Чонин сильно выросла за последний год, хотя все еще была чуть ниже Сынмин. Юбка ей и правда была коротка - даже учителя часто делали ей замечания, но Чонин, хоть ей и самой было некомфортно, продолжала носить ее именно так - ведь так ходила самая красивая девочка школы Ли Минхо, которая как-то сказала Чонин, что у нее красивые ноги. - И самое ужасное, что я этому не удивляюсь. Мне кажется, в него влюблена половина школы. - Это же такое клише, - Сынмин скривила губы, когда Чонин после своего признания в смущении закрыла лицо ладонями. – Хотя… ты же и смотришь одни сопливые дорамы. - Я видела, как ты плакала на “Наследниках”. - Потому что это надо уметь - так губить свою жизнь из-за парня. Они сидели на скамейке в школьном дворе, Чонин пила банановое молоко и жмурилась от яркого дневного солнца, пытаясь высмотреть на спортивной площадке своего любимого Бан Чана. Сынмин такой ерундой не стала бы заниматься ни в жизнь, смотреть, как кто-то играет в футбол, но Чонин очень просила, потому что одна она бы тут сгорела от стыда… а Сынмин никогда не умела ей отказывать. Помимо Чана на поле играли однокурсники Сынмин из параллельного класса – Феликс и Хёнджин, а еще Джисон, с которой они учились вместе: та рассекала по полю в кроссовках и короткой юбке, еще даже короче, чем у Чонин. Правда, из-под юбки выглядывали шорты, придавая ей слегка нелепый и комичный вид, что, казалось, нисколько её не смущало. Джисон в школе вообще дружила больше с парнями; ходили даже слухи, что она с кем-то встречается - то ли с Чанбином, то ли с Феликсом, но Сынмин видела, каким тоскливым взглядом она провожает Ли Минхо. Чонин так пялилась на площадку, что Сынмин и сама не удержалась, отвела взгляд с тетрадки на коленях и посмотрела в ту же сторону: в самом центре поля стоял Бан Чан, по кому Чонин с ума сходила с самого первого дня в старшей школе, и еще один человек, которого Сынмин избегала, как могла. Чонин считала, что Сынмин легко бы влилась в их компанию, раз они были подругами с Джисон. - К тому же ты еще умная и красивая, онни. Сынмин устала ей повторять, что они никакие не подруги, а Джисон просто беззастенчиво списывает у нее домашку, и красота - скорее минус, чем плюс, в отличие, конечно, от ума, и вообще она, Сынмин, самая обычная. - А еще они слишком шумные, - это был ее последний аргумент на случай, если Чонин не отставала сразу, - а ты иногда боишься рот открыть. - Это потому что у меня брекеты! - они обе, конечно, понимали, что дело не в них, а в природной стеснительности. Чонин похорошела за тот год, что они с Сынмин редко виделись, пока учились в разных школах, а к лету на ее щеках высыпали бледные веснушки, которые, к счастью, Чонин пока не начала замазывать тональным кремом. - А тебе кто-нибудь нравится, онни? И старшая школа уже ведь не средняя, да? Даже Чонин уже начала думать о парнях. Сынмин покачала головой, живот свело легкой болью, и она пообещала себе после школы нормально поесть. Они ведь сегодня толком и не обедали, Чонин сразу потянула ее на стадион. - Я же говорила, что мне это не интересно. - Что, совсем-совсем никто? - Чонин заметно расстроилась. - Я же рассказала тебе мой секрет. Сынмин, не удержавшись, фыркнула: - Да я сразу поняла, что он тебе нравится. Чонин завертела головой, отрицая. - Ты совсем меня не поняла, онни, он мне не просто нравится, кажется, я пропала… - и снова зарылась лицом в ладони. Они заметили прилетевший к их скамейке мяч, только когда Джисон крикнула: - Пни его нам сюда, Сынминни. Она хаотично махала руками, изо всех сил пытаясь привлечь внимание. Ее худой, невысокий силуэт был едва различим в лучах слепящего солнца. - Я сбегаю, - ответил ей кто-то и, отделившись от общей массы, направился в их сторону. Сынмин поняла, что это Хёнджин, только когда он пересек кромку поля и перешел с бега на шаг. Его высокая широкоплечая фигура закрыла Сынмин от солнца, на глаза упала тень. Она моргнула, как в замедленной съемке, лицо Хёнджина отпечаталось в глазах какими-то острыми бликами. Сынмин как бы ни хотела, не могла отрицать: на Хёнджина хотелось смотреть бесконечно. Это признание было лишним - от этого только хотелось упасть лицом в ладони и долго выть от стыда и слабости. Хёнджин был красивым, а еще говорили, что его родители очень богаты, и у них даже есть дом где-то в Европе. Сынмин, когда Хёнджин подошел совсем близко, поторопилась отвернуться. Сделала вид, что что-то ищет в сумке, пока Чонин, хихикая, подопнула Хёнджину мяч. Не очень удачно - мяч покатился по периметру в сторону кустов. Чонин покраснела от досады, ведь Чан где-то на поле, наверняка, заметил, какая она неловкая. - Извините, сонбэ, - она несколько раз быстро ему поклонилась, заметно растерявшись, потому что Хёнджин так и остался стоять на месте как истукан, смотрел на Сынмин как-то завороженно и растерянно, будто совсем забыл, где находится. - Эй, Хван Хёнджин, давай быстрее, чего там застыл, - закричала с поля Джисон, и только тогда Хёнджин отмер. Он вернулся, так и не сказав ни Чонин, ни Сынмин ни слова. Джисон не упустила шанса его поддеть: - Хуенджин, ты мяч забыл, на нашу Сынминни так засмотрелся? И получила раздраженный ответ: - Джисон, ты дура, что ли? - Сам дурак. Это было слишком, и Сынмин поспешила собрать сумку, схватила Чонин за руку и потянула за собой. Подумала: “Джисон, за что ты так со мной”. - Пошли, Чонини, опоздаем на урок. - Онни, что это только что было? - Чонин оглянулась, чтобы еще хоть разок углядеть Чана. - Почему сонбэ так на тебя смотрел? Сынмин сжала ее руку и ответила чуть более нервно, чем должна была: - Не знаю. *** - Интересно, а у Чана есть метка? - они сидели за обедом. Сынмин вяло ковыряла рис и овощи, пока Чонин уплетала за обе щеки холодную лапшу. - Да, и там написано Ян Чонин, - внезапно над их столом нависла Джисон с полным подносом еды и отодвинула ногой свободный стул. Звук металла по бетонному полу неприятно резал слух. Сынмин поморщилась, но не стала делать замечание. Столовая была набита людьми, а за их столиком еще оставалось два свободных места. - Правда? - Чонин подняла голову, заглядывая Джисон в лицо с такой надеждой, что Сынмин захотелось ударить их обоих по лбу. - У Джисон просто ужасные шутки, Чонини, она не знает чувства меры, - сказала она и посмотрела на Джисон с укоризной. Чонин заметно сникла. - Прости-прости, - весело ответила Джисон без капли раскаяния. - Но если тебя это успокоит, то у оппы нет метки. По крайней мере не было, когда я проверяла в последний раз. Чонин залилась румянцем. - Т-то есть как? - а потом, заметив, как Сынмин закатила глаза, возмущенно спросила, - Это такая шутка опять, да? - Кто знает… но пресс у оппы что надо. Оказалось, что Джисон и Чонин ходили вместе в волейбольную секцию. Джисон подошла к ней поздороваться после того, как увидела ее вместе с Сынмин - еще тогда на площадке. Джисон загремела палочками и, наверное, с полминуты они молчали: Джисон быстро ела, Чонин о чем-то задумалась, но как выяснилось, ни та, ни другая не могли усидеть на месте спокойно. - Джисон-онни, - повернулась Чонин к Джисон и, немного колеблясь и краснея, спросила, - А у тебя… а у тебя есть метка? Ни у меня, ни у онни нет, и я, кажется, кроме родителей не знаю никого, у кого она бы была. Настроение за столом резко упало. Джисон замерла на месте и посмотрела на Сынмин, кусочек мяса скатился с палочек и плюхнулся обратно в тарелку, забрызгав ей блузку. Это все произошло за какую-то секунду, потому что вот уже Джисон улыбалась, показывая Чонин зубы. - Есть, - весело ответила она, - хочешь покажу? Она у меня прямо на груди, вот тут. Джисон завертелась, сняла пиджак, расстегнула третью сверху пуговицу рубашки - верхние она и так никогда не застегивала - и широко распахнула вырез. Чонин быстро бросила палочки в тарелку и в панике потянулась к вороту, чтобы его прикрыть. - Онни, ты не в себе, - зашептала она громко. - А если кто-то увидит. - Да у меня топик под блузкой, - отмахнулась Джисон, будто ее “метка” не имела для нее никакого значения. Врала. Ведь она всегда заклеивала пластырем имя, которое у нее было вырезано на груди. Сынмин сказала: - У тебя блузка грязная. - Да плевать, переоденусь в спортивную форму. После обеда Чонин побежала в класс, а когда Сынмин захотела вернуться в свой, то Джисон схватила ее за запястье и потащила в туалет. - Сынминни, мне же нужно переодеться. Ну сходи со мной? Если я опять приду с опозданием, то учитель меня убьет, а если приду с тобой - то и слова не скажет. Подумает, что мы занимались какими-нибудь “очень важными учебными делами”. Сынмин вздохнула, вообще-то они должны были писать контрольную. Когда за ними закрылась дверь туалета, Джисон первым делом проверила все кабинки, а потом спросила: - Почему ты соврала Чонин, что у тебя нет метки? Джисон сняла рубашку, скомкала ее в один неаккуратный ком и запихала в сумку, оттуда же достала футболку от спортивной формы, вывернула ее на правильную сторону. Она вела себя так обыденно, будто спрашивала у Сынмин, что им задали на дом или есть ли у Сынмин зонтик, потому что на улице льет как из ведра - а если нет, то можно добежать и так. - Я ей не врала, - ответила Сынмин и оперлась руками о раковину. Посмотрела на себя в зеркало, отвернулась. - Просто не было случая рассказать. - Но ведь она не знает? - голос Джисон теперь звучал глухо - она запуталась в рукавах футболки и говорила сквозь ткань. - Только ты знаешь. - Ладно. Извини, если что. Джисон громко пыхтела, пытаясь расправить руками складки на футболке, но быстро на это дело плюнула. Посмотрела на Сынмин, уже не улыбаясь, глубоко и серьезно, и Сынмин еще до того, как Джисон открыла рот, знала, что ей не понравится то, что она услышит. - А он знает? - Это неважно. И Сынмин ведь правда в это верила. Потому что кому еще было верить, если не себе. Это случилось примерно год назад, прошлым летом. Сынмин сидела на уроке, переписывала с доски примеры, и ничто в общем-то не предвещало ее жизненного коллапса. Когда низ живота начало слегка болезненно тянуть, она отмахнулась. У нее уже бывали проблемы с желудком, потому что мать находилась постоянно в разъездах, а сама Сынмин готовила плохо. К чему она совершенно не оказалась готова, так это к тому, что спустя мгновение все станет намного хуже - живот уже резало так, что Сынмин едва могла дышать. Перед глазами все расплылось, побелело, она поняла, что сейчас упадет в обморок. Сил не было даже на то, чтобы поднять руку и попросить выйти. Да и она уже не знала, сможет ли встать. Вывела из класса ее Джисон, она сидела рядом за партой и первая заметила, что с Сынмин что-то не так. Сынмин не помнила, как они спустились на несколько этажей вниз по лестнице, кажется, Джисон даже тихо материлась ей на ухо. От боли тошнило, Сынмин перестала понимать, сколько это продолжается, возможно, она даже плакала. Они пришла в себя, лежа на неудобной койке в школьном медпункте, кто-то снял с нее пиджак, заботливо укрыл одеялом. Мягкий свет заполнял комнату, и первым делом Сынмин подумала о том, что пропустила все послеобеденные уроки. Она огляделась. Врача в кабинете не было, зато рядом на соседней кровати дремала Джисон. Она спала некрепко, потому что открыла глаза, как только Сынмин заворочалась. По телу растекалось приятное чувство облегчения от того, что боль ушла. Наверняка, ей вкололи кучу обезболивающих. - Проснулась? - спросила Джисон и протянула Сынмин бутылку воды. - Мы звонили твоей маме, но она сказала, что не сможет приехать. Сынмин не хотела пить, но все равно сделала пару глотков. Руки все еще были слабые, что она еле удерживала на весу бутылку. - Спасибо. Что со мной было? Джисон улыбнулся ей слабо и как-то сочувственно, неосознанно перевела взгляд на ее живот. Сынмин посмотрела туда же, не зная, чего ждать. Она подняла блузку, на гладкой коже живота была выведена аккуратная роспись хангыля. Хван Хёнджин. - Знаешь, кто это? Конечно, Сынмин знала, но Джисон все равно продолжила: - Из паралельного. Встречается с этой сучкой Минхо. *** Сынмин еще тогда, когда выплакала по дороге домой все слезы, решила, что для нее это ничего не меняет. У нее была учеба, два раза в неделю хагвон и уроки по вокалу, а также большие планы на будущее, пусть она еще и не определилась с профессией. Ей нравилось петь и точные науки, и даже английский ей нравился, хоть и произношение, сколько бы она его не практиковала, звучало слишком по-корейски. Думать о личной жизни, когда нужно было определяться с выбором университета и специальности, она считала нелогичным и неразумным. Да и такие, как Хёнджин, ей не нравились. Он был шумным и нагловатым, привлекал слишком много внимания своей внешностью, вокруг него постоянно вилась бестолковая толпа девчонок. После уроков он торчал с друзьями у игровых автоматов или норебане и, кажется, совсем не думал ни о каком будущем. Сынмин осуждала таких людей. За свои слезы потом стало даже стыдно - нашла из-за чего рыдать. Но если головой она для себя все решила, то со всем остальным было сложнее - потому что каждый раз в животе предательски теплело, когда они проходили мимо друг друга в коридоре, хотелось взять Хёнджина за руку, кинуться ему в объятия. Она разрывалась между разумом и чувствами, которых даже не хотела, и это приносило ей такие душевные страдания, что остаток дня она мучилась от боли - метка в области живота горела огнем. Ей не нравилось, что Сынмин сопротивляется. Хёнджин никогда не смотрел на нее в ответ, а проходя мимо, смеялся над чем-то с друзьями, либо куда-то бежал, либо - и это был самый худший из вариантов - шел за ручку с Ли Минхо. То, что Сынмин приходилось переживать это все одной, было по крайней мере не честно, поэтому у Хёнджина заведомо не было и шанса ей понравиться. Ни-ко-гда. *** Сынмин первой из класса написала контрольную, показала часть ответов Джисон, и теперь скучала, повернув голову в окно. За окном не было ничего интересного, только кто-то опять играл в футбол. Лучи солнца проскальзывали в окно, грели лицо. На улице стояла такая жара, что иногда по пути домой можно было заметить легкое марево. Дома, дорога, электропровода - все искажалось под давлением горячего воздуха. Через неделю должны были начаться каникулы, хотелось уехать куда-нибудь на побережье, возможно в Пусан, чтобы искупаться в соленой морской воде, или хотя бы нырнуть с головой в прохладный бассейн. В день, как этот, даже Сынмин хотела забыть об учебе и просто наслаждаться жизнью. После урока они выбежали с Джисон на улицу, их догнала взмыленная Чонин, и они втроем пошли до остановки. Джисон и Чонин закатали рукава по локоть, Сынмин сняла пиджак и перекинула через руку, они зашли по дороге за мороженным. Джисон пообещала, что угостит Сынмин в благодарность за ответы, и Чонин тоже угостит - потому что она самая младшенькая и миленькая. В комбини было прохладно от кондиционера, поэтому они какое-то время бессмысленно бродили между полками, пока совсем не замерзли. - Так ведь и простыть можно, - сказала Сынмин, но сама не спешила выйти. - Ой, ты как моя мама, - поддела ее локтем Джисон, - и вообще. Кто первый так говорит, тот и простужается. Чонин выбрала такое же мороженое, как и Сынмин, пусть Джисон и убеждала ее, что она может выбрать любое - у нее, у Джисон, сегодня есть деньги, потому что она выиграла какой-то спор с Хёнджином, и: - Сынмин, не смотри на меня так, это был честный спор, а Хёнджин просто дурак. Они вышли из комбини и направились к автобусной остановке, идти было недолго, но за это время они успели съесть все мороженое. Джисон измазала себе все руки, а Чонин - рот, и Сынмин полезла в сумку за влажными салфетками. С Джисон идти было весело, она была энергичной и смешливой и почти всю дорогу рассказывала Чонин нелепые истории про Чана, чтобы показать той, что не такой уж он и недостижимый и в общем-то обычный человек, но, конечно, очень классный. - Хочешь, я вас познакомлю? - она поддела Чонин локтем и задорно подмигнула. Чонин посмотрела на Сынмин умоляющим взглядом: - Только если онни со мной пойдет. Ну как Сынмин могла ей отказать? - Хорошо, только если мне не придется с ним говорить. Джисон победно вскинула руку вверх. Чему она-то так радуется, Сынмин совсем не понимала. Они подошли к автобусной остановке и слились в толпе с остальными учениками. Согласно табло автобус должен был подойти через семь минут, и пока было нечего делать, они начали обсуждать школу и планы на каникулы. Джисон позвала их съездить как-нибудь на пляж, ведь она купила себе новый очень классный раздельный купальник. Чонин вопросительно посмотрела на Сынмин, не решалась ответить первой, но уже горела энтузиазмом и чуть ли не подпрыгивала на месте. - У меня нет купальника, - выдавила Сынмин. Тем летом, когда на животе появилась метка, она выкинула все короткие топы и раздельный купальник, а закрытый так и не купила - да и если быть честной, ей не хотелось ни перед кем обнажаться. Даже на физкультуру она часто под блузку теперь поддевала легкую майку. - Родители тебе не купят? - Чонин заглянула ей в лицо как-то просяще, и Сынмин взяла ее зу руку. Она хотела бы сказать Чонин правду, но не посреди ж остановки. - Может, съездишь вместе с Джисон? Чонин приподнялась на носочки и прошептала ей на ухо: - Но родители меня не отпустят без тебя. Мне они не доверяют, а тебе - да, - говорить вслух такое при Джисон, она явно стеснялась. Сынмин улыбнулась. В конце концов, она могла бы и не купаться, а просто посидеть на пляже. - Хорошо, съездим, - ответила она, и Чонин от чувств чуть ли не задушила ее в своих объятиях. - Эй, Джисон! Хёнджин в компании Чанбина подошел к остановке и встал метрах в пяти от них. Джисон обернулась и, никого не стесняясь, проорала: - Чего тебе, Хуенджин? - Иди сюда. - Сам иди сюда. Сынмин стояла к Хёнджину спиной и лицом к Джисон. Видимо, на лице ее отразилась такая паника, что Джисон, громко цокнув на Хёнджина, подошла к нему сама. - Ну чего тебе? - было последним, что из их разговора услышала Сынмин. Она не утерпела, оглянулась на секунду: Хёнджин что-то тихо и сосредоточенно втолковывал Джисон, а та слегка хмурилась и выглядела раздраженной. - Они же не ссорятся? - Чонин смотрела же на них, не отрываясь, даже приподнялась на носочки, чтобы лучше их видеть за всеми людьми на остановке. Прошептала. - Кажется, они смотрят на нас. Может, они обиделись на Джисон, что она пошла после школы с нами? Сынмин ее одернула чуть резче, чем хотела бы: - Перестань так на них пялиться, Чонин. Если Джисон захочет, то сама нам расскажет. - Онни, прости. Ее плечи опустились, и Сынмин почувствовала себя плохо. - Ты меня прости. Она поправила лямки портфеля и посмотрела в пол. Почему она так раздражалась, стоило Хёнджину оказаться в поле ее зрения? Почему не могла держать себя в руках? Чонин, кажется, что-то поняла или, может, ткнула пальцем в небо: - Тебе не нравится Хёнджин-оппа? - Не нравится, - призналась она. - А мне кажется, что он красивый. - Именно поэтому он мне и не нравится. - Ты странная, онни. Джисон к ним вернулась, когда к остановке подъехал автобус. Сынмин приготовила проездной, и Чонин последовала ее примеру. Им удалось занять места в конце салона, Чонин устроилась у окна, Сынмин посерединке между Чонин и Джисон. Следом за ними зашел Хёнджин и сел на другом конце ряда, закинув рюкзак на свободное сиденье. Он сразу отвернулся к окну, достал телефон, не посмотрев ни на кого из них, даже на Джисон. Чонин глянула на него удивленно, но не стала комментировать, хоть и было видно, что ей очень хочется спросить что-нибудь о нем у Джисон или наоборот поделиться с ней тем, что Сынмин Хёнджин не нравится, а значит, может лучше с ним и не общаться. Когда автобус тронулся, Джисон и Чонин уже о чем-то весело болтали. Сынмин почти не участвовала в разговоре, чувствуя себя скованно и боясь, что звук ее голоса заставит Хёнджина обратить на нее внимание. Только кивала, когда Чонин громко к ней обращалась по имени, а сама мысленно просила: “Чонин, пожалуйста, потише”, и нещадно винила себя, что не может перестать думать о том, что Хёнджин сидит рядом и сейчас возможно думает о ней. Сынмин с Чонин вышли раньше на несколько остановок, махнув рукой Джисон на прощание. Сынмин, когда выходила, пообещала себе, что не обернется - ведь ей наплевать. Они выскочили последними, и за ними сразу же закрылись двери. У Чонин развязался на кеде шнурок, а она присела, чтобы его заправить. Сынмин тоже остановилась, и когда автобус тронулся с места, то рассеянно скользнула взглядом по окнам - и встретилась с внимательным взглядом Хёнджина, который смотрел прямо на нее. Видел ее. Они поравнялись на время, не равное даже секунде, но, показалось, будто прошла вечность, а потом, отдаляясь друг от друга все дальше, они словно не могли друг на друга насмотреться. Последним, что Сынмин увидела, это как Хёнджин резко сорвался с места и побежал по салону вперед. Пульс подскочил, забился где-то в горле. “Нет, я не могу, только не выходи”. Автобус удалялся все дальше и дальше без остановки. - Онни, ты чего? - Чонин помахала ладонью у нее перед лицом, и только тогда Сынмин отмерла. Теперь она знала наверняка, что Хёнджин тоже знает. *** Утром следующего Сынмин проснулась, чувствуя себя совсем разбитой. Нежелание идти в школу было невыносимым, но она не могла пропустить контрольную. Вечером она снова довела себя до того, что начал болеть живот - пришлось даже пить в тайне от мамы обезболивающее. Поднявшись с кровати, Сынмин скинула пижаму на пол и встала перед зеркалом в полный рост, закрыв метку ладонью. Мамины подруги часто называли ее миленькой, хотя Сынмин всегда считала себя самой обычной: у нее не было харизмы Джисон и Ли Минхо (конечно, Джисон бы сказала, что Ли Минхо просто стерва), она не умела располагать к себе людей так, как это делала Чонин. Сынмин была выше своих сверстниц, поэтому выделялась среди толпы, у нее были округлые бедра и довольно большая грудь, которую Сынмин больше стыдилась. Ей всегда становилось неловко, когда она замечала на себе чей-нибудь взгляд, поэтому редко когда снимала в школе и в транспорте пиджак - только если погода становилась невыносимо жаркой. Единственное, что ей в себе нравилось, это волосы - достались от мамы. Они были длинные, густые, от влажности немного вились, Сынмин любила за ними ухаживать. Смотреть на себя быстро надоело. Она сходила в душ, натянула белье и школьную форму. Сынмин, в отличие от Чонин, всегда заказывала юбку чуть подлиннее - чуть ли не до колен, и только однажды себя спросила, мог бы Хёнджин обнимать ее, а не Ли Минхо, если бы она носила такую же короткую юбку. Чисто гипотетически. В конце лета Хёнджин и Минхо тихо расстались, но точной причины никто не знал. Сынмин не следила в общем-то за школьными сплетнями, ей рассказала Джисон: - Я думала, что тебе будет интересно это знать. Сынмин тогда и правда перетрусила, что Хёнджин теперь к ней подойдет, и нужно будет как-то с ним объясняться. Какое дело до всего этого было Джисон, Сынмин поначалу совсем не понимала, пока до нее наконец не дошло, что ей просто было необходимо кому-то выговориться. Тому, с кем она была в одной лодке. - Джисон, на твоей метке имя Ли Минхо? Всегда солнечная и веселая Джисон посмотрела на Сынмин так несчастно и тоскливо, что ответ был не нужен. - Может быть, это все-таки актер Ли Минхо? - попыталась Сынмин ее утешить и Джисон смеялась до слез. Больше это было похоже на истерику. *** На остановке Сынмин встретилась с Чонин. Чонин вела себя чересчур возбужденно, и вскоре Сынмин вспомнила почему - Джисон же обещала познакомить ее с Бан Чаном. Если честно, Сынмин смутно представляла, как Джисон собралась воплощать свой план, но ей уже почему-то было неловко. Чан все-таки был третьегодкой, а Сынмин не знала никого с третьего года, кроме Уджина. Но Уджин-то был ее двоюродным братом. - Онни, мне страшно, - Чонин вцепилась ей в локоть и всю дорогу до школы его не отпускала. У ворот их догнала Джисон, с разбегу запрыгнув им на спины и обнимая за плечи - они втроем чуть не повалились на асфальт и не упали только благодаря непонятно откуда взявшемуся Бан Чану, который подхватил Чонин за талию и поставил на ноги - она была ближе всех к земле. - Да ты сумасшедшая, - не удержалась Сынмин, а Джисон показала ей большой палец в ответ. Чан расспрашивал Чонин, не ушиблась ли она, и присел поднять сумку, которую она успела выронить. Чонин, в край засмущавшись, свела коленки - юбка все еще была сильна коротка. Когда Чан поднялся с корточек, то лицо у него было красным до кончиков ушей. Джисон захихикала в кулак, и он посмотрел на нее укоризненно. - Ты же не на Хёнджина прыгаешь, Джисон, - отчитал он ее, но как-то совсем не зло и посмотрел на Чонин теперь с высоты своего роста. Чан не был высоким для парня, но все равно был чуточку выше Сынмин. Он вызвался проводить их до кабинета, но когда они зашли в школу, то Джисон крепко схватила Сынмин за руку, чтобы не вырвалась, и потащила в другую сторону. - Джисон, ты что делаешь? - Ну не мешай им, оппа мне сам уже надоел, все спрашивал, с кем это я в последнее время ухожу после школы. Сынмин обернулась на Чонин - та выглядела совсем растерянной, глядя им вслед, и, кажется, уже была готова открыть рот, чтобы позвать Сынмин назад. Сынмин успела прошептать ей одними губами “файтинг”, прежде чем Джисон завернула за угол, утаскивая ее за собой. - Хан Джисон, если Чан ее обидит, я тебе этого не прощу, - строго сказала Сынмин и, наконец, вывернулась из хватки. - Оппа ее не обидит, - уверенно ответила Джисон. Они сверлили друг друга глазами, пока обе не рассмеялись. Сынмин хотела найти Чонин после урока, но учитель попросил отнести листы с заданиями в учительскую. Перемена была короткая, и когда она освободилась, времени осталось только на то, чтобы вернуться в кабинет. Она шла по коридору, смотрела в окно, где-то створки были распахнуты, и когда она проходила мимо, ее обдувало легким приятным ветерком Она снова задумалась о Чонин: Уджин учился в одном с Чаном классе, они вроде как даже дружили, а с плохими людьми ее оппа не общался - в этом ему можно было довериться. Чонин была под присмотром. Сынмин не понимала, почему так переживает - ведь в ее знакомстве с Чаном не было абсолютно ничего плохого, а Чонин, хотя и всегда поначалу стеснялась новых людей, но, немного к ним привыкнув, раскрепощалась. Сынмин точно знала, что и с Чаном она сможет перешагнуть этот порог, пусть и не так быстро. А если что-то пойдет не так, то у Чонин есть она и Джисон, и они уж точно придумают, как быть. Вдруг она услышала свое имя. - Ким Сынмин. На ее пути стоял Хван Хёнджин, сунув руки в карманы. “Только не смотри на него”, пронеслось в голове. Конечно, она посмотрела. Он выглядел довольно небрежно: галстук болтался на слабом узле, ворот школьной рубашки был распахнут. Под пристальным взглядом Сынмин он оглянул себя с ног до головы, смутился и поправил пиджак. - Ким Сынмин, - повторил он и подошел ближе, потому что Сынмин как замерла на прежнем месте, так и стояла, не смея пошевелиться. В животе что-то вихрем завертелось - но не больно, нет, наоборот, как-то сладко, что начали даже дрожать колени. Между ними теперь не было и двух шагов, и чтобы посмотреть ему в глаза, Сынмин нужно было поднять голову - очень удобно, чтобы не смотреть. Хёнджин жевал нижнюю губу, молчал и как-то совсем беззастенчиво ее разглядывал, будто видел первый раз в жизни. Это привело в чувство, придало уверенности. Она смело подняла голову, посмотрела враждебно - даже сама удивилась. Хёнджин и вовсе оказался к этому не готов - и на что рассчитывал, дурак, пронеслось в голове голосом Джисон - потому что совсем стушевался и ткнулся глазами в пол. - Мне нужно на урок, - выдавила из себя Сынмин и постаралась его обойти. Логика кричала о том, что им не о чем говорить, но послушать ее было не так то просто. Хёнджин поймал ее, когда она почти прошла мимо, легко оплел пальцами запястье. Они были теплые, чуть влажные, будто вспотели от волнения. Тихо произнес в затылок: - Мы же с тобой… да? За что ты меня так ненавидишь? Сынмин могла бы сделать шаг назад - какой-то ничтожный шаг, прижаться спиной к его груди, Хёнджин мог бы положить руки ей на талию, сомкнуть в замок на животе, коснуться метки, пускай сквозь ткань… - Хван Хёнджин, - голос звучал твердо, будто не было у нее в душе сумбура. - Что? - Отпусти меня. Хёнджин скользнул пальцами по ее запястью и освободил руку. Сынмин встала боком, уперлась взглядом в стену. Она не была уверена, что у нее хватит духу сказать то, что она хочет, если будет смотреть Хёнджину в лицо: - Давай сделаем вид, что нас ничего не связывает. Сынмин удалялась по коридору, прямо держа спину - хотя хотелось согнуться и бежать. Хёнджин смотрел ей вслед. Интересно, ему было так же больно, как и ей? *** Сынмин не хотела никому показывать, что ее что-то выбило из колеи - даже когда Джисон посмотрела на нее с каким-то подозрением. До звонка они не успели поговорить, поэтому потом Джисон передала ей записку: “Все ок?” Сынмин кивнула, расправила листочек и убрала в конец тетради. Руки дрожали. До нее начало доходить с каким-то опозданием, что она только что сделала, и совсем не знала, что ей следует испытывать - облегчение или сожаление. Ничего не было - просто пустота. Джисон перестала на нее пялиться, только когда учитель сделал ей замечание, что снимет баллы, если Джисон все будет списывать у Сынмин. - Но я же не списывала, - Джисон была бы не Джисон, если бы не стала препираться. После уроков Джисон куда-то делась, а Чонин уже ждала Сынмин у ворот и сразу же кинулась на шею. - Онни, - заверещала она в ухо. - Я так счастлива. Глаза ее сияли, она улыбалась во всех рот, всем прохожим показывая свои брекеты - будто совсем о них забыла. - Прости, что мы тебя оставили, - улыбнулась Сынмин. - Нет-нет, Чан-оппа такой хороший, с ним было совсем не страшно разговаривать, - она замахала перед собой руками, а потом оглянулась по сторонам, - А где Джисон? - Еще не вышла. - Подождем ее? Я бы хотела ее тоже поблагодарить. Сынмин не удержалась и потрепала Чонин по щеке. Она выглядела такой счастливой, такой беззаботной и такой влюбленной, что Сынмин вдруг пожалела, что не может быть такой же. Джисон вышла из школы с Хёнджином, она выглядела совсем не веселой, напротив, какой-то загруженной и о чем-то спорила с Хёнджином. Чонин, выбежав чуть навстречу, помахала ей рукой: - Джисон-онни, а мы тебя ждем! Джисон заулыбалась, пихнула Хёнджина в бок и понеслась навстречу Чонин, а подбежав, подхватила ее и закружила на руках, пока они опять чуть не упали - как и утром. Пока Чонин и Джисон обнимались, их успел догнать Хёнджин. Он остался стоять за спиной Джисон, смотрел куда-то в сторону, заговорить ни с кем из них не пытался. Сынмин подумала, что он, наверное, ждет Джисон - они же все-таки дружили. Джисон отпустила Чонин и подошла к Сынмин, положила ей руки на плечи, заглянула в глаза: - Сынминни, я сегодня пойду с Хёнджином, хорошо? Если ты не хочешь идти с нами вместе, - светлое каре закрывало ее чуть пухловатые щеки, смотрела она честно-честно и очень расстроенно, а взглядом будто извинялась за то, что выбрала Хёнджина, а не ее. Сынмин захотелось плакать: лучше бы они с Джисон и вовсе не дружили, тогда не было бы это все так. Чонин несмело переводила взгляд туда обратно, а потом растерянно произнесла: - Почему онни не хочет с вами идти? Всего было слишком много для одного дня, Сынмин хотела просто поскорее вернуться домой: - Пойдем вместе, Джисон. Так и получилось, что оставшуюся неделю они вчетвером, не сговариваясь, собирались у школьных ворот и вместе возвращались домой. Чонин всегда ждала первой, потом подходила Сынмин, следом Джисон, за которой то и дело увязывался Хёнджин. Один раз Ли Минхо даже проводила их странным взглядом, но ничего не сказала ни своему бывшему парню, ни Джисон, скользнула по Сынмин заинтересованно, подмигнула Чонин. У Джисон от такого даже глаз дернулся, и весь путь до остановки она расспрашивала у Чонин, откуда она знает Ли Минхо. Хёнджин обычно шел позади них и лишь иногда что-то говорил Джисон - с друзьями его видела Сынмин только на переменах. Иногда Сынмин замечала, что он на нее смотрит, но он сразу же отводил глаза, будто боялся быть на этом пойманным. - Эй, онни, - Чонин на второй день взяла ее за руку и отвела к крайней стороне дороги, тихо прошептала на ухо, будто какой-то секрет, - мне кажется, что ты ему нравишься. Сынмин не знала, что ответить. Хотелось все отрицать, но это тоже не было бы правдой. Хотелось упасть лицом на плечо Чонин и обнимать долго-долго. Хотелось даже сказать правду, чтобы не слышать больше этих слов: “ты ему нравишься”. Сынмин сказала: - Я бы не стала так думать. - Но это точно, онни, я говорю тебе. Ты мне веришь, потому что думаешь, что я глупая? - Конечно, нет, Чонини, - Сынмин накрутила прядь волос на палец, а потом призналась, - просто я не знаю. Я не хочу отношений. - Почему? - Потому что мы как будто из разных миров? Да, особенно, когда у вас на теле имена друг друга. Чонин задумалась и честно ответила: - Я тебя не понимаю, онни. - Просто не думай об этом много, - попросила Сынмин и отошла обратно к Джисон. К концу недели Сынмин привыкла к присутствию Хёнджина настолько, что в последний день перед каникулами, когда вдруг оказалось, что у Чонин классный час, а Джисон куда-то пропала (предательство, не иначе), и они вдруг оказались друг с другом наедине, Сынмин не стала убегать. Даже когда Хёнджин попросил: - Сынмин, дай мне шанс.