Эротические похождения Люка Скайвокера

Люк нашел для них с Мег прекрасный маленький домик на Набу, на берегу озера в абсолютной изоляции. Если бы его родители переехали в подобное место, возможно, у него была бы семья. По иронии, ему теперь тоже приходилось скрывать свои отношения. Люк оказался в маленькой, уютной ловушке. С одной стороны, конечно, ничего страшного не произошло, если бы он поселил Мег на Корусканте. Это не так сложно не афишировать их связь. Да и в целом кому какое дело? Но, во-первых, уютный дом в озерном краю был ей более комфортен, чем жизнь в безумном городе. Ее пугали другие формы жизни, шум, большие здания, корабли, а жизнь на природе для нее была понятна и спокойна. Во-вторых, он немного стеснялся ее. Мег действител была ребенком, искренним и простым. Она не умела читать и писать, вся ее жизнь прошла на корабле по пути сюда, среди контрабандистов и пиратов, у нее не было ни воспитания, ни образования. Честно говоря, иногда Люку было с ней скучно и неинтересно. И, конечно, ее детская непосредственность и простота была неуместна в его напряженном графике. Однажды, когда они поехали на ярмарку, Мег разговорилась с продавщицей и на вопрос «Как вы познакомились?» беззаботно ответила: «Люк купил меня». Эта была не лучшая спутница для второго лица в государстве. Но, тем не менее, он ее обожал. Его тянуло к ней, когда он начинал задыхаться от грязи и лицемерия, от фальши и корысти, которыми была наполнена его жизнь. Рядом с Мег все было просто, она действительно была счастлива и всем довольна, он действительно нравился ей, был всем ее миром, она была единственным человеком, который ничего не ждал от него. У нее не было амбиций и тайных замыслов, она просто ждала его, готовила, делала массаж и отдавалась ему. Впервые за долгое время у Люка была нормальная семья. Он действительно был счастлив, когда ловил рыбу, чинил мебель, смотрел, как Мег готовит. Это было удивительно. Но и скучно. Поэтому он с радостью проводил с ней выходные, но его терзало чувство вины, потому что общаться с ней было как с ребенком: она задавала сотню вопросов и это иногда утомляло. Но найми ей учителей и водителя, проведи Интернет и, может, она станет такой же, как все, утратит эту свою невинность и восторженность. Да, это было эгоистично, но он не хотел рисковать это потерять. И, в конце концов, не важно что с ней не обсудишь политические интриги, новый фильм или книгу, главное то, чувство тепла и радости, которое он испытывал рядом с ней, она была счастлива с ним примитивной, незамутненой радостью, а начни он ей показывать этот мир, кто знает, как это отразится на ее разуме и душе. В конце концов, все женщины которых он знал, умели читать и писать, делали карьеру и знали, как устроена Вселенная, но это не спасало их от неврозов, неудалетворения и их ум приносил им больше страданий, чем блага. Мег же была из простого мира, где мужчины воевали и работали, а женщины сидели дома и смыслом их жизни была забота о мужчинах. Идеальный мир. Конечно, она очень скучала и тосковала без него, он был всем ее миром. Любое его слово ею воспринималось как закон и когда он прилетал, ее счастью не было предела. Впервые в жизни Люк был счастлив в любви, впервые он понимал, как чудесно было быть любимым и нужным. Для Мег он и правда был сказочным героем! Она действительно искренне и трогательно влюбилась в него. Он был ее первой любовью, самым прекрасным мужчиной, которого она только видела. Ему это очень льстило. Ее чувства звенели в силе, как колокольчики и в своем безмятежном и искреннем счастье она была похожа на собаку, встречающую хозяина. Да, мало кто найдет это романтичным и захватывающим, но именно такой верной, глубокой и искренней преданности ему не хватало. Он был нужен и любим и это делало его очень счастливым. Каждый раз он привозил ей подарки и с наслаждением смотрел, как она радуется, рассматривая платья и украшения. Он одевал ее, как куклу, в простые и необычные платья из фильмов про мифы и сказки. Наверное, если бы кто-то увидел девушку, одетую как богиня из мифов, он очень бы удивился, потому что для Мег все, что он приносил было естественным. Поэтому она с радостью надевала венки из цветов, греческие туники и эльфийские платья. И, когда они, обнявшись, лежали у камина, смотря на огонь, Люк чувствовал такое глубокое и теплое счастье, что иногда ему становилось страшно, что ее мог купить кто-нибудь другой. Он был ее первым и единственным мужчиной и одна эта мысль дарила ему столько наслаждения, какое он не получал от всех его бывших любовниц вместе взятых. Сейчас уже их первый день вместе казался случившимся сотни лет назад. Когда она проснулась уже на Набу и по-прежнему разрывалась между страхом и желанием ему угодить, а он разрывался между желанием овладеть ей и остаться нормальным человеком. Он хотел, чтобы эта одинокая запуганная девочка была счастлива. И в тоже время дышать не мог от желания. Было непросто объяснить отцу, почему ему был нужен срочный отпуск, но должны же быть хоть какие-то поблажки, когда босс твой папа. Поэтому у Люка появилась неделька заняться обустройством Мег на новом месте. Сначала он привез ее в наспех снятую виллу у моря. Он хотел ее порадовать, а теплое солнце, белый песок и бескрайняя голубая гладь воды могли вылечить самые глубокие раны. Мег и правда была потрясена, большой дом с белыми мраморными лестницами казался ей дворцом, а красивый и мужественный Люк - принцем. И, когда она бегала по кромке воды в просторном белом платье, Люк готов был поклясться, что никогда не видел девушки прекраснее. Правда, ее белая кожа не привыкла к солнцу и ее приходилось старательно намазывать маслом. Она послушно давала ему натирать себя и усердно мазала его, хотя он, уроженец Татуина, конечно в этом не сильно нуждался. Он старался выполнять этот ритуал подчеркнуто невинно, хотя под руками он ощущал ее дрожь, волнение и рождающееся смутное томление. Она же, прикасаясь к нему безыскусно, не могла скрыть волнения и нежности. Движения ее юнных ручек были такими нежными и сосредоточенными, а ее юное горячее тело было так близко, что на миг отдавшись этому сладкому томлению, расслабившись от полуденного зноя на белой кровати, стоявшей прямо на пляже под балдахином, он расслабился на миг и его мужское естесство востало. Мег, нежно втирающая масло ему в грудь, на секунду смущенно замерла и это вернуло его из сладостного дурмана. Он резко сел на кровати и смущенно извинился. А она, напряженно улыбнувшись, заглянула ему в глаза. – Я боялась, что не нравлюсь тебе, – немного смущаясь, сказала она. Люк нервно засмеялся и погладил ее по щеке. – Ты очень мне нравишься, просто я боюсь напугать тебя. Она обняла его, прижавшись всем телом, словно хотела спрятаться внутри него. – Когда ты рядом, я ничего не боюсь, – трогательно сказала она, гладя его по волосам. Люк медленно и нежно поцеловал ее. Как удивительно было коснуться своими губами ее пухлых губок, прижать ее к себе, ощутив весь жар и напряженность ее тела. Он провел ладонью по ее спинке, освобождая ее от купальника. Мег не сопротивлялась и обвила своими руками его плечи. Сладкий дурман застилал его разум, он гладил ее тело руками, лаская язык девушки своим языком и от каждого его движения под ее кожей расходились сладкие трепещущие волны. Она была податлива, как глина и на мгновение оторвавшись от ее губ он тихо спросил: – Ты правда никогда не отдавалась мужчине? – Конечно, – просто ответила она, так, словно по-другому и не могло быть. Люк отстранился от нее. – Ты правда этого хочешь? – сомневаясь, спросил он. – Конечно! – повторила она, так искренне смотря ему в глаза, что Люк не смог больше сдерживаться. Это не просто похоть, интрижка или роман, эта девушка доверяла ему и он нравился ей такой, какой есть. Она не знала о силе, о его власти и богатстве, о его демонах и о нем по большому счету она тоже ничего не знала, но за эти несколько дней, благодаря своему вниманию и обходительности, он стал для нее самым дорогим и близким человеком и она действительно раскрылась в его руках, как бутон. Люк снова приник к ее губам, на этот раз более страстно и требовательно... Запах Мег сводил его с ума, от нежной кожи невозможно было оторваться. Ее свежесть, нежность, юность и неопытность возбуждали его неистово, но вместе с тем ее искренность и доверие наполняли его нежностью и страхом причинить ей боль. Оперевшись на локтях, он снова посмотрел на ее личико. Сейчас он снова ощущал себя парнишкой с Татуина, простым и романтичным, очарованным и немного смущенным. Он никогда не испытывал взаимных чувств, а к сексу привык относиться эгоистично и потребительски и сейчас его тело пылало, но он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоится. Он очень хотел, чтобы ей понравилось. Поэтому он покрыл ее личико нежными поцелуями, а потом медленно спустился к шее. Сантиметр за сантиметром, нежно, получая наслаждение от каждого прикосновения губами к ее нежной шейки, Люк спускался все ниже, чувствуя, как напрягается и трепещет юное тело под ним. Когда он начал ласкать ее аккуратную, мягкую грудь, с ее губ начали слетать сладкие стоны, которые еще больше возбуждали его. Не привыкшая к таким ласкам, она была смущена и растеряна, новизна ощущений пьянила и девушка извивалась под мужчиной, словно в агонии. Ее грудь, по-детски небольшая, но пышная, была мягкой, как вата и Люк с наслаждением разминал ее и облизывал алые колышки сосков. Естество его нетерпеливо рвалось наружу, сдерживаемое тканью и он прижимался им между ее ног. Она послушно раздвинула ноги и только ее руки беспокойно гладили его спину и волосы. Люк приподнялся и стянул с нее трусы, заодно избавившись и от своих, и, словно раздосадованный этой небольшой разлукой, снова бросился на нее. Поцелуи посыпались на ее живот и бедра, он лизал ее кожу как сладость, не желая пропустить ни кусочка. Ее дыхание становилось все более учащенным, а тело жарким. По нежной коже то и дело пробегали жаркие волны, сменяющиеся мурашками и Люк, не в силах выносить ее сладкого трепетания, встал на колени и резко придвинул ее бедра к себе. Он положил свой палец на ее розовую щелку и требовательно провел по всему алому ущелью. Девочка была почти сухой и он стал властно теребить ее раковину. От его резких движений она вздрагивала и непроизвольно вскрикивала. Но Люк знал, что у них еще много сладких и жарких дней и ночей впереди, она еще будет задыхаться от удовольствия и блаженства, познает все радости слияния их тел, но сейчас он просто должен устранить интригующую помеху в виде ее невинности. Он схватил масло и, налив на руки, начал растирать ее промежность янтарной жидкостью. Контраст ее белой, нежной кожи и коралловой внутренности сводил его с ума. Маленькая розовая дырочка трепетала под его настойчивыми ласками. Он вонзил два пальца внутрь ее горячей узенькой щелочки и его член вытянулся, как на параде. Люк посмотрел в ее огромные зеленые глаза, она была растеряна, но доверяла ему, и, вводя свои пальцы все глубже, он сделал несколько движений, смазывая маслом ее узкий проход. Она беспомощно изгибала спинку, то ли желая, чтобы он проник глубже, то ли бессознательно надеясь освободиться. Но его взгляд приковывал ее к кровати, он смотрел на нее, не отрываясь, словно высасывая все ее чувства. Люк просунул и третий палец, который едва влез в узкое отверстие, а большой положил на ее пульсирующий клитор. Он был совсем крошечным багровым бугорком и он еле сдержался, чтобы не облизать его. Люк двигал пальцами все быстрее, требовательнее, одновременно теребя ее горошинку, ее круглая нежная грудь колыхалась от ее сбивчатого дыхания. Он схватил одну налитую окружность левой рукой и властно сжал. Девушка невольно закричала, но он, уперевшись об ее, ставшую упругой, сиську, завис над ней, неотрывно глядя ей в глаза и, парализуя ее волю своим взглядом, стал наращивать темп движений рукой внутри нее. Она скулила, но не смела сопротивляться, а он не мог остановиться, возбудившись неистово и от ее красоты, и от ее страха. Он грубо сжимал ее груди и зажимал соски, его руки оставляли на нежной коже красные следы, а девушка металась под ним, затрудняя его движения внутри. Люк схватил ее за горло, его ладонь впилась в маленькую шейку, и, с трудом глотая воздух, она немного притихла. Наконец Люк ощутил под своими пальцами жаркую влагу. Неопытный плод наконец начал давать сок и мужчина не мог больше сдерживаться. Вытавщив руку, он направил в ее дырочку свой разбухший член. Он был слишком возбужден, а ее проход был слишком мал, но Люк навалился на девушку всем телом и сделал резкий выпад бедрами. Он почти не ощутил преграды, когда его член полностью оказался в ней, яйца с силой стукнулись о ее половые губки, девчонка закричала и начала извиваться в конвульсиях, но он уже был внутри, его член заполнил ее нетронутое лоно полностью, а Люк на мгновение остановился, наслаждаясь тем, как плотно ее дырка сжимает его болт, он всем телом чувствовал ее боль и трепетание, настолько ее детское тело было шокировано внезапным вторжением. Он лежал на ней, наслаждаясь своим обладанием этим прекрасным телом, она импульсивно вцепилась в его плечи, а он, опираясь на руки, начал целовать дрожащие сладкие губы. Из ее глаз текли слезы, она всхлипывала, а он продолжал жадно целовать ее, а потом приподнявшись на руках, снова заработал бедрами. Его члену сложно было лавировать в такой узком пространстве, поэтому движения были смазанными и неловкими, ему пришлась снова встать на колени и, вцепившись в округлые девичьи бедра, с силой пробивать себе путь. Мег даже не кричала, просто из ее горла вырывались крики боли и стенаний и это действовало на него, как рожок на гончую. Люк отчаянно долбил в нетронутую узкую пещерку своей очаровательной рабыни и каждое движение дарило ему наслаждение. Правда, он никак не мог кончить, напряжение его остановилось на одном уровне, преобладание эмоций и ощущений не приносило физической разрядки, девчонка корчилась на его члене как насекомое на иголке и он просто не мог сосредоточиться, как бы сильно не сжимали ее мышцы член Люка, как бы горячо не было внутри нее. Он попробовал схватить ее груди, вжать ее в постель, долбя в нее еще неистовее и сильнее , но это не помогало, он раздражённо закрыл ей рот рукой, но ее тело все равно билось в конвульсиях. Опьянение своей властью над маленьком телом проходило и он просто хотел разрядки. С рычанием он вышел из нее и пристроил свой член между ее прекрасных грудей. И, наконец, после нескольких минут безумных, яростных движений, когда он жадно терся о проход между ее сисек, которые с силой сжимал на его члене, он, наконец, с криком разрядился. Его белое семя обильной струёй вырвалось наружу, заливая и грудь и шею девушки. Люк ощутил блаженное облегчение. Его тело, испытав долгожданное расслабление, наполнилось легкостью и сладкой негой. Прерывисто дыша, он погладил ее по лицу. Небрежным движением собрав свое семя ладонью, он поднес ее к губам Мег. – Оближи, – требовательно сказал он и девушка покорно, глотая слезы, начала облизывать его руку. Он засунул несколько пальцев ей в рот и небрежно стал очищать край ладони от семени, водя им по ее прекрасным губам. Наконец он перевернул ее на бок и устроился рядом, теперь вся она была во власти его рук и, глядя на ее взбудораженное маленькое тело, он прижимался своей грудью к ее спине, пряча свое лицо в ее волосах. Сейчас он был наполнен нежностью и надеялся, что то, что случилось, не заставит ее бояться его. – Тебе понравилось? – прошептал он в ее розовое ушко. Но ответом ему были лишь всхлипыванья. – Ну тише-тише, – сказал он, переворачивая ее лицом к себе и беря ее за подбородок. – Хватит плакать, это просто в первый раз больно, я обещаю, больше тебе не будет больно, – сказал он, глядя в ее глаза, из которых лились слезы, но она лишь сильнее расплакалась. Люк встал с кровати и, взяв ее на руки отнес в море. Ее крошечная фигурка в воде стала невесомой и он кружил ее на руках, как ребенка, она уткнулась в его шею. – Все будет хорошо, милая, – ласково говорил он, убаюкивая ее, как ребенка, а когда она немного успокоилась, он поставил ее на ноги и начал умывать ее лицо, теплая вода смыла и кровь и его семя, Мег немного успокоилась, и он снова, взяв ее на руки, отнес девушку в спальню. И в его объятьях она уснула, убаюкиваемая нежными поцелуями и его чуткими руками, гладившими ее русые мокрые волосы. Люк с небольшим чувством вины подумал, что мог показать ей пару фильмов, чтобы не так потрясти девчонку и в целом быть нежнее, черт, он ведь и правда собирался устроить самое медленное, нежное и чувственное соитие из всех в его жизни, это первобытное возбуждение, конечно, не входило в его планы, да и если бы не ее невинность, все прошло бы более гладко. Он ненавидел это чувство вины, но в конце концов ее привезли сюда для того, чтобы он ей владел, другого смысла в ее жизни не было, она была лишней в этом мире, ничего не знала и не умела. Ее нельзя просто выпустить в мир, как животное, выросшее в неволе, а он... Он сделает все для нее, но и девочке придется немного потерпеть, подумал он, нежно поглаживая ее упругую попку.