***
Спустя ещё десять минут езды, мужчина, наконец, вывернул на стоянку своего же здания, где около главного входа гордо висела надпись «SnakeS Corporation». Надпись была выведена на, в прямом смысле, золотой дощечке. Как её ещё не украли? Этим вопросом задавались все, кто там работает или работал раньше. О-ох, а сколько там человек-то работает — собьёшься со счёта. В эту корпорацию стремилось не так много людей, зная, кто здесь главный. Но даже если и приходили — отбор был жёстким: его проводил сам владелец. Он вглядывался в лица желающих, заглядывал прямо в душу через их глаза, выворачивая её наизнанку, копаясь, разрывая на кусочки. Глаза всегда выдавали пришедших. Если человек вздрагивал под натиском жёлто-зелёных глаз главы всея канторы — кандидат не проходил. Если выдерживал, то потом уже было парочка вопросов о прошлом опыте работы, образование и т.д. Мужчина припарковался на своём месте. Вышел из машины, слегка прихлопнув дверью, неспешно двинулся к входу. Он всегда гордился тем, что имел, что сделал сам, хоть иногда и нечестными способами, но ведь сам! Он никогда не просил у кого-то денег или ещё чего. С самого начала поднимался с колен сам, без чьей-либо руки-помощи, опирался о свои истерзанные, пораненные ошибками ладони. А потом сделал последний рывок и встал ровно, насмехаясь над теми, кто желал ему неудачи и надеялся на его провал. — Мистер Кроули, кофе без сахара и сливок уже ждёт Вас в вашем кабинете, — пролепетала секретарша, быстро пряча взгляд обратно в экран монитора, а трясущимися пальцами начала что-то активно печатать. — Благодарю, Линда. И вызови в мой кабинет Хастура, если он опять тут и флиртует с сотрудницами, — отозвался тот. — Д-да, конечно, сэр. Кроули зашёл в свой кабинет, который даже кабинетом было сложно назвать — выглядело всё как отдельная квартира. Высокие потолки, чёрный кожаный диван стоял у стены, а по бокам от него такие же кресла, дополнял эту картину прозрачный длинный столик перед диваном, на котором всегда стоял графин с алкоголем и простой водой, а также парочку стаканов. Плазма на пол стены разместилась напротив дивана и показывала картину пылающего огня, а колонки по бокам от экрана светились синими точками. Рабочее место было скудным по сравнению со всем остальным: кожаный стул на колёсиках, стол из тёмного дерева, на котором всегда валялись стопки бумаг, и одиноко стояли обычный пластмассовый стаканчик с ручками для подписи документов и лампа, которая тоже имела чёрный цвет. Вся комната было в тёмных тонах, что придавало некий шарм и описывало владельца — такой же элегантный и богатый. Иногда было такое чувство, что всё стоит на своих местах, что всё так и должно быть, даже тот же пустой стакан на рабочем столе или скинутая стопка бумаг. И да, не забудем о мини баре около выхода. Как же без него вести деловые разговоры? Мужчина подошёл к окну, разглядывая всех и всё. Вид открывался завораживающий: казалось, что вот-вот дотронешься до облаков, проведёшь по ним рукой, взлохмачивая пушистые края. А вот люди казались муравьями, которые спешили по свои делам, иногда сталкиваясь между собой. Наблюдая за этим, он чувствовал себя кем-то властным, кем-то тем, кто мог вершить судьбы, ворочать события в разные стороны. Но он был обычным богатым человеком. — Хэй, Кроули, — проговорил Хастур, заходя в кабинет и прикрывая за собой дверь, — у тебя что-то срочное или так — мило побеседовать? Просто начальник у нас — настоящий Дьявол! — и рассмеялся. Мужчина отвернулся от окна во всю стену, одарил друга мягкой усмешкой и жестом пригласил сесть на диван: — Меня всё ещё называют Дьяволом? — А они и не переставали. — Пиздец. — Красноречиво, — рассмеялся Хастур, беря в руки бутылку со стола и наливая в хрустальные стаканы ровно на половину. — А что за повод? — спросил мужчина, передавая хрусталь другу. — Акции повысились, тем более твой бар почти выплатила нам долг. Это ли не повод, друг мой? — подняв стакан вверх, промурлыкал Кроули. Хастур был единственным, кому мог довериться Кроули. Белобрысый (хотя цвет волос напоминал больше седину, чем блонд) владелец бара «Язык Лягушки» (Боже, как Кроули долго смеялся с этого названия) познакомился с ним около десяти лет назад, за рюмкой коньяка. Дорого коньяка в своём же баре. Хастур помогал в начинаниях мужчины, иногда предлагал выручку с бара, но тот твёрдо отказывался, говоря, что помощь не нужна, но советам прислушивался. Хастур был желанным гостем в корпорации, работники его любили за простоту, сотрудницы за длинный язык во всех смыслах. Дверь в здание всегда была открыта для него. — За моё долгое и упорное процветание, — промолвил Кроули, стукаясь стаканами с другом.***
Мужчины сидели ещё несколько часов, вспоминая, с чего начинали свой путь. Бутылка давно закончилась, поэтому на столе стояла уже новая. Музыка играла, алкоголь то и дело лился в хрусталь, а разговоры не прекращались. Вот только речь стала более заторможенной, слова и буквы часто путались, ответы или вопросы становились короче, да и особой смысловой нагрузки не несли. — Хаст, старый прохвост, — рассмеялся Кроули после его истории про его бурную ночку с одной милой барышней, обновляя свой стакан. Он поднёс горлышко бутылки к стакану другу, но тот прикрыл его рукой, давая понять, что с него на сегодня хватит, — вот скажи мне, почему меня называют Дьяволом, м? — Ну…- протянул тот, откидываясь на спинку дивана, — ты жёсткий, но в тоже время харзм… харизматичный, ты как будто не юрдические* договоры подписываешь, а сделки. Ты даёшь много, получаешь мало, словно душу за желание. А, и ещё твоё поведение, способы принятия на работу. Это кошмар, дружище. — Мне нужны морально устойчивые люди, а не сосунки. Хаст, мой бизнес, поэтому и наплаву — я даю меньше проценты, и люди этим пользуются. Желающих получить денег больше только из-за этого. Меньше процент — больше людей, — словно какую-то обыденную вещь, а не юридический концепт, объясняет Кроули. — Может оно и так, но вот скажи мне одно — сколько времени прошло с твоих последних романтических отношений? Как давно у тебя была девушка? — Кроули открыл было рот, но Хастур добавил: — Не на одну ночь. Мужчина закрыл рот, как рыба, вытянул губы в трубочку: — Лет пять назад, когда я уже имел вот это всё, — он обвёл комнату рукой, — а она только и делала, что сосала с меня деньги. И не только деньги. — И всё? Кроули мотнул головой, мол, да. — Это херово. — Мне и кота хватает, есть за кем ухаживать. Они помолчали пару секунд, а потом громко рассмеялись. — Ладно, Дьявол, мне пора. Вызови такси для лучшего друга, — вставая на ватных ногах, пробухтел Хастур. Кофе так и остался стоять на столе, отдавая кабинету свой терпкий аромат.***
— Ази, я дома! — крикнул в неосвещённую квартиру Кроули, как только дверь за ним закрылась. Тишина и темнота окутывали квартиру, но через пару секунд раздались едва слышимые шажочки. Мужчина щёлкнул пальцами, и яркий свет озарил прихожую, а следом и оставшиеся комнаты. Технологии любят богатых, и у них это взаимно. Громкий и недовольный мяу раздался, прям под ногами, и Кроули опустил взгляд вниз. Белый пушистый хвост прошёлся под коленкой, следом показалась мордочка белого персидского кота с ярко-голубыми, а иногда и серыми, глазами. — И тебе привет, дружок, — погладив белую спину и переходя на место между ушами, проговорил мужчина. Послышалось мурлыканье, — я испортил тебе сон, да? — Мяу! — Прости, Азирафаэль. Кроули снял солнцезащитные очки и положил их на тумбочку возле двери. Снял обувь, осеннее пальто и прошёл на кухню, изредка опираясь на стену. Выпитый алкоголь давал о себе знать, но печень у мужчины работала отлично, так что какого-то особо дискомфорта это не доставляло, только чувство лёгкости, слегка сонливости. Хоть на дворе и было лето, погода умудрялась радовать жителей дождём и прохладным ветром, который так и норовил пробраться под одежду гуляющих по улице. Открыв холодильник, мужчина взял тарелку с дыней. Пока он нарезал её на кубики, кот не отходил от ног хозяина. Иногда жалобно мяукал, царапал узкие джинсы у щиколоток. Кроули только успокаивал питомца, говоря, что осталось немножко. Когда начатое дело было законченно, мужчина перекинул нарезанный фрукт в более глубокую миску и двинулся в свою комнату. Точно такая же плазма, что и в кабинете, была включена и остановлена на середине выступление Джорджа Карлина**. Кроули плюхнулся на кровать, чудом не рассыпав фрукты на тёмное покрывало. Кот прыгнул следом. Мужчина закинул в рот первый кубик дыни, попутно ища пульт. Дыня оказалась очень сочной, и ёё сок тонкой струйкой потёк с уголка губ. — Ази! — мягко прикрикнул мужчина, когда питомец упёрся лапами в его грудь, начиная слизывать сладкую струйку. Так проходил каждый вечер после работы. Кроули был жёстким, иногда даже злым на работе, но когда приезжал домой (иногда сам, иногда на такси, а иногда и с помощи Хастура) и видел глаза своего кота — становился самым добрым человеком на свете, отдавая всю любовь и заботу своему белому, мягкому и пушистому комочку счастья, который также делился лаской с хозяином. — Ладно-ладно! На, — сдался Кроули (хотя он и так дал бы этому несносному коту), протягивая кубик дыни Азирафаэлю. Тот замурлыкал, принимая еду, и улёгся рядом, начал жадно и громко смоктать фрукт. — Эй, Азирафаэль, давай повеселимся, — сказал мужчина, протягивая коту новый кубик и возобновляя записанное выступление на плазме.***
Погода в Ливерпуле заставляя желать лучшего: дождь лил с самого утра, не давая людям отдохнуть и высохнуть до конца. Тучи давили на дома, здания, магазины, грозясь вот-вот проломать их крыши и заглянуть «на чай». Книжный магазинчик «Ангел» был не исключением. Он был единственным крупным «книжным царством» в городе, радовал жителей новыми книгами, а владелец этой лавки был у всех на слуху из-за своей доброты и гостеприимства. Он часто завязывал разговоры с покупателями или просто пришедшими, что прятались от дождя, предлагал чай. Да и магазин навевал приятные ощущения. Здесь не было кучи стеллажей до потолка, а само помещение было не таким громадным, хотя имело ещё несколько отдельных комнат: мини-кухню и комнату со столом, где владелец подписывал всякие документы о получение или отправке книг. А вот книги аккуратно лежали стопками на полу, на столах. В редких местах красовались маленькие стеллажи, и то заполненными книгами до отказа. Здесь можно было найти всё на свой вкус: от порнографии до колдовских заговоров. Этого мужчину уважали и люби, а он любил свою работу, что была так тесно связана с его самой любимой вещью на свете — книгами. Азирафаэль, так звали владельца, устало протёр рукой лицо. Чай стоял на столе, пар с него клубился, летел к потолку, но растворялся, не успевая достигнуть цели. Пасмурная погода заставляя впадать в некую апатии, немного хотелось спать, но погода — это не причина не открывать магазин. Владелец перевернул табличку «ЗАКРЫТО» на «ОТКРЫТО». Внутри помещения была тишина, спокойствие. Запах чая из мяты и ириса, терпкий запах книг, как новых, так и старых, заполняли комнату полностью, не давая пробиться другим посторонним запахам. Но вот тишину развеяла телефонная трель. Мужчина провёл рукой по блондинистым волосам, слегка взъерошив их, и потянулся к столу, где стояла причина такого шума. — Книжный магазин «Ангел», зравст…нет, такой книги у нас нет, но есть…нет такой книги, но я могу предл…- в трубке повисло ругательства, которое через секунду сменилась частыми гудками. Азирафаэль уставился в одну точку, а потом устало и грустно добавил: — Ну зачем так грубо? Вопрос утонул в шуме дождя на улице, который с силой барабанил по асфальту, крышам и по людям, которые сквозь ругательства начали доставать зонтики или заходить в магазины, сухие места под крышами зданий. — А вот и первые посетители, — сказал про себя Азирафаэль, кладя трубку и двинувшись к входу встречать мокрых людей. Чай стоял на столе, продолжая наполнять комнату прекрасным запахом.***
— Кроули, я дома! — Азирафаэль закрыл за собой дверь, проходя в свой дом, что стоял чуть ли не на самом краю города. Черный сфинкс показал мордочку в проёме двери, а потом быстро исчез, как только встретился с глазами хозяина. — Так, что ты уже натворил? — быстро сняв с себя верхнюю уличную одежду и ботинки, мужчина двинулся внутрь дома, попутно включая свет. Костлявый кот сидел в середине гостиной, а рядом с ним красовался горшок с растением. Ну, рядом с животным был только горшок, а растение находилось на метров пять дальше от предположенного места падения. К тому же, к нему вела дорожка из земли и корней. Кое-кто явно веселился, пока хозяина не было дома. — Ну вот что ты за кот-то такой, — тихо возмущался Азирафаэль, убирая за своим питомцем бардак. Когда с уборкой было законченно (всё это время кот нагло сидел рядом и смотрел за мучениями хозяина), мужчина поспешил выкинуть мусор. Когда и с этим было покончено, Кроули метнулся под кровать, таща оттуда забытый корешок. — А ты раньше не мог это достать? — разочарованно спросил Азирафаэль. Если бы коты могли усмехаться или хотя бы разговаривать, то Кроули бы точно пропустил несколько шуток в сторону хозяина, дополнив их ехидной ухмылочкой. Уборка доставляла не столько удовольствия, чем чтение или продажа книг, но мужчина привык. Кроули был тем ещё бесёнком. Он любил беспорядок, висеть на шторах, таскать миску к своему хозяину, когда тот ел, при этом умудряясь рассыпать весь корм. Но Азирафаэль всё равно любил этот тощий мешок с костями и всегда прощал ему шалости. Мужчина убрался и поставил чайник на газ, собираясь приготовить чай. Сфинкс расположился у его ног, проводя костлявым боком по светлой ткани штанины, словно извиняясь. — Кроули, всё хорошо, я не злюсь, — отвечал на действия кота Азирафаэль. Он поставил молоко для питомца греться. Ночь утопила город в своей темноте, окутывая всё подряд, будь то крыши домов или люди, спешившие домой к своим семьям. Мужчина тоже всегда спешил домой. К коту. Кроули никогда не заставлял своего хозяина чувствовать одиночество. Да, иногда мусорил, царапал всё, до чего дотягивались длинные лапки, но, когда замечал грусть на лице мужчины, спешил прогнать это гадкое чувство. Прыгал на руки, мурча и прижимаясь всеми костями к телу, проводя шершавым языком по щёкам, носу, лбу. Чай и молоко были готовы, и мужчина, вместе с котом, конечно, вышел на террасу. Ночь рассыпала звёзды по всему небу, словно кости для настольной игры. Они [звёзды] ярко сияли на ночной глади, но некоторые сияли ярче. Создавалось впечатление, что яркие пятнышки соревновались между собой, мол, кто ярче, тот и круче. Азирафаэль поставил миску с молоком на деревянный пол, а свой напиток на стол. Достаточно большой телескоп разместился на краю террасы, направленный вверх, к небу. Каждый день после работы мужчина и кот смотрели за звёздами в телескоп. Ну, смотрел только Азирафаэль, а Кроули пил тёплое молоко и был просто рядом, часто пытаясь запрыгнуть на шею хозяина и, как змея, обвить её, пытаясь таким образом согреть. Мужчина только поправлял хвост животного, ведь тот лез в лицо, а, когда шея и плечи затекали — снимал кота и клал рядом на мягкий пуфик. Звезда полетела к земле, оставляя за собой ярко-белый хвост. — Эй, Кроули, принеси мне звезду, — шуточно попросил Азирафаэль и указал пальцем куда-то в темноту перед собой. Кот оторвался от молока, когда услышал своё имя, посмотрел на мужчину своими жёлто-зелёными глазами, а в следующую секунду метнулся в темноту, куда указывал палец. Через минуту он вернулся на террасу, держа в зубах белый маленький камушек. Мужчина рассмеялся, а кот недовольно фыркнул, положив «звезду» хозяину под ноги. В четыре утра свет на террасе погас, хлопнула входная дверь, и Азирафаэль с Кроули легли вместе, погружаясь в царство Морфея.