Невеста Винсмоук

       — Санджи! — кричало резиновое недоразумение по ошибке называвшее себя капитаном. — Будь ты девушкой, я бы тут же на тебе женился! Твоя готовка самая лучшая!        Каждое слово Луффи отзывалось болью в груди блондина, заставляя его имитировать гнев на прожорливого капитана, чтобы после уйти в свою пустую столовую и вымученно хвататься за сердце, удерживая неугомонный орган с ненужными чувствами в состоянии контроля. Иногда в такие моменты приходил первый помощник капитана молча брал две пиалы и токкури* с саке, разливал алкогольный напиток и также без слов пил. Санджи ценил моменты тишины с единственным понимающим другом на Санни, пусть на следующее утро снова их ждала драка с криками из-за ерунды, но вечерами спокойная атмосфера расслабляла, заставляя думать, что не всё так плохо.        Один из таких моментов был на смотровой «жёрдочке». Зоро опирался о деревянный каркас гнезда Санни, смакуя вкус рома и поглядывая по сторонам, когда к нему взобрался кок с парой бутылок и онигири, которые мечник по странным причинам обожал. Привычным движением Санджи подошёл к Ророноа, протягивая закуску с алкоголем, тот таким же привычным движением забрал еду, бутылку поставив к ногам. Рисовые треугольники быстро перекочевали в желудок одноглазого пирата, который также смотрел по сторонам, чувствуя изменении в атмосфере в привычных посиделках.        — Поговорим? — впервые за всё время алкогольных вечеров нарушил тишину кок. Мечник кивнул, отметив про себя рассеянный взгляд блондина. — Иванков предложил эксперимент: сделать меня женщиной.        — Ты согласился? — шокировано спросил Зоро, внимательно приглядываясь к фигуре кока. Те же длинные ноги, узкие бедра, крепкая спина и широкие плечи, которые не особо придавали мужественности, но давали понять, что тело принадлежит мужчине.        — С ума сошёл, моримо?! — воскликнул от неожиданности кок, чуть не выронив незажженную сигарету. Первый помощник не любил сигаретного дыма, из-за чего Санджи в такие мирные вечера не курил, особенно в каюте зеленоголового.        — Так и? — не стал разводить ссору на пустом месте мечник, приподняв бровь над единственным открытым глазом. Санджи, отвернувшись от друга, зарумянился и пробурчал:        — Тогда я не мог оставить прекрасных мелорин с Нами-чан и Робин-чан без своей мужской заботы и внимания, но сейчас… — голос кока становился всё тише. — В моей голове лишь Луффи.        Мечник, глотнув из своей бутылки, поднял взгляд на чернильное небо, усыпанное звездами, и внезапно проронил:        — Посмотри на небо, — дождавшись медленно поднятой головы к небесной россыпи, спросил. — Что ты видишь?        Санджи рассматривал тёмную бездну с редкими облаками и не понимал хода мыслей Зоро, который не торопил с ответом и ждал слов блондина.        — Небо? — неуверенно предположил кок, озадаченно уставившись в темень. — Ночь?        — Дурак ты, — мечник потрепал своей большой рукой золотистые пряди, продолжая смотреть на созвездия, будто не замечая душевных терзаний друга. — Успокойся для начала и взгляни по-новому на небо.        Санджи скинул здоровенную лапу со своей головы и прикрыл глаза, успокаивая бешеный ритм сердца и сумбурный ход мыслей. Дыхание стало легче и глубже, грудь под рубашкой поднималась и опускалась размеренно. Мечник позволил себе ухмыльнулся, когда кок всё же открыл свои глаза и удивленно стал рассматривать небосвод. Голубые глаза расширялись от красоты звездного сияния, из приоткрытого рта выпала замусоленная сигарета, которая с мягким стуком упала и откатилась в сторону. Второй человек на корабле сделал вид, что не заметил этого, и с легкой улыбкой наблюдал за сменой эмоций на лице собутыльника.        — Увидел? — тихо спросил мечник.        — Да, — также тихо произнес кок, словно боясь разрушить голосом это мгновение волшебства, которое не сотворить никаким дьявольским фруктом.        — Чтобы ты не сделал, звезды не изменят свой свет, — на этих словах удивлённый Санджи повернулся к Зоро, но взгляд мечника был прикован к ночным светилам. — Они будут так же гореть на тёмном небосводе, даже если само небо заполонит тучами. А мы всё будем собачиться по утрам, и вечерами иногда выпивать, смотря на небо.        — Спасибо тебе, моримо, — улыбнулся кок, сделав пару глотков из своей бутылки, — ведь ты останешься таким же дерьмовым мечником.        — А ты мишенебровым коком, — ухмыльнулся в ответ первый помощник.        Оставшаяся ночь прошла в тишине двух мужчин, которая прерывалась порывами ветра, хлопаньем флага, натягиваемыми время от времени тросов с парусами и перезвоном трёх серёжек второго человека на Санни.        Вечер следующего дня был достаточно тяжелым для мечника и кока: капитану надоело сидеть относительно спокойно на Санни, из-за чего он стал доставать свою основную боевую силу. Если Зоро просто скинул на Луффи свою штангу весом около полутонны, как последний аргумент не в пользу капитана, то Санджи похвастаться такими «инструментами» не мог. Резиновое чудовище будто прилипло к нему, пытающегося придумать меню на ужин для всей команды.        — Са-анджи-и, — ныл внук Героя Дозора, растягивая гласные, — научи меня готовить или позволь просто помочь.        Под стенания неугомонного мальчишки кок успел несколько раз пожалеть, что поддался речам соломенного обольстителя о великом Олл-блю, где живёт рыба со всех морей, и о оставленном месте помощника шеф-повара Баратти. По мнению Чёрной ноги, старик Зефф не был такой занозой в заднице, как теперешний его капитан, но плавание продолжается, а блондинистая бровь нервно дёргается, благодаря природной неугомонности засранца по прозвищу Соломенная Шляпа.        — Нет, — раздраженно ответил парень, подкрепляя слова действием: вонзив нож перед тянущимися пальцами к тарелке с запеченным мясом. — Опять сожрёшь половину продуктов, а другую — испортишь. Мы, если помнишь, почти всё отдали Дозору с детишками.        — Ну, Са-анджи-и… — простонал протестующе Луффи, но послушно убрал руку в исходный размер. Блондин хотел было высказать всё, что думал о дырявой голове своего капитана, как дверь в столовую открылась с ноги и командирским голосом было произнесено:        — Эй, дерьмовый кок, ты обещал саке и онигири.        — О, Зоро, и ты здесь! — расплылся в улыбке «а-ля 32 зуба» Монки Д.        — Луффи, там Фрэнки с Усоппом придумали новое изобретение и показывают всему кораблю.        Парни увидели, как загорелись мальчишеским азартом глаза первого человека в команде, и дружно покачали головами, пропуская шатена, убегающего с восторженным криком: «Уо-у-у!»        — Извини, — выдохнул кок, падая на лавку и закуривая сигарету, решив, что один раз зеленоголовый потерпит дым. — Пришлось напрягаться из-за меня.        — Расслабься, — произнёс мечник, сев рядом с блондином, и, расплывшись в дьявольской усмешке, продолжил. — С тебя онигири и саке. Я же так старался подкинуть новую идею нашим плотнику и канониру, чтобы спасти одну тощую блондинистую задницу.        — Завались, я всё понял, — рыкнул Санджи на откровенное издевательство.        Выдохнув сигаретный дым, Чёрная Нога отправился к плите, где стоял свежесваренный рис для съедобных треугольников с разнообразной начинкой.        — О, да ты подготовился! — заглядывая за плечо друга, удивился мечник, немного отпрыгнув от дернувшего в его сторону кулака блондина. — Дурак! Ты же сам твердил, что руки для кока важнее жизни!        — Прости, ты прав, — безжизненный ответ кока заставил Зоро нахмурился. — Я задумался.        Одноглазый пират посмотрел на разбитого парня и неожиданно вздохнул, хлопнув в ладоши, заставляя Санджи подпрыгнуть на месте. Взяв за шкирку Чёрную Ногу как нашкодившего котёнка, посадил за лавку и с самым решительным видом отправился к почти готовому блюду, которое осталось только «смять» в треугольники.        — Зоро? — кок смотрел со своего насеста, как будущий великий мечник снимает с пояса три невероятных меча и ставит к стене, снимая при этом верхнюю часть кимоно. — Что ты делаешь?        — Лепить онигири буду. Отдохни пока, а после выпьем и подкрепимся, — пробурчал охотник на пиратов, игнорируя удивлённые взгляды шеф-повара Баратти. — О, слива в рисе. Сегодня кислинка замечательно будет сочетаться с саке.        — Ага, — отвернулся от полуголого парня Санджи, уставившись через окно на яркое голубое небо. — Я тебе завидую.        — Чему именно?        Блондин удивился вопросу, ведь мужлана эти вопросы не интересовали от слова совсем. Переведя голубые глаза на спину мечника, Санджи повторил в голове вопрос: чему именно? Кок задумался, внимательно рассматривая очерченную крепкими мышцами спину партнёра по сражениям. Зоро не мог позволить ни единой царапины оставить на спине, из-за чего она вселяет уверенность у более слабых членов команды: помощник капитана защитит от всего. И как бы Ророноа не называл порывистого на сражения Луффи идиотом, сам делал точно также: встретил меч Михоука грудью, шрам до сих пор напоминает коку о том дне, когда зеленоголового чудом удалось спасти от смерти; согласился забрать все раны капитана, чтобы Соломенная Шляпа продолжал бой и победил; прыгнул весь израненный и без сил перед врагом, чтобы защитить товарища, который не мог сражаться и чуть не погиб. Санджи не хотел узнавать, через какие муки прошёл мечник, чтобы так самоотверженно спасать других, не заботясь о своей жизни.        Чему завидовать у Ророноа Зоро? Сила, ум, самоотверженность, смелость, азарт, серьёзность, выносливость, выдержка, животные инстинкты. Ророноа Зоро был таким мужчиной и телом, и душой в свой двадцать один год, каким всегда мечтал стать Винсмоук Санджи, но не смог и никогда не сможет. Санджи затушил докуренную сигарету и с улыбкой произнёс:        — Тебе не откажет ни одна женщина, что бы ты не попросил.        — Ты один так думаешь, — горько усмехнулся будущий великий мечник. — Онигири готовы.        Ошеломлённый взгляд блондина следил за зелёным затылком, когда мечник поворачивался спиной к парню, когда мужчина ходил до полки с алкоголем за нужным кувшином с пиалами. Изумрудные глаза были как всегда спокойны и излучали уверенность, а бандитской наружности лицо, которое после получения шрама, стало более страшным и мужественным. Санджи удивился внезапно пришедшей мысли: если отбросить всех предрассудки, Зоро должен был быть желанным мужчиной для любой приличной девушки, пусть его характер оставлял желать лучшего, но само нахождение зеленоголового рядом дарило чувство защищенности и уверенности, что всё будет в порядке.        Блуждая в своих мыслях, кок пропустил мимо ушей вопрос от главного объекта своих дум. Вздрогнув и отогнав ненужные домыслы, Санджи произнёс:        — Извини, прослушал. Повтори?        — Эх, — вздохнул мечник, выпив очередную пиалу с алкоголем. — Когда приплывём к острову?        — К завтрашнему утру, уточнял сегодня у Нами-чан, — заметно расслабившись заявил Санджи, взяв в руки свою пиалу, после тихо позвал, задумчиво разглядывая белое дно чаши. — Эй, Зоро.        — Чего?        — Расскажешь о ней? — серьёзно спросил кок, тут же подавившись горьким напитком.        Зоро резко нахмурился, уставившись тяжелым взглядом в голубые глаза собеседника, который всячески пытался избежать зрительного контакта с другом. Санджи боялся наступить на ту тонкую грань, которая разделяла понятия друзей от товарищей, страшился узнать, что единственный друг считает его простым товарищем по оружию. Чувства растерянности и страха захватило уставший разум блондина, не давая сосредоточиться на самом собеседнике, который вдоволь нагляделся на прыгающие эмоции, отображающихся по ходу мысли на лице блондина, и устало вздохнул теряя всю свою суровость.        — Успокойся. Я, конечно, пытаюсь смириться с тем, что ты станешь бабой, но по крайней мере веди себя как мужик. Я расскажу тебе о ней, только позже. Согласен?        — Конечно, — легкая улыбка появилась на щетинистом лице парня, осознавая, что мечник доверит ему то немногое, которое может рассказать только близкому другу, от чего буря в груди блондина заметно успокоилась.        Позже глубокой ночью Санджи стоял на ночном дежурстве в гнезде, рассматривая тёмный небосвод затянутый небольшими тучами, в прорехи которых виднелись яркие звёзды, тихо повторяя слова невероятного мечника:        — Чтобы ты не сделал, звезды не изменят свой свет. Они будут так же гореть на тёмном небосводе, даже если само небо заполонит тучами.        Маленький лесистый остров, должен был стать перевалочным пунктом и возможным пополнением запасов корабля после изматывающего острова с лабораторией Цезаря. Но для Санджи это был ещё и местом встречи с Эмпорио Иванковым для решения одной деликатной проблемы и сомнительного эксперимента чокнутого революционера.        — Почему ты потащил меня с собой, дерьмовый кок? — подавив очередной зевок, поинтересовался мечник у нервничавшего парня.        — Заткнись, тупое растение! — рявкнул на автомате Санджи. — Не знаю я, не знаю. Но ты единственный в курсе происходящего и можешь помочь в случае чего.        Последующая дорога не заняла много времени для членов команды Соломенной Шляпы, для которых полуторачасовая ходьба по лесу с периодическими пинками местной живности являлась легкой прогулкой перед неизбежным, о чём не переставал думать блондин. Друзья вышли к импровизированной палаточной мини-базе, которая по виду являлась засадой или экстренной группой поддержки немедленного реагирования, о чём говорил маленький размер отряда и почти полная боеготовность на пустом острове. Парни переглянулись и смело шагнули к лагерю, где их практически сразу перехватил странно одетый человек больших размеров, особенно головы.        — Ты всё-таки пришёл, Санджи-чан, — проворковал этот человек с огромной головой, который покосился на отшатнувшегося мечника Шляпы и широко ему улыбнулся. — О, ты даже Зоро-чана привёл. Тоже желаешь провести эксперимент на себе?        — Не-нет, — впервые на памяти Санджи с момента воссоединения команды побледнел бесстрашный Ророноа, покрывшийся маленькими капельками пота. — Кок объяснил мне ситуацию, и я пришёл как поддержка. Кто его будет успокаивать, если вдруг станет страшной девкой?        — Кого ты тут страшной назвал, моримо проклятое? — взревел блондин на последнюю реплику единственного друга в радиусе нескольких километров. — Вот увидишь, я буду прекрасной мэлорин!        — Прекрасный настрой, Санджи-чан! — проворковал Иванков, вонзив свои ногти в бок Санджи. — Он тебе понадобится.        Парень с остекленевшим взглядом автоматически приложил руку к тому месту, где были ногти Эмпорио, который предусмотрительно отпрыгнул, зная о возможной первой болезненной и не менее негативной реакции на перестройку гормонов.        — Зоро-чан, отнеси его в свободную палатку и присмотри за ним. А у меня дела.        Ророноа посмотрел на покрывшегося крупным потом блондина и поспешил отнести в указанном направлении. Взяв Санджи как барышню: перекинув через плечо, задом вверх, — мечник успел сделать шаг, как его окликнул революционер:        — Ророноа-сан, позвольте проводить Вас до палатки.        — Это ни к чему, — отрезал Зоро, но парень был настойчив:        — Прошу простить, но у меня приказ от Эмпорио-сан, во избежания проблем и конфликтов с другими людьми.        Мечник хотел было сказать пару слов про его начальство и всей затеи в целом, но тело Санджи стало горячее с изменением дыхания: более прерывистым и тяжелым, будто парень пытался дышать, но не мог.        — Черт с вами, веди.        Прибыв в выделенное помещение, Зоро удивился кованым цепям с кусками Кайросеки, чтобы фруктовики не особо буйствовали при процессе лечения или других экспериментах с гормонами, связанных с металлическим пластом, немного возвышающимся над землей.        — Эмпорио-сан просил вас раздеть друга до нижнего белья, — напомнил о себе сопровождающий и на непонимающий взгляд пирата пояснил. — Когда человек меняет пол, то старая одежда только ухудшает состояние тела при перестройке. Мы человека раздеваем до нижнего белья, если это мужчина, или до гола и укрываем простынью во избежания казусов с конфликтами.        — Я понял. Помоги тогда.        Санджи перекочевал с плеча мечника на металлический стол, но осознать, что с ним происходит, не мог, из-за чего тихо бормотал:        — Зоро, мне… жарко. Тело… ломит. Кости…        — Спокойно, лучше поспи, — мечник не знал, как лучше сделать в такой ситуации, додумался только прикоснуться ладонью мокрого лба.        — Луф… фи… страш… но…        — Тихо ты. Луффи тебя уж точно не бросит. Тем более он сколько раз говорил о женитьбе, вот и научится заодно сдерживать обещания, — Зоро старался говорить спокойно и уверенно, как и в те моменты, когда жизнь члена команды зависит от решения помощника капитана. Санджи верил его словам, благодаря чему сразу провалился в беспокойный, но глубокий сон.        — Сколько это займет? — революционер вздрогнул под тяжёлым взглядом мечника. Парень не был низким чином в армии и спокойно чувствовал себя при капитанах, Сабо и его верных друзьях-подчинённых, а также при самом главе революционной армии, но первый помощник Соломенной Шляпы его пугал до ужаса.        — Обычно первые трансформации занимают около восьми часов, порой бывает быстрее, но намного болезненнее, — выдал офицер информацию, не задумываясь о её важности, успев подумать, что будь в их рядах такой офицер, то и пытать никого не понадобилось бы, одно нахождение с этим пиратом в одном помещении может сократить срок жизни из-за нервов. Парень вздохнул и, мысленно собравшись, произнёс:        — Зоро-сан, разрешите спросить.        — Спрашивай, — махнул в его сторону мечник, не отрывая взгляда от лица блондина, скривлённое от болей во всём теле.        — Зоро-сан, вы фруктовик?        — Нет, — ответил суровый собеседник и, предвосхищая следующие вопросы, дополнил.— Я стану великим мечником, а для этого фрукт не нужен. Да и кто будет спасать моего капитана, когда того снова свалят в воду.        Парень только было хотел спросить про что-то ещё, как рука под простынёй тронула колено зеленоволосого.        — Ка-а… как… сд-сделать это… быс-быс… стрее?..        — Зачем тебе? — спросил мечник со скрытой угрозой, но вмешался взволнованный сопровождающий:        — Санджи-сан, вам нельзя ускорять процесс! У вас тело и так на пределе: перелом ноги, трещины в рёбрах и многочисленные гематомы. Вы проходите стадию исцеления и почти сразу трансформацию скелета.        — Что будет, если ускорить? — хищный блеск нефритовых глаз заставил медика сглотнуть и, с трудом открывая рот, ответить:        — Иногда происходит смерть от болевого шока.        — Согласен рискнуть жизнью? — перевёл тяжёлый взгляд на прикованного человека, но тот лишь кивнул. — Что ж, это твой выбор. Говори.        Парень, являясь военным медиком, много повидал на своей практике упрямых пациентов, но настолько безрассудных и не заботящихся о своих жизнях никогда. Революционер прикусил губу, чтобы не задать глупый вопрос о благоразумии капитана Мугивар, пример главы заразителен, о чем парень знал не по наслышке.        — Процесс преобразования напрямую зависит от силы воли человека. Если пациент желает менее безболезненную трансформацию, то она будет проходить дольше, практически не причиняя дискомфорта человеку. На последовательность процесса обращения не влияет, лишь на скорость преобразования и на болевые ощущения. Чем быстрее, тем больнее.**        Мечник утвердительно кивнул словам мальчишки, ведь всё складывается более или менее нормально. Быстрее изменится — быстрее оклемается и привыкнет к новому образу, меньше капая своим нытьём на нервы Ророноа, являющимся, к своему несчастью, единственным лучшим другом Санджи.