Золото и Серебро

Утром Поттер сидел за столом с чашкой кофе в руках и смаковал одну мысль за другой. Сейчас жизнь его была вполне себе приятной. «Даже очень» — пронеслась мысль вслед с воспоминанием о сегодняшней ночи. Поттер улыбнулся и отпил. В кухню зашла Панси: — Доброго утречка, Герой! — она бодро прошла в комнату, потирая глаз и взяла турку с оставшимся кофе. Паркинсон налила себе кофе и посмотрела на шкафчик выше нее. — Будь добр и достань мне печенье из своего тайника! — Когда успела? — Поттер засмеялся и встал изо стола, доставая печенье. — Пока вы веселились с Драко, Грейнджер по-быстрому меня опросила и я ушла на кухню. — Панси развернулась полубоком и усмехнулась, внимательно следя за парнем. Поттер молчал, спокойно допивал напиток и даже не изменился в лице. Паркинсон фыркнула. — Что, даже отрицать не будешь? — девушка удивленно посмотрела на гриффиндорца. — А есть смысл? — он усмехнулся. — «О не-е-ет, Па-а-а-аркинсон, о чем ты вообще-е-е думаешь?» или что-то подобное? Не думаю, что ты поверишь после вчерашней сцены в комнате. — Поттер поставил кружку в раковину и вымыл ее. — Н-да, особенно учитывая, что можно и потише ночью быть… — она легко улыбнулась, игриво взглянув из-под челки. — Нас кто-то слышал? Гермиона? — Гарри резко развернулся к девушке. — Не думаю, что кто-то кроме меня, внезапно вставшей ночью в туалет. — слизеринка пожала плечами и также помыла за собой кружку. Они стояли достаточно близко и Панси внезапно рассмеялась: — Нет, Поттер, ты великолепен! Не думаю, что твои дружки хоть что-то знают, кроме того, что, очевидно, ты очень любишь допрашивать Драко. Но, Мерлин, Грейнджер мне вчера заявила, что ваши отношения с Малфоем определенно очень напряженные! — Паркинсон закинула локоть на плечо Поттера и улыбнулась. — Было бы хорошо, если бы вообще никто не узнал… — задумчиво произнес Поттер. — Вряд ли кто-то кроме двух львяток и остального Ордена, и, знаешь, в принципе, всего остального Магического мира не знает. — она состроила мордашку, поглядывая на свои ногти. — Ну, ты прекрасно понимаешь, что мне... — Тебе, но не Драко. — Паркинсон опирается на Поттера и жестко продолжает за него. — Что Драко? — Малфой входит в комнату и серьезно смотрит на девушку и парня. Увидев, насколько близко Панси к Гарри, в груди заклокотала…ревность? Возможно. — Говорим с львенком о его будущем. — Панси хихикнула, поцеловала Поттера в щеку, шепнув на ухо: — Он ревнует. — слизеринка провела пальчиками по груди Героя и вышла из кухни. Гарри рассмеялся. — Смешно тебе, Поттер? — зло выплюнул Малфой. — И как тебе Паркинсон? Уже опробовали этот стол? — Драко подошел к Гарри и прошипел ему в лицо: — Как тебе потрахивать всех змей? Или Блейз еще не был на… — гриффиндорец снова рассмеялся: — Прекрати ревновать, Драко. — Поттер притянул к себе парня и поцеловал. — Если бы я и спал с кем-то кроме тебя… — Малфой фыркнул. — то только со своим воображением. — слизеринец закатил глаза, как бы говоря этим: «Прощен». — Ну и Панси вроде тоже неплоха… — задумчиво произнес Поттер, следя за реакцией Драко. Тот фыркнул и толкнул парня: — Только, блять, попробуй, Надежда-всея-Магического-мира. Попробуй и в следующий раз увидишь мой член только перед смертью. — Драко прошипел в лицо Гарри и развернулся к кувшину с водой. — Думаю, ей будет слегка неуютно… — Поттер крутит в руках кружку и тут же ее роняет, дергаясь от жалящего заклинания Драко. Он смеется. И Драко тоже улыбается. Через пару часов проснулись все. Гермиона готовила на кухне с Блейзом, Рон обсуждал с Гарри последние новости из «Пророка», Панси сидела рядом с Поттером и рисовала то его, то Драко, который сидел с книгой дополненного зельеварения. — Все, Рон, пожалуйста, я устал! — возражает он. — Перемывать все новости Магического мира совершенно не входит в мои планы! Мне без разницы, что пишут обо мне. — Ну и плохо, Гарри. Ты же знаешь, что министерство может выдать тебя за шута сегодня, а завтра сделать преступником. — Уизли скрестил руки на груди и обиженно надул губы. Черт, они с Гермионой постоянно мониторят все новости, а ему «без разницы». — С каких пор ты стал так умно выражаться? — хмыкнул Драко. — Да что ты… — Рон! — воскликнула Гермиона. — Драко. — одновременно произнес Поттер. Малфой глубоко вдохнул, прикрыв глаза и отложил книгу: — Прости, Рональд, я имел в виду, что ты достаточно вырос и поумнел с последней нашей стычки. — деловым тоном произнес Драко и посмотрел игриво мельком на Поттера, как бы говоря: «Доволен? За нужную плату я и не таким паинькой стану». Слизеринец кладет ногу на ногу и следит за реакцией «своих». «Хотя какие сейчас свои и чужие?» — проносится в голове парня. — Да ничего… Малфой. — Уизли кивнул. Панси любопытно смотрела то на Драко, то на Поттера, слегка улыбаясь. Она что-то чиркнула в скетчбуке и погрузилась в новую зарисовку. С кухни вернулся Блейз. — Что за гробовая тишина? Кто-то умер? Учитывайте, на похороны мы не будем с Грейнджер готовить. — он хлопнул в ладоши и сел на подлокотник дивана рядом с Панс. Девушка вырисовывала профиль Драко. Заметив, что Блейз вглядывается в ее рисунки, девушка перевернула еще страницу как раз на профиль Поттера. Она начала писать: «Малфой извинился перед Уизли, — Блейз удивленно хмыкнул. — Но я просто уверена, что Малфой что-то получает за свое хорошее поведение. До жути интересно что». — Эм, Драко извинился…передо мной. — Рон смущенно пожал плечами, слегка нахмурив брови. — Как готовка с Грейнджер, Блейз? — Малфой посмотрел на друга из-под бровей. — Отлично. — весело кивнул Забини и резко повернулся к Панси — Вот тут надо поправить… — и он берет карандаш, отвечая: «Мы можем воспользоваться кое-чем». Панс усмехнулась и спешно добавила: — Да, Блейз, фантазия у тебя отменная. — Блейз, ты обещал всех позвать к столу! — воскликнула Гермиона и ударила темнокожего тряпкой. Гарри неосознанно вздрогнул. Взгляд на Драко: «Он же ничего ей не сделает?» и ответный: «Поттер, ты идиот?». — Ай-ай-ай! Все, Львица, я отвлекся! — слизеринец поднимает руки в примирительном жесте и смеется. Они уходят обедать. Весь следующий день проходит слишком быстро: Грейнджер и Малфой, найдя общий язык, зависают в библиотеке, обсуждая все, начиная от простых защитных заклинаний, заканчивая запрещенными или темными заклинаниями атаки. Панси и Гарри в саду вспоминают самые странные истории своей жизни, философствуют, и Паркинсон нравится лежать на Поттере. В гостиной остались Рон и Блейз. И если Забини точно знал, чего хочет, смотрел на Рона по-доброму иронично, то Уизли кусал губы и отводил взгляд. Наконец он спросил: — Почему ты согласился? — На что именно, Уизли? — улыбнулся Блейз, слегка приподняв бровь. — Я про всю эту затею, Забини. — Рон смотрит на темнокожего пару секунд и хмурится. — Блейз. — Что? — Зови меня по имени, это не трудно, Рон. — слизеринец приближается к рыжему и садится рядом. — Чтобы не орать на весь дом. — поясняет он, заметив непонимание в глазах. Гриффиндорец кивает. — Хорошо, Блейз — выделяет парень — почему ты согласился на это все? — Уизли расслабляется и Забини с удовольствием замечает, что тот становится уверенней и даже выпрямляется. — У меня не было выбора, если хочешь знать. — Блейз слегка волнуется, кусает губу, хмурится и выдыхает. — Моя мать ушла к Лорду, а я не хотел. Думал, как сказать Драко. Ну, мы с Панс. О ней говорить не буду, прости, сам спрашивай. И тут он сам приходит. Не представляешь, я впервые его таким увидел: челюсть стучит там, руки дрожат. Его долго не было, мы уже решили, что в Мэнор… — парень делает паузу, решая, договаривать или нет, но после вспоминает, что, в принципе, все уже известно. И Рон его перебивает: — Метка. — кивает он. — Да, Господин Аврор. — усмехается Забини и продолжает: — Но он вернулся в таком состоянии…но сразу закатил рукав, понимая, что мы думаем. А потом вывел в Выручай-комнату и предложил пойти за вами. Для нас это было спасение. — на некоторое время зависает тишина. — Ты, кстати, не думай, что мы и сейчас особо за «сближение» с людьми…магглами. — поясняет парень. На веснушчатом лице Рональда появляется смесь отторжения и неприязни, отвращение и непонимание. «Да как ты, сука, смеешь говорить это здесь? — думает он. — В месте, где тебя приняли. Тебя, слизеринца, практически злейшего врага. И говоришь это мне ты?». — Дело не в том, что мы якобы считаем их глупее. Посмотри на Грейнджер, она лучшая на курсе. Дело не в мозгах. — мотает головой Блейз. — Дело даже не в традициях. Суть проблемы в том, что твоя гриффиндорка просто не понимает и не знает какой-то части Магического мира, нашего с тобой мира, Рон. Она может отточить движения до идеала, делать все по книжке, но у нее нет родовой магии. А она, знаешь же, защищает волшебника. Она не чувствует ее, текущую по своим венам. Ее движения верны, ее ум блистателен, ее память бездонна, но это не природное. Настоящая магия хранится в поколениях… И ей, к сожалению, не достигнуть нас. — А Гарри? — рыжий наклоняет голову, как бы принимая слова темнокожего. — А Поттер отдельная история. Я не сильно много с ним контактирую, спроси как-нибудь у Драко о нем, он расскажет поболее. Но вот что точно — в Поттере такая сила, какой нет у некоторых чистокровных волшебников. Великих магов, Уизли. И это страшно. Нам повезло, что Герой на светлой стороне силы. — хмыкает Блейз и внезапно добавляет. — Я думаю, стихийная магия Поттера может расщепить антимагический вакуум. В нем не просто обычная магическая кровь, в ней, я думаю, добавлено все от этой чертовой Магической Вселенной. — Спасибо за откровение, Блейз. — Прогуляемся? — игриво спрашивает парень в ответ. — Черт с тобой, Забини. — улыбаясь, встает Рон. — Блейз. — Гори в аду. И они выходят к саду, уходя в гущи, где можно побыть наедине. Панси, как раз повернувшаяся к двери, заметила двух выходящих парней. Резко поднявшись, она чуть не ударилась о Поттеровскую голову. — Какого ты… — Рон и Блейз ушли в темную часть сада! — девушка схватилась за Поттера, немного помотав его. — Что? И что с того, Паркинсон? — Гарри нахмурил брови и застыл с полным недоумением на лице. — Уизел нравится Блейзу! — Панси вскочила и потянула гриффиндорца за руку. — Давай, скорей, нужно сказать Драко! — слизеринка прыгала по траве, изредка выкрикивая что-то типа «Молодец!», «Мой мальчик!», «Смог!» и широко улыбалась. Поттер, смотря на это, впервые понял, насколько глупа была их школьная «война». Вот перед ним Панси: яркая, искренняя и радующаяся за своего друга. А что Драко? Блейз? Приняв новые условия, они сразу же отбросили всю свою спесь. Все они простые подростки. «И змеи умеют изворачиваться и сбрасывать шкуру». — подсказывает сознание. Паркинсон схватила за руку Гарри и понеслась наверх, в библиотеку, куда ворвалась, едва не снеся дверь с петель и не покалечив Поттера. Она остановилась прямо перед столом, за которым сидели Малфой и Гермиона. Слизеринец коротко взглянул на сплетенные руки и девушка спешно выпустила руку гриффиндорца, волосы которого выглядели еще хуже, чем обычно. Он присел на ближайшее кресло, шокировано взглянув на слизеринку. — Что происходит? — ледяным голосом спросил Малфой. — И прекрати извиваться, Паркинсон, не мозоль глаза. Пропустив мимо такое поведение друга (Панси прекрасно понимала, что ее сближение с Поттером ему явно не нравится и нервирует), девушка воскликнула: — Малфой! Драко! Блейз и Уизли ушли в темную часть сада! — она оперлась ладонями на стол и нависла над ним. — Рональд шел добровольно. — она улыбнулась широкой, победной улыбкой. — Я рад, что у Забини и Уизли налаживается личная жизнь. Или у тебя. — подметил парень, смерив Паркинсон злым взглядом. Поттер слегка поднял брови в удивлении и посмотрел на Драко. С парнем что-то творится и Гарри не понимает что. Панси говорила, что они знают об их отношениях, так в чем проблема? Сама Паркинсон не имеет никаких счетов насчет Гарри. «Или имеет?». Гарри впервые за эти дни подумал об отношении девушки к нему. Есть ли у нее скрытые мотивы или для нее это привычно? «Надо будет спросить у Малфоя…или у Блейза». — Ты идиот, Драко. — обиделась слизеринка и состроив грустную мордашку, села возле Грейнжер. — Прости, Панси, но почему нас должен удивлять этот факт? — учтиво спросила Гермиона, но окунувшись в слишком говорящую тишину, выпалила: — Ладно, да, это странно для Рона, я признаю! — подняла вверх руки она. — Но я все еще не понимаю, чего тут такого удивительного ты нашла. — кудрявая повернулась к Паркинсон и растерянно на нее взглянула. — Ты увидишь, что происходит, даже если слегка раскроешь свои глаза. — слизеринка приблизилась к девушке и положив ладошку с острым бардовым маникюром на ее плечо, прошептала на ухо: — Даже если слегка повернешься… Гермиона. — и соблазнительно взглянув в глаза гриффиндорки, что завороженно слушала ее, отодвинулась, а потом и вовсе встала и вышла из помещения. Поттер, как и Драко, наблюдавшие за этой сценой, посмотрели друг на друга и едва усмехнулись. Да, это напоминало их в начале их истории. Правда с некоторыми погрешностями: они никогда не шептали что-то друг другу интимно (это даже сейчас происходило достаточно редко), они скорее шипели, злились, дрались и душили друг друга. А потом все сошло на нет, как только Гарри застал Малфоя в туалете Плаксы Миртл, разговаривающего с собой и плачущего. Тогда он неожиданно выпалил целую тираду. Про то, что не хочет служить Лорду, но: «Он убьет мою семью, Поттер! Мою мать, отца! А я их слишком сильно люблю, Поттер, чтобы позволить. Лучше я умру, чем они.» совершенно передернуло Поттера и он предложил помощь. А потом встречи, разговоры, планы и та самая встреча в Астрономической башне. Вынырнул из воспоминаний он из-за жалящего. — Поттер, черт тебя подери! — шипел Малфой, наклонившись к нему. — М? — обратил гриффиндорец внимание. — Что? — Уже вечер. Предлагаю отправиться в комнату, а потом выйти к…друзьям. — он выпрямился и прошел к одному из стеллажей. — К тому же, я нашел скрытый вход в нашу спальню. — и он исчез.