Моё особое задание

Станислав лежал, не решаясь шевельнуться, чувствуя, как часто бьется сердце прижавшегося к нему Трофима, и с удивлением осознавая, что сам дышит часто и прерывисто словно только что пробежал пару десятков километров. Но на самом деле дыхание сбивалось и горло горело совсем не от бега, а от произнесенных слов. Тех, которых Станислав не произносил вслух никогда, даже наедине с собой, но сейчас решился потревожить ими тишину раннего, полусонного домашнего утра. Он сам не понимал, как сделал это. Таким словам ни к чему было звучать в стенах дома Трофима, здесь, где любимый наконец-то был так спокоен и счастлив, не место даже воспоминаниям о пережитом кошмаре. Станислав знал это, и сейчас, замерев, ожидал своего приговора. Но слышал лишь дыхание Трофима, чувствуя его легкие, почти боязливые прикосновения - кончиками пальцев по шее, груди, запястью... - Вот тут, да? - прошептал Трофим, скользнув пальцами по нижней части бедра. - Да, - так же тихо ответил Станислав. Он знал, что ищет Трофим, что старается ощутить - границу между остатками живой плоти и киберпротезами. По спине ползли мурашки, но он не пытался отстраниться. Пусть Трофим делает то, что хочет. Пусть знает его всего, как есть. Он имеет право. Станислав больше не хотел хоть в чём-то лгать любимому человеку. - Слава... - голос Трофима дрогнул. - Ты... Тебе... - Мне не больно, Трофимушка, - мягко произнес Станислав. - Сейчас уже нет. А по правде сказать, давно. С той самой минуты, как Ева дала их мне. Знаешь, смешно, но я сам уже почти позабыл, где у меня ее, а где своё. Хорошая работа, верно? - Слава... - теплые губы прижались к плечу. - Слава, это ужасно. То, что ты пережил... Это не должно выпадать никому. Никому! Тем более - тебе. - Мне должно, - невесело улыбнулся Станислав. - Я был разведчиком. Мы хоть и не саперы, но за ошибки порой приходится расплачиваться очень серьезно. Я был самонадеян, недооценил противника. Ошибся - и заплатил сполна. - Даже если так - это не только твоя ошибка, - Трофим сильнее прижал его к себе. - Тебя не должны были отправлять в одиночку против такого чудовища, как Лектер. Да если хоть часть того, что я о нём слышал, правда... - Поверь мне, правда превосходит любые слухи. - Ты это знал, - Трофим помедлил. - Они знали. Но отправили тебя... - И я благодарен им за это, - Станислав обхватил ладонями его лицо. - Я не смог бы себе простить, если бы утащил за собой еще кого-то и... - он осекся, взглянув в потемневшие глаза Трофима. - Родной, если бы я мог кому-то довериться в таком деле, то только тебе. Но тогда я не знал тебя. А если бы знал... Подумай сам, разве я не стал бы большим чудовищем, чем Лектер, если бы ты попался ему...из-за меня? - Слава... - Трофим обнял его, просто сгреб в охапку, баюкая, как ребенка. - Всё позади. И я никому не отдам тебя. Никому больше не позволю причинять тебе боль. Если вся страна не сберегла тебя, может быть... - он слабо улыбнулся. - Может, любить тебя, беречь тебя, заботиться о тебе - это моё особое задание? Ну так я выполню его, даю тебе слово. От этих повлажневших глаз, от этой улыбки, в которой словно собралась и вся грусть, и вся нежность мира, Станислав вдруг почувствовал в горле ком. - Трофим, - выдохнул он, - я не заслуживаю тебя, ни капли. Но я клянусь тебе, весь ад под ножом Лектера я прошел бы еще раз и позволил бы ему отнять больше, намного больше, если только буду знать, что снова тебя встречу, и ты посмотришь на меня, как сейчас, и... Трофим, подавшись вперед, накрыл его губы своими, руки заскользили по телу - уже не едва ощутимыми касаниями. Широкие горячие ладони словно стирали найденные недавно невидимые границы между плотью и е видимостью. Они обдавали жаром, словно стремясь расплавить незадачливого киборга, как воск и вылепить заново. - Ты чувствуешь? - шептал Трофим сквозь поцелуи. - Чувствуешь? Скажи, что да. - Да, да, да... - как в бреду повторял Станислав. Он чувствовал, как под руками Трофима становится тем, кем должен быть. Собой. Живым. Любимым и любящим, как никогда раньше. Принадлежащим любимому мужчине целиком и полностью. Сколько бы сейчас это ни означало.