Призрак цвета

Все началось так внезапно. Я никогда и никуда не уезжал совсем один, да и не собирался вовсе. Просто в какой-то момент я оторвал взгляд от своих носков и увидел, какой мир бесцветный. Поверить в это было невозможно, но вот же! все перед моими глазами: тухлая вода, серое небо, безжизненные растения, фальшивые звери и мимолетные люди. — Так не бывает! — В бреду шептал я. Казалось, что меня очень подло обманули. Все. Книги, телевидение, рассказы друзей и материалы в интернете. Позже я спросил: зачем? Зачем им меня обманывать? Ответа я не нашел, поэтому пришел к другому выводу — может я просто болен? Что-то не в порядке со зрением или психикой. Проведя полное медицинское обследование, мне вынесли утешительный, по мнению врачей, вердикт: здоров. Точнее, не совсем. У меня выявили железодефицитную анемию. Убедившись, что от этого не умирают, я вроде как успокоился, но потом негодование мое поднялось до тех самых пресных небес. Ничего в жизни интересного! Возможно потому, что сам я довольно скучный, а еще отказался от похода к психиатру. Эти странные люди всегда находят что-то интересное и не менее чудное, чем они сами. Нет, я совсем не против психиатрии, ни в коем случае! Я просто испугался. Сам до конца не понимаю, чего именно. Когда я пришел домой после разговора с врачом, сел перед компьютером, включил какую-то музыку и начал усердно думать. Долго это не продлилось, ибо я банально начал подпевать любимым мотивам, а потом и вовсе пустился в пляс. В этот момент мне казалось, что я полон энергии и веселья, но вдруг получил резкий щелбан откуда-то изнутри черепушки. Внутренний голос возмущенно прошипел: «Прекрати немедленно! Это неправильно! Фальшивое же!» Тогда я не смог ему возразить. Пришлось сесть на стул и вновь уныло пялиться в монитор. И тут меня снова осенило! Я неожиданно для себя начал вспоминать рассказы моего близкого друга о его путешествиях в другие страны. Разнообразные рисунки проносились в моем сознании, они были смешные, удивительные, дикие и страшные, но каждый из них — цветной. Чувство эйфории переполнило сосуд по имени «Я» и вылилось в идею поступить также. Мы ведь с моим другом ровесники, находимся в одном социально-экономическом положении и живем в соседних домах. Почему же он может путешествовать, а я — нет?! Могу! Могу же! Я быстро сообщил о своей задумке семье. Родственники были шокированы, но все же приняли мое решение и стали активно помогать. К моему счастью, в северной столице нашей страны жил другой мой хороший друг, который с радостью и обожанием был готов принять меня у себя пожить целых десять дней. После покупки билетов и окончательной договоренности с товарищем, правили мною два ощущения — восторг от предстоящего приключения и страх неизвестности с чувством полного отсутствия безопасности. Я всегда был «домашним растением» и вот так резко нырять в дикую природу было для меня совершенным безумием, но рано или поздно мне бы пришлось это сделать, так пусть хоть сохраняется иллюзия контроля ситуации. Итак, все вещи были собраны, до приезда такси оставалось десять минут, однако я задался вопросом: а что же я буду делать в поезде? На телефон перед отъездом было сохранено много пьес моего любимого драматурга, но заряд гаджета не вечен. Хоть в поезде и есть розетки, не факт, что одна из них будет рядом с моей койкой, а оставлять свои вещи я не могу — слишком параноик. Высказав свою дилемму маме, я сразу же получил ответ — в мой портфель погрузились две книги классиков. Этот выход из ситуации показался мне до мурашек замечательным. Но все же сохранялось чувство, что чего-то мне не хватает, чего-то очень важного, как будто я собрался уезжать без позвоночника. И чувство-то было такое противное, словно изнутри что-то чесалось, а почесать нельзя. Самое настоящее гадство. Я просто не понимал, что мне делать, поэтому метнулся в свою комнату, распахнул шкаф, половину которого занимал всякий хлам (по мнению семьи), который грел мне душу, надеясь получить среди него совет в такой паршивой ситуации. Получил я его сразу — корешком прямо в переносицу. Неправильно уложенные на верхней полке книги перестали испытывать законы физики и, как только лишились поддержки дверцы шкафа, полетели вниз. Все они были довольно старые, но оттого ни капли не менее ценные. Однако, среди больших обложек прошлых лет ярко выделялась маленькая, яркая книга. Воспоминания вновь нахлынули на меня. Эту книгу мне подарил мой учитель, один из самых замечательных людей, которых я когда-либо знал и узнаю еще. В тот далекий весенний день он позвал меня в кино на его любимый мультфильм. До сих пор я не могу передать всю ту палитру эмоций, которую вызвало у меня это предложение. Я наслаждался каждой долей секунды того дня, мне казалось, что все вокруг соткано из цветения и дыхания. Жизнь насыщала меня, мир был настоящим, а я — воистину счастливым. Так казалось тогда, кажется сейчас, и гадкий голос под кожей ничего и никогда не сможет сказать против этого. Есть собственное безумие, а есть неумолимая правда, которая будет со мной всегда, как и те воспоминания. Поняв, что это и есть мое спасение, я схватил книгу, аккуратно затолкал в набитый рюкзак и радостно помчался на улицу, в машину. Поезд отъезжал от вокзала ночью. Когда всех провожающих вывели из вагона, я принялся за разглядывание своих попутчиков. Благо, вагон был плацкартный — все на виду и шанс любого преступления приближается к нулю. По крайней мере, я хотел в это верить. На одной стороне со мной ехал какой-то странный мужчина, который не делал ничего плохого, но почему-то вызывал во мне ворох беспокойства. Возможно, это было из-за его схожести с огромным медведем и явно тюремных наколок. Также с нами ехала самая обычная женщина, которая расположилась надо мной. О ней даже и сказать ничего нельзя, да и видел я ее крайне редко. Можно, наверное, отметить, что у нее была странная повадка — забираться на свою полку не по специальным выступам, а становясь на нижние полки, а потом отталкиваясь ногой от хлипкого столика. Что ж, пока ничего не сломалось и никто не пострадал — все хорошо. На другой стороне вагона, прямо перед моим взором, ехала молодая мама со своим сынишкой лет четырёх или пяти. Я слышал много плохих историй о молодых «мамашах» и их «вечно кричащих, все пачкающих и невоспитанных» детях, но к моему наиприятнейшему удивлению и облегчению, эти люди были тихими, очень милыми и дружелюбными. Глядя на них, я непроизвольно начинал улыбаться. Сложно было этого не делать, когда наблюдаешь такой светлый поток любви, заботы и доброты. Даже жуткий мужичок, когда смотрел на них, переставал быть настолько пугающим и, казалось, радовался вместе с мамой и сыном. Эта атмосфера действительно зачаровывала, хоть и голос параноика в голове все равно тихо, пугливо шептал, что мужик не радуется семейному благополучию, а просто педофил. Ночью я совершил роковую ошибку. Когда все уже уснули и в поезде наступила тишина, которую не мог нарушить даже стук колес, я позволил молчанию проникнуть в свою голову. И оно зазвенело. Беззвучие наполнило все мое естество, бессовестно оголило когти и начало драть ими каждый уголок души, проходилось лезвием по оголенным нервам и так мерзко, скрипуче, ехидно смеялось. Чем ближе была дата поездки, тем сильнее я предчувствовал окрашивание моего мира, казалось, что я даже начал видеть иные оттенки серого. Сейчас реальность завершила этот процесс и мне пришлось всю ночь прижиматься к подушке, чтобы не разреветься в голос. Краски, раньше казавшиеся серыми, превратились в грязные, тёмные, болотные цвета, которые переворачивали все внутри и погружали в те чувства, от которых я хотел убежать — одиночество и страх. Я отчетливо понимал, что сейчас беззащитен как никогда. Никто не придёт мне на помощь, я буквально один во всем мире. Люди, поезд, природа и рельсы за окном — все это разлетелось пылью, уступив место всепоглощающему Ничего. Дожить до утра — единственная цель и каким-то чудом я ее достиг. Мои соседи закрыли окна, а светильников проводники не включали, поэтому читать я не мог. Точнее, мог, но зрение у меня и без того ни к черту, по этой причине я не стал усугублять положение. Но мои мольбы вымышленным Богам из RPG-игр были услышаны и где-то через десять минут после меня проснулась мамочка, полностью открыв окно и впустив в темный вагон свет. Я сразу же нырнул в портфель, достал телефон и книгу учителя. Связь не ловила, поэтому гаджет полетел обратно, а вот книга удобно устроилась в моих ладонях, уже готовая раскрыть все свои тайны. Вместе с ней меня приветствовала миленькая совушка — магнитная закладка, которая также была подарена вместе с книгой. Еще в первый день, когда я получил этот дар знаний и чудес, на форзаце меня встретило послание от учителя, написанное его рукой и бледноватой голубой ручкой. Я был тронут до глубины души. Сама мысль о том, что человек подбирал для меня книгу и думал, что бы хорошего в ней оставить от себя, мягким и пушистым котом валилась на все ночные переживания и не пропускала их через свою объемную, теплую шерстку. Что ж, все мои знакомые алкоголики и парочка наркоманов любили говорить: «Не нравится этот мир? Погружайся в другой». До смешного простой совет, но всегда рабочий, хоть и приводит к не всегда хорошим последствиям. У меня не было алкоголя, а любой наркотик легко мог убить меня, поэтому я выбрал иной путь эскапизма. Сама книга была довольно необычной для меня, так как не причислялась к художественной литературе, но и грубо называть ее «учебником» я тоже не хотел. Скорее я видел эту историю и ее рассказчика старым, добрым другом, может даже дедушкой, который заботится о своем запутавшемся внуке. Чтение увлекло меня целиком и полностью, порой я забывал где нахожусь или не слышал обращенные ко мне вопросы и просьбы. Но в один момент я просто замер. На перевернутой странице меня ожидали бледно-голубые чернила на полях, которые красивым почерком выстроились в слова и рисунки. Руки задрожали. Не веря, я принялся быстро перелистывать один лист приятно пахнущей бумаги за другим. Очень часто, почти на каждой странице бегали голубые следы, где что-то комментировали, советовали, желали или просто подчеркивали в основном повествовании. Я вернулся к магнитной совушке и прочитал первый комментарий учителя. Он в двух словах рассказал маленькую историю из своей жизни, завершив ее словами «Идей бояться и стесняться нельзя». И я понял. Понял и услышал его голос совсем рядом. Матрас совсем немного прогнулся, на плече почувствовалось теплое, ласковое прикосновение. Я впервые улыбался так широко, мышцы лица быстро заболели, но уголки моих губ не опустились ни на миллиметр. Я продолжил читать историю с еще более сильным энтузиазмом, словно открылось второе дыхание. Теперь это уже не просто увлечение и побег, теперь это мое первое приключение с другом! Читая, я шутил какие-то глупые шутки, которые казались мне самыми смешными, а мой учитель из вежливости или искренности хохотал вместе со мной. Мы прогуливались по вагону, обсуждали тот или иной момент в книге, фантазировали, он рассказывал мне много историй, как из своего опыта, так и из мировой культуры. Я больше не был один. Со мной рядом был мой наставник, который выглядел как прекрасный космический дух, рожденный из ярких звезд и чистого света. Все, до чего он касался, приобретало разноцветное сияние, похожее на радугу, пока какой-то один цвет не замирал на предмете навсегда. На следующей станции в вагон зашел мужчина и сразу устроился на свободной полке рядом с нами. Учитель приветливо улыбнулся и обнял нового попутчика. Как я понял, это был его знакомый. Они начали делиться новостями и вспоминать былое, все также веселясь. Я же молча сидел рядом, совершенно счастливый и довольный жизнью. Когда новый попутчик уснул, мы с наставником продолжили читать. Он пояснял мне сложный момент произведения, как в эту минуту соседский мальчик громко сказал «Мама, смотри, простыня!» Мы с учителем обернулись на этот крик и обомлели. За окном простиралось золотое поле, которое от глубоко-синего, светлого неба отделялось изумрудной полосой деревьев, уходящих в высокий лес. Весь вагон затих от удивления, и в этой тишине негромко зазвучали хрустальные колокольчики. Их тонкий звон сливался в волшебную мелодию, которая проникала в самое сердце, вытесняя все тревоги и невзгоды. Я не заметил, как из глаз моих потекли слезы, лишь, пораженный красотой, обернулся на учителя. Он весь светился изнутри и я понял, что эта прекрасная музыка исходит от него. — Тише. Смотри. — Прошептал он и сам мягко повернул мой подбородок обратно к окну. Там, в этом восхитительном поле, солнечные лучи превратились в потоки, которые кружились вихрем, поднимая с земли золотые колосья и насыщенные зеленые листья, из которых по одному стали появляться духи творцов в окружении сотни маленьких, таких же светлых птиц. И как же? Зачем? Почему? Я не знал, зачем спрашиваю это. Мне не нужны были ответы. Я просто не хотел захлебнуться в чувствах, поэтому цеплялся за пустые слова, как за скалу в теплом, но бушующем море. Учитель не слышал меня. От разбудил своего друга и подтащил к окну, восхищенно крича про пейзаж, но ни слова про призраков, хотя они никуда не делись. Рождались новые духи, кружились уже появившиеся, бегали по природным широтам или молча стояли и вдыхали чистый, прохладный воздух. Но больше учитель не слышал меня. Он ходил по вагону, кушал сладости, которые предлагали проводники, веселился со своим другом, но не отвечал мне. Не ответил тогда, не ответил через час, два, вечером, ночью… Я не чувствовал обиду. Я просто не понимал, что происходит. Поле с призраками давно осталось позади, никто не узнает, что с ними случилось. Я решил, что мне нужно побыть одному. Последние койки в вагоне, на удивление, были пустыми. Либо их никто не выкупил, либо давно покинул. Я сел на одну из них и привалился к холодному окну. Была уже глубокая ночь, тьму которой рассеивала чистая белая Луна. Свет ее был такой холодный и одинокий, что в груди невольно просыпалась жалость к этому бедному космическому телу. Я положил ладонь на стекло, на саму Луну. Страх и удивление охватили меня, когда я почувствовал совсем легкое ответное прикосновение. За окном медленно стал вырисовываться мужской силуэт. Мягкие черты лица и синь глаз оглаживала Луна, а мягкие кудри выцеловывало незримое солнце. Взгляд его был столь глубокий и очаровывающий, что я невольно примкнул к окну лбом и носом, сильнее надавливая на холодное стекло ладонью. На поверхности не появился пар от моего дыхания. Поверхность растворилась, будто ее никогда и не было. Не удержав равновесие, я выпал из окна поезда, но не почувствовал удара. Сильные руки поймали мое тело, которое вмиг стало неощутимым, призрачным. Я пораженно смотрел на лицо таинственного мужчины, а после опустил взгляд на свое тело. Плоти не было. Не было и крови. Не было ничего. Лишь тонкий свет и тихий звон. Полупрозрачный контур того, что когда-то было мной. Вновь посмотрев на незнакомца, я увидел на его лице снисходительную и даже лукавую улыбку. Обернувшись, я не нашел поезда — только ровное поле, по которому носились такие же духи в свете Луны. — Как же так…? — Единственный вопрос, на который у меня хватило сил, но даже он был прерван громким ревом. Посмотрев в сторону, откуда исходил звук, я узрел огромное стадо солнечных коров, которое неслось по линии горизонта. От их копыт отлетали звезды и желтый песок, поднимающийся огромными клубами. Их следы светились ярче любого зенита, но быстро затухали, чтобы воссветить с каждым новым рассветом. Я вновь обернулся на призрака, но теперь прямо за его спиной шумел и ехал поезд. Мы находились прямо напротив окна учителя, который решил устроить ночной перекус. Окно и учитель не двигались, мы с призраком тоже. А поезд ехал. Мой старый друг больше не был похож на космического духа. Это был обычный человек из костей и мяса. Самый лучший человек, которого я когда-либо знал. — Учитель! — Громко позвал я его сквозь мужчину, но не получил абсолютно никакой реакции. Мысли проносились одна за другой, пока меня не осенило. — Так что же это получается…? — неверяще шептал я, глядя в глаза тому, в ком только что узнал давно умершего, любимого поэта. — Учитель — не дух? Все это время… духом был… я? Призрак смотрел на меня с пониманием и сочувствием, но не говорил ни слова. Мне так больно думать. Я ничего не понимаю. Видя мое смятение, он наконец перестал улыбаться. Лицо его стало серьёзным и, кажется, даже скорбным. Поезд за его спиной исчез. Мужчина сделал шаг назад и медленно протянул мне руку. Мысли мои отключились. Я не знаю, сколько прошло времени. Я долго пытался найти причину, почему нет. Но не смог. Мне не осталось ничего, кроме как протянуть ему руку в ответ, растворяясь в бескрайней вселенной. Только в последнюю долю секунды жизни моего сознания, я вспомнил, что забыл в конце вагона книгу, которая за последний день стала моим главным сокровищем.