Ты пахнешь любовью.

В какой-то момент начинаешь осознавать, что становишься героем одного из тех фильмов про подростковые заботы, которые ты так любил смотреть по вечерам. Ты медленно вживаешься в образ того самого киношного подростка с взлохмаченными волосами, старенькой, потрепанной временем, гитарой, что досталась от отца и нездоровой любовью к музыке. И, как полагается герою киновселенной, у тебя есть любимая, для которой ты «просто друг». Клеймо из десяти букв. На стенах в комнате висят фотографии с немногочисленными друзьями, постеры, плакаты с самым известным вокалистом, Джаггедом Стоуном. Дартс на входной двери, на котором, посередине, была закреплена дротиками фотография известного пай-мальчика, изюминки шоу-бизнеса, так сказать. Объект обожания большей части прекрасного пола Парижа. В том числе и её. Во время семейных обедов на тебя смотрят с немым укором, а все твои мысли о необыкновенной девчушке, с золотыми руками и с хорошим музыкальным вкусом. Ты сидишь и задумчиво ковыряешься вилкой в стряпне матери. Это ведь мечта, скажете вы. Только вот проблема в том, что жизнь не фильм, и чем закончится сюжет ты узнаешь не из заранее подученных сценариев, а из собственных чувств, переживая всю боль и горечь отказа на своей собственной шкуре. Плёнку в реальной жизни прокрутить второй раз не получится. Никогда не получится что-то убрать или добавить. Невозможно смонтировать. Невозможно переиграть. Ты не в состоянии перемотать моменты, а долгожданного хэппи энда может и не наступить, потому что это не фильм с красивой историей и не менее прекрасным концом, а суровая жизнь. А ещё сценарий жизни нельзя переиграть. Совершив ошибку, её уже не исправить. Здесь не бывает удачных обстоятельств и предсказуемых концовок. Здесь только ты сам решаешь, терзаясь в смутных сомнениях, подойти тебе к той самой, открыть сердце и душу или нет? Подойти. Сказать. Получить отказ и прекратить общение. Такая себе перспектива. Но она реальна. Девушка, может, что-то и чувствует к тебе, но ты понимаешь, что единственная ее любовь — Адриан Агрест. А ты же просто Лука. Просто проницательный друг, способный предугадать её состояние, настроение и то, чего бы она хотела. Подойти. Сказать. Получить взаимный ответ. Быть счастливым. Миссия невыполнима. Но, будь ты героем кино, рискнул бы. Собственно, чем ты хуже, Куффен? Рискнешь? Не рискнешь? — Рискну. — Твердо, уверенно проговорил парень, соглашаясь с ходом своих мыслей. Ты бежишь к ней, сидящей в компании друзей в парке, твоё дыхание давно перебито, ты стоишь перед ней, согнувшись пополам, и, держась за колени, в попытке отдышаться. Восстановив дыхание, ты берешь её за руку и отводишь в сторону, к большому тенистому дереву. Ты кладешь одну свою руку ей на плечо, другой же сжимаешь её маленькую ручку, смотришь в её глаза и с улыбкой на лице наблюдаешь за реакцией. — Лука, с т-то-обой всё в пор-р-рядке? — Она в смятении. Тебя ужасно забавляет и умиляет её поведение в подобных ситуациях. Вместо ответа на её вопрос, ты слабо киваешь, притягивая девушку к себе ближе. Обнимаешь её мягко за талию, словно она хрупкий, но такой изящный бокал, которому ты никогда не позволишь разбиться. Ты чувствуешь, как сильно она смущена, осознает, что за ними наблюдает не одна лишняя пара глаз, в том числе тот, кому Дюпен-Чен навсегда отдала сердце. Но, колеблясь лишь минуту, она обнимает тебя в ответ, сжимая чуть крепче, утыкаясь лицом в твоё плечо. Принюхивается и жмурится довольно. — Ты пахнешь мятой. — Тихо смеясь, произнесла загадочная защитница Парижа. Ты мягко улыбаешься, наблюдая за своей избранницей. — Ты пахнешь любовью. — Отвечаешь ты, прикрывая глаза, уткнувшись подбородком в макушку синеволосой. Чувствуешь, как она смущается, сомневается, взвешивает все «за» и «против», выбирает… Это тот самый момент, когда сердце уходит в пятки, а земля под ногами уже не держит. Оттолкнет — всё кончено. Но ты сам начинаешь понимать, что этого не будет. Она сделала свой выбор. И её выбор остановился на тебе. Вот он, твой хэппи энд, Куффен. Момент, который ты уже не изменишь. Момент, который ты так долго ждал.