Нечто важное

Все мы порой заёбываемся настолько, что хочется просто взять и пропасть со всех радаров, заныкаться в квартире и не выходить как минимум пару лет. Именно так чувствовал себя и Даня: депрессия на почве творчества довела его до какого-то эмоционально неустойчивого пика, когда даже встать утром с кровати было проблемой, что уж говорить о написании какого-то материала. Все друзья и знакомые как-то внезапно отдалились от него, заставив чувствовать себя ещё более никчёмным и ни на что не способным. Но внезапно появился он — тот, кто смог усмирить депрессию и помог понять, что это ещё далеко не конец. Соболев с самого начала их знакомства был прекрасным человеком и просто замечательным другом. Всегда находил темы, на которые они могли бы говорить, поддерживал практически все Данины идеи и помогал реализовывать их, смешно шутил и, главное, всегда был рядом, если это было нужно. Поэтому в этот раз он, конечно, просто не мог оставить Поперечного в одиночестве, наедине со своими дурными мыслями. Илья приехал как-то внезапно, даже не предупредив о своём визите. Просто когда Данила открыл дверь, Соболь уже стоял на пороге с пакетом, которым и помахал перед носом у, казалось, впавшего в апатию, Поперечного. Тот даже слегка оживился, когда этот человек-ураган бесцеремонно вклинился в его унылую жизнь. Он вихрем пронёсся по квартире, за всё это время покрывшейся, кажется, уже многовековым слоем пыли и уныния, и за считанные минуты вернул всё к жизни, и серая обстановка вокруг изменилась на яркую и цветущую. Илья, даже ничего не спрашивая, навёл везде порядок, перемыл накопленную грязную посуду и полил цветы, которые, как и их нерадивый хозяин, так же трагично вздыхали, опустив полу засохшие руки-листики. Наконец, поставив перед Поперечным, всё это время безучастно наблюдавшим за его действиями, внушительную кружку какао, Соболев осмелился нарушить тишину. На вопросы Данила отвечал более, чем неохотно, но Илье всё-таки удалось вытащить из него какую-никакую причину его поведения. В основном, наверное, у него это вышло благодаря его эмпатии и таланту психолога, чем он нередко и пользовался в подобных ситуациях. Данила, видя Илью рядом и то, как тот о нём заботится, думает, что вот он — тот человек, которого он так хотел бы видеть рядом с собой. Не всех этих псевдо-друзей, которые вроде бы не прочь выпить с тобой в баре, но когда дело доходит до твоих проблем, все они внезапно сливаются, а именно его, такого мягкого, доброго и понимающего, ведь такого отношения к себе комику и не хватало. И пока Соболев, такой спокойный, сидит рядом с ним, рассказывая что-то своим тихим приятным голосом, Даня начинает чувствовать. Кажется, будто он впервые за последние пару месяцев делает глоток чистого воздуха. И воздухом для него становится Илья, который, сам того не осознавая, вдруг проник и засел где-то глубоко внутри, будто став частью его самого. И Поперечный внезапно осознаёт нечто важное. Соболев, всё так же мило улыбающийся и говорящий теперь уже не столь нужные слова поддержки, чувствует, как его почти незаметно берут за руку, и прежде чем он успевает понять это, его неожиданно целуют. Он зажмуривается и, кажется, даже до конца не осознавая этого, сжимает руку в ответ, отвечая на поцелуй и, наверное, впервые в своей жизни, просто плывёт по течению, отпуская всё на самотёк. Ведь Илья понял нечто важное ещё тогда, когда увидел Данилу в первый раз.