Стойкий Золотой Солдатик

      Владыка Скалливар уже несколько минут вел его по многочисленным коридорам, не проронив ни слова. Генерал шагал следом за ним, не имея ни малейшего представления, куда конкретно они направляются. Они зашли, наверное, уже в самую глубь базы, куда он сам заглядывает крайне редко. Наконец, Владыка резко остановился, отчего генерал, вышагивая уже автоматически, едва не врезался в него.       Хранитель быстро ввел код на панели доступа и прошел сквозь открывшуюся дверь, его слуга проследовал за ним. Генерал окинул взглядом помещение: они оказались в оружейной, каких тут десятки, но эта почему-то пустовала.       Скалливар отошел в сторону, и взору мужчины предстал замерший скелет, что само по себе для Незервейра не было редкостью, однако этот был сделан из… Золота? Затейливая металлическая конструкция казалась даже красивой, но не совсем практичной — противоположность рядовым скелетам, которые, может, и не особо выделяются в своем грубом исполнении, но все же хорошо выполняют свои функции. Хотя кто он такой, чтобы сомневаться в решениях Скалливара?       — Что это? Новый вид солдат? — он поинтересовался, проводя рукой по грудной клетке, отмечая тонкие изгибы и резкие углы механизма.       — В некотором роде. Это — твое новое тело.       Генерал оторвался от изучения золотого скелета и ошарашено посмотрел на Скалливара.       —… Зачем? Я… Я плохо исполняю ваши приказания?       — Напротив. Ты обладаешь впечатляющими навыками и способностями, и потерять тебя оказалось бы для меня крайне неприятно.       — Тогда, боюсь, я не понимаю.       Скалливар вцепился в голову мужчины и развернул того лицом к себе.       — Ты посмотри на себя: обтянутый кожей кусок плоти. Ты хрупок, мягок и смертен. Ты — человек, — он демонстративно царапнул мягкую щеку в своей руке. — Но неужели ты никогда желал о том, чтоб стать чем-то большим?       Генерал молчал, не в силах возразить.       Хранитель отпустил мужчину и вынул из складок своей мантии бледный многогранный камешек.       Он узнал этот артефакт, ведь собственноручно отыскивал его под приказом Повелителя. «Камень души», так его зовут. Коротко и ясно. Камешек едва различимо светился, ловя своими гранями резкие отблески искусственных ламп.       — С его помощью я могу перенести твою душу на любой объект. Ты будешь привязан к своему новому телу так же, как привязан сейчас к своему родному. Ты готов?       Мужчина, нервно облизнув губы, кивнул.       — Замечательно.       Скалливар, зажав в одной руке камень, вскинул другую в направлении мужчины, словно левитируя объект. Камень засветился, обволакивая все вокруг себя в калейдоскопе цветов, не поддающимися описанию.       Все тело усыпали мелкие иголки боли, а перед глазами заплясали темные пятна. Прежде чем он мог как-то среагировать, генерал, обмякнув, безвольно упал на пол, и мир вокруг него погас.       В охваченном паникой сознании пронеслась мысль о том, что так, должно быть, ощущается смерть.       Пробуждение наступило не сразу. Как скоро — он сказать не мог. Возможно, прошли часы, а может, всего минуты.       По началу он не слышал, не видел совершенно ничего; единственным чувством был разве что холод, пронизывающий насквозь все его существо. Но, постепенно, ощущения вернулись. Тихий размеренный гул машин Незервейра, как правило едва различимый, теперь же оглушал; острый свет искусственных ламп грозился ослепить, и мужчина попытался прикрыть глаза рукой, только потом понимая, что едва может пошевелить пальцами. Голова, казалось, была словно набита ватой, спутывая мысли.       Он будто был создан кем-то, не до конца понимавшим, как функционируют люди. Все ощущалось неправильным.       С трудом подняв тяжелые веки, его взгляду предстало тело на полу, и его вдруг объял ужас. Трупы уже давно стали для него чем-то привычным, но смотреть на самого себя, безжизненного и не дышащего…       — Ч-чт… — речь давалась с трудом.       Он попытался сделать шаг вперед, но тело все так же не слушалось. Быстрые сильные руки рванулись к нему, удержав от падения. На грани сознания он отметил, что едва чувствует их касание. Кому бы они ни принадлежали, мужчина инстинктивно вцепился в них ослабшей рукой, стараясь удержаться хоть за что-то.       Разлепив глаза, он безучастно отметил, что этим кем-то оказался Скалливар. Но тот почему-то был ниже, или… Он сам стал выше?       Хранитель довольно улыбнулся. Хотя «слегка приподнял уголки рта» описало бы это выражение чуть лучше, — подбросило ему все так же спутанное сознание.       — А ты пережил это гораздо лучше, чем ожидалось. Добро пожаловать в свое новое тело, Голден Боунс.       —… Что? — найдя, наконец, голос, промямлил мужчина.       — Я хочу, чтобы ты позабыл о том, кем был раньше. Отныне именем тебе будет Голден Боунс.       Теперь до него, наконец, дошло все положение — события последних нескольких минут постепенно возвращались к нему.       Он нашел счастье в служении Скалливару, и с прошлой жизнью его не связывали никакие приятные или же значимые воспоминания. В конце концов, оказаться именованным самим Повелителем было привилегией.       — Голден… Боунс… — медленно проговорил, будто пробуя имя на вкус       Он осмотрелся — скорее инстинктивно, — намеренно избегая взглядом пол. То же самое помещение, но теперь все казалось, опять же, несколько ниже. Хотя это, наверное, меньшее из того, к чему ему теперь придется привыкать.       — Ты можешь стоять?       Он хотел было кивнуть, но понял, что нет, не может — попробуй он сделать хоть один шаг, наверняка свалится.       Хранитель принял его молчание за отказ, потому, все еще придерживая генерала, опустил его на пол, прислонив спиной к стене.       — Я даю тебе час на то, чтобы прийти в себя. Нам предстоит еще много работы.       Боунс вяло кивнул — к чему тут разговоры?       Скалливар поднял руку, и с ней же в воздух взмыло бездыханное тело.       Заранее зная ответ, Боунс все же решился:       — Что теперь будет со… с ним?       — Избавимся от него, разумеется. Тебе это должно быть очевидно.       — О.       — Только не говори, что тебе это жаль, — он произнес с таким презрением, с каким обычно говорят о чем-то мерзком. — Это больше не ты. Твое тело — лишь инструмент, и ты просто сменил его на гораздо более эффективный и долговечный. Начинай к этому привыкать.       — Д-да, Повелитель.       Скалливар ушел, левитируя за собой тело. Боунс совершил ошибку, взглянув ему — им? — вслед. Будь у него все еще кожа, то по ней бы точно пробежали мурашки от вида пустых, остекленевших глаз на собственном лице.       Автоматическая дверь закрылась, оставляя Боунса одного.       Глубоко вздохнув, он откинулся назад к стене. Туман, до того окутывавший мысли, постепенно рассеивался, оставляя лишь пустоту. Постепенно обретая контроль над своим телом, он поднял руку, сжимая и разжимая пальцы, смотря, как завороженный, на отблески света, пробегающие по гладкому металлу.