***
Засада! То что идея Грина взорвать Пожарского и Фандорина по чьей-то наводке, ничем хорошим не обернётся, Алексей знал наперёд. Чувствовал. Но разве его кто-то послушал? Идея убить Пожарского для Гриши была уже больше, чем задание. Теперь для него это дело чести. А что там говорит чужая чуйка — не так уж и важно. Выстрел, второй, третий — мальчишка падает замертво на холодный снег. А вместе с ним кажется и сердце Борисова. Он срывается с места под крик Емели, одновременно отстреливаясь от солдат. И как только успевает? — Серж, бери Емелю и уходите! — командует Грин, но Алексей его не слушает. Он наконец подлетает к хрупкому телу, лежащему на снегу и от того казавшимся сейчас ещё меньше. Снег рядом с тельцем уже стал розовым — таким же розовым, как грудка снегиря. Дышит! Мужчина хватает мальчишку за воротник и тащит к траншее. Ещё немного, ещё чуть-чуть. Емеле повезло меньше, пуля попала прямиком в сердце. Наконец он достигает цели. А затем — взрыв. Серж не помнит, как добрался до повозки, как залез на какой-то склад, по дороге, кажется, убив охранника. Помнит лишь, как доставал из родного тела холодный свинец, как бинтовал раны, как сидел рядом с постелью, прислушиваясь к едва ощутимому дыханию. Мальчишка пролежал в горячке два дня. Иногда раненный кричал его имя, и тогда Алексей садился рядом подержать за руку. На третий день он умер. Алексей похоронил его на кладбище, под раскидистым дубом. Лишь он один был свидетелем его слез и навеки сохранил эту тайну.***
За эти несколько дней произошло многое. Грин уже успел переехать к Игле, найти предательницу Жюли и попасться Пожарскому. У Сержа с ним были свои счеты. Всё честно — жизнь за жизнь. Удивительно, но, кажется, Пожарский и не догадывается о существовании Алексея. Интересно, почему? Рахмет промолчал или попросту не успел назвать? — Удивительная вещица! Третий раз мне жизнь спасает, — Пожарский покрутил в руках револьвер. — Не спасает! — Алексей возникает молниеносно и неожиданно. — Это тебе за Снегиря! — он стреляет быстрей, чем Пожарский может отреагировать. Девять грамм попадает прямо в сердце, и мужчина умирает прежде, чем опускается на землю. На душе пустота. Желанная месть не принесла ничего. Совершенно ничего. — Серж… — Тише, не трать силы, — брезгливо переступив труп, мужчина опускается на колени перед другом. Гриша живой, а значит, ещё ничего не кончено. Алексей осторожно поднимает тело друга, командуя Игле, чтобы та принесла все необходимое. Нужно срочно перевязать раны, пока не стало слишком поздно. В голове мелькают воспоминания, из-за чего пальцы начинают дрожать. Он вспоминает, как несколько дней назад делал так же, доставая холодные пули из родного тела. Но сейчас не место и не время для воспоминаний. Леша встряхивает головой, стараясь отогнать наваждение, и вновь возвращается к работе. Раны оказались хуже, чем он предполагал, да и крови Гриша потерял много. Наложив тугие повязки, он осторожно поднимает бессознательное тело и несет в сани за двором. — Скройтесь где-нибудь. — А как же ты? — графиня хмурится. Ей не по нраву идея оставить мужчину одного с двумя трупами на руках. Это настоящее самоубийство. — Найду вас, как только закончу здесь, — Алексей вкладывает в голос как можно больше уверенности, чтобы Игле и в голову не пришло мешаться у него под ногами. — Лучше переживай за него, — Серж кивает в сторону саней, где под теплой шубой лежит Грин. — Ему сейчас нужен покой и уход. Он знает, что лучшим сейчас будет оставить друга на попечение девушки. Видел, как она на него смотрела, как он сам когда-то смотрел на Снегиря. Подумав несколько секунд, графиня неуверенно кивает и садится в сани. Борисов наблюдает, как повозка скрывается в темноте вечера, и только потом возвращается в здание. Сейчас главное разобраться с телами, пока не пришли остальные. Алексей знает — Фандорин уже обо всем догадался, а, значит нужно спешить. Наскоро затащив в полуразрушенный дом два трупа: того самого охранника, которого мужчина забыл скинуть в реку, и девчушки-бродяжки, чей труп он заприметил, возвращаясь в дом. Наскоро схватив сумку со стола, он вышел во двор, закидывая в окно «студень». Борисов едва успевает скрыться перед тем, как здание взлетает на воздух.***
— Чудесная ночь, не правда ли? — мужчина с белым шарфом присаживается рядом. Серж на это лишь хмыкает. Нашёл, значит. Впрочем это был вопрос времени. Фандорин не дурак, он уж точно не поверил, что во взрыве погиб весь отряд. — Холодно слишком, — отзывается Алексей. Он сидит здесь уже, кажется, часа два и совсем не чувствует тела. Но ему все равно. На душе всё та же пустота. — И давно догадались? — О ваших счетах с Пожарским или о побеге Грина? — Фандорин говорит спокойно, словно это обычная беседа с давним другом. Да вот только Серж ему не друг. И никогда им не станет. В голове тут же всплывает осознание того, что живым ему оставаться нельзя. — Обо всем. — Про Грина — так сразу, а вот с Пожарским подкинули вы мне задачку. Признаюсь, был удивлен. Скажите, а вы и вправду убили его ради мальчишки? Как там у вас говориться? Жизнь за жизнь? — Убил. Вам что? — Алексей хмурится, поднимаясь с места. Снег скрипит у него под ногами. — Ну куда ж вы? Быстрыми шагами он бредет, не разбирая дороги. В голове вновь всплывают образы его мальчика. Заинтересованный взгляд карих глаз, следящих, как Серж отточенными движениями чистит собственный револьвер. Блеск этих самых глаз, когда мужчина позволяет ему самостоятельно начистить оружие… как же ему не хватает этого взгляда. Ноги самостоятельно приводят его к телефонному аппарату. Видно, судьба благоволит ему до сих пор. Набрав нужный номер, он прислоняется лбом к ледяному железу, прикрывая глаза. — Игла, это я, не сбрасывай вызов. — Рад слышать тебя Серж, — Грин улыбается в трубку. — Живой, значит? — мужчина не может сдержать ухмылки. Не зря старался. — Живой, живой. Сам-то как? — графиня, держащая лидера гб за руку выдыхает. Живой, а значит её опасения не подтвердились. — Гриш, ты это… Прости, если что не так было. Да и, ты Игла, знаю, что слышишь. На секунду на том конце воцарилось молчание. — Серж ты чего? Случилось что-то? Мужчина не отвечает, вешая трубку. Осталось совсем немного. Путь до кладбища не занял и пяти минут. Он вновь оказывается перед свежей могилой. — И ты прости, что не уберёг. В руках его поблескивает в лунном свете револьвер, который когда-то с такой гордостью разбирал его мальчик… А дальше выстрел, едва различимый в ночной тиши. Тело падает замертво, и лишь только дуб свидетель, что навсегда сохранит тайну чужой преданности и смерти. А утром вокруг его тела скопится толпа зевак, а за ними уже и милиция. Может, даже сам Фандорин. Постоит, посмотрит, а затем, заполняя бумаги, поставит точку, которая завершит историю.