«Ты не сможешь зайти в эту реку дважды. Потому что это уже будешь не ты.» Слова одного старого лодочника
— Следующий трек! Барабаны отбивали жесткий ритм, гитара вела соло. Звучало очень круто! Но мурашки по всему телу пробегали только тогда, когда раздавался невероятный, чистый голос. Голос Накано Акамуры — гифтии-айдола, самой популярной сейчас певицы из Токио. Наушники были настолько хороши, что Цукасе казалось, будто Накано находится напротив него, поет для него… Это было восхитительное ощущение. Музыка была единственной вещью в мире Цукасы, которая могла вызывать в нём сильные эмоции. На фоне музыкальных картин, окружающий мир был бесцветным и картонным, словно существовал где-то на задворках сознания, состоящий из пепельных теней и призраков. Однако стоило ли об этом сейчас думать? Парень покачивал головой в такт песне, слегка улыбаясь с закрытыми глазами. Он не заметил, как в комнату вошла служанка, которая нерешительно встала в проеме двери, не зная, как себя вести. Она не хотела его прерывать, понимая, что молодой Мизутаки в последние годы редко улыбался, но распоряжение хозяина было однозначно и не предполагало задержек. Она аккуратно постучала в косяк двери, чуть более настойчиво и громче, чем до этого. Цукаса услышал посторонний звук сквозь фильтр и приоткрыл глаз. — Что такое, Нина? Я тебя не услышал, извини, — Цукаса щелкнул пальцами, и наушники отключились. — Прошу прощения, что Вам помешала, — тихо произнесла Нина, поклонившись. – Но Ваш отец незамедлительно требует Вашего присутствия в его кабинете. Цукаса вздохнул и приподнялся на кровати. Наушники сползли на шею. «Черт бы побрал этого старика! Неужели он что-то узнал?» Честно говоря, в последнюю неделю настроение у парня было на удивление неплохое. Его выходка с экзаменами казалась идеальным преступлением, тем более основную работу сделал GipN0s, а Цукасе требовалось только изображать из себя страдающего от аппендицита молодого японца. Но ведь в жизни ничего так просто не бывает, верно? Хотя Цукасе было абсолютно наплевать на мнение отца, всё же, устраивать разборки было бы неприятно. Молодой человек спрыгнул с кровати и потянулся, размяв плечи. В спине что-то хрустнуло. Сколько он уже не выходил из дома, за исключением того случая? Месяц? Год? Три? С какого момента он превратился в хикки, для которого окружающий мир сомкнулся в пространство особняка? Виртуальный мир интернета и шелестящий шепот страниц многочисленных книг библиотеки были более реальными, чем городской пейзаж за окном. Был ли проходящий по улице незнакомец реальнее знакомца-хакера? Вопрос скорее риторический. — Я понял. Спасибо, Нина, — он поклонился ей в ответ, слегка улыбнувшись. Нина всегда радовалась, когда он улыбался, и он не хотел расстраивать её лишний раз. Она была одной из самых молодых служанок в доме, но почему-то именно от неё он чувствовал что-то похожее на материнскую заботу. Цукаса не знал, есть ли у неё ребенок, по крайней мере, он его никогда не видел, однако, чутье подсказывало, что у Нины есть материнский опыт. Цукаса пока не видел повода, чтобы поднимать столь деликатную тему и решил отложить этот вопрос на потом. Тем временем Нина вновь поклонилась, и её длинные белые волосы блеснули в лучах света, пробивавшегося через окно. «Как у матери», — подумал Цукаса, и ему вновь стало грустно. Он положил наушники на компьютерный стол, махнув рукой перед панелью, и вышел вслед за Ниной. У них был достаточно большой дом, который можно было бы назвать особняком, выполненным в причудливой смеси западного и японского стилей. Отец Цукасы, Хашима Мизутаки, являлся владельцем технологической компании разработки программного обеспечения для промышленного оборудования, в прошлом — ученый, один из тех, кто сделал вклад в развитие технологии Искусственного Интеллекта. Забавно, что сам Мизутаки-старший был большим поклонником ретро и противником повсеместного внедрения ИИ. История про то, как коллеги подарили ему на день рождения сборник фильмов «Терминатор» (на дисках!) с автографом Арнольда Шварценеггера, за его спиной превратилась в своеобразный источник шуток. Цукаса с Ниной прошли по длинному коридору и поднялись на третий этаж. Ковер мягко пружинил под ногами. Несмотря на обилие картин, статуй и прочего барахла, дом все равно выглядел безжизненным и пустым. Он походил на многофункциональную клетку, которая могла выглядеть как угодно, исправно выполняя свою функцию, но не более того. В тенях полуосвещенных помещений тонули десятки воспоминаний. Мизутаки-старший, как и всегда, сидел на своём месте — за большим столом из тёмного дерева. Практически всю жизнь Цукаса видел отца именно так — сидящим в кабинете, иногда даже казалось, что он и его рабочий стол приросли друг к другу. В кабинете царило практически полное отсутствие современных технологий, за исключением экрана лэптопа и панели, встроенной в поверхность стола. По бокам кабинета стояли большие шкафы, наполненные печатными книгами и сувенирами из других стран. Хашима не обратил внимания на вошедших, поэтому Нина низко поклонилась и молча ушла. Цукаса повернулся и внимательно посмотрел на своего отца. Тот, казалось, не замечал присутствия сына, изучая какие-то документы и делая пометки большой золоченой ручкой. Тихо тикали напольные часы. Цукаса стоял и молча ждал, когда отец заговорит с ним. Так было всегда. Мощная фигура, которая в прошлом могла составить конкуренцию известным спортсменам, потихоньку начинала сдавать. Длинные черные волосы проредила блестящая седина, лицо стало приобретать легкую одутловатость. Отец много хмурился, поэтому на лбу навсегда прописалась небольшая складка. Этот надменный вид бесил Цукасу. Спортивный, принципиальный, гордый, умный, жесткий. Хотел ли когда-нибудь Цукаса стать таким же как он? Да никогда! Ручка стукнула о столешницу, Хашима Мизутаки наконец поднял взгляд на своего сына. Прошла минута молчания, во время которой отец внимательно смотрел в глаза Цукасы, видимо пытаясь что-то в них найти, а Цукаса в ответ натянул безразличную мину. — Если ты думаешь, Цукаса, что с возрастом мои мозги стали превращаться в сыр, то ты ошибаешься, — отчеканил он медленно. Цукаса никак не отреагировал, продолжив молча стоять. — Идея взломать сервер с базой данных клиники — вполне интересный ход. Хотя я не думаю, что ты обрел в себе талант хакера. Скорее всего, тебе кто-то помог, как я могу судить, изучив логи сервера. Я поговорил с медперсоналом, который занимался твоим случаем, и выяснил, что никто не удалял тебе аппендикс. Забыли, значит? Я ужасно рад, что, несмотря на обострение, ты себя прекрасно чувствуешь и можешь спокойно стоять передо мной. Но, может быть, мне надо настоять, чтобы тебя отправили в больницу и провели эту операцию, и, может быть, еще парочку других? Как насчет воспаления хитрости? Уверен, специалисты смогут отрезать воспаленную часть мозга и спасти оставшуюся. Цукаса вздохнул и сложил руки на груди, отведя взгляд. — Ладно-ладно, ты меня раскусил. И что дальше? Я всё равно не хотел поступать в этот колледж. — А в какой ты хотел бы поступить? — Ни в какой. Наступила неловкая тишина. — Я могу узнать, почему? — спросил, наконец, Хашима, стрельнув глазами в сына. — Потому что мне это не интересно, — пробормотал Цукаса, опустив взгляд. — Не собираюсь делать то, что мне не интересно и не имеет смысла. Я абсолютно бесполезен, а обеспечивать себя нет никакой необходимости. — Колледж — это не только образование и работа, но и общение. Ты слишком отстранился от людей. Что насчет твоих друзей? — Не знаю никаких друзей. — У тебя были друзья. — Уже нет. Хашима вздохнул. — Даже если ты ничего не хочешь, у тебя есть долг. Долг перед семьей, долг перед обществом. Лицо Цукасы вспыхнуло, он сжал кулаки. — Значит, вот так ты себя оправдываешь, да?! — прошипел он, — Своим долгом? И какой у тебя был долг перед ней? Ты оставил её! Хашима стукнул кулаком и навис над столом. — Я не обязан выслушивать обвинения от неразумного щенка, даже если это мой щенок! — процедил он сквозь зубы. — Ты ничего не знаешь о жизни! Ты заперся в своем мирке и думаешь, что твое поведение заслуживает особого отношения! Ты не единственный, кто по ней скорбит! Я знаю её больше твоего! И я сделал всё, что мог! — Ты не знаешь её так, как я, — горько проронил Цукаса, и по его лицу потекли слёзы. — Не знаешь… Хашима перевел дыхание и опустил голову. — Да, я не знал её так, как ты. А ты не знаешь её, как её знал я. И каждый из нас оплакивает своё прошлое и корит себя за свои ошибки. Но я должен двигаться дальше. И ты тоже. С этими словами он открыл ящик стола, вытащил большой желтый конверт и кинул на стол перед сыном. — Что это? — произнес Цукаса, утерев слезы рукавом. — Открой и узнаешь. В конверте оказалось несколько документов, бланков и письмо с пометкой SAI Corp. — Это запрос на назначение тебя на стажировку в подразделение моего старого друга из корпорации, — сказал Мизутаки-старший, отвернувшись к окну. — Я не могу позволить, чтобы мой сын стал бездельником и пятном на репутации семьи. По старой дружбе он согласился на некоторых условиях принять тебя к себе в одно из отделений. Ты поедешь сейчас к нему на встречу, и он подпишет назначение. Советую быть с ним максимально вежливым, насколько ты можешь быть способным. Он не такой мягкий человек, как я. «Смешно» Цукаса сжал конверт в руке. — А если я откажусь? — У тебя не такой большой выбор, Цукаса. Взлом базы данных клиники — это серьезный проступок; и, хотя это было бы неприятным росчерком на репутации моего имени и моей компании, я готов пойти на это. Кроме того, с этого момента ты лишаешься спонсирования, карманных расходов и места проживания в этом доме. Ты предоставлен сам себе. Поэтому эта работа — твой наилучший вариант. К себе я тебя не возьму по понятным причинам. «Ах ты!!!...» Хашима повернулся и посмотрел на искаженное лицо Цукасы. — А что такое, Цукаса? — спокойно поинтересовался он. — Ты же не хотел иметь со мной ничего общего, хотел сам строить свою жизнь. У тебя есть отличная возможность показать, что ты лучше своего отца и отличаешься от него. Цукаса хотел было что-то сказать, но промолчал, а затем пожал плечами. — Тогда я пойду собирать вещи? — осведомился он. — Нет, спешить не нужно. Стажировка продлится несколько дней, по истечении которых тебя запишут в штат отделения. Возможно. С того момента тебе будет предоставлено общежитие для сотрудников. Комната пока в твоем распоряжении, успеешь собрать вещи. Внизу тебя ждет машина, поспеши, — махнул рукой отец, показывая, что разговор окончен. Цукаса развернулся и демонстративно медленно вышел из кабинета.***
Дорога оказалась долгой. Автомобиль мягко двигался по асфальту, ведомый вложенной программой автопилота. В последние годы, как слышал Цукаса, 80% всего транспорта перевели на ИСД — Интеллектуальную Систему Движения, которая контролировала весь автомобильный поток, синхронизируя перемещение автомобилей. В случае же общественного транспорта и некоторых такси, в салоне все еще присутствовал оператор на случай внештатных ситуаций. Но водитель корпорации, кажется, о внештатных ситуациях совсем не беспокоился, поскольку банально спал. Цукаса наклонился к окну, безразлично всматриваясь в городские пейзажи. Он несколько минут назад закончил изучение содержимого конверта, но вопросов было много: «Отдел Терминального Обслуживания? Чем они там занимаются? Разве гифтиями занимается не технический персонал?» Цукаса очень мало знал о гифтиях. Он знал, что гифтии — это новейшая модель андроидов, неотличимая от человека. В своё время это наделало много шума, сделав SAI Corp одной из самых известных корпораций в мире, однако, кажется, эти гифтии — очень дорогая штука, и немногие могут себе позволить приобрести подобную модель. «Искусственный Интеллект произвел революцию в мире. Не все были готовы к таким технологиям. Создание андроидов закрыло для людей часть профессий. Андроидам не надо спать, платить деньги, они всегда точны, внимательны и послушны. Идеальная рабочая сила. Несмотря на открывшиеся перспективы, реакционная сила общества была еще сильна. Не все успевали адаптироваться к взрывному росту технологического превосходства, которое давал ИИ. Во многих странах развернулись противоборствующие движения, муссируются правовые, этические и экономические проблемы развития Искусственного Интеллекта», — цитировал про себя Цукаса выдержку из недавно прочитанной статьи. Но гифтии… Если они не отличаются от человека и даже лучше него… К чему это может привести? Их заводят для выполнения сложных работ, в качестве друзей и даже любовников. Они превосходны и не стареют, преданны своим хозяевам. Что будет тогда с людьми? Накано Акамура очень популярна. Она — самая известная гифтия. Но отличить её от человека, по крайней мере на сцене, просто невозможно. Цукаса немного понимал, почему отец так неодобрительно относился к полноценному ИИ, в особенности к гифтиям. У них были деньги и возможности, чтобы заменить всю прислугу на гифтий. Но отец никогда этого не делал и не сделает. Почему тогда он отправляет своего сына работать в эту компанию? Для чего? Цукаса мог бы поговорить об этом с отцом, но понимал, что не может заставить себя пойти ему навстречу. Не может заставить себя простить его … Парень взглянул на свою руку. Гифтии… так похожи на людей. Наверняка он увидит одну из них на работе. Хотел бы он завести себе гифтию? Она могла бы стать его преданным другом, который мог бы его понять, или даже… [Конечная остановка! Компания SAI благодарит Вас за использование нашего транспорта!] Цукаса вышел из автомобиля и не успел еще вдохнуть прохладный вечерний воздух, а машина практически бесшумно уже укатила куда-то в сторону подземной парковки. Восточный офис корпорации поражал своими размерами. Здание было похоже на шпиль, вонзающийся в небо, на ракету, готовую к старту. Вечернее солнце оставляло на его поверхности блестящие отблески, которые зайчиками рассыпались по колоннам и углам. Это было красиво, но при этом слишком вычурно и показушно. Прозрачная линза на левом глазу Цукасы, синхронизированная с коммуникатором в его кармане, накладывала на изображение здания справочную информацию из Интернета. Головной офис восточного региона SAI Corp. Высота: 360м Этажей: 60 надземных Количество сотрудников: свыше 2500 Построено в 2040 году Деятельность корпорации: Разработка в области Искусственного Интеллекта, кибернетики, робототехники, квантовой физики и биотехнологий. Несмотря на обилие офисных небоскребов, здание корпорации было самым примечательным в округе. Прямо перед его входом струями воды играл фонтан, был разбит небольшой сквер. Множество людей входило и выходило из здания. Цукаса давно не видел такого количества людей, так как очень редко и только по необходимости выходил на улицу. Но внезапно для себя он не почувствовал отторжения. Может быть, он не такой уж и социофоб? — размышлял про себя парень, разглядывая живую реку, втекающую в пещеру главного входа. Одно движение навстречу, и этот людской поток подхватил Цукасу, который решил ему не противиться. Спустя несколько минут он вошел в здание и представился у стойки с информацией. Девушки за стойкой переглянулись. — Вам назначена встреча с Шинья Годо, главой подразделения Терминального Обслуживания. Через 10 минут. 44 этаж, северное крыло. Лифт прямо и направо. Перед посещением просьба сдать в соседнее окно все внешние технологические устройства, включая коммуникаторы, — бодро заявила одна из девушек, с улыбкой протягивая регистрационную карту. «Что-то она какая-то очень бодрая, — подумал Цукаса. — Может быть, она и есть гифтия?» Он задумчиво осмотрел девушку, отчего та слегка залилась краской, но продолжала улыбаться. «Хм. Впрочем, пока неважно», — мысленно пожал плечами Цукаса. Он поблагодарил её, выложил в небольшое окошко с ящиком свой коммуникатор и прошел сквозь рамку. Та замерцала красным светом, раздался писк. Охранник подошел, остановив парня. — Нужно выложить все технологические устройства, если они не являются частью вашего тела. Если устройство является частью вашего тела, вам необходимо пройти специальный досмотр, — произнес он таким тоном, словно это он был роботом, который годами выполнял одну и ту же задачу. — Разве? — приподнял бровь Цукаса, — У меня, кроме коммуникатора, ничего больше нет, — он снова пожал плечами, уже физически. Но охранник был непреклонен. Внезапная догадка осенила его! Проекционная линза! Он совсем про неё забыл! Сконфузившись, он вернулся обратно к ящику и неловко вытащил линзу из глаза. На этот раз рамка никак не отреагировала. — Приятного посещения, сэр, — поклонился охранник и освободил проход. Здание корпорации внутри казалось еще более огромным. Высокие потолки, блестящие стены с кучей светящихся панелей, индикаторов и живых экранов: всё выглядело очень футуристическим, словно Цукаса оказался внутри фантастического фильма про космические путешествия. Цукаса думал, что внешняя технологичность офиса была именно показушностью, но обилие функциональности вокруг поражало воображение. Лифт имел прозрачную стену, открывавшую превосходный вид на город. С такой высоты Цукасе видеть город еще не приходилось. Лучи заходящего солнца подсвечивали красные облака, а мегаполис блестел, словно после дождя. «Интересно, — подумал Мизутаки, — эти люди хоть замечают что-то вокруг себя? Видят ли они этот город так, как я?» С такой высоты мегаполис казался просто красивой и нереальной декорацией, но в этом и заключалась её привлекательность. Отсутствие людей с их бессмысленной суетой. От созерцания его отвлек сигнал остановки лифта на 44 этаже. Найти кабинет Шиньи Годо оказалось несложно: в полу были сенсоры, которые светились, указывая направление. Подойдя к двери с надписью «Директор подразделения Терминального Обслуживания Шинья Годо», Цукаса положил руку на панель. — Ожидайте, — раздался мягкий женский голос откуда-то сверху. Не успел Цукаса заскучать, как дверь мягко отъехала в сторону. — Проходите, — оповестил тот же невидимый источник. За большим столом напротив панорамного окна сидел Шинья Годо. Мужчина, на вид не больше 40 лет, чем-то напоминал ястреба, обыскивающего пространство вокруг себя в поисках добычи. Цукаса сразу отметил цепкий взгляд его холодных голубых глаз. Годо сцепил руки и кивнул на кресло рядом. Цукаса, поклонившись, представился и сел, протянув конверт с документами. Мужчина пару секунд изучал бумаги, а потом перевел взгляд на молодого человека. — Так вот ты какой, сын Хишимы Мизутаки, — наконец сказал он глубоким голосом. — П..простите? — отозвался Цукаса. — Не обращай внимания, это было просто проявление любопытства к своему старому другу. Честно говоря, я немного разочарован, изучив информацию о тебе. Я думал, что ты способен на большее. Думал, что ты можешь быть достоин своего отца. Он сделал паузу, ожидая реакции, и его взгляд резанул парня по лицу. Цукаса сжал зубы, но промолчал. — Впрочем, это не моё дело. Я возвращаю твоему отцу должок, поэтому ты сейчас сидишь здесь. Я не буду говорить пафосных слов про то, как тебе повезло сюда попасть, однако тебе действительно повезло. Я мог бы найти тебе работу попроще, но твой отец почему-то настоял, чтобы ты работал в моем подразделении. Шинья Годо задумчиво пожевал губами. — Лучше расскажи, что ты знаешь о гифтиях и о работе Отдела Терминального Обслуживания. Цукаса рассказал то малое, что ему было известно. — Понятно, — кивнул Годо. — Обычно новички проходят предварительное обучение и отбор, но сейчас, несмотря на нежелание увеличивать расходы, нам необходимо больше рук и голов. В противном случае, я бы отказал в просьбе твоего отца. Он встал из-за стола, отошел к окну и развел руки в стороны. — Ты находишься в здании восточного отделения корпорации SAI. Мы лидируем в разработке, связанной с биотехнологиями и кибернетикой, но наше главное сокровище — это гифтии! Мы — единственная компания в мире, которая смогла создать андроидов, неотличимых от человека! Андроидов, которые умеют мыслить, чувствовать, любить, испытывать страх. Андроидов, чьи тела могут есть, пить, дышать. У наших гифтий есть бьющееся сердце и кровь! — восклицал Годо, очевидно, давно заученный для презентаций текст. Он сделал театральную паузу, вероятно, ожидая восхищенного взгляда от парня, и не увидев на его лице ни одной эмоции, продолжил. — Однако, не всё идеально. Как и у людей, у них есть срок службы. Производство каждой гифтии — это очень дорогое удовольствие, поэтому каждая модель у нас на счету. У нашей технологии есть ограничения, которые мы не в состоянии сейчас преодолеть. Поэтому, был создан отдел Терминального Обслуживания. Его задача заключается в возвращении гифтий, у которых закончился срок службы. Не всё проходит гладко, но об этом ты узнаешь у своего начальника, Такао Яманобе, руководителя ОТО #1. Годо неожиданно подошел к Цукасе и наклонился к его лицу, облокотившись на стул. — Не стану скрывать, ты мне не нравишься, — произнес он вкрадчиво. — Нахлебников здесь держать никто не будет. Будешь работать плохо, дашь мне повод, и я выкину тебя без всякого сожаления на улицу. Внезапно он улыбнулся, однако, холод продолжал сочиться из его глаз. — Ну, а если улучшишь показатели отдела и проявишь себя, быть может, мы подумаем над тем, чтобы немного нарушить наши правила и предоставить для вашей семьи гифтию, похожую на твою мать! Цукаса отшатнулся и упал вместе со стулом на пол. Лицо его вспыхнуло от злобы. Шинья Годо лишь рассмеялся и вернулся к столу. Он поставил росчерк на нескольких бумагах, положил их в конверт и швырнул его в руки Цукасе. — Это распоряжение надо отнести в Отдел Кадров на 14 этаже. Твоё зачисление на стажировку сегодня. Там уже узнаешь, как пройти к своему корпусу. Если конечно, хватит духу, — ухмыльнулся Годо, но Цукаса уже не видел этого. Отшвырнув с дороги стул, он быстро вышел из кабинета. Он не помнил, как добрался до лифта, в нем клокотала ярость. Этот разговор вновь поднял воспоминания, о которых Цукасе не хотелось думать. Его мать была красивой молодой женщиной с белоснежными волосами и нежной улыбкой. Он помнил запах её волос, когда она обнимала его. И помнил её лицо, с печатью боли, когда болезнь пожирала организм изнутри... «Этот гад посмел говорить такое о моей матери! Пошло всё к черту! Пошел к черту отец. Пошла к черту эта компания! Ну а ты, Шинья Годо, мы еще с тобой поговорим…» Затем он начал думать над тем, что делать дальше. Здесь он работать однозначно не будет. Дома он может соврать о том, что устроился, собрать вещи, найти деньги. А потом что? Куда он пойдет? У него нет друзей и знакомых, а о родных он ничего толком и не слышал. Может, пока что спрятаться в доме, придумать, что делать дальше? Может его знакомый хакер сможет помочь? Хотя Цукаса не знал даже его настоящего имени, тот был единственным человеком, у кого можно попросить помощи. Внезапно он оборвал свои мысли. В лифте кроме него был кто-то еще? Цукаса скосил взгляд в сторону окна и только тогда понял, что помимо него в лифте стоит посторонний человек. Он говорил сам с собой вслух?! Но его, казалось, не замечали. Перед ним стояла девушка… Цукаса внимательно посмотрел на неё, и в этот момент что-то внутри него перевернулось. Она была прекрасна настолько, насколько это вообще было возможно. Невысокая и хрупкая, очень стройная. На вид не старше 15 лет. Её серебристые волосы играли огнями города за окном, морозным светом спадая на спину. Она стояла у окна, уперев руки в стекло и смотрела на город. А Цукаса смотрел на неё, не в силах отвести взгляд. Казалось, что время для него остановилось. Неожиданно она повернула голову в его сторону, и Цукаса заметил блестящие от слёз глаза… красного цвета? Этот молчаливый контакт длился несколько секунд, а потом наваждение исчезло. Девушка опустила голову и выбежала из открывшихся дверей лифта. А парень так и остался стоять, открыв рот и провожая её взглядом. «Она была в форме… значит, сотрудница?» Эта неожиданная встреча всколыхнула душу Цукасы, взорвав в его мозгу тысячи воспоминаний и неясных эмоций. В этот миг он вновь почувствовал себя живым. Плевать на слова отца и слова этого ублюдка Годо. Он устроится на эту треклятую работу, чтобы еще раз увидеть её.