***
Снова девятнадцатое июня. Тебе исполняется двадцать пять лет. Как быстро летит время, правда? Вот сегодня тебе двадцать пять, а завтра уже тридцать. У меня так проходит каждый год. Ведь он не отличается ничем от предыдущего. Поручения, задания, может быть раны, через день по половине бутылки вина, ведь сильно пьянеть я не хочу. Я хочу найти тебя. Хочу наконец сказать то, на что когда-то не хватило смелости. И времени. Я вновь сижу в твоем старом офисе, сжимая в руках пистолет. Двойной Черный. Когда-то боялись произносить эти слова. А помнишь, как мы, выполнив очередное задание, иногда любили напиваться в хлам? А как пьяные засыпали прямо в баре? А как уничтожили организацию за ночь? А как ты постоянно выпрашивал у меня разрешение сесть за руль, хотя водишь отвратительно? А как ты будто случайно толкал меня в холодную реку, я цеплялся за тебя и мы падали вместе? Потом тебе всегда приходилось отдавать пальто мне, ведь я всегда сильно мерзну, в отличие от тебя. Я бы отдал все за ещё хоть один день с тобой. Я хочу найти тебя. Но боюсь, что тебе это не нужно. Боюсь, что ты лишь проигнорируешь, или посмеешься. Как обычно, впрочем. Мне обидно, что ты называешь меня коротышкой, ребенком, слизняком. Потому что я уже далеко не глупый ребенок. Далеко не тот, кем был когда-то. Как и ты. С наших пятнадцати лет очень много что изменилось. И я снова иду куда-то по пустынной улице Йокогамы, смотря в асфальт и держа руки в карманах. Холодно. Всего плюс тринадцать, хоть и лето. Я уже отсидел свое время в твоем офисе. Но я не хочу домой и приходится просто сесть на лавочку рядом с каким-то парком и наконец принять то, что тебя больше нет рядом. Мне говорили, что, когда близкий человек умирает, то это очень больно. Я знаю. Но еще я знаю, что больнее, когда он не умер, а просто ушёл. Просто ты ему больше не нужен и он счастлив где-то в другом месте. С кем-то другим. И ты уже просто прошлое, для тебя нет места в его настоящем. А самое страшное — ты ничего не можешь сделать. Придется смириться с тем, что ты отныне один. И это очень больно. Ты вечно пытался умереть. Ища способ без мучений, готов был пойти даже на наркотики. Но, конечно, я не позволил. Мне часто приходилось тебя прерывать. Потому что ты никак не можешь понять.Смерти без боли не существует.
Кому-то все равно будет больно. Не тебе, так кому-нибудь ещё. Больно настолько, что это чувство будет постепенно душить с каждым днем, и однажды это дойдет до крайней точки. Больно настолько, что он просто захочет скулить в небо, ощущая горячие, обжигающие слезы на щеках. Больно настолько, что это вытеснит все остальные чувства и эмоции. Хотя сейчас, когда ты просто ушёл, конечно, еще больнее.«Было больно — снова будет. Я не плачу по тебе, Это холод выжигает Слёзы на моем лице!»
Я уже не помню, откуда это, но сейчас эти строки так подходят к моему состоянию. Потому что я не сказал бы, что я плачу. Слезы идут сами, обжигая какую-то серо-бледноватую кожу. Да, я никогда не был доволен ее цветом. И ты это прекрасно знал, ведь, если я в хлам, я могу рассказать почти все что угодно. Когда мы были пьяны, мы могли откровенничать сколько угодно.***
Ну хватит. Сижу тут на лавочке, как идиот, ною себе в голове. Домой. Завтра опять какое-то опасное задание, которое я, может, и не выполню без пор… нет. Без тебя. С порчей все будет легко и просто, но остановить меня некому, поэтому не выполню я его только без тебя. Медленно встаю и еще, наверное, минут пять так и смотрю в асфальт, мокрый от холодного дождя, чуть дрожа всем телом. Опять так холодно… Но мне приходится резко выхватить клинок, ощущая, как чьи-то руки легли на мои плечи. Слегка поворачиваю голову, чтобы как можно незаметнее рассмотреть высокого человека, к горлу которого уже подставлен нож. И тут же распахиваю глаза. Прошло семь лет, а в твоем пальто мне все также моментально становится тепло. На твоих губах вновь беспечная улыбка, как и было всегда. — Бедный коротышка, совсем замерз! ~ Будто с притворной заботой срывается с твоих губ. Но нет, это было сказано даже как-то ласково… Черт, а ты пьян. Но это было ожидаемо. Только вот что это на моих щеках, если чужие руки все еще держат плечи? Неужто слёзы? — Будь добр, убери нож от моего горла, а то у тебя рука дрожит и мне страшно, что ты случайно надавишь. Кажется, теперь ты немного растягиваешь слова. Но конечно, я уберу нож. И придется отвести тебя к себе домой, ведь твой далеко отсюда. Ну да ладно. Знал бы ты, как мне было сложно поверить во все это. Особенно в то, что ты не ненавидишь меня. Будучи в дрова, ты сказал мне много чего. Это вновь был очень откровенный разговор. В тот вечер ты и сказал, что и правда любишь меня. Ну, а что мне оставалось, кроме как ответить взаимностью? Хотя, увидев, что находится под бинтами, я все же не удержался и хорошенько врезал тебе. А потом поцеловал. Ведь ты снова делаешь мне больно. Но теперь я готов тебя простить. Мы так и уснули за столом, с наполовину полной и совсем пустой бутылками вина, с двух пальто, висящих рядом в прихожей, все еще капала вода. Шляпа, опять, конечно, украденная тобой с моей головы, покоилась где-то на люстре, куда я не дотягиваюсь без способности, а ее я использовать не мог, ведь ты держал меня за руку. В итоге я просто забил, ведь ты снова утянул меня в поцелуй, но уже в более глубокий. Дальше дело не пошло, потому что я помнил про задание, да и у тебя дела утром. Но это был самый лучший день за последние семь лет.Дазай Осаму. С днем рождения!~