***
ELLA POV***
«Тихо ночной мотив где-то В сердце вдруг залетит ветром Нету причин грустить, только Рядом нет тебя…» * Господи, какая же вонь! И как болит голова. Мне неудобно лежать, но я не хочу двигаться. Почему так воняет? Я с закрытыми глазами пытаюсь распознать запахи. Грязное тело, мужской пот, какое-то животное, кровь, еда, приготовленная на костре, дым костра, шкуры и кожа животных, сухие травы, и на них кажется у меня аллергия, я еле сдерживаюсь, чтобы не чихнуть. И вонь мокрой псины. Омерзительно! Я немного приоткрыла глаза. Блядь! Где я? Деревянный потолок и такие же стены, рядом с моей кроватью грязный стол, заваленный чипсами и колой. Я опустила глаза вниз, Слава Богу, я в одежде. Я лежу под одеялом, вернее под шкурой, то ли медведя, то ли волка. Вот откуда эта вонь. Но запах мокрой собаки доносится из другой комнаты, откуда слышны мужские голоса. «У нее бьется сердце, она не может быть…» «Она воняет как хладные» «Но она живая» «Что она видела?» «Может закопать ее нахуй в лесу?» «Ты убьешь живого человека?» «Уверен, что она человек?» «Она что-то видела?» Голоса стихли, возможно переместились на улицу, так как я все еще слышала приглушенный спор. Какие-то мужчины говорили о женщине. Обо мне? Я не знаю, где я, и почему я здесь оказалась. И самый главный вопрос: Где Джаспер? Oh My God! Я торчу в иммиграционном лагере вместе с сирийцами или турками, пока мои мама с отчимом занимаются моими документами? Нет никаких вампиров, нет Джаспера, это был только сон, это мое воспаленное сознание придумало выход из плачевной ситуации такой как, например, депортация. Что я сделала? Угнала машину в пьяном виде? Украла что-то в магазине? Это не мой стиль. Нагрубила полицейскому? Да, похоже. Врезала какому-то подростку? Ближе. Я даже не помню, что случилось! Но я скучаю по моему вампиру. Это вполне реальное чувство. У меня болит сердце, когда я думаю о нем. Я знаю, что люблю его. Я скучаю по нему. Я помню его руки, его губы. Слишком реально, чтобы было только сном. «Как же я хочу к твоему плечу, чтоб рассказать все тайны Солнцем твоим стать, больше не сгорать молча в ожидании. Всё в моих мечтах, там, где на губах нежностью растаю И ты любовь прочтешь в моих глазах, я так скучаю.» * Мой засос! Если он на месте, значит Джаспер мне не приснился. Зеркало! Где зеркало? Я резко села и ударилась головой о перекладину. Блядь! Комната была мужская, вернее даже так — холостяцкая, неуютная, неудобная. Естественно, без зеркал. Я поискала отражающие поверхности, на одной из полок были спортивные кубки, правда сильно запыленные. Я достала один, нашла какую-то футболку и протерла от пыли. Мой засос был на месте и сиял на зависть сине-фиолетовым оттенком. В этот момент в дверях появился полуголый парень, темноволосый, смуглый, высокий и очень сильно накаченный, азиатские глаза выдавали наличие среди его предков представителей желтой расы. Но хуже всего был его запах. Черт, он не мылся последний год или у него гипергидроз? Стояла вонь мокрой псины. Он наверно спит и трахается со своей собакой. Парень напоминал мне узбеков на Сенном рынке, торгующих арбузами. Ебать! Меня увезли в Среднюю Азию? — Ты, блядь, кто? — во время стресса я выдаю русские маты. — Джейкоб, — оскалился парень. И остановился в метре от меня. Многим девушкам такие парни нравятся, горячие мускулистые жеребцы. Но когда я представляю, что меня лапают такие горячие потные руки, мне физически становится плохо. Как сказала Шарлотта, мое тело лучше знает с кем обниматься, а кого сторониться. Если Карлайл и Эсме пахли тошнотворно сладко, но терпимо, то Джейкоб вонял псиной, это невыносимо. Кажется у этого Джейкоба есть некоторые проблемы, он смотрел на меня то ли с ненавистью, то ли с обожанием. Мне стало страшно. Может он псих? Я осторожно, не делая резких движений, встала с кровати, Джейкоб отошел от меня на два шага назад. На мне были мои черные джинсы, футболка и теплая рубашка, все вещи мои, обувь стояла рядом на полу, я натянула мои кроссовки для горного туризма. — Ты Джейкоб? — Блэк, — опять оскалился-улыбнулся парень. — И? — что он хотел сказать? Он черный? Он негр? Но на вид он скорее латиноамериканец. — Ты Элла, — утвердительно кивнул Джейкоб. Черт. Он типа Тарзана, а я тогда Джейн? Тарзан-Джейн, Джейн-Тарзан, Джейкоб-Элла, Элла-Джейкоб. Я показала на себя рукой: — Да, я Элла, а ты Джейкоб, — я чокнусь от этого разговора, — И где мы находимся? У парня был удивленный взгляд: — Ты ничего не помнишь? Я быстро перебрала последние воспоминания. Джаспер был недоволен моей поездкой с одноклассниками, однако сам он не поехал, Шарлотта смотрела на меня с укоризной, за мной заехала Анжела и мы отправились с ней к магазину Ньютонов, оттуда все вместе на грузовике прибыли на холодное побережье. Красивая дикая природа. Мне понравилось. До того момента, как появились какие-то парни и… я кажется потеряла сознание. Теперь, мне придется осторожно выяснять, что на самом деле произошло. — Я что-то помню, а что-то нет. Парень ухмыльнулся, Господи, только не говори, что ты целовал меня. Сама я на такое не способна, меня стошнит от твоего запаха. Мне и сейчас трудно сдерживаться, поэтому я старалась дышать поверхностно. — Ну мы увидели вас на нашем пляже, а когда подошли выяснить, кто приехал, то ты хлопнулась в обморок. — Так я нахожусь в больнице? — была надежда убраться из этого места. — Нет, — и снова эта полуулыбка-полуоскал. — Где? — я еле сдерживалась. — У меня дома. — Сегодня какой день? — Суббота. Я обещала Джасперу вернуться в субботу вечером. Значит Джаспер еще не знает, что меня похитили. Мне говорили, что в окрестностях Форкса много психиатрических больниц и тюрем, блядь, только бы не оказаться в руках какого-нибудь психа. Я сейчас хотела вернуться в стеклянный дом желтоглазых Калленов, пусть они тоже не совсем адекватны, но с вампирами, как мне кажется, можно договориться. А с психами — нет. Продолжим наш странный разговор: — Джейкоб, ты врач? — Нет. — Тогда какого хуя я нахожусь в твоем доме, а не в больнице? — Не ори на меня, пиявка! — парня затрясло. Черт! Да он действительно больной! В этот момент мужской голос позвал его по имени, Джейкоб быстро развернулся, намного быстрее человека, и вышел из комнаты. Мне надо бежать. И где Джаспер? Блядь, он же говорил мне, не ездить на этот чертов пляж. Похоже Ла Пуш находится под контролем местной банды. И этот Джейкоб напомнил, что мы с одноклассниками пришли на «их» пляж. Я подошла к двери, но столкнулась с мужчиной лет пятидесяти, он сидел в инвалидной коляске, с видом таджикского иммигранта. Длинные черные волосы, темное лицо, азиатские глаза и вонь. Если от парня несло мокрой псиной, то от мужчины в первую очередь пахло грязным телом, алкоголем, и потом мокрой собакой. Может они устраивают незаконные собачьи бои? Черт, я русская, я выросла в семье, где мои деды и прадеды воевали как в первой, так и во второй мировых войнах, мои прабабушки ходили на фронт медсестрами, я в детстве смотрела с мамой фильмы про Штирлица, и меня хотят напугать бандой то ли латиноамериканских, то ли среднеазиатских мигрантов. Во мне есть дозы вампирского яда, я представила, что часть Джаспера, часть темного майора находится в моей крови. Я разозлилась. Я действительно разозлилась. — Пусти, — я пыталась выйти из комнаты, но блядь, «инвалид» схватился руками за проем. — Сначала поговорим, — мужчина говорил с сильным незнакомым акцентом. — Ты кто такой, чтобы говорить со мной? Мужчина усмехнулся: — Я Билли Блэк, один из старейшин племени Квилетов. — А я Элла Лебедева, российская гражданка, которую вы незаконно держите в своем доме. Этот Билли удивленно приподнял бровь. Я подумала, что семейка психов намеревалась похитить другую девушку? Черт! Может они похищают невест? — Элла, мы тебя не держим, можешь уходить… Я перебила его: — Ну, Слава Богу, тогда прощайте. Я направилась к входной двери, ожидая удара в спину. Слишком просто. И я была права. Меня окликнули. — Мне нужно поговорить с тобой. Только не дома, мне надо выйти из закрытого помещения. От вони начинает кружиться голова. Блядь, как же мне плохо! Где Джаспер? Как я хочу его увидеть! Как я скучаю! «Тихо ночной мотив где-то В сердце вдруг залетит ветром Нету причин грустить, только Рядом нет тебя… Я знаю, Ты как всегда не спишь, бродишь Где-то в ночной сети тонешь Море бессонных снов ищешь, Свою любовь не замечая.» * Почему так воняет. Почему я лежу в долбанной комнате с долбанными деревянными стенами. У меня кажется дежавю. «Перестань ее поить» «Она тогда все вспомнит» «Да ты ее с ума сведешь» «Может он этого и добивается» «Да нахуй возиться с кровосоской!» «У нее сердце стучит, как у тебя» «Не надо было ее тащить сюда» Я вспомнила, что искала зеркало. Мне нужно найти зеркало. Я встала с кровати, ударившись о перекладину. В первую очередь проверила мою одежду, футболка целая и не рваная, рубашка, джинсы, вроде все на месте. Теперь мне необходимо проверить засос. Если он на месте, то и Джаспер — не просто мое сновидение. Я не нашла ничего подходящего. На столе чашки с остатками травяного чая, несколько пустых банок колы. Я подошла к двери, в которой моментально появился парень. Мускулистый, высокий, со смуглой кожей. Лицо мне показалось знакомым. Надеюсь, я все еще в Америке? Черные волосы, черные узкие глаза, смуглая кожа. Латиноамериканец или индеец. — Ты кто? — Я Джейкоб, — странная ухмылка у этого парня, — а ты Элла. — Мы знакомы? — блядь, как от него воняет! — А ты ничего не помнишь? Я помню, что мне нужно зеркало. Где оно может быть. В ванной! Надо попроситься в ванную комнату! — Мне надо привести себя в порядок, где тут ванная комната? — Но Рэйчел сказала, что тебе не нужно в туалет. — Кто такая Рэйчел? — Моя сестра, она ухаживает за тобой. — Я больна? Джейкоб промолчал. — Так где ванная комната? Я хочу помыть лицо, хочу в туалет в конце концов! Или мне напустить в штаны? Парень махнул рукой в сторону маленькой дверцы. Я оказалась в крошечной ванной комнате, с грязной душевой кабинкой и маленьким зеркалом, забрызганным мылом и зубной пастой. Я открыла холодную воду. Трясущимися руками отодвинула ворот рубашки. Есть! Небольшое пятнышко как память о ласках моего Джаспера. Но я помнила его отметину более темного цвета. Засос был чуть коричневым. Я вспомнила, как хвасталась им в школе в пятницу, расстегнув рубашку на несколько пуговиц. А какой сегодня день? Да, этот вонючий парень Джаспер говорил, что суббота. Но ярко-сине-фиолетовый засос не пройдет за сутки. Я еще раз посмотрела в зеркало. Мое лицо осунулось, появились синяки под глазами. Я попыталась пальцами расчесать волосы, они были такие грязные на ощупь. Но я же помыла голову в субботу утром. Еще раз вспомнить. Джаспер не хотел, чтобы я посетила пляж Ла Пуш, вместе со мной он тоже отказался ехать. Я договорилась с Анжелой, мы с ней добрались до родителей Майка и от их магазина все вместе поехали на пляж. Я помню, что радовалась своей обуви, я могла спокойно перепрыгивать с камня на камень. Джессика заигрывала с Майком. Анжела вздыхала по Бену. Еще несколько одноклассников разделились на пары. Я высматривала китов, когда к нам подошли парни. Кажется, мои одноклассники пригласили ребят к костру. Точно! Мы еще удивились, что ребята ходят без рубашек. Все они были накаченные, высокие, с хорошей мужской фигурой, у всех была татуировка на плече. Я тогда подумала, что они напоминают местную банду. Джессика забыла про Майка и флиртовала с подошедшими парнями. Я помню, что они все смотрели на меня почти с ненавистью. Анжела говорила, что я приехала из России, может местное население страдает русофобией? Я чувствовала себя некомфортно. А потом… ветер сменил направление и подул мне в лицо, принося запах мокрой псины. От парней воняло так сильно, что я кажется потеряла сознание. От воспоминаний меня отвлек стук в дверь: — Ты там не утопилась? Джейкоб ждал меня чтобы проводить обратно в комнату. Но я направилась ко входной двери. На моем пути оказался пожилой мужчина в инвалидной коляске. Я его тоже помню, он кажется отец Джейкоба. — Элла, нам надо поговорить. Черт, а мне надо выйти. Не могу дышать, я оттолкнула коляску вместе с мужчиной и все-таки открыла входную дверь. Охуеть! Это была какая-то деревня из старых деревянных домов, на улице бегали полуголые дети, такие же мужчины, одетые только в джинсовые шорты, несколько женщин занимались хозяйством. Все смуглые, черноволосые, черноглазые. Блядь! Это же американские индейцы! Нам в миграционной службе рассказывали, что они все живут на социальные пособия, предпочитают официально не работать, чтобы не потерять социальную помощь и от безделья в конце концов спиваются. Черт! Я каким-то образом оказалась в индейской деревне. Надеюсь, они не каннибалы? Я была готова расплакаться. Куда мне идти, на каком расстоянии от Форкса находится это поселение. Надо позвонить Джасперу, предупредить маму. Мой телефон! Где мой телефон? За мной на крыльцо выехал Билли на своей инвалидной коляске. Он закурил и прищурился на меня. Видимо ждал моей истерики. А хуй тебе. Я лучше в лес уйду, чем буду унижаться. — Где мой телефон? Билли пожал плечами и позвал Джейкоба: — Ты видел телефон Эллы? Парень закивал и умчался обратно в дом, затем он вынес мою куртку и неработающий мобильник. — Твой телефон разрядился. Ага, сейчас я куплюсь на старый трюк, что нужно поискать зарядку или вот, позвони с моего и мы узнаем на какой номер ты звонишь. Хотя… Почему мой телефон разрядился? Я специально поставила на ночь на подзарядку, утром были все 100%, за несколько часов он не мог разрядиться. — Так какой сегодня день, Джейкоб? — я протянула руку за моими вещами. Намеренно или нет, но Джейкоб дотронулся до моих пальцев, его рука была слишком горячая для человека, и в сочетании с моей прохладной рукой, разница в температуре была огромной. Я отдернула руку, мне было неприятно. Парень нахмурился: — У тебя слишком холодные руки. — У тебя слишком горячие, — меня раздражал этот Джейкоб. Вмешался Билли: — Сын, иди прогуляйся. Парень очень быстро убежал в сторону леса, я заметила, что к нему присоединились другие парни. Я напрягла свое зрение, пожалуйста, вампирский яд, ну помоги увидеть дорогу или тропинку. Вместо этого я увидела совсем другое. Молодые парни прыгнули и превратились в волков. В огромных волков! Я только тихо ахнула. Кто они? Если в мире сущуствуют вампиры, то я готова поверить и в других сверхестественных существ. Я не подала виду. Нельзя показывать Билли, что я видела превращение молодых индейцев в волков. С испорченным телефоном я не могу позвонить ни Джасперу, ни в полицию. Пока еще не закончился день и не капает с неба, мне пора уходить. — Билли, какой сегодня день? — А что тебе сказал мой сын? — А что, у вас в резервации у всех разное время? — я не знаю, как мне сдержаться. Надо выяснить хотя бы примерно, где я нахожусь. К Билли подошел еще один парень, такой же высокий и накаченный как Джейкоб, он выглядел лет на двадцать пять, возможно он и есть главарь. И какой же он вонючий! Как мокрый пес. Я сморщилась, на что парень высказал мне: — Ты тоже воняешь, пиявка! Они тут все психи. Второй раз говорят мне про пиявку. Может я неправильно перевожу с английского? — Ты ебанулся? На себя посмотри, помылся бы, воняешь как бомж. Билли усмехнулся и представил мне парня: — Это Сэм Улей, он принес тебя в резервацию. — В какую? Надеюсь не в миграционную? — кажется мои документы в порядке. — В индейскую резервацию племени Квилетов, одной из ветвей племени Чимакуа, — мужчина с гордостью назвал свое племя. — А почему не в больницу? — я не могла успокоиться, только шаманов с бубнами не хватало. — Потому что ты пиявка! — Сэм сплюнул, — Ты хладная. — Объясните мне про пиявку, — мне уже стало интересно, — что значит это сленговое слово. И по поводу хладной-холодной, я знаю, что русских девушек часто называют холодными, потому что мы не кидаемся в постель к первому встречному, и это не повод тащить меня в резервацию. Билли и Сэм переглянулись. — Ты русская? — Сэм прищурил глаза. — А вы расисты? Вы не любите русских? — Мы не любим ва… пиявок, — исправил себя парень. — Я не знаю, что значит слово «пиявки» для вас. Для меня — это определенный вид червей, использующийся в гирудотерапии. Мне кажется, индейцы ничего не поняли. Но молодой индеец прошипел: — Почему ты пахнешь как они? — Как кто? — я уже ничего не понимала. Сэм подошел ко мне почти вплотную, в его глазах была только ненависть: — Я выведу тебя на чистую воду, я докажу, что ты такая же как они. От него невыносимо воняло, и я почувствовала тошнотворные позывы, блядь, будь что будет, и меня вывернуло на этого придурка Сэма. Он отпрыгнул на несколько метров и дальше я не видела, только слышала шум рвущейся ткани. Черт! Как же мне плохо. Билли, как сука, сидел в своем инвалидном кресле и наблюдал за мной. — Тебе дать воды? — опять этот Джейкоб, откуда он только взялся. — Да, в закрытой бутылке. — У меня только кола в закрытых банках, и пиво, — ответил парень. Я боюсь что-то пить или есть из их рук, только закрытая упаковка. Пусть будет кола. Джейкоб принес на выбор сладкие газировки, я выбрала спрайт, немного сполоснула рот и выпила остаток. Черт, как же мне сообщить Джасперу, где я нахожусь. Я так по нему скучаю! Мне надо продержаться, пока Джаспер не найдет меня. Я люблю его, я скучаю по моему вампиру. «Жёлтой листвы парад кружит Знаю, как мне твой взгляд нужен С мыслями невпопад Пишу твой образ, глаз не открывая Я разгоню мечтой тучи Буду счастливый твой случай Дальше нет сил писать Всё, что хочу сказать: Я так скучаю.» * Это какая-то злая шутка? Почему блядь я снова в этой гребаной комнате? Меня заебали деревянные стены. Какая вонь! Меня трясет от этой вони! Я должна посмотреть в зеркало. Я должна найти выход из комнаты. Я должна уйти из индейской деревни. Мой мозг работал четко, по-военному. Только задачи, которые должно выполнить тело. Я села в кровати и я помнила про перекладину. Встала, нагнувшись, проверила одежду. Блядь, от меня самой пахнет немытым телом. Сколько времени прошло с той субботы? Я осмотрелась, да, та же неряшливая комната, на столе чашки, наполненные каким-то отваром, несколько разбитых чашек, но они мне не подходят. Мне нужно зеркало. В ванную комнату. Странно, что в дверях не появился вонючий парень, Джейкоб кажется. Я добралась до маленькой ванной, я помню это грязное зеркало. Зачем я его искала. Ну да, вид у меня как с перепоя, худое серое лицо, грязные волосы, синяки под глазами. Мне нужно посмотреть на шею. Не знаю зачем, но надо увидеть все ли в порядке с шеей. Я как смогла изучила все от подбородка до ключиц. Нет никаких ран, ни царапины, ни синяка. Синяк. Отметина. Засос. Джаспер. Мой. Мой вампир. Мой напарник. Я судорожно стала рассматривать место его поцелуя. Мои пальцы помнили, где он оставил свою метку. Слабое, очень бледное пятно, чуть желтоватое. Но оно есть! Джаспер! «Как же я хочу к твоему плечу, чтоб рассказать все тайны Солнцем твоим стать, больше не сгорать молча в ожидании. Всё в моих мечтах, там, где на губах нежностью растаю И ты любовь прочтешь в моих глазах, я так скучаю.» * Я помнила, как он злился на меня, он не хотел, чтобы я поехала на пляж Ла Пуш. Я поставила будильник на 4-30 утра субботы, Анжела обещала заехать за мной в 5-30, по утрам я люблю собираться медленно, поэтому дала себе час на душ и завтрак. Джаспер отказался ехать с нами на пляж Ла Пуш, не объяснив причины. Он сказал, что не хотел бы, чтобы и я ехала. Тогда я позвала Шарлотту в компанию, но они с Питером тоже отказались. Причем Питер не отговаривал меня, а наоборот, говорил Джасперу, что мне надо дать возможность принимать решения самостоятельно. Я видела, я чувствовала, что был некий секрет, но Джаспер только злился. Черт, я не малолетняя девочка, мне можно объяснить. Честно говоря, мне не сильно хотелось ехать на этот пляж с одноклассниками, но поведение Джаспера подтолкнуло меня принять решение в пользу поездки. Накануне вечером Джаспер меня предупредил, что утром его не будет, Анжела не должна видеть его у меня дома. В ту субботу я легко проснулась, мне и вправду надо меньше спать, приняла быстрый горячий душ, помыла голову моим любимым сандаловым шампунем. Из одежды выбрала теплые черные джинсы, одноклассницы предупредили, что на пляже дуют холодные ветра, темную футболку, теплую фланелевую рубашку и куртку. Пришлось покопаться в коробках в поисках горных треккинговых кроссовок, они немного тяжелее обычных, но зато спасут пальцы ног от удара по камням. Ровно в 5-30 подъехала Анжела, мы с ней добрались до магазина Ньютонов, где нас ждали остальные. Джессика уже обнималась с Майком, Бен искал глазами Анжелу, они оба такие стеснительные, Ребекка хихикала с двумя парнями. Были еще несколько ребят. Мы пересели в грузовик Ньютонов. Дорога заняла около часа, только выехать из Форкса, свернуть в сторону океана и искать выход к побережью. Кто-то прокомментировал, что мы въезжаем на территорию индейской резервации и поэтому от пляжа далеко не уходим. Я спросила, запрещен ли нам въезд. Но Анжела мне объяснила, что резервация не является закрытой территорией, особенно для девушек, тут она хихикнула, пляж тоже не находится в частном владении. Но лучше не вступать в конфликты с местным населением. Я поняла, что индейские резервации напоминают цыганские поселения. Лучше обходить их стороной. Ла Пуш — красивое место. Бескрайний океан, низкое темное небо, высокие волны, холодный ветер. Идеальные иллюстрации для страшной сказки. Мне не хотелось снимать куртку, а Джессика вместе с одноклассниками пыталась даже нырять, черт, у нее наверно есть защитный подкожный жир как у тюленей. Бен начал разводить костер, мы с Анжелой пытались найти сухие ветки. Бесполезно. С таким количеством дождей Форкс должен был полностью покрыться плесенью. Майк из воды закричал, что в грузовике есть мешок с сухим розжигом. Я сидела у костра и скучала по Джасперу. Честно говоря, мне хотелось вернуться, и я с нетерпением ждала, когда наступит вечер. Мы разделили принесенную еду, я съела только половину бутерброда. Было неприятное ощущение. Опасность? Тревога? Страх? Одно я знала точно, мне надо уезжать. Чтобы успокоиться, я подошла к кромке воды, может увижу обещанных китов? И тогда я обратила внимание на приближающуюся группу молодых парней. Смуглые, накаченные, очень высокие. Местные индейцы. И все они были одеты в джинсовые шорты. Как им не холодно? У всех красовались татуировки, тоже принадлежность к некой банде. Я ждала подростковой разборки, местные против приезжих. Но начало разговора было спокойным. Все поздоровались. Джессика пригласила ребят погреться, отметив их голые мускулы. Она забыла про своего Майка и отчаянно флиртовала с индейцами. Я даже вспомнила их имена, Сэм, Джейкоб, Пол, Джаред, Эмбри. Анжела представила нас, а про меня она добавила, что я переехала из России. В этот момент индейцы напряглись. Они, что? русофобы? Старший, кажется Сэм, что-то прошептал, и все парни встали. В этот момент ветер поменял направление и подул мне в лицо, принося запах со стороны индейцев. Это была вонь! Мокрая псина! Какая же вонь! Я прикрыла нос руками. Парни-индейцы понимающе переглянулись. Мне надо отдышаться и я подошла к воде. Черт! Дыши, Элла. Иначе тебя стошнит. Блядь! Эти вонючие придурки меня окружили. — Отойдите, мне плохо, — я еле сдерживалась. — Ты что здесь делаешь, пиявка? — кто-то из парней схватил меня за руку, черт, мерзкая горячая ладонь. — Руку убери, — не хочу нагнетать конфликт, но в мое личное пространство запрещено лезть. — Пол, у нее сердце стучит! — Джейкоб, да ты почувствуй, как она воняет! — Ты кто? — ко мне обратился тот, кто выглядел постарше остальных. — Я Элла. — Мы знаем твое имя. Мы спрашиваем, кто ты? — В каком смысле? — я не понимала их английский. — Ты что, издеваешься, кровососка? — парней начало трясти, они наверное наркоманы, которые ищут дозу. Блядь! Еще и вонь увеличилась, я сейчас не выдержу. — Отойдите от меня, от вас воняет! — Сэм, она призналась! — в чем я призналась? В том, что придурки не моются? Этот Сэм приблизил свое лицо, черт, как от него воняет собакой! — У нее глаза почти черные. Мне надоело. Я развернулась, чтобы вернуться к костру, но кольцо индейцев меня не выпускало. — Отойдите от меня! — А то что? Покусаешь? — Нахуй пошли! — почему мои одноклассники не приходят на помощь? Я увидела, что они разливают виски по пластиковым стаканчикам, конечно, когда есть алкоголь, все остальное похуй. Индейцы стояли плотным кольцом, мерзкая вонь кажется добралась до мозга и я отключилась. Элла, вспоминай, вспоминай, что было дальше. Черт! Все в тумане. Меня держали близко к источнику этой вони, и я периодически отключалась. Потом мне стало жарко и я просила пить. Мне дали что-то густое соленое и я срыгнула, потом мне дали много горькой жидкости, от которой я еще хотела пить. Точно! Была молодая женщина. Она подносила чашку. Были еще люди, старые, молодые, все лица одинаковые, никого не помню, но никто мне не помог, никто не вызвал скорую или полицию, никто не предупредил моих друзей и родителей. Джаспер. Даже в затуманенном состоянии я знала, что нельзя произносить его имя, нельзя ничего говорить про вампиров. Меня спрашивала одна старуха, девственница ли я. Черт! Я вспомнила! Я подумала, что они хотят выдать меня замуж! Я сказала, что меня уже трахал мужчина, какой мужчина, спросили они, я ответила, майор. Я не сказала, что майор ласкал меня языком и пальцами. Я знаю, таким племенам нужна «чистая» девушка, для замужества или для жертвоприношения, хотя… в принципе это одно и то же, еще не ясно, что хуже. Я поняла, что ненавижу их всех. И молодых и старых. И женщин и мужчин. Я хочу к Джасперу. Шарлотта сказала мне, если я люблю майора, то должна верить ему, должна доверять ему. Я буду держаться ради моего вампира. Черт! Но хотелось бы, чтобы Джаспер пришел за мной пораньше. Я боюсь, я очень боюсь проснуться в очередной раз в этой гребаной комнате с деревянным потолком и не вспомнить! «Всё в моих мечтах, там, где на губах нежностью растаю И ты любовь прочтешь в моих глазах, я так скучаю.» * Я услышала шум на улице. Надо выйти из этого долбанного вонючего дома. Я теперь поняла, почему Джейкоб не нарисовался в комнате. По индейской деревне бегали полуголые мужчины, они орали что-то в сторону нескольких стариков, сидящих за столом на террасе. Я застряла в дверях, пока меня не заметили. Мне надо уходить. Все местное население кричит в панике, мне нужно скрыться в лесу. Я вернулась обратно в дом, окна гостиной выходили на внутренний дворик, и я вылезла через окно. Моей скорости не хватило, чтобы убежать от Джейкоба. Он караулил меня что ли? Индеец обхватил меня сзади. Черт. Горячее тело с запахом мокрой псины. Он легко приподнял меня и на руках принес на террасу где сейчас сидел его отец. Билли прокашлялся: — Элла, сейчас некуда бежать. В лесу наши враги. Я вспомнила «враг моего врага — мой друг», интересно, кто насолил этим индейцам, надеюсь, не другое племя таких же немытых мужиков. Старик продолжил: — Наша стая, наши воины защитят нас. Так вот откуда вонь, у них все-таки есть стая каких-то животных. — А где ваша стая? Что за животные? Охотничьи собаки? Они дрессированные? Их можно посмотреть? — мое любопытство меня погубит. — У нас нет собак. Мы — волки, — гордо ответил Джейкоб и получил от старика кулаком в живот, дескать, не болтай лишнего. — Волк — ваше тотемное животное? — многие племенные жители соотносят себя с животными, некоторые даже начинают подражать им, рычат, воют, скалят зубы. Мне не ответили, Билли развернулся в мою сторону: — Элла, присядь и ответь мне на пару вопросов. — Я бы тоже хотела получить некоторые ответы. Например, сколько дней вы меня держите в вашей тюрьме, нахера вы вообще меня здесь держите, что за враги в лесу… Билли меня перебил: — Мы хотим защитить тебя, поэтому держим тебя подальше от наших врагов. — Это же абсурд! Я вас не просила о помощи! Господи, да оставьте вы меня в покое! — Ты молодая, новая в наших краях и ничего не понимаешь, — завел шарманку Билли, — мы, племя Квилетов и наша стая, защищаем людей от хладных. Блядь! Мне кажется, эти индейцы живут в прошлом веке и продолжают «холодную» войну** между США и СССР. И я, как русская, для них видимо «хладная». Ебануться! — Элла, ты можешь ответить на пару вопросов, — продолжал старый индеец. — Хорошо, что вас интересует, — я запоздало подумала, что как дура отвечу на его вопросы, а потом меня закроют в резервации. — Ты знакома с Калленами? Ого! Вопрос на миллион! Они что-то знают про вампиров? В любом случае я не собираюсь делиться секретами. — Я с ними учусь в школе. — Ты дружишь с ними? — Как и со всеми. А почему вас интересуют Каллены? Вы хотите их ограбить? — будем играть в дурочку. Билли кажется тоже пытался изобразить невинного старика: — Они опасны, Элла. — Черт, Билли, они не похищают девушек с пляжа, как это сделали вы. Джейкоб заржал: — Конечно не похищают, они их едят! Билли зарычал на сына. — Вы хотите сказать, что Каллены питаются человечиной, что они каннибалы? — Ты не так поняла, — старый индеец пытался спасти наш абсурдный разговор, — не общайся с ними, они действительно опасны. — А ваши парни не опасны? Ваш Сэм, который украл меня с пляжа и угрожал мне, не опасен? Ваш Джейкоб, который заявил, что пляж, это «ваша» территория, не опасен? Вы похитили меня и держали в своем доме в индейской резервации. Вы понимаете, что моя мама наверняка ищет меня, привлекая на помощь российское посольство. Вы хотите известности в международных новостях с надписью «племя квилетов похитило российскую гражданку»? Билли махнул рукой: — Мы не похищаем людей, мы защищаем людей от таких, как Каллены. — У вас с Калленами раздел территории? Как война белых и черных? Джейкоб влез в разговор: — Можно сказать и так. Калленам запрещен вход на наши земли, и мы не лезем на их территорию. Черт! Вот почему Джаспер отговаривал меня ехать. Но мог бы сказать правду! Я была зла и на него. К Билли подошла молодая женщина, такая же смуглая и черноволосая, как и все в резервации, блядь, я помню ее, она поила меня какой-то горькой гадостью: — Она почти все помнит, я не могу очистить ее, Билли! Индеец повернулся к женщине: — Рэйчел, постарайся. Мы не можем отпустить ее в таком состоянии. — Мы можем убить ее? Блядь, они не стесняясь, решают, что со мной делать? — Да идите нахуй, гребаные уроды! — я лучше сдохну в лесу, чем в индейской резервации. Я развернулась и пошла в сторону леса. В панике, царившей в деревне, на меня особо не обращали внимания. Вдруг Джейкоб потянул меня за руку, он приложил палец к губам, показывая, чтобы я не орала. Хуже быть не может. Вернее может, если меня убьют и изнасилуют. Но живой я им не дамся. Это вампирам невозможно выколоть глаза, местные мужчины вроде как живые, во всяком случае, теплокровные. Джейкоб повел меня к гаражу за домом, где стоял старый красный Pickup Chevrolet, если он хочет убить меня по дороге, то такую машину не жалко сбросить с горы или с моста вместе с моим трупом. Я спросила, есть ли у него еще машины. Индеец отрицательно помотал головой, объясняя, что он ремонтирует старые мотоциклы и этот грузовичок Chevrolet ему достался от отца. — То есть он дорог тебе? — я уточнила. — Конечно! Я столько сил и времени вложил! Ну и денег! — горячо ответил Джейкоб. Надеюсь, ему будет жалко поджигать свою машину и меня сегодня вывезут из резервации. Я не надеялась добраться до Форкса, главное, уехать от этих психов. В машине стоял запах табака, кожи, кофейных зерен, видимо старый пикап был рабочей лошадкой, но когда Джейкоб закрыл дверь, то весь салон заполнился запахом мокрой собаки. Я открыла окно. Парень тоже быстро спустил стекло на своей стороне. Мы молча ехали по лесной дороге. Я так скучала по Джасперу. Я виновата, что не послушалась его. «Как же я хочу к твоему плечу, чтоб рассказать все тайны Солнцем твоим стать, больше не сгорать молча в ожидании. Всё в моих мечтах, там, где на губах нежностью растаю И ты любовь прочтешь в моих глазах, я так скучаю.» * Я не заметила, когда пикап окружили огромные волки. Блядь. Что это. Волки размером с грузовик. Джейкоб поник: — Прости Элла. Я не могу пойти против стаи. Он опустил голову. Черт! Я не могла выйти из машины. Один из волков, в холке наверное выше меня, просто прислонился к двери пикапа. Я жалела, что тратила время на самообразование, а не на самооборону. Я так жалела, что я не вампир, меня бесило чувство собственной беспомощности. Я не хочу зависеть от решения других. Я не хочу бояться. Я хочу быть сильной, быстрой, опасной. Если раньше у меня были сомнения по поводу моего обращения, надо сказать, что я не сомневалась в своей любви к Джасперу, да, я хотела быть с ним до конца моих дней, но я не думала становиться вампиром, во всяком случае, не сейчас, а когда-нибудь потом, то последние события показали, насколько я беспомощна перед мужчинами, блядь, что насильники из Порт-Анжелеса, что индейцы из резервации, они как трусы нападали на меня в группе, в стае. *** — Джейкоб, эти волки… они ведь не совсем волки? — я очень осторожно спросила у парня. Он согласно кивнул. Значит те индейцы, которые ушли в лес и превратились в волков, теперь окружили пикап и не выпускают меня из резервации. — А кто ваши враги? — я боялась услышать ответ. — Хладные, пиявки, кровососы… — парень задрожал. Я молчала и старалась не дышать, я сижу в машине с индейцем, друзья которого превращаются в волков. — Вампиры, Элла, наши враги вампиры! — заорал Джейкоб, — И ты это знаешь! Ты же сама чувствуешь! Мы вернулись в деревню. Джейкоб, единственный, кто пытался мне помочь, но я не знаю, насколько он был вовлечен во все предыдущие события, он был на пляже вместе с другими индейцами и не остановил своих друзей. Нет, у меня нет теплых чувств к Джейкобу. Меня сжигает ненависть и ярость. Ко всем квилетам. Ко всем, кто находится в этой индейской деревне. На улице собирались индейцы, в основном рослые мужчины, они меня не трогали, только смотрели с осуждением, злобой, ненавистью. Я почему-то представила, что вот так наверное сжигали молодых ведьм, не вышла цветом кожи и цветом глаз — иди на костер, не легла в постель к сыну старейшины — на костер, руки холоднее, чем у других — на костер, волосы рыжее, чем у других — на костер. Родилась женщиной — уже виновата, сразу на костер. Мне стало обидно до слез, я ничего плохого не сделала этим индейцам. Но вместо истерики во мне поднялась волна агрессии и я заорала в небо: — Будьте вы прокляты, племя Квилетов. Будьте прокляты! --------------------------- * Инфинити «Я так скучаю» ** Холодная война — политологический термин, используемый в отношении глобального геополитического, военного, экономического и идеологического противостояния в период с 1946 года до конца 1980-х между двумя блоками государств, центром одного из которых был СССР, а другого — США. *** «La manada» — волчья стая / свора. Так называют себя в Испании банды насильников, за последние несколько лет по стране прокатилась волна групповых изнасилований, особенно страшно, что такие «стаи» из 4-8 преступников насилуют несовершеннолетних девочек.