***
POV ELLA***
«Я тебя так ждала, и судьба привела Никого мне больше не надо… Никому никогда я тебя не отдам Сердце твое — мой любимый талисман…» * — А затем Питер достал дезинфицирующие салфетки, протер горло грабителя и говорит мне «Шарлотта, детка, я приготовил ужин», — вампирша хихикала, пока накручивала мои волосы в крупные локоны. Я не ожидала, что Питер воспримет мои слова всерьез. Шарлотта продолжила смеяться: — Пит ловит преступника и прежде чем прокусить ему глотку, начинает расспрашивать о его детских заболеваниях, потом говорит, что вот, этот урод маму не слушал, шапку не носил, постоянно простужался, и теперь его кровь испорчена не только алкоголем и наркотиками, но и остатками антибиотиков. Я не могла представить, как Питер в хищном состоянии во время охоты может вспомнить про детские болячки. Черт! Многолетняя вампирская жизнь настолько скучна, если приходится развлекаться таким способом. «Мне на крыльях весна принесла Ароматы цветов южного сада, И на ушко шептала она Посмотри, лишних слов здесь не надо» * Пока вампирша работала с моими волосами, я вспомнила как Джаспер пригласил меня на свидание. Южный джентльмен через посыльного, роль которого прекрасно исполнил Питер, прислал мне корзину полевых цветов, в которой лежал запечатанный конверт. Я уверена, что Джаспер сам собирал цветы на юге страны, если не сбегал в центральную часть Америки, в то время когда я сдавала тесты в школе. После двухнедельных вынужденных каникул из-за цунами и последующего за ним урагана, школа вернулась в свой стандартный режим работы. Я была рада, что заранее оформила домашнее обучение и все время проводила в Клэтсоп-хаусе, приезжая на пару дней в Форкс. Пока я сдавала контрольные, Шарлотта наводила порядок в доме, я еще раз отметила, как хорошо иметь подругу-вампиршу, Джаспер и Питер охотились или занимались какими-то мужскими вампирскими делами. Два дня без Джаспера. Я целых два гребаных дня без моего напарника. Два чертовских длинных дня. И я начинала сходить с ума. «Ты меня укради у беспечной весны Я с тобою бежать рада» * Шарлотта немного перестаралась с волосами, зачем мне такая старомодная прическа? Вампирша накрутила локоны и подняла волосы в замысловатых ракушках. На мои протесты Шарлотта только махнула рукой, дескать, ничего ты не понимаешь, человеческая девушка. Так вот, вспоминая тот конверт из пожелтевшей дорогой бумаги, выполненной в антикварном стиле, моя прическа напоминала эпоху XVIII–XIX веков. В конверте была короткая записка, написанная от руки размашистым почерком и кажется настоящими фиолетовыми чернилами, в которой «Сэр Джаспер Уитлок приглашал на свидание мисс Эллу Лебедеву Свон». Черт! Я когда прочитала в первый раз, кажется присела в книксен. Это приглашение было таким… романтичным, таким… джасперовским. Я не представляла никого из друзей или одноклассников, кто мог бы так пригласить девушку на свидание. Я надеялась, что Джаспер откажется от ужина в ресторане или похода в кино, современные парни настолько скучны и однотипны. И в сладком предвкушении ждала этой встречи. «Я тебя так ждала, и судьба привела Никого мне больше не надо» * Судя по хитрым лицам Шарлотты и Питера, они догадывались или даже знали, что задумал мой Джаспер. С того момента, как Питер от имени Джаспера принес мне корзину с цветами и конвертом, я не видела моего напарника, мне пришлось ответить письменным согласием, так как Питер ждал ответа, чтобы передать письмо майору. Я старалась написать как можно витиевато, надеюсь, мой почерк не заставит страдать глаза вампира. Я хмыкнула, вот и пригодилось правописание, кто бы мне сказал об этом в начальной школе, когда я выводила палочки-крючочки. Ах, да, сэр Дж.Уитлок ждал меня в особняке в Неверстилле. Я сначала озадачилась тем, как мне добраться, я даже не знала где находится этот город, но Шарлотта с мужем успокоили меня, что не только довезут, но и подготовят, причешут, накрасят, приоденут. Эта парочка вампиров вела себя как добрые дядюшка с тетушкой, которые собираются выдать меня замуж. Честно говоря, я боялась, что вампирша принесет мне неудобные каблуки и какое-нибудь платье-мини, я ношу и то и другое, но для свидания с Джаспером мне хотелось выглядеть по-особенному. Шарлотта кинула в меня кипу модных журналов, мне нравилось листать их, но я не увидела, не нашла именно «то» платье. Тогда вампирша попросила меня нарисовать, сначала я стала выводить длинное струящееся платье, но потом вспомнила тот рисунок неизвестного художника, где я была изображена в одежде позапрошлого века, и попыталась повторить нечто похожее. Шарлотта кивнула и забрала мой рисунок. Это было два дня назад. Черт! Где она могла найти такое платье? И дважды черт! Я два дня не видела Джаспера! Мне физически необходимо ощущать его присутствие. «Сладкой ягоды вкус на губах Чувство пряной рекой разливалось. О тебе я читала в стихах Я искал и душа отзывалась» * Вампирша закончила с волосами и нанесла немного макияжа, освежить глаза и… никакой помады, она знала мой принцип — губы для поцелуя. А дальше мне предстояло надеть платье, которое Шарлотта скрывала до последнего момента. Длинное светло-голубое муслиновое платье в мелкую полоску, со множеством юбок, с корсетом, с отделкой «тройной волной» по краю юбки. Ее спущенные рукава открывали плечи и были украшены бантиками из голубой ленты. Платье дополняла белая вышивка, я знала, что во времена Гражданской войны хлопок был очень дорогим материалом, особенно для южных колоний. И конечно, глубокое декольте, которое можно было прикрыть пелериной с брошью. Настоящее платье принцессы. — Шарлотта, где ты купила такую красоту? — я была в восторге. — Я сшила это платье, — вампирша испуганно смотрела на меня. Неужели она думала, что мне не понравится? — Оно прекрасно, подруга! — я обняла ее. — Ты шила по памяти? — Я храню старые журналы, и мне показалось, что ты нарисовала модель 1861 года, вот по старым выкройкам я сделала… то есть сшила это платье. — Мне очень нравится, спасибо, Шарлотта! Я хотела примерить платье, но вампирша остановила меня. — Тебе придется забыть о современном белье, — подмигнула она. Шарлотта положила на кровать чулки на подвязках, панталоны, нижнюю рубашку, камисоль, корсет и само платье. Черт! Весь процесс занял почти час! Вампирша не забыла про кожаные туфли на небольшом каблуке, она сожалела, что за два дня не успела найти мастера, который изготовил бы атласные туфельки. Маленькая сумочка из бисера и веер дополняли наряд. Я покрутилась перед зеркалом. Декольте и высокая прическа открывают доступ к шее, где как два бриллианта сверкают две отметины Джаспера. Надеюсь, он оценит мой наряд. Я накинула пелерину и поняла, что очень нервничаю. Я так хочу увидеть Джаспера, что начинаю подпрыгивать от нетерпения. «Я тебя так ждала, и судьба привела Никого мне больше не надо» * Шарлотта позвала мужа, и через несколько минут мы услышали… ржание? Лошадиное ржание? Я выглянула в окно. Питер оседлал одну из четырех лошадей, запряженных в крытую бричку. Карета была старая, возможно, из музея. Я вопросительно посмотрела на вампиршу, она ответила, что бричка середины XIX века, на деревянных колесах, и Питер с Джаспером восстановили и отремонтировали ее. Лошади ржали, дергались, они явно боялись вампира. К сожалению, я не могла помочь Питеру, лошади от меня тоже пытались убежать. Шарлотта подсадила меня в бричку и почти смахнула несуществующую слезу. «Ты меня укради у беспечной весны Я с тобою бежать рада» * Особняк в Неверстилле напоминал колониальный дом из «Дубовой аллеи» **, куда американцы любят возить туристов и рассказывать о трудной жизни чернокожих рабов. Те же колонны, квадратные окна, белые стены. Только вместо ровно посаженных дубов как в «дубовой аллее», дом Джаспера окружали дикие дубы и сосны Клэтсоп-заповедника. Не было ни плантаций, ни черных рабов. Около входной двери меня ждал хозяин особняка, «белый барин». Я прониклась атмосферой той эпохи и стала обмахиваться веером. Питер прикрикнул на лошадей и остановил повозку. Он открыл лесенку из двух ступенек и помог мне спуститься, надо сказать, что это было нелегко в длинном пышном платье. Питер мне поклонился, с Джаспером они перекинулись несколькими фразами на вампирской скорости, и мой кучер уехал. Я смотрела на моего Джаспера. Я так соскучилась за эти два дня! Мой вампир выглядел как настоящий военный времен Гражданской войны. Неужели он смог сохранить свою форму? Светло-серо-голубой двубортный мундир с золотыми нашивками майора. Черт! Он горяч! Я хотела броситься ему на шею, но не думаю, что дама его эпохи могла позволить себе такое. Я молча присела, опустив голову. — Мэм, я рад приветствовать вас в своем поместье, — южный акцент добавлял еще больше сексуальности. — Сэр, благодарю за приглашение, — я разнервничалась и стала тянуть гласные как южанка. Джаспер ухмыльнулся и подал мне руку. Мы вошли в его особняк. Я не знаю, существовал ли этот дом раньше или Джаспер воссоздал поместье своей человеческой жизни. Но колониальный дом выглядел внушительно. Первый этаж встречал небольшой прихожей, где размещались стойки для зонтов и несколько полок. Огромная гостиная с грубой деревянной мебелью — овальный обеденный стол, большой комод, в котором наверное должна храниться посуда, несколько стульев. Около окна стояли мои любимые плетеные кресла-качалки. Из гостиной выходили две двери, одна вела на кухню, почти все пространство которой занимала печь, а на полках стояла старинная утварь, медные чайники, кастрюли, золотые и серебряные тарелки. За другой дверью находилась лестница на второй этаж. Я посмотрела на Джаспера, можно ли подняться и полюбопытствовать. Вампир взял меня за руку: — Не желает ли мэм осмотреть второй этаж? Oh my god! Мэм желает… много всего желает… Я облизала пересохшие губы. Джаспер почти вплотную приблизился ко мне: — Вас проводить? — О да, благодарю, сэр. Я сейчас умру на лестнице, черт, из-за корсета тяжело дышать и грудь колышется в таком открытом декольте под пелериной. Мне жарко от возбуждения, и эмпат только улыбается. Я должна мучиться одна? Тогда держи! Я вспоминаю, как Джаспер ласкал меня и чувствую, как я намокла, мои руки дрожат и чтобы скрыть эту дрожь и покрасневшее лицо, я начинаю усиленно работать веером. Глаза вампира потемнели. Я принимаю правила твоей игры: — Сэр, с вами все в порядке? — Вполне, — прохрипел Джаспер. «Я тебя так ждала, и судьба привела Никого мне больше не надо» * Мы поднялись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж. Здесь размещались две небольшие спальни, в каждой из которой стояла двуспальная кровать с балдахином, комод, походный сундук, лавка и кресло у окна. Одна спальня оформлена в сине-коричневых тонах, она выглядит мужской, в ней еще к остальной мебели добавился кофейный столик. Во второй спальне — светло-голубой с бежевым, разместились трюмо с зеркалом, дополнительный шкаф для платьев. Это женская спальня. Джаспер не задерживался ни в одной из них. Черт, я думала, он завалит меня на кровать. Я мечтательно провела рукой по покрывалу, но вампир только изменил цвет глаз на угольно-черный. Мой напарник показал мне рукой на следующую дверь, за которой находился кабинет с большим деревянным столом, со старинным креслом. Стены кабинета закрывали полки с книгами. Я с интересом подошла к ним. Английские, французские, немецкие книги XV–XIX веков. — Эти книги подлинники? — от волнения я схватилась за корешки. Джаспер осторожно вытащил книги, затем он произнес оскорбленным тоном: — Я не покупаю подделки и копии. — Джаспер, но они стоят сотни тысяч! — Я их не покупал, большинство книг из моей личной коллекции, — грустно произнес Джаспер. — Расскажи мне, если хочешь конечно. Я до сих пор не знала историю Джаспера-вампира, только намеки от других вампиров, показывающие, что мой напарник очень опасен. Джаспер смотрел в окно: — Я родился в 1843 году в поместье Уитлоков около Хьюстона, штат Техас. Я помню, что мои родители были крепкие высокие белокурые люди, кажется у мамы были голубые глаза как у моих братьев и сестры. — А твои? — Я не помню, может серые, может карие. Но точно не светлые. Говорили, что я больше всех похож на отца. Я был мускулистым крепким парнем. Моя семья не бедствовала, но жизнь на юге предполагала больше физической работы, чем времяпровождение семей на севере. Я вместе с отцом и братьями работал в поле, не помню, чем мы занимались, но я запомнил моменты, когда я лежал на земле под техасским солнцем и прикрывал глаза ковбойской шляпой. Я знаю, что вокруг меня было много девушек, я уже тогда часто действовал по интуиции, угадывая их желания, говорили, что я прекрасный любовник. Джаспер ухмыльнулся, проверяя мои чувства, которые захлестнули меня. Черт! Ревность сжигала меня. Это глупо, тех девушек уже давно нет в живых, но я все равно ревную! А Джаспер, чувствуя мои эмоции, только улыбался. — Мне было семнадцать лет, когда я ушел из дома и вступил в Конфедеративную армию. Мой друг, который был на несколько лет старше меня, уже был капитаном и я хотел военной славы. Но позже я почувствовал, что война звала меня, мне нужно было бороться за идеи моей семьи, моих друзей, я просто считал правильным, что каждый мужчина должен защищать себя и своих близких. Я солгал о возрасте, я всегда умел внушать людям необходимые мне мысли. Через пару лет я получил нашивки майора и стал самым молодым майором в Техасе. — Как Стивен Додсон Рамсер? — спросила я в надежде, что Джаспер отреагирует на эту фамилию, ведь Рамсер был старшим братом предполагаемой человеческой невесты Джаспера, — который оказался самым молодым генералом Конфедеративной Армии. Вампир задумался и удивленно посмотрел на меня: — Знакомое имя, но я не помню его. Интересно, помнит ли он о девушке. У меня было ощущение, что Джаспер знал молодого генерала и не хотел рассказывать мне. Джаспер предложил мне спуститься в гостиную, он подвел меня к креслам около окна, вид из которого открывал поляну перед входом и толстые стволы деревьев Клэтсоп-заповедника. Вампир через минуту вернулся с чашкой горячего шоколада. Я вопросительно посмотрела на него: — Ты сам приготовил? — Это то немногое, что я помню как готовить. — Благодарю, сэр. Вы очень любезны. — Мэм, — поклонился Джаспер. Я ждала продолжения его истории. Джаспер присел в соседнее кресло и взял меня за руку: — В армии я оберегал своих людей, никогда не бросал раненых, я заставлял моих солдат хорошо питаться, тепло одеваться. Я всегда ждал, пока мои солдаты заснут, проверял часовых и только потом укладывался сам. С Гражданской войной пришли голод, нищета. Но мои солдаты следовали за мной, и мне нравилось командовать, мне нравилось выигрывать сражения. — Однажды ночью я оставил своих солдат в Галвестоне и отправился на лошадях, чтобы эвакуировать еще несколько женщин и детей. Во время одной из таких поездок я встретил трех одиноких женщин, они выглядели худыми, их одежда была поношенной и я не видел домашнего скраба рядом с ними, возможно женщины потеряли все свои вещи во время перестрелок. Я предложил им свою помощь. Женщин звали Мария, Люси и Нетти. Они попросили эвакуировать их и когда я слез с лошади и подошел к ним, то Мария сверкнула темно-красными глазами и что-то прошептала. Я помню ощущение ужаса, я никогда так не боялся, но я чувствовал себя солдатом, а солдат должен сражаться, а не бежать от страха. Сестры Марии странно на меня смотрели и перешептывались, я подумал, что они похожи на ведьм, молодые, красивые и… холодные. Мысль про холод появилась одной из последних, когда Мария притянула меня будто хотела поцеловать, но она укусила меня. — Она превратила тебя в вампира? — я запоздало испугалась, ведь эти женщины могли убить Джаспера. Вампир согласно кивнул. — Ад! Ужасная боль! Кромешный ад! Мое тело менялось семь дней, семь проклятых дней! Человек обращается в вампира в течении двух-трех дней, его тело горит как в огне, от боли получеловек-полувампир ломает себе кости, выворачивает ноги и руки, сгрызает язык и крошит зубы. Большинство людей умирает во время обращения. Позже Мария мне рассказала, что хотела бросить мое тело, она ждала три дня и не думала, что обращение может занять целые семь дней. Но пока мое сердце издавало звуки, ее сестры уговаривали ее подождать, объясняя, что моя майорская форма говорит о моем военном прошлом, сестры надеялись на мой опыт военного, надеялись, что я помогу им восстановить их армию. — Когда я проснулся, я был в куче около двадцати недавно измененных новорожденных, и их эмоции задушили меня. Я не знал, что происходит, и я не знал, что у меня был дар эмпата. Время шло медленно и меня постоянно обстреливали их жажда, гнев и жажда, злость и жажда, ярость и жажда. Жажда — это желание выпить крови, человеческой крови. Оно настолько сильное, что новообращенные вампиры вырывали себе горло, чтобы убрать мешающее чувство. — В сарай, где держали новорожденных вампиров, одна из сестер, но чаще Мария, бросали несколько живых людей. Вампиры их даже не пили, а просто разрывали на куски, пытаясь высосать кровь из плоти. Я пропустил первую кормежку, видимо мой военный опыт или мой дар эмпата давали возможность немного анализировать ситуацию, я видел, что самых слабых вампиров убивали, отрывая им головы, и уничтожал из один из помощников Марии. — Я понял, что должен стать тем, кто убивает, а не тем, кто умирает. В следующую кормежку я сам отрывал головы и конечности, чтобы забрать себе пропитание. Затем я просто дрался, потому что мое тело смогло понять, как надо пить кровь, я просто отдался своим инстинктам, своему зверю, и я был сильнее остальных, которые употребляли только несколько капель крови от оторванных кусков мяса. — Я быстро остался один в сарае, и когда привели людей, то я просто купался в крови и напился как алкоголик. Но судьба подарила мне шанс, я уже не хотел крови, и не думал убивать оставшихся в живых людей, но они так скулили, так орали и плакали, их эмоции — сплошной страх, подчинение, ужас, трусость, мне стало противно ощущать все их чувства, и я решил просто надкусать их, чтобы заткнуть их крики. На следующий день пришла Мария и похвалила меня, выяснилось, что я сам того не подозревая, обратил этих жертв в вампиров. Но Мария не выпускала меня из сарая и все время обращения новорожденных я находился рядом с ними, заново переживая огонь и боль трансформации. Джаспер замолчал, он прикрыл глаза. — Я научился контролировать свой дар и блокировать чужие эмоции, я никогда не рассказывал о своем даре, я наверное и не понимал тогда, только замечал, что новорожденные не так сильно кричали, когда я забирал их боль, не так сильно кидались на живых, когда я забирал их жажду, не так сильно лезли в драку, когда я забирал их ярость. Видимо Мария тоже заметила изменения в новорожденных вампирах, когда я находился рядом с ними. И поэтому держала меня в закрытом помещении с новообращенными, не отправляя на битвы. Хотя сражения я устраивал и в сарае. Джаспер показал на шрамы на руках: — Я помню каждый свой шрам. Первые, особенно болезненные, так как я не понимал, почему новообращенный вампир кидался на меня, я интуитивно защищал горло, как от дикого волка, поэтому мои предплечья повреждены больше всего. — Потом я понял, что мой внешний вид вызывал страх, а за страхом появлялась неконтролируемая ярость у новорожденного. Вампир открывал глаза после обращения и бросался на меня как на самого опасного хищника в помещении. За год я научился управлять эмоциями вампиров и натренировался побеждать в таких коротких схватках. Слабых я убивал сразу, на тех, кто мог устоять против меня больше минуты, насылал волну панического ужаса, что вампиры падали на колени и не шевелились. — Помощник Марии увидел мои тренировки и, придурок, доложил ей. Вампирша недолго думая, заставила нас бороться, из ее чувств я разобрал только гордость, она гордилась, что обратила меня в вампира, Мария — одна из тысячелетних вампирш, в ее венах течет яд древних ацтеков, и она не любила сама создавать новорожденных, считала свой яд особой привилегией. Она не любила меня, сейчас я понимаю это гораздо лучше. — Схватка с помощником Марии продлилась несколько секунд, он действовал стандартно, как новорожденные вампиры, бежал в лобовую атаку, надеясь на свою вампирскую силу и скорость. Я практически одной рукой оторвал ему голову. И чтобы не ожидать удара в спину, сжег его тело, я всегда ношу с собой солдатские спички, только огонь может уничтожить вампира. — С моей помощью Мария решила отвоевать территорию в Монтеррее, и для этого превратила в вампиров множество людей. Я должен был тренировать её армию и убивать выдохшихся новорожденных вампиров примерно через год после превращения. А до этого она тренировала мое чувство жажды, кидая в меня раненых людей, истекающих кровью. Если я хватал их и пытался выпить, то Мария ломала мне руки и часто оставляла без конечностей на неделю или больше. Люди истекали кровью рядом со мной, я умирал от жажды, но не мог их выпить. Сейчас я даже благодарен ей за такие дикие методы, быстро и эффективно. Я думал, что Калленам не мешало бы так потренироваться. — Мария обратила внимание, что новорожденные были спокойнее, когда находились рядом со мной, я никогда не рассказывал ей о своем даре, но она была не глупа и могла догадаться, что я каким-то образом влияю на вампиров. С этого момента Мария освободила меня от постоянного присутствия в сарае с новорожденными и стала часто приглашать в свою палатку. Тогда начались наши отношения. Мария называла меня «мой меч», но никогда — «мой мужчина», я должен был обратить больше внимания на ее эмоции, но среди новорожденных вампиров, любое чувство, отличное от жажды и ярости, было мне в успокоение. Мария не любила меня, она мной пользовалась. Я относился к ней как в моей создательнице, испытывая смесь уважения, любви, доверия. У нас с Марией был дикий животный секс, похоть и вожделение, обычно все заканчивалось тем, что я бросал ее и бежал на охоту или убивал новорожденных десятками. Секс с Марией был разрушительным. Джаспер вздохнул: — Элла, ты должна понимать, что у меня были женщины, любовницы и в человеческой жизни, и затем, когда я стал вампиром. У меня был секс. Я не девственник. Я не мальчик. Но у меня никогда не было напарницы. Наши отношения… они такие же неизведанные, новые для меня как и для тебя. Черт! Черт! Черт! Я еле сдерживалась от ревности. Я разумом понимала, что такой восхитительный любовник как Джаспер должен был иметь много разных женщин, но пока они все безымянные, то будто и не существуют. Я его не ревновала к возможной невесте из человеческой жизни. Если она и существовала в его человеческой жизни, то давно умерла. А вот вампирши, его бывшие любовницы, могут появиться и сейчас. Блядь! Оказывается, я такая собственница! Джаспер обнял меня покрепче: — Мария обещала, что когда я подготовлю себе замену, то могу покинуть ее, тогда я поверил ее словам, я хотел верить, и стал еще тщательнее выбирать людей для обращения, молодых крепких мужчин, стал жестче их тренировать, устраивать бои «старичков», тех кто был старше года, с новорожденными. Под моим командованием территория Марии увеличилась почти в три раза, стало больше пропитания, больше утех. Мы купались в крови, убивая не из-за голода, а потому, что могли убивать. Почти все новообращенные вампиры носили мой яд, я был их создателем, тренером, командиром, отцом, лидером, и я же был их смертью. — Мы, вампиры, особенно сильны в свой первый год после обращения, пока в нашем теле остается наша собственная кровь, но в этот же период новорожденные не уравновешены, они ориентируются только на степень своей жажды крови. Тренировать таких вампиров сложнее, чем дрессировать бешеных волков. Нужен абсолютный контроль и исключительная сила. За каждый промах, за каждую ошибку мне приходилось наказывать их оторванными конечностями или укусом. — Мария любила брать количеством, армия из тысяч новообращенных вампиров победит любую человеческую армию, но если нам будут противостоять охранники Вольтури или сильный ковен с одаренными вампирами, тогда тысячи новорожденных просто перебьют друг друга. Я устраивал такие баталии, внушая эмоции страха и ужаса, противники даже не начинали бой против нас, они бежали в панике. Каждую неделю мы вели небольшие сражения, и у вражеской стороны были новорожденные дикие вампиры. Каждый бой, который мы выигрывали, приближало нас к реальной войне за захват территории, и каждые три месяца казалось, что мы ведем новую войну. Я — опытный боец, но тогда я не пользовался своим даром эмпата в полную силу. Каждую неделю меня окружали десятки новорожденных вражеских армий. Все они знали, что я — ключевой игрок Марии, что я командир ее армии, так что задача новорожденных была единственной, они должны были устранить меня. Я убил почти всех, но я часто получал травмы и укусы. Это было тяжело и больно. С Питером пришло облегчение, он прикрывал мне спину, и часто вытаскивал из дерьма, получая свои видения. Но в любом случае, майор Уитлок был основной целью. Хуже всего были не боль, не шрамы, а чернота эмоций атакующих новорожденных, вечная жажда, ярость и ненависть. Но я выдержал, я победил, я не проиграл ни одного сражения. Джаспер посмотрел на меня, он наверное думал, что я испугаюсь. Но нет, я любила каждый его шрам, и его откровенность со мной только добавляла любви и гордости с моей стороны. — Я люблю тебя, Джаспер, — я смотрела в его черные глаза, — Я горжусь тобой. Ты — тот, кто выжил, тот, кто победил. Я рада, что ты выбрал меня как свою напарницу. Мой вампир поцеловал мою руку, медленно, нежно. — Я постепенно высматривал среди новорожденных вампиров наиболее тренированных и дисциплинированных, искал вампиров с талантом. — Во время схватки с мексиканскими оборотнями, один вампир обратил на себя мое внимание тем, что не бежал в открытый бой, он обошел оборотней и оказался у них в тылу, убивая более слабых и мелких животных. Сначала я подумал, что этот солдат хочет уклониться от борьбы с настоящими оборотнями, но затем я увидел, что как только падает один из оборотней, которых уничтожал этот солдат, второй, более крупный оборотень, перестает бороться и ложиться с мертвым телом, я подключился к их эмоциям, и понял, что оборотни так оплакивали смерть своей пары, их отношения были такими же сильными как и у напарников среди вампиров. Это было удивительно! Я спросила, остался ли жив этот умный солдат, Джаспер усмехнулся: — Жив-здоров и по сей день, только не говори ему, про «умного» солдата, возгордится, ублюдок. — Я его знаю? — Ну, конечно! Это Питер! Этот умник дольше всех продержался в армии Марии, он самостоятельно выжил первые два года, выигрывая бои против новообращенных, я заметил его во время боя с оборотнями и приблизил в себе. Кроме интересной тактики, которую применял Питер в сражениях, он всегда знал, когда и куда не нужно соваться и где и когда нужно оказаться, просто знал эти вещи. — Мне нравилось его общество. Он много болтал, иногда я вырывал ему язык и держал при себе неделю-другую, но даже раздражение от его болтовни было несравнимо с его эмоциями, он уважал меня, не боялся как остальные, а именно уважал, имело место и братская любовь, и дружба. Такие чувства, которых я не получал ни от кого, ни даже от Марии. Общение с Питером положило начало конца моих отношений с вампиршей, я надеялся, что от нее получу толику любви, честности, уважения, но нет, Мария хотела меня как любовника, она использовала меня как командира своей армии и стала бояться меня. — Я готовил Питера себе на замену, все еще надеясь, что смогу уйти от Марии. Питер вместе со мной обращал людей, отбирал выживших новорожденных, тренировал их, неугодных и слабых убивал, вел свою команду в бой, все было настроено как по нотам, пока не привели очередную группу людей. Часть из них мы должны были обратить, оставшихся выпить. Питер схватил одну из девушек, маленькую, худенькую, я подумал, что она ни на что не годится, вампира из нее не получится, а чтобы питаться — крови в ней мало, неужели Питер хочет оставить себе человеческую любовницу? Но Питер подошел с ней ко мне, попросив помощи, он боялся не сдержаться. Когда это мы, вампиры армии Марии, боялись не сдержаться? Можно выпить столько людей, сколько хочешь, можно убить столько, сколько сможешь. Питер не врал, он действительно боялся за эту девушку. Наверное я даже позавидовал и одновременно обрадовался, что Питер может испытать новые эмоции, беспокойство за другого человека, надежду, привязанность. — Я первый укусил эту девушку и оставил свой яд, затем Питер добавил укусы и контролировал обращение. Эта девушка, Шарлотта, была очень близка с Питером, я предупреждал их, что в армии Марии любовные пары не смогут выжить, они должны были скрывать свои отношения. Шарлотта была неплохим бойцом, но так как она была напарницей Питера, я понял это позже, то Питер стал уязвимым, он должен был следить за ее безопасностью во время боя. Мария приказала мне убить новорожденных, которым исполнился один год, всех без исключений, в их число входила Шарлотта. — Я помню ту ночь, Питера разрывала тоска и безнадежность, он знал, что я никого не прощаю, я в первую очередь солдат и выполняю приказы. Он даже не просил за свою подругу. Я чувствовал, что убив Шарлотту, я потеряю и Питера, тогда я не мог назвать его близким другом, скорее товарищем. Когда мы с Питером свернули шеи почти сотне новорожденных, я дал ему свои спички и отправил с Шарлоттой сжигать обезглавленные тела, демонстративно направляясь в палатку к Марии, я надеялся, что Питер достаточно умен и что он просто сбежит со своей напарницей. Я растягивал удовольствие Марии до утра, давая достаточно времени Питеру, он меня правильно понял, поджег разорванные части вампиров и сбежал со своей подругой, я чувствовал его благодарность, мне кажется он большую часть ночи ждал меня, но я не мог пока уйти. — Каждый месяц я убивал или обращал по крайней мере пятьдесят человек, я сам тренировал их, учил убивать и через год уничтожал. Каждый месяц все повторялось. Я научился пользоваться своим даром, теперь, когда постоянно обращались в вампира по пять-десять человек, я не умирал от их боли и жажды, я стал блокировать чужие эмоции, затем научился воспроизводить все то, что я почувствовал, поэтому новообращенные вампиры не кидались на меня, они уже просыпались с внутренним страхом передо мной. Я слышал, что меня называли Богом, Дьяволом, Ангелом. Моя гордость взлетала до небес. — Прошли несколько лет и ничего не менялось. Мне стало скучно возиться с новорожденными, я мог один справиться с армией противников. Сестры Марии, вампирши Люси и Нетти, каждая пыталась перетянуть меня на свою сторону, чтобы я создал им армии, превосходящие по силе армию Марии. Я оторвал головы этим сучкам и принес их моей создательнице, чтобы она сама решила судьбу своих сестер. Мария приказала сжечь их. Она завоевала огромную территорию южнее Техаса, почти всю Мексику и дальше на юг, до Центральной Америки. — Я собирался оставить ее, только не знал в какую сторону света отправиться, в одну из таких ночей за мной пришли Питер и Шарлотта, они уговорили меня уйти с ними на север. Мы шли через Техас и Питер заставил меня сделать остановку в Хьюстоне, большой город хорош для вампирской охоты. Мы жили около города несколько месяцев, пока не наткнулись на полузаброшенные деревни, Питер, зная мою фамилию и год рождения, нашел поместье моих родителей. — Я плохо помню свою человеческую жизнь, но некоторые моменты врезались в мою память, как например отец и мать, когда пошли разговоры о возможной войне, собрали особо ценные вещи — некоторые драгоценности, шкуры животных, хлопковую ткань, серебряную и золотую утварь, книги — и оставили их в особом погребе, которые вырыли чернокожие рабы для хранения вина и виски. Погреб был обит деревом и находился отдельно от дома, в саду под деревьями. Отец оставил только одну бочку с вином, и заполнил все пространство нашими вещами, заколотил дверь и сверху накидал камней. Так вот, тогда мы не стали искать этот погреб, старые вещи нам были не нужны, но Питер настоял на том, чтобы я оформил бумаги на свое поместье. Не сразу, но получилось выкупить не только мои земли, но и соседские территории. Джаспер замолчал. «Ты меня укради у беспечной весны Я с тобою бежать рада… Я тебя так ждала, и судьба привела Никого мне больше не надо» * Я спросила: — Этот дом наполнен твоими вещами? — То, что удалось спасти. В основном это кухонная посуда, некоторые книги, у отца была большая библиотека, часть вещей сгрызли крысы, часть испортилась от сырости. — Удивительно! Я будто путешествую по времени! — Я рад, что вам нравится, мэм, — улыбнулся Джаспер. Я слегка прижалась к его губам, и он сразу же засунул руки мне в волосы и прижал меня к себе крепче. Я застонала, когда наши губы открылись в унисон, и наши языки танцевали вместе. Я никогда не устану целовать Джаспера. Он отстранился от меня и прижался лбом к моему, его дыхание участилось. Он прошептал: — Ты заставляешь меня чувствовать себя человеком, каждый раз, когда ты прикасаешься ко мне, ты пробуждаешь часть меня, которая, как я долго думал, умерла. — Я люблю тебя, Джаспер. «Сладкой ягоды вкус на губах Чувство пряной рекой разливалось. О тебе я читала в стихах Я искал и душа отзывалась» * Джаспер оставил меня в гостиной и направился на кухню, комментируя, что он видел как однажды в школьной столовой я просила стейк с кровью. И что он решил поработать на кухне для меня, приготовление пищи стало новым опытом. И добавил: — Darling, я не уверен понравится ли тебе как я приготовил мясо. Поэтому второй кусок мне приготовил Бастьен, шеф из французского ресторана. — Где ты его нашел? — В Ванкувере — пожал плечами Джаспер. Ну да. Что может быть проще, сгонять в Ванкувер за шеф-поваром. — Мясо ты сам покупал? Кажется, я оскорбила вампира. — Эту лань я сам поймал в Канаде. Конечно. Мясо дикой канадской лани вкуснее фермерской коровы. И поймать ее проще простого. Джаспер уловил мои саркастические настроения. — Мне действительно легче поймать лань в канадских лесах, чем делать покупки в супермаркете. Я поняла, что зря смеялась, Джаспер иногда выглядел таким милым, я его от души поблагодарила. Мы накрыли стол на двоих. Стейк французского повара был стандартным. Такое мясо можно попробовать и в Америке и в России. Немного соли, черного перца и душистых трав, средняя прожарка. Вкусно. Но обычно. То, что приготовил Джаспер можно назвать натуральной диетической едой. Он не использовал ни приправы, ни специи. Хорошая вырезка мяса с кровью, приготовленная на медленном открытом огне. Вкусно, очень вкусно. Мясо и ничего лишнего. Я похвалила Джаспера. — Мэм, всегда к вашим услугам, — поклонился мой вампир. «Я тебя так ждала, и судьба привела Никого мне больше не надо» * Джаспер предложил мне вино из его техасских запасов. Темно-красное и терпкое, как он сам. Мой напарник держал бокал вина и немного пригубил. — Наш яд растворяет любую пищу, — объяснил свое поведение Джаспер, — человеческая еда для вампира не является вредной. Она просто… не вкусная… как бумажный пепел. — А вино твоего отца? Тоже как пепел? — Я не чувствую его вкуса, но когда пью, наслаждаюсь твоими эмоциями. Тебе нравится это вино, хотя оно довольно крепкое, — подмигнул вампир. — А если добавить немного крови? В бокал… с вином?.. — последние слова я пискнула. — Не предлагай мне дважды, — прошипел Джаспер. Его глаза моментально потемнели и ноздри стали раздуваться как у дикого хищника. Сейчас он стал похож на настоящего вампира. По моей спине пробежал холодок. Черт, мне надо заткнуться, но вино и дурная голова развязали мой язык. — Хочешь, я накапаю своей крови? Джаспер зарычал: — Элла, не испытывай меня. Да, Элла. Закрой рот и дожуй кусок мяса. Но кто ж заткнет полупьяную девушку-подростка. Я готова набить морду любому завучу любой школы, а не только уколоть палец до крови перед вампиром. И решила сделать это брошью, которая держала пелерину. Одновременно произошло две вещи. Пелерина упала, обнажая мои плечи и грудь почти до сосков. Черт! Действительно, очень глубокое декольте. Джаспер остановил взгляд на моей вздымающейся груди. И вторая вещь — я уколола палец булавкой от броши, выдавливая в мой бокал с недопитым вином семь капель. Почему семь? Я не знаю. Три капли… мне показалось мало. А больше семи я не могла выдавить, кровь уже не капала. Моя рана стала быстро затягиваться. Джаспер завороженно смотрел на меня с угольно-черными глазами и кажется, он был в шоке. Я протянула ему бокал с моим вином и с моей кровью. — Ты и правда предлагаешь мне этот эликсир? — у моего напарника тряслась рука. — Я никогда не проводил этот ритуал. О чем он? Поверил, что я ведьма, кажется так меня назвали оборотни. Что за ритуал? Джаспер взял свой бокал, он тоже не допил напиток, затем провел ногтем по левому запястью и выдавил семь капель яда в вино и протянул мне. — Я слышал легенду, что истинные напарники обмениваются своим ядом, разбавленным кровью. Чтобы чувствовать друг друга на расстоянии. Чтобы знать мысли друг друга. Ты пока не являешься вампиром и вместо яда предложила мне кровь. С семью каплями своей крови ты предложила свои пять чувств, разум и душу. Я готов разделить с тобой свои чувства, свой разум и свою душу. Я добавляю в свое недопитое вино семь капель моего яда. Мы молча обменялись бокалами. Яд в вине немного пощипывал мои губы. Я их старательно облизывала. Джаспер смаковал вино с моей кровью, его лицо выражало абсолютное блаженство. Мои мысли были наполнены изображениями Джаспера, как он ухмылялся, как он злился, я любила его ярко-красные глаза, но больше — огненно-черные, возбужденные. Мои кончики пальцев коснулись моих губ, когда я вспомнила его каменные губы, я прикрыла глаза, вспоминая его шрамы. Я догадывалась, что он воевал, что его жизнь была трудной, но я не могла предположить, насколько ему было тяжело. На войне трудно выжить любому, а Джасперу приходилось чувствовать чужие эмоции и жить с ними. Я не представляла, насколько трудно являться эмпатом среди вечного хаоса, среди убийств, среди войны. Я обожала моего напарника за его откровенность, за его честность. Да, я ревновала его к вампирше Марии, но сейчас Джаспер со мной, а не с ней. Я посмотрела на Джаспера, он еще не допил вино с моей кровью, вампир наблюдал за мной. Я облизала губы и хотела поцеловать его. Я хотела почувствовать его холодной твердое тело. Хотела почувствовать его губы, его руки на моем теле. Я хотела услышать его хриплый голос, когда он шепчет мое имя. — Darlin´? Да, именно этот южный акцент. Кажется, я мокрая. Джаспер усмехнулся. Ну конечно, он почувствовал мое вожделение. — Darlin´, ты как будто витаешь далеко в своих мечтах, — прошептал белокурый вампир. Прядь его волос упала на лицо, это выглядело так сексуально. Я провела пальцами по его волосам. — Что у тебя на уме? — пробормотал он. Наши бокалы были пусты и Джаспер оказался около меня, его палец приподнял мой подбородок, и мы посмотрели друг другу в глаза. Этот интенсивный взгляд был ошеломляющим, и я чувствовала, что тону в его багровых, почти черных глазах. Джаспер был сексуален и красив, греховно красив, как темный ангел. Его шрамы делали его настоящим. Он был моим Джаспером. Мое дыхание стало тяжелым, и я наклонилась к нему ближе. — Я думала… о тебе… — призналась я шепотом. Я продолжала пристально смотреть на него, когда он медленно приблизился ко мне, его взгляд потемнел от багрового до угольно-черного. Я видела, как его взгляд упал на мои губы, его рука нежно обхватила мою шею. — Darlin´, моя, только моя, — хрипло пробормотал Джаспер. Я задохнулась, и мой живот сжался, скрутился в тугой узел, как только наши губы коснулись. Я тихо застонала в его рот, когда мои руки схватили его волосы. Его руки бегали по моей спине, прежде чем сжать мои бедра, пока мы продолжали целоваться. Мое сердце бешено колотилось, мои конечности ослабели, все мое существо было сосредоточено в нашем поцелуе. — Ты моя жизнь, ты моя вечность, — Джаспер провел пальцем по моей челюсти, и я закрыла глаза. «Никому никогда я тебя не отдам Сердце твое — мой любимый талисман» * Джаспер положил что-то в мою руку. Я почувствовала волнение, и даже не знаю, было ли это чувство мое или его проецировал мой вампир-эмпат. Я открыла глаза. В моей руке лежала красная бархатная коробочка, которую я боялась открыть. Черт! Нет! Я не готова выходить замуж! Я еще не закончила школу, что я скажу маме, проучилась несколько месяцев и залетела? Что я скажу в школе? Сначала перешла на домашнее обучение, потом побежала замуж, все начнут шептаться, что я беременная. Я хочу быть с Джаспером, он мой, только мой. Но я не могу выйти замуж вот прямо сейчас. Если я предложу отложить свадьбу, то он обидится. Черт! Что делать? Не открывать эту коробочку? Убежать? Хлопнуться в обморок? У меня тряслись руки, а сердце просто пыталось вырваться из груди, мои ладони покрылись холодным потом, я дышала как загнанная лошадь. И все мои эмоции чувствовал Джаспер. Я боялась поднять глаза, чтобы увидеть его реакцию. Я нервничала, я была в состоянии стресса. И была готова сбежать. — Darlin´, ты в порядке? — прошептал Джаспер. — Нет! — я нервно пропищала. Джаспер положил свою руку поверх моей, и сжал ее вместе с коробочкой. — Просто открой и посмотри, — глаза вампира сияли чернотой. — Я боюсь, — вырвался мой шепот. — Элла, чего ты боишься? — Джаспер возвышался надо мной. — Ты… ты думаешь, что это предложение брака? — догадался вампир. — Я… я… не знаю, — мои тихий голос был еле слышен, — прости. Черт, я чувствовала, что Джаспер воспринимает мою запинку как отказ. Я не хочу ему отказывать, я только хочу отложить. — Иисус! Женщина! О чем ты думаешь? Почему твои эмоции состоят из стресса и паники? — взревел Джаспер. Я вздрогнула от его голоса и вскочила со стула. Мой напарник действительно разозлился. — Ты испугалась того, что я могу предложить тебе замужество? Ты испугалась выйти за меня замуж и не знаешь как отказать? Поэтому ты вся трясешься от страха? Поэтому ты не хочешь посмотреть мой подарок? — Джаспер, я не говорила, что не хочу за тебя замуж, я люблю тебя и хочу всегда быть с тобой… просто… я… только… — Что, Элла? Святой Иисус! Ты готова трахаться со мной, ты не боишься обнажаться при мне, ты приехала одна в дом к мужчине-вампиру, и ты боишься замужества? Черт! Повзрослей уже! Если ты готова переспать с мужчиной, надо уметь брать часть ответственности и на себя. На меня накатила грусть и злость, отчаяние и тоска, это были эмоции Джаспера, я его сильно обидела. Я расплакалась, ведь я совсем не хотела огорчать моего напарника. — Прости меня, мне очень жаль. Я не боюсь замужества с тобой, я боюсь реакции моей матери, одноклассников, соседей… все будут считать, что я забеременела и поэтому так срочно выхожу замуж. — Darlin´, а тебя действительно так волнует мнение твоих одноклассников? Ты перешла на домашнее обучение, ты не появляешься в школе, про тебя наверно и забыли, — Джаспер хмыкнул, — человеческая память… она… как решето. Он вздохнул и добавил: — Мнение матери ты не знаешь, не суди пока не спросишь. Я притянула Джаспера за мундир и разрыдалась в голос. Я устала от своих эмоциональных качелей. Я плакала, что вела себя так глупо, что поставила мнение каких-то чужих подростков выше чувств моего напарника, я чувствовала себя виноватой перед Джаспером. Черт! Я испортила красивый момент! — Прости, — я прохрипела. Мой Джаспер молчал, он обнимал меня, но я не видела его глаз. — Джаспер, посмотри на меня. Не закрывайся от меня, пожалуйста. — Элла, ты окунула меня в свой страх и панику, сейчас ты убиваешь меня своим чувством вины. Просто прекрати все. Остановись. «Никому никогда я тебя не отдам Сердце твое — мой любимый талисман. Никому никогда я тебя не отдам Пришлось мне впору кольцо с узором» * Мы молча стояли, я вцепилась в Джаспера всеми своими человеческими силами. Уверена, что если бы вампир хотел уйти, он сделал бы это без особых проблем. Я боялась потерять его. Я чувствовала себя очень виноватой перед ним. Я молчала и хотела, чтобы он почувствовал мою любовь, мое доверие, привязанность. Джаспер стал осторожно водить руками по моей спине и прошептал: — Открой и посмотри. Медленно, осторожно я стала открывать коробку. И не сдержала вздоха восхищения. Внутри лежало кольцо из красного золота с узором знака вечности. Само кольцо и знак лемнискаты украшали несколько рядов крошечных бриллиантов. Кольцо было изумительным. — Так это… это… не предложение о браке? — я подавилась своими словами. Джаспер немного грустно усмехнулся: — Человеческий брак для вампиров не имеет никакого значения. Люди женятся ради денег, положения в обществе, иногда ради детей, это не самый плохой вариант. Очень редкие пары живут вместе потому что любят друг друга. Вы, люди, опошлили идею бракосочетания. Для вас выйти замуж как сходить в магазин, жениться как купить машину, даже покупая вещи, вы подходите к выбору более ответственно, чем к выбору жениха или невесты. Джаспер вздохнул: — Нет, Элла, я не предлагаю тебе человеческий брак. Я предлагаю тебе вечную любовь. — Кольцо вечности? — я ахнула, — Джаспер, мой напарник, мой мужчина, конечно да! Это самое прекрасное, что я когда-либо видела в своей жизни. Вечная любовь с тобой. Да, я хочу провести вечность с тобой. — Элла, с этого момента ты и только ты — моя родственная душа, моя любимая, моя напарница, моя подруга. Я не могу существовать без тебя. Вероятность того, что я никогда не увижу тебя, испугало и потрясло меня так, как я раньше никогда не испытывал. Я, майор Джаспер Уитлок, потрачу остаток вечности оберегая тебя. Ничто и никто никогда не разлучит нас. Мы как одно целое. Нет ни начала, ни конца в глубине наших чувств, в соединении наших душ. Я твой навсегда, Элла. Ты навсегда моя. Навечно и навсегда. — Джаспер, ты мой напарник, моя родственная душа, мы с тобой едины и наша любовь будет длиться вечно. Я хочу провести остаток своей жизни с тобой. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты чувствовал себя таким же любимым как и я. Люблю твою улыбку, люблю твои объятия, твои поцелуи, люблю твои глаза, когда они красные и обожаю их, когда они черные от желания. Люблю твои шрамы, твои руки, такие сильные и нежные. Ты- мой мужчина. И я — твоя. Навечно и навсегда. «Я тебя так ждала, и судьба привела Никого мне больше не надо… Никому никогда я тебя не отдам Сердце твое — мой любимый талисман. Никому никогда я тебя не отдам Пришлось мне впору кольцо с узором» * Я не могла остановить свои слезы, они катились по моим щекам. Джаспер поднес руку к моему лицу и осторожно их вытер, в таком простом движении было столько любви и нежности. — Почему ты плачешь? — мой вампир был смущен. — Джаспер, разве ты не чувствуешь мои эмоции? Это не слезы страха или грусти, это слезы счастья. Мы смотрели друг другу в глаза, в тот момент, когда наши глаза соединились, это было похоже на искру. Я не могла больше сдерживаться и вцепилась в его губы. Джаспер немедленно отреагировал, его руки прижимали меня к его телу и даже через кучу юбок я почувствовала его быстро растущую эрекцию. Рычание Джаспера возбудило меня еще сильнее. Мне пришлось прервать поцелуй, я просто задыхалась, и Джаспер воспользовался моей передышкой, чтобы лизать мою шею и плечи, и невероятно жарко и сексуально шептать: — Я боюсь потерять тебя, ты моя погибель, мое счастье, моя любовь, я собираюсь провести с тобой вечность, я люблю тебя. ----------------------------- * Согдиана & Абдулкарим «Кольцо» ** «Дубовая Аллея» Oak Alley Plantation находится в новом Орлеане, сейчас этот колониальный дом открыт для посещения, туристы могут переночевать в соседних домиках, аналогичных деревянным жилищам рабов. Кстати, этот особняк показывают в фильме «Интервью с вампиром»