Это было грустное утро...

Это лето можно охарактеризовать одной фразой: «Из крайности в крайность». Вчера ты умирал от жары, был готов обливаться ледяной водой и восхвалять создателя кондиционера, а сегодня уже кутаешься в плед, пьешь горячий чай и лезешь в шкаф за теплыми носками, которые тебе связала любимая бабушка. У меня именно так. Утром я проснулась с тяжелым сердцем. В животе неприятно покалывало от воспоминаний, голова еще плохо соображала. Мне снилось, будто я сижу в обнимку с одним старым знакомым. Мы болтали, шутили и смеялись. И он был таким же, каким я его запомнила на момент нашей последней встречи: худощавым, небритым, с копной черных волос и очень теплыми руками. Рядом с ним очень спокойно и уютно. Почему же я расстроилась? Потому что в реальной жизни такого больше не будет. Никогда. После завтрака я уселась на любимый подоконник с кофе и дневником. Люблю тут сидеть. Особенно утром. Вечером же под окнами часто собирается молодежь. Они шумят, громко смеются и слушают ужасную музыку с басами и матами, тем самым нарушая вечернюю идиллию. А утром город только просыпается. Но сегодня такие посиделки не особо меня радовали. Это было грустное утро. Очень мало людей в этой вселенной, которым я доверяю как себе. Очень мало. По пальцам одной руки можно пересчитать. Обычно я долго присматриваюсь к человеку, не спешу делиться с ним своими воспоминаниями и своими секретами. Но с этим человеком что-то пошло не так. Он веселый, жизнерадостный и очень искренний. У него милая улыбка, мягкий голос и необычное имя. Оно переводится как «лучезарный» и очень ему подходит. Еще он умеет рассказывать. Так рассказывать, что я слушала с открытым ртом и горящими глазами. А еще умеет петь. Поет от души, очень красиво. Хочется слушать и слушать. Вот просто идти рядом и слушать, глядя перед собой. Вчера я случайно увидела его фотографию. Увидела и вспомнила все, что было тогда. Конечно, общаться мы начали не сразу, кажется, только на третий день после нашего знакомства. А, нет. На второй. Первое впечатление о нем: мальчик-хохотун, балабол и трындюк, как бы его заткнуть. И смех у него очень странный. Так мне казалось сначала, по крайней мере. Потом образовалась небольшая компания: я, он и еще две девушки. Мы гуляли вчетвером, болтали, сидели по вечерам на лавочке, узнавали друг друга лучше. Так продолжалось примерно неделю. Я поняла, что он хороший человек, без закидонов и тараканов. Простой, понятный и прямолинейный. Но другом он мне пока не был. До того самого вечера, когда это случилось. В тот день мне из дома прилетела не очень хорошая новость. Ничего смертельного, но мне показалось, что мой мир перевернулся с ног на голову. Многие замечали мое состояние, кто-то даже пытался выяснить причину и подбодрить, но я упорно отмалчивалась. Это были не те люди, которым я могла рассказать. К тому же, они не поняли бы, ведь это такая ерунда (на самом деле так и было), не стоило лить слезы из-за этого, сейчас я это понимаю. Но слезы были. И именно он это заметил. Я не сразу ему рассказала. Но он не смеялся, не осуждал. Мы болтали всю ночь. До самого утра. Он грел мне руки, говорил о всяком разном и просто был рядом. После этого мы общались полгода по интернету и по телефону иногда. Я могла проснуться среди ночи от его сообщения, ответить на очередную глупость. Бывало, что мы переписывались до утра. На самые разные темы, о реальном и вымышленном, о чем угодно. И мне всегда было с ним интересно. Сейчас, сидя на подоконнике, я вспоминаю его. И мне больно. Больно, потому что так больше не будет. Ту фотографию я видела мельком, но успела понять, что внешне он остался таким же. Черт, да он в той же рубашке, в которой был тогда! Мне кажется, что внутренне он тоже не изменился. В отличие от меня. Я же стала немного другой. Некоторые мои железобетонные принципы разрушились, просто разбились в пух и прах! И это его заслуга. Нет, это не плохо. Это замечательно. В ту ночь мой мир дважды перевернулся с ног на голову. Первый раз после «ужасной» новости из дома, второй – когда я поняла, что мне нужен этот человек. Не буду говорить, почему его теперь нет в моей жизни. Но он пришел тогда, когда был очень нужен мне. Вот только ушел не во время. И навсегда.