Письма

— Ты всегда говорил, что не любишь всю эту глупую романтику. Хотя сам пишешь романтичные стихи и письма куда-то… Кому-то. — Я не говорил, что не люблю закаты. А писать письма — обычная привычка. — Привычка? Но ведь ты пишешь кому-то. Разве это «привычка»? — А кто сказал, что я отправляю эти письма кому-то определённому? Я отправляю их в никуда. Может, кто-нибудь когда-нибудь найдёт их и прочтёт. А может, их просто где-нибудь сожгут.— Тогда это уже хобби. Тебе скучно и ты пишешь письма. Так? — Именно. Наступило молчание. Кажется, им не о чем говорить. Все вопросы исчерпаны, темы устарели и наскучили. Наверное, такое нельзя предотвратить. Но тишина — это золото. Иногда нужно лишь просто помолчать и подумать. Позволить тишине поглотить себя, позволить усыпить. Даже тогда, когда воздух словно щелкает от напряжения. Между этими двумя нет никакого напряжения, они оба просто сидят на скамейке, любуются огненным закатом и молчат. Им хорошо друг с другом: тишина их не угнетает. Наверное, это очень близкая связь, раз всё так просто. И если предположить, что между ними что-то есть — мы не ошибёмся. Их связывают общие интересы, вкусы. Пусть их и не так много, больше всего различий… Но эти небольшие сходства объединили их, а это уже чудо. Солнце пылало огнём, окрашивало облака алым и медленно исчезало где-то за домами, за горизонтом. В воздухе витал запах вишни — в этом году их расцвело особенно много. Редкие прохожие не шумели, шли тихо, и так же, как и эти двое молодых людей — наслаждались тишиной и спокойствием. В столице, в городе, где всегда всё живёт — очень сложно найти такое местечко, где ещё бы осталась тишина. В наше время она редкая, чаще всего прячется где-нибудь в местах, где ещё не ступала нога человека. Таких мест мало, но они есть. Ветер нежно перебирал рыжие волосы девушки, мягко оглаживал личико и снова убегал куда-то в сторону. Разноцветные глаза парня были ясные и выразительные, напоминали о лете. Казалось, что такие глаза не могут быть у злого человека. В противовес Лизандру, у Ники были темно-зеленые глаза. Их можно сравнить с осенней травой. Они переливались, играли разными оттенками зеленого. Её имя идеально подходит к внешности. — Скажи, почему ты не пишешь письма кому-то определённому? — девушка взглянула на друга, которому, как казалось, было совершенно плевать на окружающую вокруг природу. Но ведь это не так. — Нет такого человека, которому бы я захотел написать письмо. Все люди скучные, с ними не о чем поговорить, — Лизандр покачал головой, но так и не обернулся. — Все скучные? Ясно… — было неприятно слышать такое, это было понятно. Было немного обидно и как-то стало тяжело в груди. – Кажется, пора идти домой. Уже холодает, а мне нужно поскорее вернуться домой. Ли будет волноваться. Встав, Ника осторожно поправила волосы, неловко кивнула и быстро зашагала в сторону выхода из парка. Но далеко уйти она не смогла — её остановили и дали лёгкий подзатыльник. — Давай я хоть провожу тебя, тебе же ещё шагать до электрички. И, наверное, деньги ты не взяла на такси, да? — хмурый Лиз выглядел немного пугающим, не хотелось видеть бы его злым. Наверное, это что-то страшное. Но все же, такая забота была приятна. Улыбнувшись, зеленоглазая кивнула и опустила голову. Ей было стыдно перед другом, но смутило её совсем не это. Тёплая ладонь парня слишком крепко сжала её ладошку. — Вот и всё. Осталось только подождать несколько минут электричку. Я надеюсь, она не задержится, — Ника нахмурилась и с выражением крайней озадаченности уставилась на какую-то муху. — Тебе не придётся долго ждать, — Лизандр усмехнулся и кивком показал на приближающуюся электричку, — Надеюсь, ты доберёшься без приключений. Ведь мне не нужно тебя провожать ещё и до самого дома? Сказано в шутку, девушка это отлично понимала. Только почему-то хотелось, чтобы он поехал с ней и проводил до самой двери. Только это было бы слишком эгоистично, ведь ехать до её дома долго. Поэтому, подавив странное желание, зеленоглазая натянула улыбку и вздохнула: — Мы уже не сможем увидеться. Может, только через месяц. Или два… Ведь я, Ли и ещё несколько человек отправляемся в Англию. Практика английского языка же. — Ничего страшного, — пожав плечами, парень посмотрел куда-то поверх её, — Это не так страшно. О, приехала. Скорее, она надолго не останавливается! Лизандр напоследок поправил подруге кофту, затем немного грубо пихнул к электричке, развернулся и ушёл в сторону города. Просто ушёл. Ни «пока», ни «увидимся». Ни-че-го. Конечно же, он спешил, его ещё кот дома ждёт, но… Почему-то стало обидно. Почему же? Что за глупости происходят с ней? Уныло усмехнувшись, Ника развернулась и зашла в электропоезд. Пройдя в совсем пустой вагон, зеленоглазая села возле входа и уставилась в окно. Ну вот, теперь почему-то слишком паршиво на душе. Электричка тронулась, пейзажи за окнами исчезали: вначале медленно, затем все быстрее и быстрее. Последние лучи солнца приятно грели оголённые плечи, в вагоне было уютно, тихо. И грустно.Чтобы занять себя чем-нибудь и отогнать уныние, девушка полезла в карман джинс за телефоном — как раз нужно обговорить кое-что с Алекси, ведь он тоже, кажется, хочет поехать вместе с ними. Но вместо привычного Honorа, подушечки пальцев нащупали что-то бумажное. Вытащив это, Ника недоуменно поморгала. Маленькое, аккуратно сложенное. Все ещё ничего не понимая, рыжеволосая осторожно развернула листик. Такое ощущение, будто он был тоньше обычного листа бумаги в три раза. Казалось, что если дунуть на него — он рассыплется. — Что это? — на бумажке было что-то написано. Не так много, всего три столбца. Похоже на стих, а почерк такой красивый… Осознание произошедшего приходило медленно, а строки стиха были настолько чудесными, что было сложно поверить в то, что его написал обычный человек. В них были чувства, эмоции. Как давно она читала такие живые стихи? Давно, очень давно. Когда ещё была маленькой девочкой. — Ах! — глаза наполнились счастливыми слезами. Она узнала почерк. Почему такие глупые эмоции? Почему же сердце бьётся так бешено? А он говорил, что никому никогда не покажет свои стихи. Ведь нет того человека, который ему по-настоящему дорог. Так почему же она так счастлива? Почему она смеётся? Глупые чувства, но такие прекрасные.