Neon & Low Rider

Far away across the field (Далеко, чрез зелень поля) The tolling of the iron bell (Тихий звон колоколов…) Calls the faithful to their knees (Зов согнуть свои колени) To hear the softly spoken magic spells (И услышать шепот слов…) © Pink Floyd — Breathe Reprise

Ник иногда клял свою машину нехорошими словами. Крайслер не был предназначен для быстрой езды, не всегда входил в повороты, и при столкновении с мусорным баком, скорее всего, именно бак остался бы цел. Так что сейчас оставалось рулить и материться. — Джейн! Она скулила сквозь зубы, обхватив голову побледневшими руками. Он не замечал раньше, какими тощими были ее кисти, и какими скрюченными были ее пальцы. — Кивни, если слышишь. — Высади меня на заправке… — вдруг послышалось от нее. — Что? — Ник нахмурился. — Я заберу мотоцикл, — дрожащим голосом ответила она. — Я поеду за тобой на нем. — Ты серьезно? — воскликнул Ник. — Да, серьезно! — откликнулась Джейн. — Ты можешь хоть раз просто выполнить то, что тебе сказано? — Да пожалуйста! — Ник резко повернул к заправке, задев бордюр, отчего все в машине подскочили почти до потолка. Колеса неприятно заскрипели, когда он затормозил, чуть не сбив ее чертов мотоцикл. Джейн вылезла из салона — практически, выскочила, будто машина горела. — Давай езжай, рыцарь, со своей принцессой, — буркнула она, хлопнув затем дверью. Если бы Джейн его не спасла практически дважды за один день, он бы снова назвал ее сукой, но, раз уж так случилось, раз уж он чувствовал перед ней вину, Ник промолчал, скрипя зубами, и поехал дальше. Оставшись наедине со спасенной девчонкой, он посмотрел на нее через зеркало заднего вида. Она смотрела на него. Одетая по-осеннему, в блузку без рукавов. Такую на улицу жалко выставить. Твою мать. — Порядок? — спросил он, кивнув ей. Девушка кивнула, вжавшись в угол — подальше от биты, лежащей в другом углу. Ник глянул на биту еще раз. Вспомнил то, как готов был драться тогда, в доме. И что он сделал за полицейским участком. Что ты сделал, Сойер? Скажи вслух. Сломал человеку ногу. Вернее, не человеку, а ублюдку, который дважды пытался его похитить, дал в сплетение при второй встрече, а потом ударил и его сестру, пусть Ник даже не очень хорошо ее знал. Ему не было жаль, и не должно было. Мимо Крайслера с ревом пронесся знакомый мотоцикл. Ник, стараясь нагнать его, подумал, что Джейн, должно быть, сумасшедшая. Что с ней что-то не так… И вспомнил, что все не так с ней было с самого удара по голове. Твою мать. Он выпустил ее из машины, и она, скорее всего, может разбиться или навредить себе как-то иначе. Он золотой медалист в соревнованиях самых крупных идиотов. На стоянке у мотеля он увидел, как Джейн, бросив мотоцикл, бежит не в сторону номеров, а в лес, скрываясь в шервудской чаще. Он припарковался, повернулся к девушке, дал ей пакет с едой, брошенный на пол под задним сидением. Ему нужно было, чтобы она оставалась здесь и чтобы не грохнулась в обморок от изнеможения или истощения — кто знает, кормили ли ее в участке. — Сейчас вернусь, — торопливо сказал, а потом указал рукой на нее и на сидение, на котором она сидела. — Ты остаешься здесь. И, даже не пожелав убедиться, поняла ли его девушка в этот раз, Ник уже одной ногой был снаружи, когда его плеча робко коснулись. — Что? — он обернулся резко, явно напугав девушку. Та отшатнулась, но через секунду приблизилась снова, в ее пальцах, блеснуло что-то мелкое — она протянула это ему. Ник взял, пристально разглядел, и узнал — ключ от наручников. Поднял взгляд — запястья девушки были свободны. — Как? — спросил он удивленно, нахмурившись. Та, вздохнув и суетливо оглядевшись, ткнула рукой в его бардачок. Ник подумал пару секунд и сообразил — она достала не из его бардачка. Она была одна в Додже несколько минут, пока выводили его. Не такая уж и беспомощная, оказывается, принцесса! — Спасибо! — выдохнул он и, кивнув, закрыл за собой дверь. В чащу Ник нырнул там, где виднелись свежие следы на снегу, но потом совсем потерял их. По пути успел расстегнуть наручники и бросил их где-то тут же. Далеко идти все равно не пришлось, всхлипы послышались скоро. Он нашел Джейн, сидящую под деревом на коленях, прямо в замерзшем снегу. — Эй. Она не шелохнулась. — Джейн, — Ник шагнул ближе. И замер, словно между ними стоял незримый барьер. Ник не знал, стоит ли ему подходить, как ему ее успокаивать, какая помощь ей нужна и как ее оказывать. Может, он сделал бы только хуже. Он весь день делал все хуже. — Джейн? — осторожнее спросил Ник. В сумраке тенистой чащи мелькнуло ее движение — она приложила руку к левому уху, плач ее зазвучал еще беспомощнее. Ник не смог удержаться, не выдержал. Подошел ближе, наклонился, коснулся ее плеча. — А! — она отскочила в другую сторону, упала боком в снег. На ее уже красном от слез и холода лице выделялись большие от страха заплаканные глаза. Впрочем, оглядев его, она выдохнула и, хоть выглядела по-прежнему убитой неведомым горем, с ужасом уже не смотрела. — Это ты… — сказала Джейн. — Помощь нужна? — спросил он, желая протянуть ей руку, но не зная, как лучше подступиться. — Что? — Помощь. Ты как? — он повысил тон. — Я потеряла его… Аппарат слуховой, — отозвалась она, снова пялясь в землю. — Слуховой аппарат? — Ник изумился. Джейн подняла на него взгляд, смотрела недолго. Ник озадаченно нахмурился, пытаясь разобрать выражение ее лица, как вдруг услышал несдержанный всхлип. Она снова расплакалась, прикрыв рукой рот. — Я его потеряла… Что отец скажет… Отец… — раздалось бормотание. Ник сумел приблизиться и решил помочь ей приподняться с земли, попытаться увести в машину или привести в себя здесь, дать ей свою куртку, например. Но Джейн оттолкнула его руку от себя и замычала, словно раненое животное. — Я терпеть вас не могу, Сойеры! — прошипела она, как ему показалось, совершенно осознанно. Поднявшись на ноги, Ник сжал руки в кулаки. Все это было уже слишком. Все его попытки быть полезным, попытки извиниться перед ней, не имели смысла. Она по-прежнему его терпеть не могла до такой степени, что готова была валяться в мокром ледяном сугробе, но не принимать его руки. — Тогда зачем рвешься нас спасать? — воскликнул он. — Обещала, что ради нас и пальцем не пошевелишь, а в итоге даже по роже за меня получила! Зачем, а? — Потому что вы ему нужны! — огрызнулась Джейн, уставив руки в землю. — Потому что любит он вас — всемогущую Веронику и своего умного сыночка! — Пиздеж! — Ник взорвался. Нагнувшись к ней, он зарычал. — Любит он ее! Тогда ты откуда тут взялась? Скажешь, он тебя непорочно зачал? Что у тебя нет матери, с которой он как минимум раз переспал? — Никого у меня нет! — она закричала, стукнув кулаком по мерзлой земле. — Захлопни рот! Среди деревьев повисла тишина. Лишь шум машин, мчащихся по лежащему рядом шоссе, был слышен неподалеку. Ник молча смотрел на Джейн, плачущую уже беззвучно, пока челюсти его снова скрипели от злости. Но кулаки его дрожали. — Объясни, — сказал он ровным тоном. — Что тут объяснять? — проскрипела она. — Ты его родной сын. Первый и единственный ребенок. А я приемная, я его кузина. Я — та, из-за которой он перестал гоняться за вами, из-за которой ты вырос без папаши. А мои родители — те, из-за которых он вырос психом. И вот она я — искупаю ебанную вину перед вами всеми! И, вздохнув, Джейн упала на спину, глядя в небо, на котором сгущались тучи. Ник, хмурясь, сел рядом. Правда не укладывалась в голове, он отказывался верить, но знал, что она не врет, что так оно и есть. — Так ты… приемная. Кузина, — выдохнул он. — Как это случилось? Как ты оказалась у него? — Какая разница? Ты не перестанешь ненавидеть и его, и меня, — Джейн положила мокрую руку на лоб, смахивая растрепанные пряди. — Откуда знаешь? — Ник хмыкнул. — До момента с тюрьмой я считал вас сумасшедшими. Минуту назад вы были для меня лицемерами. Я не знаю, что думать сейчас, но я не ненавижу тебя. Всю мою жизнь я не слышал об отце ничего, кроме рассказов матери. Еще вчера я не знал, что он жив, а теперь… Он искал нас? — И он нашел, — голос ее звучал хрипловато. — После этого твоя мать взяла тебя и сбежала в Канаду. Он полетел туда, бросил реабилитацию, бросил работу, но ему пришлось вернуться. Его отец умер, и осталась я — мелкая калека. Моя мама — его тетя, поругалась с его матерью давным-давно, и потому не стала ничего узнавать про него, и не взяла его к себе. Он, такое чудовище, приютил меня, несмотря на все обиды, и не покидал больше ни разу, помогал лечиться все эти годы. Благодаря ему, психу и убийце, я говорю и хожу. Речь Джейн была полна яда, он просачивался в Ника, парализовал его, заставил сидеть без движения и слушать, пока внутри разгорались ярость, стыд и обида. — Мы сбежали от него, — произнес он тихо. — Мать знала, что он жив, и не рассказала мне об этом… — А как же иначе? Любит тебя, сыночку… Любит его. Ник помнил, как она любила его давным-давно. Он никогда не забывал об этом, хотя и простил ее уже кучу лет назад, ведь понимал, какой несчастной женщиной была его мать. — Когда он приезжал к нам? — спросил он. — В девяносто пятом, что ли, — ответила Джейн. Ему было где-то пять. Тогда у них все только начало налаживаться, Вероника стала хорошей мамой, она долго старалась. Как оказалось теперь, она и впрямь любила его, а не просто играла роль хорошей матери. Она и впрямь сумела. В отличие от мужчины у школы, который смотрит на него, не отрывая глаз, и ловит каждое его слово, а потом дает денег на слаш. Но мама ему врала. Вернее, сказала много важной правды, но не открыла самого главного. Почему? — Что почему? — спросила Джейн. Ник понял, что сказал это вслух. — Почему он приехал к вам? — она поняла это по-своему. — Потому что у него никогда не было никого ближе вас. — У него есть ты, — Ник поднялся. — Куришь? — Нет. — Все равно, пошли отсюда, — сказал он. — Стой, — Джейн приподнялась. — Ты не веришь мне, Сойер? У него было сухо во рту. — Я уже не знаю, чему верить, — ответил он. — И что будешь делать? — тихо поинтересовалась она. — Курить и выть на луну. — Да Сойер, я же серьезно! — Джейн нахмурилась. Ник понимал ее любопытство. Она тоже запуталась, все это тоже сводило ее с ума. Он не соврал ей — он не знал, чему верить, на кого злиться и где искать честных ответов. Но Ник должен был все узнать, и теперь у него появилась причина искать не только мать, но и отца. — Найду их, посажу на один диван и спрошу, — ответил он, поджимая пересохшие губы. И протянул ей руку. В этот раз Джейн приняла ее, поднялась с его помощью. Шагая вон из чащи бок о бок с ней, Ник все никак не мог успокоиться, думая о ее словах. Для нее ведь все выглядело иначе. У нее, как и у него, было лишь одна картинка. — Эй, — окликнул он. Она взглянула на него, расслышав. — Ты не права с маменькиным сынком, — сказал ей спокойно. — Тогда почему это так тебя задевает? — фыркнула Джейн. Потому что она была права — но не так, как она думала. Вероника Сойер оказалась не идеальной кое в чем. — Я действительно люблю свою мать. Но она не всегда любила меня. Зажигалка была при нем, но сигареты он оставил в машине. Блять. — Вот как? — отозвалась Джейн. Но больше ничего не спросила. Ник взглянул на нее — она лишь дернула уголком рта, но больше ничего. — Я был нежеланным ребенком, но уже поздно было… что-то делать. Она, хоть и боялась, поддалась на уговоры родителей, и оставила меня. Говорила, что часто видела во мне его, а ей тогда еще снились кошмары. В общем, с полугода и до трех я жил у бабушки с дедушкой, а потом она пришла в норму и все-таки забрала меня, и мы стали жить нормально. Но я кое-что помню. Много чего, на самом деле. Вдвоем они вышли из чащи, направились к его машине. — Она тебя била? — спросила Джейн, едва нахмурившись. — Нет. Дрался я, с другими детьми, — Ник открыл дверцу, посмотрел на заднее сидение. Девушка еще сидела тут, она задремала, но проснулась, как только он заглянул внутрь. На ее коленях лежал полупустой пакет. — Пошли в номер, — Ник махнул головой на мотель. Он помог девушке вылезти из машины, накрыл ее своей курткой, забрал пакет, подал его Джейн. Но та взглянула не на еду, а на протянутую руку. — Где ваши наручники? — спросила она, только очнувшись. Ник с улыбкой кивнул на девушку рядом. — Если я правильно понял, она вытянула ключ из бардачка мордоворота, который за нами приехал. Он взял с собой свои наручники, коп не хотел отдавать ему имущество участка. Джейн вскинула брови, оглядев белобрысую девчонку. — Благородство тоже вознаграждается, — сказал Ник, глядя на нее с чувством победителя. Все вместе они прошли в номер, Сойер смог закурить по пути, и выдохнул от облегчения после первой затяжки. Боже, сигареты и впрямь могли спасти день. А еще в пакете, который несла Джейн, остался один слаш. Значит, сегодня он точно не свихнется.