Плен.На()руч(ни)ки.

Утро было таким же радужным, как и ночь. Эта глупая девчонка решила довести его. Когда она вышла из душа (решила-таки насладиться удобствами, пока не запретили), заметила в углу комнаты чехол для гитары. Она тут же подскочила туда и вопросительно уставилась на Ки́та, который только вернулся в спальню. Тот, переведя взгляд с девушки на вещь в её руках, выдохнул и отрицательно покачал головой. Нет, этого она точно не добьётся, и так много себе позволила. Но та отступать не собиралась. — Ты умеешь? Сыграй, пожалуйста…- довести его решила, проверить? Не выйдет, — Ну, Кит! У меня мама играла на пианино, раньше дома стояло, большое такое, старое. А потом папа его выкинул. Я когда спрашивала причину, он лишь отмахивался. Наверное, не хотел вспоминать, натыкаясь постоянно на него. И мне запретил играть. Хотя я не понимаю, это же не изменит маминой смерти. О, чёрт, я слишком много тебе рассказываю! — Кит напрягся, но не изменил решения. Он не играл на людях и, уж тем более, не собирался делать этого для пленницы. Хотя, теперь её вряд ли можно было так назвать. — Пожалуйста? — он в очередной раз махнул головой и скрылся в ванной. Парень уже принял душ, но хотел как-то сбежать оттуда. Из своей же комнаты! Через пару минут он услышал тихий звон струны. Ему не хотелось играть для неё, но и позволять этого ей он не хотел. Она сама всё решила. Пришлось выйти из укрытия и проследить, чтобы девчонка не порвала ему струны. Та сидела на кровати, сложив ноги, коряво держала гитару и водила рукой, вырывая из инструмента рваные звуки. Ему было жаль слышать такое, но что поделать. Конечно, он мог отобрать свою вещь, но у Сени так глаза горели, что он решил уступить. Она подняла на него голову, широко улыбаясь, а потом будто опомнилась — опять вернула серьёзное выражение лица. Он не хотел улыбаться. Более того, он хотел выставить её за дверь, отправить домой, что угодно сделать, лишь бы не видеть эту дурацкую счастливую улыбку, не слышать эти звуки и вообще с ней не пересекаться. Но он не мог позволить себе этого сейчас. Кажется, с радостью сам довезёт её до дома, как только появится возможность, и передаст Киту́ лично в руки, убедившись, что она не сможет больше попасться ему на пути. Парень не мог объяснить этого желания. Возможно, это было из-за того, что он не мог так открыто улыбнуться при ней, его этому не учили. Отец всегда был строг, упрям, и научил Ки́та тому же. Он почти не проявлял заботы о сыне, но мальчик всё равно его уважал, хотя бы из-за близкого родства и возраста. Конечно, он хотел бы иметь с отцом более доверительные отношения, а не просто обмен необходимой информацией, но босс мафии тоже не привык любить кого-то. Хотя Кит был уверен, что он поможет ему, когда это будет нужно. Парень сел на кровать напротив девушки и прикрыл глаза. Он слушал её неровные удары о струны и руки чесались самому взять инструмент. Он очень хотел сейчас показать ей, как правильно, чтобы она услышала живую музыку, пусть и не на пианино, но не знал, даст ли ей этим ложные надежды. Хотя дочка мафии точно не так проста, как кажется. Глупая девчонка! Вдруг она отложила гитару в сторону и встала: — Я приготовлю нам завтрак, можно? — ему даже показалось, что Сеня расстроилась. Возможно, она ожидала, что он смягчится и уступит ей. Раз уж девушке хотелось чем-то заняться, он не мог отказать, поэтому кивнул. Она ушла, и он остался сидеть на кровати один. А, будь что будет. Взял инструмент и ударил пробный аккорд, слегка подтянул струны и ударил ещё раз. Наконец, он начал какую-то незатейливую мелодию. Кит не открывал глаза, отдавшись музыке, которую не слышал уже достаточно долго, ведь всё это время жил у отца. Ему нравилось играть, нравилось, когда болели пальцы, зажимающие струны, нравилось всё это, но рядом с отцом было легче выполнять многие дела. А тот не хотел слышать дома гитару, на то у него были какие-то свои причины, связанные с семьёй. Но, подобно Сене, забросить это дело парень не смог. Он поднял голову и увидел в проходе комнаты девушку. Она прислонилась плечом к косяку и не открывала глаз, явно наслаждаясь. И, конечно, парню льстило, что он смог доставить кому-то удовольствие своей игрой, ведь его давно уже никто не слушал. Раньше был друг, но несколько месяцев назад он погиб в автомобильной аварии. Ничего криминального, всего лишь пьяный водитель. Однако, несмотря на заключение, Ки́ту казалось, что не так просто это дело, но доказательств у него не было, пришлось пока смириться. Он тяжело перенёс его отсутствие, но всё же смог прийти в себя. А девушка рядом, казалось, потерялась давно уже и никак не могла вернуться на нужный путь. ** ** ** ** — Дмитрий Викторович! Прекратите, Дмитрий Викторович! Да что ж на вас нашло?! — кухарка бегала вокруг обеденного стола, за которым сидел её босс и бессовестно пил уже которую порцию из кофейной кружки, разбив три рюмки. Виски успело закончиться, потому он перешёл на коньяк. Мужчина не хотел принимать тот факт, что пьянство — не выход. Сейчас ему хотелось лишь забыться, утопить волнение в алкоголе, и у него отлично получалось, пока эта девушка не начала крутиться рядом. Молодая, он принял её около месяца назад и за это время видел раза два. Ему был не интересен свой персонал, за этим следил Сергей, освободив Дмитрия от подобных дел. Он знал, что куча дел уже успела накопиться, нужно было провести переговоры с союзниками, придумать план по выведению одной группировки на чистую воду, созвониться с поставщиками и обсудить условия сотрудничества на ближайший месяц. Но сейчас у него совершенно не было сил и мыслей, чтобы заняться этим. Утром он свалил несколько дел на своего зама в клубе, но переговоры никто не отменял. Как же зол он был, что до сих пор не придумал, как спасти дочь. Чёртово условие, которое было так тяжело выполнить! Он знал, точно знал, что должен делать, что хочет сделать, но не мог решиться. Неделя, осталась всего неделя. Сергей высказал своё мнение и, конечно, всё это время винил себя в неаккуратном обращении с незнакомыми номерами, в излишней эмоциональности в тот день. Но прошлого не вернуть и нужно было делать что-то дальше. Дмитрий размахнулся и кинул кружку в ту сторону, где только что прошла девушка. Она старалась выхватить коньяк из его дрожащих пальцев, но он прижался прямо к горлу. Наконец, она дотянулась до бутылки и жидкость пролилась мужчине на грудь. Её глаза сразу широко распахнулись и она испуганно сделала шаг назад. О да, сейчас ей стоило бояться босса… Пьяного босса. Он разозлился ещё больше и, наверное, не налакайся он так сильно, удержал бы себя, ведь всегда мог. Но сейчас эмоции стали лишь сильнее, нужно было расслабление, которое он никак не мог получить в эти дни. Постоянное напряжение сказывалось на его нервах, а алкоголь проник в кровь, у него слегка покраснели щёки. Вдруг он резко соскочил со стула, покачнувшись, опёрся на стол. Подождал, пока пройдёт головокружение и, крепко схватив испуганную девушку за руку, повёл её по коридору. Нужно будет уволить её, но не сегодня, а завтра. Что же он творил? Утро было ужасным, просто отвратительным. У Дмитрия раскалывалась голова, пульсировало в висках, он сильно сжал их и уткнулся лбом в подушку. Кажется, он напился вчера, как сопливый мальчишка. И совершенно не мог вспомнить, что было после разбитой второй рюмки. Его это сильно взбесило, но нужно было встать и выпить таблетку. Персонал он распустил ещё вчера вечером, зная, что будет пить, и попросил их выйти утром чуть позже, так что принести ему лекарство никто не мог. Но шум на кухне привлёк его внимание и, приложив ладонь ко лбу, он, наконец, вылез из постели. Его рубашка была мокрая, но он, так и не вспомнив причины, направился к источнику звука. По кухне носилась девушка. Она собирала стекло с паркета и выбрасывала то в мусорное ведро. Насколько он помнил свой персонал, это была новая кухарка. Заметив хозяина, она вздрогнула, выронила осколок и выскочила из комнаты, оставляя на полу пару капель крови. Дмитрий пожал плечами, расстроившись, что она не поможет ему найти таблетку, и принялся шарить по шкафчикам, прикрывая их как можно тише. Через пару минут тщетных поисков вернулась беглянка, почти бросила на обеденный стол белый кружок и, опустив голову, снова убежала. Мужчина, осторожно проходя мимо осколков, которые сам и оставил здесь, взял лекарство и проглотил его, не запивая. Но потом понял, что это не самая хорошая идея и выпил — таки стакан воды. На столе ещё стояла полупустая бутылка коньяка, и Дмитрий поморщился, заметив её. Надо же было так нажраться, ему ведь сегодня вести переговоры, а от него перегаром воняет. Мужчина размял плечи, подходя к окну. Погода сегодня оставляла желать лучшего: тучи покрывали всё небо, серость не приносила в жизнь оптимизма, а на асфальте уже были лужи от ночного дождя. Он открыл окно и глубоко вдохнул прохладный воздух. Сзади снова послышались шорохи, вернулась кухарка. Он не совсем понимал, почему она так странно себя ведёт, в конце концов, он платит ей за работу, но можно быть и приветливее. Когда он прошёл мимо неё, направляясь в коридор и не закрыв кухонное окно, девушка вздрогнула, снова удивив его. Шуганная какая-то, другой причины он не видел. В прихожей появился Сергей. Дмитрий кивнул ему, получив тоже самое в ответ: — Проходи, обсудим пару вопросов, — мужчина открыл дверь и скрылся в кабинете, ожидая друга внутри. Попугай тут же слетел со шкафа на его рабочий стол. ** ** ** ** Евгений не вернулся домой. Его состояние слегка ухудшилось, каждый день болела голова и, как только он собрался в город, поднялось давление, поэтому он решил задержаться здесь ещё на время. Кит звонил каждый день и, кажется, дела без его отсутствия шли так же хорошо, так что срочной необходимости возвращаться у него не было. Мужчина прочитал несколько книг, сделал свои дистанционные дела, обсудил некоторые недопонимания с коллегами, дал указания своему заму. (Он имел свою строительную фирму, которую сын упорно отказывался перенимать, потому в тех делах не участвовал). Как только были решены все основные вопросы, он налил себе кружку кофе и снова расположился на веранде. В последнее время он постоянно находился на свежем воздухе по рекомендациям врача, но отказаться от кофе не смог, да и не хотел, не при смерти же. Каждый день проходил у него довольно однообразно, что немного надоедало, но одиночество было ему необходимо. Он мог думать, злиться и сразу же отходить, улыбаться. Последнее давалось особенно трудно, потому как он привык быть серьёзным и как-то проявлять своё веселье не мог. Но воспоминания о сыне, первый раз держащем пистолет, о которых ему напомнили фотографии из альбома, не могли оставить его совершенно равнодушным. Конечно, для него это было весёлым зрелищем, но смеялся он не над сыном, а над его меткостью. Несмотря на то, что это был его первый раз, отец надеялся, что он не промахнётся. Мужчина всегда ждал от мальчика всего самого лучшего, но никогда не наказывал за промахи. Его сын всегда сам стремился к лучшему результату, но кто бы мог подумать, что из этого «косого» мальчишки вырастет такой хороший стрелок. Евгений предлагал ему соответствующую работу, но тот выбрал менее кровожадное дело, что не сильно-то и расстроило отца. Главное, что Кит был хорош и старался стать лучше. Евгений, кажется, очень редко говорил сыну, что гордится им или, тем более, любит. Он не привык выражать свои чувства, но иногда чувствовал, что мальчику это нужно. Тогда он просто трепал его по плечу или взъерошивал волосы, и тот всё понимал, хоть и обижался. Он не мог заменить ему мать, как бы ни старался, а он и не старался. И сейчас понимал, что её уход/побег/всё-таки смерть было лучшим решением для Ки́та. Мальчик вырос мужчиной. Таким, каким Евгений хотел его видеть, настоящим Кротом. И потом, несмотря на все его возмущения, он сможет занять место отца в компании и криминальном деле. Мужчина даже не сомневался, что так и будет. И вообще, в последнее время он слишком часто задумывался о прошлом и будущем. Кажется, от свежего воздуха босс мафии намного раскисал.