Абра-чёрт побери-кадабра

Прошло девятнадцать лет

Уютно устроившись на перилах астрономической башни курил человек в затасканном бежевом плаще. Он наслаждался последними часами покоя, ведь сегодня, первого сентября школа вновь заполнится детьми, и тогда о тишине можно будет забыть. — Думаешь МакГонаггл тебя здесь не найдёт и не узнает, что ты опять куришь на территории школы? На ступенях, ведущих в башню, скрестив руки на груди, стоял Снейп. На нём была неизменная чёрная мантия, но сам он заметно постарел, его лицо покрылось тонкой сеткой морщин, однако это лишь прибавляло строгости образу грозы подземелий, который он до сих пор отыгрывал. Вопреки своим опасениям профессор всё же остался в школе. — Надеюсь, — ответил ему Джон, слезая с перил, — Хотя, что она мне сделает? Уволит? Это конечно была издёвка. Нынешний директор Хогвартса пять лет держала для Константина должность, пока тот гонялся за оставшимися демонами вместе с Блэком. Она объясняла это тем, что не знает никого друго, кому удалось бы перевоспитать Малфоя и Уизли до такой степени, что Рон сделал Драко крёстным своего ребёнка. Сам Константин нехотя признавал, что скучал по Хогвартсу и потому согласился, поломавшись для виду. Джон тоже изменился, на висках у него выступила седина, но из-за природной белизны его волос, она была практически незаметна. Дети его любили и боялись, но конечно не все, например Джеймс, старший сын Поттера, который казалось унаследовал всё упрямство своего отца и большую часть взрывного характера своей матери — Джиневры Уизли. Вместе с Северусом они стали спускаться с астрономической башни. Уже вечерело, а значит прибытие поезда не за горами. — Блэк опять написал МакГонаггл, — сообщил Снейп. — Ожидаемо, — вздохнул Константин, — ну ничего, ещё пару лет она поломается и тогда в преподавательском составе настанут перемены. — Мне кажется, что она позволит ему преподавать трансфигурацию только через собственный труп. — В любом случае не так то много времени, правда? — Это была жестокая шутка, — усмехнулся Северус. — Учту, — кивнул Константин, — в любом случае, как только Блэк здесь появится, я с радостью сбагрю на него факультет. Несколько лет назад МакГонаггл, против его воли, сделала Константина деканом Гриффиндора и вот уже какой год он пытается избавиться от этого назначения, но Минерве постоянно удаётся найти компромисс, например ему теперь можно хранить у себя выпивку и она клятвенно пообещала что не станет больше отбирать сигареты, если увидит, что он курит в школе. — Джон! — с другого конца коридора к ним приближался Невилл Лонгботтом, теперь же новоиспечённый профессор Травологии. Он размахивал какой-то бумажкой в своих руках, — я сначала не поверил, что они это сделали, но потом увидел сам! Он всучил Константину свою ношу. Это была вырезка из «Пророка», пестрившая зачарованными звёздочками. Джон пригляделся к тексту: «Не знаете, что делать с носящимися по дому детьми? Думаете как отомстить ненавистным соседям? Хотите устроить неповторимый розыгрыш, а жертва постоянно куда-то убегает? Мы знаем как вам помочь! Магазин всевозможный волшебных вредилок представляет: «Ловушка Константина»! На фотографии был мелок, которым один из братьев Уизли чертил на полу круг, а второй шагал в него и замирал, словно статуя. — Паршивцы, — усмехнулся Константин, заметив в самом конце заметки маленькую приписку крохотными буквами: «Совпадения с фамилией героя войны Джона Константина — чистой воды случайность. Надеемся он нас не проклянёт» — Это определённо будет весёлый год, — проворчал Северус, когда Джон передал ему вырезку. — Действительно, — согласился Невилл, — мало того, что сегодня на первый курс зачисляют младшего сына Поттеров вместе с дочкой Драко и Гермионы, так ещё и это. — Погоди, сегодня? — изумился Константин. — Да сегодня, — кивнул Лонгботтом. — Напомни как там зовут второго сынка Поттера? — Что?! — воскликнул Невилл, — Джон неужели ты не знаешь? — Извините уж, но я во время его рождения гонялся за демоном по всему Манчестеру, — пробурчал Константин. — Интересно, — усмехнулся Северус, — помнишь ли ты имя дочери Малфоя? Крестница как-никак. — Конечно помню, — огрызнулся Джон, — Роза. Я у Поттеров давно не был, вот и забыл. — Кажется такое трудно забыть, — ухмыльнулся Невилл, — Кстати, принимаю ставки, МакГонаггл уверена, что оба будут на Гриффиндоре. — И сколько ставит? — поинтересовался Джон. — По пять галеонов на каждого. — На это раз она явно уверена в своей правоте, — присвистнул Константин, — Северус, ты участвуешь? — Я тоже ставлю по пять, — сказал зельевар, — Поттер на Гриффиндор, Малфой Слизерин. — Старая добрая классика. Джон? — Невилл повернулся к Константину, записав ставку Северуса. — По семь, оба на Слизерин, — быстро произнёс тот. — Интересный расклад, — улыбнулся Лонгботтом. — А сам, что? — спросил Джон. — Нет, — протянул профессор Травологии, — после того как я промотался тебе в покер, больше никаких азартных игр. Джон усмехнулся, после того случая весь педагогический состав зарёкся играть с ним в карты. С улицы донёсся стук колёс, кареты с учениками прибывали к замку. — Ну, я побежал, — выпалил Невилл, — мне ещё первочков забирать, увидимся на пиру. Джон проводил его взглядом и они с Северусом направились в противоположную сторону к большому залу. Среди рассаживающихся по четырём столам Константин сразу заметил рыжеватую макушку Джеймса Поттера, свой персональный кошмар, который ему заботливо подкинул Гарри два года назад. Рядом с ним крутился его кузен Альберт Уизли, существо впитавшее всю тягу к сплетням своей матери — Лаванды, теперь уже Уизли. Эти двое превратились в тандем, который стабильно выводил из себя Константина, удивительно, что они ни разу не повторялись в своих шалостях, постоянно выдумывая что-то новое. Их окрыляло чувство безнаказанности, навеянное тем фактом, что декан иногда справляет вместе с ними Рождество. Джон понимал, что если второй сын Поттера к ним присоединится, он пойдёт и скинется с астрономической башни. Или же сядет за убийство их отцов, не сумевших вбить в их дурные головы прописные истины, такие как например: не шнырять под мантией невидимости рядом с Константином, не трогать его плащ, не пытаться залезть в его комнаты и не наступать на хвост директору. Однако, малолетние остолопы уже успели нарушить каждый из этих пунктов. Невилл привёл первокурсников. Малышня смущённо переминалась с ноги на ногу, поглядывая на шляпу в руках Лонгботтома. — Я буду называть вас по фамилии, вы будете выходить и садиться вот на этот табурет, — произнёс он заученную речь, — И так, начнём… Пока Невилл руководил распределением, Джон придвинулся поближе к МакГонаггл. — Пять галеонов? — спросил он, — в прошлый раз вы ставили три. Неужели настолько уверены? — Абсолютно, — усмехнулась директор, — все Уизли и Поттеры учились на Гриффиндоре. — А как насчёт Малфоев? — съязвил Джон. — Гены Грейнджер сильнее, — фыркнула в ответ Минерва. Распределение как всегда тянулось вяло. Джон безуспешно пытался запомнить имена новых студентов, но вскоре бросил эту затею. — Малфой, Розалинд, — громко произнёс Невилл. От группы первочков отделилась светловолосая девочка. Джон невольно подался вперёд. Пусть цвет волос она и унаследовала от отца, её белые кудри топорщились в разные стороны прямо как у матери. Перед тем как сесть на табурет Роза приветливо улыбнулась своему крёстному, Джон ответил ей молчаливым кивком. — Слизерин! — выкрикнула шляпа после нескольких секунд раздумий. Стол слева от стены взорвался аплодисментами. — Платите, Минерва, — протянул Снейп. — Ещё остался Поттер, — заметила директор. Джон уже давно заметил мальчика. Он был точной копией своего отца, те же чёрные волосы, те же зелёные глаза, просто удивительное сходство. — Поттер, Джон, — прочитал Невилл имя из списка. — Чёрт подери, — выругался Константин, наблюдая как зеленоглазый мальчик шагает к табурету, — не может быть, — рядом послышался смех МакГонаггл, — он что назвал сына моим именем? Идиот! — Тише, — осадила его директор, — шляпа скоро определит факультет. — Слизерин! — выкрикнул зачарованный головной убор. Джон от души хлопнул шокированного Снейпа по плечу. — Поздравляю, — усмехнулся он, — теперь это твоя головная боль! МакГонаггл, давайте мне мой выигрыш. Директор высыпала в ладонь Константина десять галеонов. — Поверить не могу, — произнесла она. — А я знал, — продолжал ухмыляться Константин. Джон Поттер под бурные аплодисменты сел за стол рядом с Розой. Он повернулся к преподавателям, которые с интересом наблюдали за дальнейшим распределением. Ему на глаза попался профессор Константин, который с ехидной ухмылкой рассказывал что-то своему угрюмому соседу в чёрной мантии. Он вспомнил разговор, который состоялся у них с отцом на платформе девять и три четверти. — А что если меня распределят на Слизерин? Или шляпа вообще решит что я не подхожу не одному из факультетов? — волновался Джон. Тогда отец присел перед ним на корточки и ласково потрепал по взъерошенным тёмным волосам. — Джон Поттер, — тихо произнёс он, — тебя назвали в честь человека, который никогда не учился в Хогвартсе. — Правда? — Да, — кивнул Гарри, — и тем не менее он один из самых удивительных магов, которых только видел этот мир, если не самый. Константин заметил на себе пристальный взгляд юного слизеринца, его губы растянулись в улыбке и он заговорщически подмигнул своему тёзке. Когда пир закончился старосты развели первочков по гостиным. Джон нехотя встал из-за стола и поплёлся в сторону башни Гриффиндора, ему нужно было поздороваться с факультетом и объяснить первому курсу куда они попали. — Джон, — окликнула его МакГонаггл, — пожалуйста, не забудьте про педсовет. — Ничего не обещаю, проворчал Константин. В гостиную он вошёл как раз в тот момент когда староста заканчивал свою речь. -… и если у вас возникнут трудности, — вещал рослый старшекурсник, — вы можете обратиться к ученикам старших курсов и нашему декану, вам всегда помогут. — Ко мне можно обращаться только если вы при смерти, — фыркнул Константин, мгновенно приковав к себе взгляды всех находящихся в гостиной, — меня зовут Джон Константин и я тот несчастный козёл отпущения на которого повесили вас, лоботрясов, — он обвёл взглядом новоиспечённых Гриффиндорцев, — мы здесь все толерантные и неконфликтные люди, тем кто этого не понимает всегда с радостью объяснят на отработках. Если хотите прогуливать уроки, мухлевать на контрольных и утраивать розыгрыши я ничего не имею против, пока вы не попадётесь. Поттер! — Джон сразу заметил как заулыбался третьекурсник, — надеюсь вы помните, что к вам это больше не относится? — Да, сэр, — Джеймс опустил голову. — Отлично, — продолжил Константин, — Итак, теперь всем спать, — Джон уже было собирался покинуть гостиную, но вдруг резко остановился, — Ах да, чуть не забыл! Шестой и седьмой курсы, подойдите сюда. — Что такое, сэр? — спросил его один из старшекурсников. — Если вы опять собираетесь пьянствовать, — почти шёпотом произнёс Константин, — то прошу вас не как в прошлом году. — Мы тихо, — так же шёпотом ответил староста, остальные утвердительно закивали. — Тогда вы мне тоже так говорили, — раздраженно фыркнул Константин, — если директор вас спалит, то я не при делах, никто вас выгораживать не будет. — Да, сэр, мы поняли, — опять закивали старшекурсники. С чувством выполненного долга Константин покинул гостиную. Когда он зашёл в учительскую все уже были в сборе. — У меня есть предложение, — произнёс он. — Какое же? — поинтересовалась МакГонаггл. — Давайте выпьем? — поинтересовался он у всех присутствующих. — Константин, — протянула МакГонаггл, — учебный год ещё только начался. — Но есть же повод, — возразил Джон, — сегодня у нас в замке появилось новое поколение золотой четвёрки в полном составе. Мне кажется это отличный повод напиться. — Он прав, Минерва, — вздохнул Флитвик, — уж лучше сейчас, чем когда они нас до этого доведут. — Однако, у вас очень позитивный настрой, профессор, — усмехнулся Лонгботтом. — Что поделать, — ответил декан Рейвенкло, — Малфой и Грейнджер в одном флаконе, меня же просто задавят вопросами. — Радуйтесь, что она не на вашем факультете, — проворчал Северус. — Ладно, Константин, ваша взяла, — сдалась директор, — но только потому, что сегодня такой день. — Конечно, — оскорблено фыркнул Константин, — вы что думаете я буду предлагать пить без повода? Виски или скотч? — Скотч, — сказала МакГонаггл. — Я схожу на кухню, — произнёс Невилл, — принесу чего-нибудь, вы как хотите, а у меня завтра четыре урока по два часа. — Кто виноват, что ты пить не умеешь? — съязвил Константин. В учительской звучали разговоры, далёкие от учебных планов и проблем успеваемости студентов, раздавался смех. Джон уже давно осознал, что нашёл своё место. Всё было хорошо. Он не разрушил никому жизни и никто из-за него не умирал вот уже девятнадцать лет.