ФСБ следит за тобой

      Её судьба была решена ещё до рождения. Невидимка. Зарубцевавшаяся метка с закрытым глазом на шее как клеймо, подтверждающие жуткий приговор. У неё, в отличие от множества других людей, есть соулмейт, но хорошо ли это? Она никогда не сможет быть рядом, никогда не сможет даже заговорить. Всегда будет только смиренно наблюдать со стороны. Дурацкое проклятие. *•*•*•*•*•*•*•*•*•*•*•*•*•*       — Опять здесь ночевать будешь, Анна Игоревна? — спросил мужчина, остановившись возле рабочего стола младшей коллеги.       — Павел Сергеевич, идите, куда шли, не мешайте, — огрызнулась Аня.       — Ох, все вы, новенькие, так, — покачал головой Павел. — Ладно, только не сидите так всю ночь, хотя бы пару часов поспите.       Ещё пара человек за соседними столами тихо угукнули, не отрываясь от мониторов. Павел Сергеевич выключил несколько рядов ламп и ушёл.       — У вас как? — спросил рыжий парень и с тяжёлым вздохом откинулся на кресло.       — Я нашёл её аккаунт на сайте школы, — ответил мужчина рядом. — Знаешь, а мы похожи, я тоже не шарю в математике.       — Ань?       Аня ничего не ответила, даже не услышала. Уже вторые сутки подряд она просматривала странички своего соулмейта, проникала в каждую щёлку, выуживала из глубин её взломанного компьютера абсолютно всё и едва успевала выполнять рабочий план.       Профили во всех социальных сетях были забиты фотографиями Маргариты и её парня. Вот тут они гуляют по парку и едят мороженое, здесь они отдыхают на море и закапывают друг друга в песок, он дарит ей цветы, они вместе готовят, перепачкавшись в муке, и ещё миллион подобных фото. И на каждой они улыбаются, светятся счастьем. Наверно, это самый болезненный удар из всех. Её дорогой соулмейт счастлив не с ней, она радуется и живёт без неё, в отличии от Ани.       Аня часто проклинала и себя, и свою жизнь. Почему именно она? На планете столько людей, но именно ей выпала «честь» быть одной из клеймённых. Зачем её заставили полюбить человека, с которым нельзя даже заговорить?!       Парни больше не пытались дозваться до коллеги. Они знали, о чём она думает. Их и самих не раз посещали такие мысли. Но не сейчас. Сейчас радость от виртуальной «встречи» со своим соулмейтом полностью застилала собой всё плохое, что в принципе могло существовать. *•*•*•*•*•*•*•*•*•*•*•*•*•*       Аня никогда не переставала следить за своим соулмейтом. Не важно, где она: дома, на работе, на улице — так она была будто бы рядом с ней. Рассматривала ласковым, мечтательным, взволнованным взглядом её фотографии: маленькую родинку на щеке, рядом с ухом, весёлые тёмные кудряшки, подпрыгивающие при каждом движении. Тихо шептала что-то. Может, её имя, может, признания в любви, а может, и что-то другое.       Сейчас, поздно вечером, когда за окном темно и безлюдно, Аня снова не спала. Рассматривала ежеминутно обновляющиеся фото в её профиле: новое платье, букет роз, ужин в дорогом ресторане. Свидание.       Быстро, с завистью бегали глаза по экрану, нервно, добела сжимались губы.       Наступило затишье. Ни одного фото за пять, десять, двадцать минут.       Дзыньк — пришло уведомление.       Аня открыла.       Он стоит перед ней на одном колене и держит в руках коробочку с кольцом. А внизу подпись: «Я сказала…

да».

      Аня не знала, что думать, что чувствовать, как дышать. Этого не могло случиться. Нет. Не с ней…       Ей не верилось. Она не хотела верить. Не могла.       Аня не хотела искать, смотреть, что было дальше. Слишком боялась.       Руки то сжимали телефон до треска, то почти роняли.       В голову резко ударила кровь, и Аня соскочила с кровати. Она ходила по комнате, скрипя зубами.       Как он… этот… У неё не хватало слов. Как этот скот вообще мог положить глаз на е ё соулмейта?! Тем более сделать ей предложение! Только она, Невидимова Анна Игоревна, могла сделать подобное. Она это заслужила. Она!       «Я ждала почти тридцать лет, а какая-то скотина увела её буквально у меня из-под носа! — вертелось у Ани в голове. — Это должна была быть я. На его месте должна была быть я!»       — Я, я! Я! — кричала она в пустой квартире. — Я!       Ане хотелось кидаться на стены, страшно хотелось покалечить кого-то, ударить что-то. И она с громкими грубыми выражениями колошматила подушку, представляя лицо жениха своего соулмейта.       «Это ошибка, — мелькнуло в голове Ани, и её кулак замер в воздухе. — Это ошибка! Шутка! Они решили всех разыграть! Это точно. По другому быть не может».       Радостная, с надеждой в глазах, она снова соскочила со скрипучей кровати и принялась расхаживать кругами по голому холодному полу.       Но внутри мешался странный коктейль из противоречащих чувств: надежды и отчаяния, страха и мольбы, мучительного ожидания и нежелания узнать, что будет дальше. И разрешить она этого не могла. Не хотела. Боялась.       Но любопытство пересилило всё.       Стоило Ане только включить телефон, как на неё обрушилась целая гора постов, фотографий, историй — и всё о их свадьбе.       А надежда улетала с каждой секундой. На фото они принимали поздравления, она красовалась кольцом, он, застенчиво краснея, рассказывал, как любит её, уже строили вместе планы на будущее. Они улыбались. Счастливо улыбались.       Хоть она и продолжала себя убеждать, что это просто такая шутка, в душе-то она всё понимала. И сцены из прошлого, как бы невзначай проплывавшие мимо, стремились добить её окончательно.       С самого раннего детства Аня понимала, что чего-то не хватает. А чего Аня поняла, когда ей приснилась она: тёмненькая, весёлая, кудрявая. С тех пор она рвалась к своему соулмейту, искала её везде, где можно, следила за каждым шагом, молила о встрече. Тогда Аня не верила в проклятие, думала, что её это не касается, что она обязательно сможет заговорить с ней.       Желания сбываются, и желание Ани — тоже. Её соулмейт переезжает в её город. Аня в тот же день выведала всё: как, что, почему, а главное — где. Аня узнала, что она живет на другом конце города, и номер её школы.       Аня тогда всю ночь писала речь, сбежала с уроков, несколько часов добиралась до её школы, даже цветов купила. В предвкушении ждала пока прозвенит звонок, пока она соберётся, выйдет. И вот… она. Не шла, плыла. Чёрная отутюженная юбка и кудри развевались на весеннем ветру. Её лицо сияло. Аня навсегда запомнила ту её нежную улыбку. До сих пор перед глазами стоит образ её, молодой, юной, дышащей свежестью.       Но только Аня открыла рот, только выставила ногу, чтобы шагнуть, всё её тело занемело, задубело, замерло.       А она была всё ближе, ближе.       Когда она проходила мимо, Аня не смогла вдохнуть, казалось, даже сердце перестало биться. Так и стояла как статуя с цветами в руках, с выставленной вперёд ногой, пока она проходила в метре от неё, даже не взглянув.       Ане хотелось плакать, и она плакала. Рыдала взахлёб в пустой квартире, прижав к лицу подушку.       Наутро Аня еле заставила себя подняться с кровати. Всё невообразимо болело, голова раскалывалась и кружилась, её тошнило, а внутри ныло странное чувство. Смесь разбитости, грусти, отчаяния и разочарования во всём, что существует.       А у жениха с невестой всё быстро, они уже начали готовиться к свадьбе: кольца, платье, костюм, ресторан, приглашения, цветы, подача документов. И Ане некуда было от этого деться. Она просматривала всё даже, когда не хотела, даже, когда ей было плохо, будто специально измывалась над собой, добивала. Казалось, она сама хочет свести себя в могилу.       И спустя какое-то Аня наткнулась на старое фото её жениха и какой-то девушки. Разумеется, эта девушка была его сестрой, но для Ани это уже не имело значения. В голове возникла такая простая и очевидная мысль. Измена. Как она сразу до этого не додумалась?       Но как бы Аня его не мониторила, ничего компроматного не находилось, женишок оказался чист. Ни с кем интимных переписок не вёл, всех клеящихся сразу отшивал, никому подозрительному не звонил, ни о чём таком любовном ни с кем, кроме своей невесты, не говорил. Не к чему было придраться. Но это ненадолго расстроило Аню. Сложно было сбить её уверенный настрой. Если компромата нет, значит нужно его сделать.       «Я сорву их свадьбу, — твердо решила Аня, утерев сопли, которые распускала почти весь месяц».       Времени оставалось мало, свадьба была назначена на субботу, то есть через три дня. А сделать нужно так много.       Аня забыла про сон, еду и всё остальное. Она, не прерываясь ни на минуту, подделывала фото и переписки. Так отчаянно она цеплялась за единственный шанс хоть немного приблизить к себе своего же соулмейта. Ведь если она выйдет замуж, это будет конец, наверно…       Вот наконец настал день свадьбы. Весь компромат был сделан, распечатан и запакован в большой конверт. Аня встала из-за компьютера, закрасила косметикой синяки под глазами, надела свой строгий черный похоронный костюм. Её лицо было суровым, жёстким, из-за впалых щёк оно осунулось, стало более вытянутым, глаза ввалились, и взгляд стал ледяным, недружелюбным. Это событие не было для неё праздником, скорее, последней битвой, и она показывала это всем своим видом.       На церемонию Аня пришла раньше всех. А когда приехали жених с невестой и гости, долго ждала, пока она останется одна.       И вот жених отходит в туалет, гости на минут отворачиваются, и Аня уверенно шагает вперёд.       «Я не буду с ней разговаривать, — повторяла она. — Я просто подойду, отдам конверт и уйду. Всё получится. Должно получиться».       Аня подходила всё ближе, ладони у неё вспотели, ноги сделались почти ватными. Аня старалась не смотреть на неё, боялась, что застынет как в прошлый раз.       Но удача была не на её стороне. Между ними оставался только один единственный метр, как вдруг внутри Аню что-то больно кольнуло. Она остановилась. Почему-то не хотелось подходить ближе, но Аня пересилила себя и сделала последний решающий шаг. Однако это промедление в секунду разбило последний шанс сорвать свадьбу: подскочил жених, Аню от пары оттеснили родители, двери открылись, и вся эта толпа вместе с Аней затекла в небольшой зал.       Она молча наблюдала за церемонией, слушала речь, это ужасное «да», которое резала ей уши и сердце, смотрела, как они расписываются, обмениваются кольцами.       Аня так и не смогла сдвинуться с места. Она мяла в руках конверт и злобно, исподлобья поглядывала на молодожёнов. Она была зла на них, на эту тётку, которая расписала новобрачных, на гостей, на саму себя в конце концов.       Аня больше не думала, что свадьба это конец. Нет, это только начало. Она сделает всё, чтобы эти женишки развелись, обязательно выведет этого парня из отношений, даже если его придётся убить.       «Я разрушу их брак, — думала Аня. — Это не продлится долго. Я никогда не позволю им быть вместе. Никогда, никог…»       Она развернулась лицом к гостям, и Аня увидела её улыбку. Всё, что было до этого, казалось маленькими капельками из огромного океана её настоящей улыбки. Треснул тот образ юной школьницы, и на его место стал этот, новый: пышное белое платье, фата, букет маргариток — её любимых цветов — и счастливая, нет, счастливейшая улыбка. Даже глазами она будто улыбалась. Да, если бы счастье было человеком, то это была бы она.       Тело Ани сразу всё обмякло. Измятый конверт почти выпал из рук, но она успела ухватить его ногтями. Аня не заметила, как на глазах выступили слёзы, а рот как-то сам постарался изобразить такую же улыбку в ответ.       «Она счастлива».       Внутри всё стало каким-то лёгким, воздушным. «Если она счастлива, значит, я тоже».       Аня вышла из здания, разорвала конверт на маленькие кусочки, выбросила их в мусорку и уверенным шагом ушла в противоположную сторону от свадебной процессии, чтобы не омрачать праздник своим внешним видом. *•*•*•*•*•*•*•*•*•*•*•*•*•*       Аня сидела на скамеечке посреди цветущей аллеи. Впервые она дышала так легко, так глубоко. Впервые её тело было таким расслабленным. Нет гнетущего чувства потери, недостатка. В голове ни одной мысли. Ей впервые за всю жизнь было т а к хорошо. Наверно, это и было ощущение… свободы?       Аккуратно провела пальцами по шее. Грубо зарубцевавшаяся метка не исчезла, но сильно разгладилась, стала плоской.       Аня уселась поудобней, откинулась на скамеечку, закрыла глаза и глубоко вдохнула запах распустившихся цветов на клумбах и деревьях.       Где-то раздались мягкие, почти неслышные шаги.       Аня открыла глаза, и перед её лицом мелькнула маленькая родинка, прыгнули весёлые тёмные кудряшки.       И неизвестный, но такой родной голос произнёс:       — Привет…