До слёз

Руфус Лор помнил всё о женщине, призывающей дождь. Помнил о её любви к магу созидания льда, помнил о её восхищённом «Грей-сама!», о её великой силе. Он помнил о её магии и старался использовать хотя бы некоторые элементы, чтобы ненадолго почувствовать единение с восхищавшей его женщиной. Руфус Лор знал, на что идёт, когда предложил «смахнуться» Грею Фуллбастеру. Он помнил, что однажды уже проиграл ему. Но, что более важно, он хотел знать и помнить о Джувии Локсар всё, что только возможно. И заставить Локсар плакать было ему под силу. Безумно, по-сволочному и абсолютно бесстыдно он желал увидеть её широко распахнутые глаза и солёные ручьи слёз, когда Фуллбастер падёт. Руфус Лор мечтал об этом со дня окончания Великих Магических Игр и не собирался останавливаться. — Ты проиграл, Лор, — холодно и отстранёно. Как интересно вышло: он был уверен в себе, он тренировался каждый день и потерпел поражение. — Милый Грей, ты победил! — слышать счастливый голос Джувии очень волнительно и обидно одновременно. Лежать на земле в совершенно изодранной грязной одежде и понятия не иметь, куда подевалась любимая шляпа — ещё хуже. Товарищи Фуллбастера расходятся, Джувия щебечет слова восхищения своему прекрасному ледяному принцу. Всё было напрасно. — Да отвали! — громко и очень раздражённо. — Я не люблю тебя, Джувия. Слышать стремительно удаляющиеся шаги странно. Лор поворачивает голову и смотрит, Джувия стоит к нему спиной неподвижно. Руки опущены, волосы всё также причудливо завиты на кончиках. Джувия Локсар не шелохнулась, когда он позвал её, спустя десять минут тоже. — Джувия, вы… — начать, чтобы спустя мгновение ощутить на груди обжигающе холодные капли и остановиться, восхищаясь её силой. Узри же женщину-дождь. Ему удаётся подняться с сырой земли. Она стоит. У неё мокрые волосы, одежда тоже насквозь промокла, а над головой льётся ливень. Кап-кап-кап. Прикоснуться рукой к её плечу и не натолкнуться на холодное сопротивление кажется ему удивительным. Резко развернуть и потянуть на себя беспрекословно подчиняющееся тело, чтобы прижать к себе так крепко, как это вообще возможно, губами коснуться горячего лба — об этом он и не смел мечтать, но… — Грей-сама… — умоляюще шепчет Локсар и отчаянно хватается за рукава его рваной рубашки. Руфус Лор слышит всхлипы. Сначала совсем тихие, потом громче, ещё… Пока она, наконец, не срывается на крик. Джувия кричит, плачет и дрожит всем телом. Он — гладит её волосы, изредка вытирает слёзы (или, быть может, капли дождя?) на её лице и чувствует себя самым ничтожным существом на свете. Ну что, Руфус Лор, хочешь ли ты это помнить? Когда дождь прекратился, Локсар совсем обмякла в его объятиях. — Идём, — шепотом ей на ухо. Он не мог сосчитать, сколько раз грезил о том, чтобы прикоснуться к ней, сколько раз — чтобы она заговорила с ним. — Зачем вы остались с Джувией? — отстраняясь, почти хрипит Локсар. Выпустить её из крепкой хватки, и позволить отступить на шаг, чтобы заглянуть в красные, припухшие и совершенно пустые глаза — мучительно больно. — Не хочу, чтобы ты плакала, — совершенно искренне признаётся Лор и мягко обнимает за плечи. — Идём. Женщина, которой он восхищался, которую боготворил, которую эгоистично и так неистово желал, сейчас лежит перед ним совершенно обнажённая и в абсолютном беспамятстве. Всё, о чем он думал и чего просил — перед ним, прямо сейчас. Но это, чёрт дери этого Фуллбастера, не приносит совершенно никакого удовольствия. Он надевал на неё свою белоснежную рубашку максимально аккуратно и трепетно, полночи менял смоченное в воде полотенце, чтобы сбить жар, смывал солёные дорожки слёз с её скул губами. Когда он проснулся, её уже не было. Но запах, восхитительный запах её волос ещё остался на подушке. Спустя пару лет он узнал, что Грей Фуллбастер наконец-то ответил на её чувства. И Руфус Лор, тот, кто так эгоистично желал увидеть, как плачет само воплощение дождя, просто чтобы запомнить, действительно запомнил абсолютно всё в мельчайших подробностях. Он запомнил и проклял себя уже миллионы раз. Но снова желал довести Джувию Локсар до слёз.