Лунный свет, наполненный обещаниями

Появление Валтора, спасение Магикса, козни Трикс — всё это было настолько тяжело и важно, что феи забывали иногда, что они просто школьницы. Они боролись, Блум кидала какие-то речи о спасении волшебного мира, хотя немного бестактная и резкая Муза догадывалась, но никогда не говорила: «В первую очередь, она делает это затем, что Валтор заинтриговал её тайной прошлого, магией огненного дракона». Это было видно во взгляде феи музыки, которая продолжала молчать и помогать подругам, стараясь побороть своих собственных демонов. Стелла помогала подругам, но все её мысли возвращались к собственному дому, где был заколдован её отец, где всё чуть было не рухнуло. Фея солнечного света не будет говорить, хотя бы для того, чтобы не обидеть подруг, но она, побаиваясь непредсказуемости их врага, всегда хотела сбежать подальше. И только Флора, тихо покидая их общую с Блум комнату через балкон с помощью плюща, всегда ходила прогуливаться по ночному саду Алфеи, думая о том, как же хорошо ночью, когда даже тёмные силы спят, природа смиренно готовиться к наступающему дню, а волшебный барьер вокруг школы не даст никому и ничему навредить им всем. Привычной суеты Алфеи не было сейчас, ночью. Ни одна студентка не смотрела на них так завороженно, ожидая того, что Винкс непременно помогут, спасут их. Ответственность валилась на них всякий раз, когда происходило что-то опасное, ведь Блум, желая помочь, тянула их в самый эпицентр событий. Флора чувствовала себя гораздо лучше один на один с природой, которая была намного более глубокой и обширной, чем мог бы предположить кто-либо. Прикасаясь у тонкому стволу дерева, фея слушала его успокаивающий шёпот листвы, забывая обо всех трудностях. Лишь бледный свет луны напоминал о том, что впереди очередной день, который будет наполнен не то страхами, не то чудным спокойствием и учёбой. Представляя следующий день непременно хорошим и безмятежным, девушка смотрела на луну: бледную, холодную, загадочную и далёкую. И в один момент она думала уже далеко не о луне, а об их враге — Валторе. Он был так суров и хладнокровен со всеми, даже с Трикс, которые были его опорой и помощью. Колдун не был похож ни на одного человека, которого приходилось встречать Флоре, ведь он так невозмутим в своей непредсказуемости, так умён и хитёр, что, хоть это и было странным, фея местами даже восхищалась им: его цель была ужасна и темна, как самая безлунная ночь, но он шёл к ней уверенно, чётко зная, куда ступать. Он знал эту безлунную ночь наизусть; нет, больше, мрак был его верным спутником, а сам он — луна: холодная, безмятежная, уверенная. От этих мыслей стыла кровь в жилах, а Флора в ужасе думала о том, что она проникается пониманием и странной толикой волнения к врагу. Её хрупкие плечи, прикрытые пледом, начинали слегка дрожать, а потом фея, слыша странные шорохи и шумы, убегала обратно в комнату, где пряталась с головой под одеяло, лишь бы не видеть этого ужасающе невозмутимого лунного света. Однажды её ночное уединение было нарушено: природа нашептала Флоре ветром о том, что кто-то идёт через лес к Алфее. Девушка замерла в страхе, а в удивительной тишине ей начало казаться, словно она и в самом деле слышит шаги. Раздался топот копыт. Милый светло-рыжий олень остановился у магического барьера. Было очевидно, что у бедного животного болела нога. Оставить его в лесу одного на растерзание хищникам Флора не могла. В её взгляде читались страх и сожаление, ведь больше всего фея боялась, что может пострадать невинное создание. Девушка поманила его рукой, после чего волшебный барьер и ворота школы пропустили невинное создание во внутрь. Олень подошёл к фее медленно, очевидно болезненно. И сердце Флоры не могло выдержать такой неприятной картины, такой боли. — Ну, не бойся меня, — ласково и тихо обратилась к оленю Флора, неторопливо протягивая к нему свои дрожащие тонкие руки. Фея хотела сейчас только одного: приласкать и успокоить зверя, сделать что-нибудь, чтобы ему было не больно. Лесной обитатель прихрамывая пошёл к фее природы. Его необычные сиреневые рога едва выделялись в полумраке парка. Вокруг летали светлячки, создавая какую-то совсем непривычную атмосферу. — Я отведу тебя к медсестре, — продолжала утешающе шептать Флора, кончиками пальцев прикасаясь к его шерсти на шее. Мягкая и чистая, она делала обитателя леса непривычным и невероятным, отчего фее казалось невозможным бросить его одного, раненого. Флора старалась вести оленя медленно и аккуратно, чтобы не потревожить его и не разбудить других учениц. Не хотелось привлекать много чужого внимания. Через несколько дней, когда его рана заживёт, оленя надо будет выпустить в его естественную среду обитания. Но сейчас девушка могла думать лишь о том, что светло-рыжий зверь с необычными сиреневыми рогами так прекрасен, что она не хочет расставаться с ним. Неожиданный лесной друг казался фее сейчас самым близким. Ничто в нём не напоминало о тьме, Валторе и уничтожении Магикса. Рядом с ним всё казалось таким несущественным, а зловещая лунная ночь превращалась в дивное время. Каждую ночь Флора продолжала убегать по плющу с балкона их общей с Блум комнаты, где фея огня дракона снова видела очередной кошмар. Девушке было так жаль подругу с её несправедливой и поистине грустной судьбой, но соблазн оказаться подальше от всего, что связано со мраком, был слишком силён. — Сегодня был очередной день без происшествий, — тихо говорила фея, поглаживая по спине лежащего рядом с ней оленя. — Уже три дня не слышно ни про Трикс, ни про Валтора. И это так хорошо, спокойно… — расслабленно продолжала Флора. Олень никак не реагировал на её слова, расслабленно продолжая лежать на зелёной траве. Смотрел он вперёд, так, что девушка не могла видеть его взгляда — холодного, хитрого. Между тем, Флора откинулась на ствол дерева, мягко улыбнулась и закрыла глаза. Всё было так несущественно и глупо, когда вокруг были её любимые люди, но в последнее время феи друг от друга словно отдалялись, каждая увлечённая своей личной трагедией. — Гелия написал мне стих, — влюблённо шептала девушка, продолжая мягко гладить по спине своего нового друга. — Он такой милый. Но мысли Флоры были отнюдь не о прекрасном длинноволосом специалисте, который делал всё, лишь бы фея чувствовала себя прекрасно. Девушка думала о том, что казалось ей странным и пугающим: Валтор уже три дня не предпринимал ничего. Значит ли это, что грядёт буря? Задумчивое состояние феи отразилось на её милом личике: веки были едва приоткрыты, уголки губ опущены, а брови то поднимались, то опускались. Наверное, это зависело от того, о чём думает девушка. Они беседовали так каждую ночь на протяжении нескольких дней. Иногда Флора засыпала прямо там, в саду — это она точно помнила — а просыпалась в своей мягкой постели, под громкие крики Стеллы, которая носилась по общей комнате с тремя вешалками, и музыку Музы, которую ту любила слушать с утра пораньше. Флора делилась с этим беззащитным и невероятным оленем своими переживаниями и мыслями, рассказывала о том, как у них проходят дни. Порой, девушка даже делилась мыслями насчёт того, что Винкс говорят относительно их «миссии». И тогда лесной обитатель вытягивал свою шею с белой шёрсткой, статно и гордо держал голову, глядя вокруг совсем не так, как делали это звери. Флора думала, что уязвимый и чувствительный олень просто пугается и боится разговоров о силах зла, Трикс и Валторе; что ему так больно слышать о том, что феи не смогут защитить себя и лес, что всем им придётся погибнуть от руки злого мага. Девушка начинала гладить его по спине, нашёптывая что-то о том, что они непременно смогут защитить природу и его. — Обещаю, что я не дам тебя в обиду, — шептала фея, продолжая размеренно, явно желая успокоить животное, гладить оленя по спине. — Я буду защищать тебя, природу и Магикс. Когда настала пора отпускать лесного жителя обратно в его естественную среду обитания, девушка решила, что немного прогуляться с ним в лесу: Блум была занята со Стеллой и Лейлой в библиотеке, Текна что-то делала с Тимми, Муза уединилась со своей гитарой, явно переживая очередную ссору с Ривеном. Природа успокаивала фею, давала ей чувство защищённости и уверенности в завтрашнем дне. Среди деревьев Флора была как рыба в воде. Олень, на удивление феи, не торопился убежать от девушки, а спокойно шёл рядом с ней, словно домашний питомец, с которым вышли на прогулку. Но Флора никак не реагировала на это, предполагая, что зверь тоже мог привязаться к ней за столько ночей. Выйдя чуть вперёд, девушка со счастливой улыбкой прислонялась то к одному дереву, то к другому, кружилась на протоптанных задолго до них тропинкам, что-то шептала и почти смеялась, радуясь солнцу, ветру и лесу. День не напоминал ей о том, что они ещё нисколько не приблизились к победе над Валтором, не спасли волшебное измерение и каждый день под угрозой; ничто не шептало ей, как каждый шорох ночью, что близится тьма, которой ей не избежать. Флора совсем не заметила, что беспечный олень, который так много ночей был её лучшим другом, понимающим намного лучше, чем любая их фей, вдруг начал преображаться. Тёмная, широкая и устрашающая тень в лиловом фраке затмила солнце. И тогда фея испуганно остановилась на одном месте; её хрупкие плечи начали то подниматься, то опускаться, явно показывая, что девушка дышит часто и глубоко, а руки вдруг задрожали. Спустя мгновение, Флора попыталась взять себя в руки, но лишь нашла в себе силы, чтобы обернуться и увидеть того, чьё имя произносилось по ночам чаще, чем должно было. — Валтор! — встревоженно воскликнула девушка, только теперь собравшись с мыслями. — Какая милая, робкая фея, — словно совсем не слушая её неспокойное дыхание, игнорируя её боязливый взгляд, тёмный маг, заложив руки за спину, неоднозначно улыбался. — Первое правило: если позвать врага самостоятельно, то никакой защитный барьер не сможет этому противостоять. — Ты обманул меня, — в голосе Флоры было какое-то глупое разочарование в перемешку с отчаянием, будто колдун был ей самым близким человеком, а в итоге оказался лишь жалким предателем. В силуэте Валтора было что-то такое ликующее и победоносное: гордо поднятая голова, ровная осанка и совершенно бесстрашный взгляд, которым он изучал фею. — Что… Что ты хочешь? — девушка старалась не показывать того, что оставшись один на один с магом, ей было страшно. Ведь она так отчаянно бежала от мрака и уничтожения, а вот он, прямо перед ней, в своём невероятном великолепии. — Первоначально я думал, что нанесу на тебя свой знак и заставлю уничтожить каждую из твоих подружек одну за одной, по очереди, по одиночке, чтобы только ты видела, как в последний раз трепыхаются их крылья; я хотел заставить тебя привести ко мне Блум, чтобы мы смогли стать одним целым, ведь я и она — мы огонь дракона, мы созданы от одной искры, — одержимый своей идеей сделать своего самого злейшего врага единственным другом, Валтор согнул руку в локте, глядя на свои длинные пальцы, которые он медленно сжимал в кулак. Флора вздрогнула, отступая на шаг назад. Фея подумывала о том, что ей стоит перевоплотиться и ударить по Валтору, пока у неё есть возможность и он совсем не запугал её, но девушку опередили грозным взглядом и каким-то грубым: «Даже не пытайся, тебе меня всё равно не одолеть». Фея с досадой понимала, что маг прав. С ещё большим ужасом осознавала: ей ненавистен тот факт, что Валтору нужна именно Блум. Неприятная и совершенно неуместная ревность и дикий страх сковали её тело, заставляя лишь стоять на месте на негнущихся ногах, думая о том, как бы поскорее отделаться от мрака. — Но глядя на тебя, я в очередной раз убеждаюсь, что страх и обман — более сильное оружие, чем тёмное заклинание, — Валтор усмехается хитро, как и полагается злодею, а потом ухмылка пропала с его лица, он стал каким-то задумчивым и осторожным. Маг смотрел на Флору долго, пронзительно, изучая каждый миллиметр её лица своим взглядом, словно видел эту хрупкую, немного смуглую девушку впервые. Длинные светло-коричневые волосы едва отдавали карамельным оттенком, а в тени деревьев начинало казаться, что её волосы могут слиться с корой; зелёные глаза феи смотрели на него робко и неуверенно, что казалось ему несколько непривычным, ведь все смотрели на него со свирепой ненавистью или предсмертным страхом. Весь её вид — такой непорочный и невинный — отчего-то делал с ним что-то странное: хотелось уйти, снова стать оленем, чтобы её хрупкие длинные пальцы продолжали нежно гладить его. Её ладони всегда были такие тёплые. — А при лунном свете ты особенно красива, — словно опьянённый чем-то невероятно крепким или заколдованный неясным любовным зельем, Валтор приблизился к фее, проводя кончиками пальцев по её щеке. Его пальцы скользили вниз, трогая тонкую шею феи, прикасаясь к хрупкому плечу. А потом Флора опомнилась, вздрогнула от неожиданности. И это пробудило мага. Валтор отвернулся и попытался сосредоточиться, чтобы всё-таки заколдовать фею, но его рука, которой он недавно прикасался к Флоре, опустилась сама собой. Теперь, когда заколдовать Флору не представлялось возможным, ведь она так взволнованно на него смотрела, магу следовало бы просто ударить её или усыпить, чтобы её потом нашли здесь одну, а сама девушка не понимала, приснилось ей это или нет. — Ты вернёшься в Алфею, — вдруг немного резко и грубо сказал Валтор, явно разочаровываюсь больше в себе, чем в фее. — Но никому не скажешь о нашей встрече, поняла, феечка? — маг посмотрел ей прямо в глаза. Теперь, глядя друг другу глаза в глаза, между ними словно была какая-то связь — нерушимая, долговечная. Флора смотрела на своего врага стараясь понять, почему из-за него она должна врать друзьям, но даже представить себе не могла, что всё-таки есть такая вероятность, что хоть одна живая душа узнает об этой странной встрече в чаще леса. И они встретились: огонь с мраком и бывшая невинность. С этого момента они вдвоём нечто большее, чем просто два врага, которые обязаны сражаться, ведь выжить может только один. Теперь он в первую очередь мужчина, совсем не похожий, к слову, на Гелию, а она простая школьница. — Я не буду из-за тебя врать друзьям, — всё же несмело произнесла фея, делая это больше для того, чтобы удержать мага рядом ещё на секундочку. — Поверь, дорогая фея, будешь, — уверенно сказал Валтор, уже собираясь уходить. — И помни: ты обещала меня защищать. Теперь у феи всё встало на свои места: Валтор, обращаясь обратно человеком, относил её в комнату всякий раз, когда она засыпала рядом с ним в саду. И подумать только, этот олень совсем не внушал ей страха! Так может, Валтор не такой уж и ужасный, раз девушка так просто доверилась ему. Раскрасневшись от того, что маг видел её в ночнушке, Флора рухнула на землю, тут же откидываясь на ствол дерева. А ведь если подумать, Валтор был так близок к своей цели, прямо в одной комнате с ней, но не причинил ни одной из них никакого вреда, хотя запросто мог. Это вызвало на лице у девушки лёгкую улыбку, ведь теперь всё открывалось с какой-то другой стороны. И теперь, думая о своём обещании, Флора даже не хотела предполагать, что в будущем, вероятно, ей придётся выбирать между подругами и Валтором, ведь отчего-то тяжела была мысль, что она непременно выберет Винкс. Впереди фей ожидала лишь темнота, буря непременно их настигнет, но Флора уже не была так уверена, что встретит этот день рядом со своими подругами.