Сбежавшая невеста.

Едва переваливает за полночь, как Тао поднимается с кровати, стараясь не разбудить спящего в провокационной позе принца на другой части кровати. Благодаря своим навыкам, китаец выскальзывает из комнаты, в полной темноте коридора пытаясь найти путь к лестнице и не упасть, спускаясь с неё. Все обитатели дома спят и видя второй сон, пока Цзытао разыскивает нужный пакет. Как говорят – если хочешь что-то спрятать, положи на видное место. Видным местом для Тао является гостиная. Заветный черный пакетик находится под диваном, и Тао, наплевав на шум, несется в сторону ванной. Кружевное белое белье обконченное, наверное, сотню раз, телохранитель не может вспомнить – все, как впервые. Стоит представить, что это носил его любимый принц, как чудесные подтяжечки впивались со всей нежностью дорогого шелка в его кожу, а полупрозрачное белье с корсетом давило на чудесную почти девичью талию с прекрасными изгибами. Руки трясутся, возбуждение растет. Его принц больше не невинный, Цзытао собственными руками лишил его самого дорогого, и он готов выть от мысли, словно зверь, которому уже плевать, что с ним будет. Но принц здоров и счастлив, он улыбается Тао, он рад, что это был именно он, а не кто-то другой. А китайцу хочется умереть. Уродливые бледно-желтые пятна на красивой ткани чулочков доказывают, что Тао порочен. Он тяжело дышит, прижимая к себе заветное белье, и шевелит рукой в трусах, сквозь зубы сдерживая стон или рык. Принц. Принц. Принц. Единственная мысль с диким желанием бьется о стенки мозга. Тао хочет. Снова и снова, как никогда ранее. Лишь бы увидеть своего принца в чудесном нижнем белье. Лухан просыпается на удивление бодрым. Все его тело, помеченное бледно-розовыми засосами, приятно ломит, а боль в попке доказывает, что сбылась его самая потайная мечта. Цзытао спит на полу, обнимая черный пакет. Лу фыркает: его телохранитель не может избавиться от дурацкой привычки, ему ведь не докажешь, что Хань любит просыпаться в его объятьях. Но принц не злится. Только улыбается, осторожно вынимая пакет из рук. Его немного удивляет то, что находится внутри. Его свадебное белье полностью в следах спермы. И щечки принца розовеют с понимаем того, что Хуан Цзытао никому бы и никогда не позволил увидеть белье, не то, чтобы потрогать или обкончать. Лу Хань думает, будет вполне разумно, если он заберет его и постирает, тем самым порадовав своего телохранителя, когда это вновь окажется на нем. Тао с ужасом понимает, что пакета в руках нет. Бекхен с Чанелем прерывают свои игрища на кухне, думая, что китайские гости спят после вчерашнего марафона. По крайней мере один, потому что Лу ушел с утра, оставив записку. Оба парня глупо хлопают глазами в удивлении, когда Цзытао врывается в кухню, пытаясь найти вора, коим может быть один человек. Черт. Черт. Черт! Оно же помечено Тао! Лу Хань заметит это! Конечно, заметит, он же не идиот. - Цзытао, все в порядке? – Бекхен накладывает три порции: себе, Чанелю и Тао, от чего последний еле сдерживает каменное выражение лица, чтобы не накинуться на Байсяня и потребовать, где его принц, который без своего телохранителя и шагу из дома сделать не может! - Где мой принц? – Все же интересуется китаец, стараясь унять дрожь в голосе и во всем теле. Байсянь коварно улыбается. - Он ушел с Каем к Исину по какому-то очень важному делу, секреты которого он не поспешил мне раскрыть, - Бек искренне старается говорить серьёзнее, но страх на лице Тао только веселит его. Наконец-то, бездушный, как всегда казалось Бекхену, телохранитель откровенно волнуется и переживает за своего принца. – Садись завтракать, Тао, я думаю, он скоро вернется. Одна мысль о том, что Лу Хань ушел в шортиках, не позволяет и куску лезть в горло. Там же Крис! Ему запрещено заглядываться на принца! Пусть Лу уже и не принц, но Тао все равно никому никогда не… Быстро осушив чашку с предложенным соком, Тао вылетает из дома, еле успев выцепить свой черный плащ, чтобы в случае чего прикрыть им своего Ханя. Пусть он сам обнажен по пояс, ему плевать. - Исин, здравствуйте. – Лу почтительно кланяется лекарю, от чего тот немного удивляется – не каждый день наследник Поднебесья проявляет высшую степень уважения. Исин отвешивает ответный поклон, пропуская парня внутрь своего домика. В небольшом коридорчике, который играет роль приемной сидит бабушка с внуком, она грозится оставить его на ужин без сладкого, если он не перестанет плакать. Мальчик еле слышно всхлипывает: его коленка разбита. - Принц, подождете? Лухан кивает, садясь на лавочку. Исин провожает его недовольным взглядом, уже подозревая, что с минуты на минуту сюда явится Тао и распугает всех его клиентов, только потому что: во-первых, Лу Хань пришел один, во-вторых, Лу Хань пришел в шортиках, а здесь Крис, которому Цзытао запрещает даже дышать в сторону своего Ханя. - Не плачь, золотце, - мягко улыбается лекарь мальчику, позабыв за мгновенье о всяких психически-неуравновешенных китайцах, чье тело переполнено магией, о принцах с чудесной улыбкой, как у ребенка, и даже о больном капитане Кровавого Лотоса, спящего на кровати лекаря. Бледно-желтый свет, похожий на пыльцу, ложится на покрасневшую область коленки, мягко облизывая выступившую кровь, и кожа тот час затягивается, не оставляя и следа. - Вот видишь, все хорошо. - Спасибо, Исин-гэ! – Мальчик виснет на шее своего «спасителя», целуя в щечку. Женщина его громко благодарит, подсовывая корзинку с лесными ягодами и несколькими еще пока горячими пирожками, и они покидают дом, оставляя парней наедине. Разглядывая подарок, Исин думает, что приготовит Ифаню чай с ягодами. Это очень полезно для его выздоровления. - Принц, будешь? – Видя голодный взгляд наследника, Исин протягивает пирожок, от которого Лу Хань в ту же секунду оттяпывает сразу половину с голода. - Шпафибо. – Довольно жмуриться принц. - Останешься на завтрак, может быть? – Хань кивает. – А ты что-то хотел? Принц быстро сглатывает и отставляет еду, демонстрируя лекарю пакет. - Мне нужен сильный отбеливатель. Исин выгибает бровь. - Ты хочешь что-то постирать? Позволь… - Он уже тянет руку, но Лухан убирает, отрицательно мотая головой. - Нет, это для Тао. Ты дашь мне отбеливатель? Или у тебя нет… - Лу выглядит совсем потерянным, на что отказать лекарь не может. - У меня есть, но давай сначала позавтракаем, пока Ифань спит, мне нужно приготовить завтрак. - Ифань? - Крис. Ифань – его настоящее имя. – Улыбается Исин. – Идем. Кухонька у Исина очень уютная, и гораздо меньше, чем в доме Бекхена. Зато здесь полно полок, забитых банками со специями, травами, отварами – и всякой другой фигней, нужной лекарю, но в которой не разбирается Лу. Пока Исин разбирается с ягодами, отмывая их и ошпаривая кипятком, Лухан кушает салат, потому что лекарь вегетарианец и больше ничего не ест. Хотя покупает куриное мясо у торговца, чтобы помочь Ифаню выздороветь. В спальне раздается громогласный чих, и Исин спешит туда, чтобы позаботиться о больном. Спальня очень просторная и занимает почти все место в доме. У стены, заваленный книгами и другими принадлежностями, стоит одиноко диванчик, рядом с ним несколько полок (так же заваленных), а с другой стороны – главная достопримечательность – шикарная кровать с подвесным балдахином, на которой и лежит Ифань, с улыбкой принимая у лекаря поднос с завтраком. - П… Принц? – Крис стыдливо прячет взгляд в тарелке с куриной похлебкой. Если Тао узнает, что Ифань видел принца настолько обнаженным, ему просто не жить. По закону жанра, в коридоре с грохотом отворяется дверь, и рык Цзытао заставляет всех троих вздрогнуть. Топот проносится по лестнице, и Тао врывается в спальню, на ходу стягивая плащ и накидывая его на хрупкие плечи принца, прижимая к себе так, что слышится хруст ребер. - Ты! Смотрел на него! – Цзытао готов убивать. Он впервые так сильно кого-то ненавидит. Крис – потенциальный соперник, он единственный, кто может претендовать на сердце и руку Ханя, пусть это уже в прошлом, и Тао никогда не отдаст Лу, но одна мысль о том, что он еще может… - Тао! – Обрывает мысли Лухан, нажимая на плечи телохранителя, чтобы тот опустился на пол. Тао, словно умалишенный, хотя скорее просто зависимый, обнимает принца за ноги, прижимаясь к коленочкам щекой. – Прости, Исин. Я думаю, нам лучше уйти. Выздоравливай, Крис. Когда они выходят из дома, привлекая внимание, потому что полуголый накаченный китаец невообразимой красоты не может не привлекать его, их зовет Син, отдавая Лу Ханю его пакет и бутыль с отбеливателем. - Ты забыл. – Он одаривает парочку многозначительным взглядом, от которого краснеют оба, и милой улыбочкой. У Тао волосы шевелятся на затылке от одной мысли, что Лу Хань снова оденет это. Он сразу ловит его хитро-наивную улыбку за ужином, когда выходит из ванной. Его руки противно пахнут хлоркой и другими моющими средствами, и китайцу стыдно, ведь из-за него принцу пришлось смывать дурацкие пятна. Делая вид, что не замечает нервозности телохранителя, Лухан мило болтает о чем-то с Байсянем, слушает шутки Чанеля, и прикрывает ротик ладошкой, когда смеется. Тао не смешно. Его тело сводит судорогой. Он неотрывно следит за каждым ненавязчивым движением принца, вспоминая прошлую ночь. Вот он сладко стонет, обвивая узкую талию своими молочными ножками, выгибается и самостоятельно насаживается на член, слегка жмурясь от боли. Вот в мимолетном перерыве, когда пенис Тао случайно выскальзывает из растраханной дырочки, юркие пальчики Ханя проникают внутрь и доставляют удовольствие одному от того, что попадают по простате, а второму – от одного вида этого зрелища, которое китаец ни на что не променяет. Вот Лухан бережно обнимает его за мощную шею, шепча на ухо что-то про «самого лучшего» и «любимого», а потом превращается в развратную блядь, начиная вертеть задницей с завидным профессионализмом. Невинный принц Лу Хань? Забудьте! - Тао, ты ляжешь со мной? – Тихо интересуется Лу, когда Байсянь с Чанни уходят на прогулку, сверкая довольными улыбками. Принц нежно жмется к своему телохранителю, обнимая его со спины, настойчиво трется пахом о внешнюю сторону бедра и чуть прикусывает мочку, пальчиками пробегаясь по разрезу большой для Цзытао футболки, открывающей его ключицы и часть груди. Тао задерживает дыхание, стараясь не поддаваться на провокации: он без этого доставил много боли своему принцу. Ну, если его сладкие ласкающие уши стоны можно назвать признаком боли. Конечно, нельзя, кивает Тао, но ему все равно не хочется… Лухан невинный. - Цзытао… - Хань использует подлый прием – он жалобно хнычет, увеличивая амплитуду движений, от чего его пенис твердеет, и Тао это явно чувствует. Он нервно сглатывает, собирая мысли в кучу, но ничего не выходит. Принц нежно проводит кончиком языка по его шее, и вся выдержка трещит по швам. - На мне ничего нет. – Хихикает Ханни. – Но ты же хочешь, чтобы было, мм? Тао кивает, чувствуя свободу. Лухан отходит, становясь перед его лицом, и вызывающе двигает бедрами, поманивая пальчиком. Чееееееерт. Он выглядит не как принц, а как портовая блядь, готовая отсосать за гроши. И китайца это невыносимо возбуждает до боли внизу живота. Лу подходит ближе, словно зверь, выследивший добычу и готовящийся к прыжку в любую секунду, пальцами подбирает подол кофты Цзытао и тянет наверх, желая снять. Телохранитель послушно позволяет, удивляясь, почему Лу Хань держит его футболку в руках, не выкинул и не начал покрывать так любимое им тело поцелуями. Хань сдерживается, хотя очень хочется. Он вздыхает аромат футболки, пропитанный телом своего обладателя. Цзытао – сплошной феромон. Коварно улыбаясь, Лу покидает своего телохранителя, словно лань, прыгая по ступеням лестницы наверх. Тао в шоке, но все же, не спеша, следует за ним. Лу Хань стоит в его футболке, которая настолько длинная, что прикрывает нижнюю часть, скрывая трусики. Все бы ничего… Но виднеются подтяжки, закрепленные с белоснежными чулочками, каждое волокно которых Тао знает наизусть. Из-под футболки выделяется корсет, не прикрывая затвердевших от легкого холода сосков. Тао воет про себя, желая покусать их. Хань смущенно переминается с ноги на ногу, демонстрируя каждый изгиб тонких ног в капроновых чулочках, вызывая желание трахать. Даже со своей хваленной, тренированной годами выдержкой Цзытао не может сдержать магию, бьющую с болью по мышцам. Каждое движение – боль, каждый вздох, взгляд, реакция организма. - Цзытао, - сладко зовет Хань, маня пальчиком. Тао не шевелится, оставаясь стоять возле двери. Лу падает на простыни кровати, раздвигая ножки и демонстрируя полупрозрачные трусики под футболкой, не скрывающие слегка выпирающего члена. Пальцы порхают над одеждой, слегка приподнимая. Футболка открывает вид на слабо затянутый корсет, который двигается свободно при любом движении. Лухан толкается бедрами, поглаживая член сквозь трусики, оттягивает пояс, от чего подтяжечки впиваются в кожу. Тао сдерживает желание порвать их зубами, именно зубами. Пальчик Лу скользит к мошонке, еще ниже к пульсирующей дырочке, отодвинув тонкую полоску ткани. Он растянут очень плохо, поэтому внутрь проникает со сопротивлением, от чего принц вздрагивает и жмурится. Он облизывает пальцы для лучшего скольжения и стонет, стоит задеть чувствительный комочек нервов. Его трясет от возбуждения. На нем футболка Тао, на нем его любимое белье, сам Тао стоит и ждет любого сигнала, чтобы накинуться и затрахать до смерти. Вторая рука гладит член, чуть нажимая, Лухан извивается на простынях, желая почувствовать Тао внутри. - Тао, - зовет еле слышно, - Тао, иди сюда. На ватных ногах телохранитель приближается, падая на колени перед кроватью. Он освобождает чужой член из плена неплотной, мерзкой на ощупь ткани женских трусиков, стягивая их просто вниз, и берет в рот, сразу же подавляя рвотный рефлекс. Это впервые, когда Цзытао делает минет, но для своего принца он готов повторять снова и снова, опускаться на колени, лишь бы доставить удовольствие. Лишь только ему позволено видеть эти ножки, обтянутые чулочками, разрывает корсет, мешающий коснуться языком затвердевших бусинок сосков. Ему позволено целовать и обводить языком каждый миллиметр холодной кожи. Только ему. Никакого Криса. Ифаня. Или как там его? Никто не имеет значение в этом мире, пока его принц извивается от умелых ласк и задыхается от возбуждения. Стонет еле слышно, забираясь пальчиками в густые волосы цвета ворона крыла. Тао ведет носом от шеи, спрятанной под футболкой, которую даже снимать не хочется. Корсет слетает, когда слабые узелочки под напором телохранителя не проявляют и малейшего сопротивления. Он падает вниз, к ногам, а Цзытао изучает плоский животик, покрывая легкими поцелуями, и останавливается на поясе, не зная снять или оставить. - Принц. – Рычит утробно, приподнимая Лухана за талию в области пояса. - Тао, черт, я хочу тебя. Пожалуйста! Лу Хань приподнимается, хватая грубо за загривок и целует с жадностью и уверенностью, сминая покусанные губы, пока телохранитель пытается освободиться от единственной вещи на себе – штанов. Под ними ничего нет, член требует внимания, и Тао чуть ли не визжит, как малолетка в первый раз, когда маленькая наглая ладошка начинает массировать эрекцию, задавая бешенный ритм. Смазкой служит слюна. Три пальца Тао внутри заставляют откинуться принца на кровать, выгибаясь до хруста. Ногти царапают бедра Цзытао, но тот занят лишь наблюдением за довольным лицом Лу, который жмурится и кусает распухшие губы. Дико. Страстно. С болью. Магия воплощает собой зверя, которого становится очень сложно контролировать. Тао хватает принца за ножку, поднося обтянутую чулочком к лицу и целуя большой палец. Он целует ступню и лодыжку, стараясь хоть немного отвлечься, но не получается. Лухан очень пронзительно стонет и кончает, пачкая пояс спермой. - Тао! – Он немного злится. Совсем чуть-чуть, потому что китаец покрывает его тело новой порцией поцелуев, начиная с чувствительного ушка и заканчивая, что вбирает покрасневшую головку пениса в рот, сладко посасывая. Он жадно облизывается и так же жадно смотрит из-под челки, наблюдая за реакцией. Лухан – сплошная эрогенная зона в его руках. - Я тебя сейчас ударю! – Нагло Хань обхватывает ногами чужую шею, придавливая к себе. Унизительно, думает принц, но Цзытао только рад, словно послушный песик или раб. Да, скорее раб. Хань сам хочет и готов стать рабом Хуан Цзытао. Ему нельзя быть телохранителем. Он слишком красив для такой грязной работы, но что-то внутри Лу злорадствует, что Тао именно его. Только его. Он входит нежно, двигается медленно, нагло ухмыляется, когда Хань начинает требовать и не больно бить. Доводит до ручки своими мучениями, оказываясь снизу. Лухан гордо восседает сверху и с самым блаженным выражением лица насаживается на член, вбирая в себя все сразу, единым рывком. От боли стонет и хмурится, упираясь руками позади себя. От бессилья падает на грудь китайцу, который приподнимает его за попу и сам начинает вколачиваться с грубостью. Магия заставляет сходить с ума. Принц стонет на ухо, молит, требует, желает. - Тао, ты самый лучший. - Я люблю вас, принц. Лу Хань кончает первым, оказываясь придавленным к кровати снова. Он пачкает пояс во второй раз, снимая его сразу же и выкидывая за пределы кровати вместе с подтяжками и неудобным нижним бельем. Тао дышит тяжело, надрачивая себе, лишь бы не опорочить своего Ханя, но тот подставляет ротик, что только приближает к разрядке, и китаец не сдерживается, пачкая прекрасно-детское личико Коварно облизываясь, Лу обнимает своего телохранителя за шею, падая вместе с ним на подушки. - Скажи еще раз, что любишь меня. - Люблю, принц. Больше всего на свете. Но, может, вы отдадите мне мою футболку. - Нет. – Капризно. – Ты плохой мальчик! Ты постоянно оставляешь меня просыпаться одного. Еще раз так сделаешь – я обижусь! - Больше не буду, принц. – Мягко улыбается. *** - Бекхенни, ты думаешь, они уже закончили? – Шепчет Чанель, хотя их никто не может услышать, хватая своего парня за руку, что приоткрывает дверь в дом. - Уже должны закончить. – Так же шепотом отвечает Байсянь, делая шаг и бросая взгляд на часы. Он улыбается и уже смело проходит в гостиную. Со второго этажа доносится громкий требующий «всади поглубже, глупый идиот, я сейчас умру!» - Кажется, они пошли по второму кругу, - вздыхает Бек, - пойдем, Чанни, прогуляемся еще.