Неотвратимость

— Посмотри, во что ты нас превратил. Смотри! Ванда плюётся словами, будто ядом, в самое сердце, разъедая мышцы и разжижая кровь. У Эрика от этой интонации ком в горле и тяжесть в костях, Лорна по правую сторону смиренно молчит, готовая вот-вот сорваться в бой. — Это неотвратимо. Мы неотвратимы. Питер горько усмехается в ответ на слова Эрика. У Ванды алым полыхают радужки. Питеру взять бы сестру за руку, крепко сжать, как в детстве, уберечь от ярости спятивших родственников, но вместо этого он сжимает ладони в кулаки. Надавать бы тумаков мерзкому папаше, да вправить слетевшие мозги сестричке Лорне. — Тогда готовься умереть.

***

Питера слепит алое марево магии его сестры. За почти десяток лет никак не привык. Ему острыми краями хрусталя режет лёгкие, когда он проносится молнией прямо на роботов-жестянок, которыми управляют Эрик и Лорна. Отвлекается только на Ванду. Ни на кого больше. А Ванда безумством пляшет в языках собственного пламени, и не собрать, не вычесть. Разрывает и разбрасывает клочья железа по обе стороны, рычит и скалится, едва завидев новую партию. Сила хаоса льётся, переливается, обжигает пальцы, находит начало в самом сердце, полном ненависти. — Беги, маленькая Лорна, беги! Питер оборачивается на голос Ванды, словно и не принадлежащий ей. Удивление и страх охватывают его на мгновение, тело цепенеет и это становится решающим фактором. — Я — сама неотвратимость! Ванда возносится ввысь, поддерживаемая пеленой собственной магии. Роботы опадают и плавятся вокруг неё. Она хохочет, злобно и зверски, что даже Эрик останавливается где-то вдали. — Нет! Питер отворачивается от Ванды, глаза его округляются в мгновение. Крик Лорны тонет в скрежете металла. Питер больно ударяется головой то ли о камень, то ли о голову разломанного робота. Взор тускнеет, даже пыль, не осевшая от битвы, кажется совсем непроницаемой. Питер смотрит на небо, и облака, проплывающие над головой, сливаются в однотонное безобразие. Как и их ссора. — Не может быть превосходства мутантов над людьми, пап, — хрипит он, когда Эрик опускается рядом с ним на колени. — Мы не можем мирно сосуществовать друг с другом. Людям грозит опасность. Ванда, парящая в воздухе, наблюдает за тем, как глаза её брата закрываются навечно. Слёзы дрожат на кончиках ресниц, губы искажены в ненависти и злобе. Хочется кричать — нет, орать! — и Ванда решает дать волю эмоциям. Крик её разверзается алым маревом скорби, сметая остатки роботов и строительного мусора. Лорна прижимается спиной к стене полуразрушенного здания, зажмуриваясь так сильно, словно это может спасти от гнева сестры. Эрик падает на тело Питера, закрывая того собой. — Ты отнял у меня всё, что было! — ревёт Ванда, упав на землю, будто метеорит. — Ты… отнял… Эрик подползает на коленях к ней. Взгляд потерянный и слезами помутнённый, руки берёт дрожь. Ванда бьёт кулаками в землю, под ногтями скопилась грязь. Её сердце разбито навеки. — Ты… отнял… Эрик несмело касается руками её плеч и, не почувствовав сопротивления, обнимает её. — Питер…