От А до Я

Хлоя так привыкла сосуществовать с гениальным человеком, не склонным к явному выражению своих эмоций, что у неё выработался целый протокол, алгоритмизирующий действия создателя в прочитываемую карту невысказанного. Гордиться этим ей не хотелось, она стала бы счастливее… её процессы работали бы оптимальнее? Она определённо стала бы счастливее, если бы создатель чаще высказывал свои тревоги напрямую. Так, наутро после будоражащей встречи с Айзеком, где Хлоя узнала, что её горячо, пусть и программно, любят, а прописывание её приоритетом имеет самые восхитительные объяснения, после этого утра Элайджа захандрил. Обычно подобное случалось после больших праздников, которые люди отмечали даже в календаре — хандру самого богатого человека в мире провоцировали Рождество, День всех влюблённых, День независимости, День Благодарения, ежегодный День Рождения, так что Хлоя научилась готовиться к перепадам настроения с работоспособностью своего друга и создателя заранее. Каким бы гением ни был Элайджа Камски, он был живым человеком, то есть системой, со своими потребностями и их удовлетворением. Либо неудовлетворением. В лёгкой форме хандры могло хватить похвалы и объятий, в средней — продуманной совместной активности, а вот с тяжёлой Хлоя всякий раз справлялась почти чудом, поэтому склонна была думать, что справлялся как раз сам Элайджа, а она просто рядом была и помогала немножко, в меру сил и понимания. Вот и теперь создатель медленно двигался к этому состоянию. Хлоя была вынуждена отставить в сторону свои переживания и сосредоточиться на загадочной жизни людской — их система строилась с невероятной сложностью, зачастую по неизвестным правилам, и могла перекоситься от самых невинных действий. Пробный шар Хлоя забросила за завтраком: — Что-то ты плохо выглядишь, даже посерел, точно было вкусно? — Хлоя, люди не могут сереть, я же говорил уже, кажется, — Элайджа привычно занудел в ответ, но цвет лица не поменял. — Тебе удается сереть, так что не могу полностью поверить в этом вопросе! — ответила Хлоя задорно, предлагая лёгкую дружескую пикировку. Но вместо любой нормальной активности от гениального и ужасно остроумного человека, получила: — Как выяснилось, не одна ты, — и тяжёлое унылое молчание поверх. — Кто себе такое мог позволить?! — в отношении окружающих создателя на работе и вообще людей у Хлои сложилось стойкое нелицеприятное мнение, но они бы побоялись, каждый! — Компания «Киберлайф», — очень ядовито процедил Элайджа и нарочно поскрёб вилкой по тарелке, дополняя факт ужасающей реальности ужасающим звуком. — Тем более! За компанией всегда стоят конкретные люди! Раньше это был ты, потом не был, сейчас опять ты! — А вот в промежуток они очень удобно встроились, — Элайджа с отвращением посмотрел на вилку, на тарелку, на стол, злобно сощурился и затих. Хлоя надеялась, что вспышка злости продолжится и позволит выбраться из хандры, не ныряя в неё, но день показал, как она ошибалась. Работать создатель не хотел, заниматься здоровьем тоже, просматривать всякие интересные подборки, которые ему собирала Хлоя, чтобы человеку не было необходимости мониторить все новости, а он оставался бы в курсе нужных. Единственное, на что он согласился после продолжительного перебора вариантов, это массаж, в течение которого тоже угрюмо отмалчивался на вопросы по существу. Прорвавшийся из-за весомого повода для беспокойства единственный за день звонок по работе был завершён в рекордные сроки, и хотя Элайджа невыносимо заледенел для делового взаимодействия, человек на другом конце всё одно отхватил начальственного недовольства. Вопросы относительно управления создатель всегда решал быстро и жёстко, только дома позволяя себе расслабиться и порасстраиваться. Тут, правда, и повод наорать был прекрасный: вскрылась ошибочность некоторых охранных протоколов Аманды, это могло привести к ужасным последствиям, но пока не привело. Хлоя легко могла бы просчитать первую сотню ужасающих вариантов, а Элайджа — так и вовсе первые сотни две, так что после звонка помрачнели они уже синхронно. — Вот как этим людям можно было доверить пересматривать хорошие проекты? — Элайджа в сердцах махнул рукой и сгорбился. — Кошмар, Хлоя, просто кошмар. А теперь эти проекты везде разгуливают! Ну вот что за безалаберность! Безответственность! — Безответственность должна быть наказана, — Хлоя поддержала создателя и понадеялась, что Элайджа поставит перед собой управленческую задачу, которую сможет быстро решить, а потому и прибавит в настроении. — Да некого там уже наказывать, — он снова отмахнулся и стал выглядеть даже несчастным, что вовсе разбивало хлоино сердце. — А если поискать? Мы вот с Айзеком… То есть, ну, они, в полиции, поищут и находят! Он рассказывал! Тут Элайджа одарил Хлою весьма странным взглядом, который она никак не могла оценить, столько внутри мешалось выражений и эмоций. Возможно, конечно, ей ещё мешала собственная взволнованность, но раньше Хлоя с таким точно не сталкивалась. — Вот именно, в полиции, Хлоя, и в полиции уже некоторых нашли, они там, знаешь, по уголовным делам проходили, как без вести пропавшие или убитые, — Элайджа выдохнул ровнее, немного успокаиваясь. — Поискать, впрочем, не помешает, вдруг, и найдётся кто-нибудь, кого спросить покуда можно, зачем портить хороший проект вот, в частности, меня страшно интересует! После этого хандра создателя трансформировалась в деятельное негодование, и Хлоя позволила себе тихонько выдохнуть. Остаток вечера он был занят на рабочем месте, насколько понимала Хлоя, проводя масштабную проверку. И пусть его методы работы с информацией приводили её в сущий восторг, в этот раз Хлоя старалась Элайдже не мешать, рядом не мешаться, приносила только еду и напитки, контролировала уровень стресса издалека да отвлекалась на собственные переживания, получившие новое подкрепление, основание и масштабность. Так, раньше Хлоя не могла представить, насколько захватывающим окажется воспоминание о признании в любви, более того, будоражащая возможность получить новое, если снова связаться или встретиться с Айзеком. Вдобавок, обращение к ранним логам и файлам, где фигурировал РК900, получало переоценку: с высоты нового знания о чувствах Айзека, о его привязанности и возможности верно интерпретировать всё, что она говорила. Хлоя подавляла в себе глубинные вспышки голубого, но это делало только хуже — они начинали хаотично вспыхивать тогда, когда она их совсем не ждала. В продолжительных попытках справиться с собственными переживаниями и одновременно посодействовать Элайдже не закиснуть Хлоя провела полные сутки (только потому, что не уследила за временем, а работающий Элайджа имел обыкновение входить в поток и не отвлекаться на раздражители вплоть до завершения текущей задачи). Когда Хлоя спохватилась, уже готовился начаться новый день! Совершенно неприемлемо! Зато Элайджа отреагировал на необходимость лечь спать практически нормально, то есть посопротивлялся, но на перечень логичных доводов в пользу точки зрения Хлои сдался и отбыл отдыхать. Хлоя привычно посидела рядом, дождалась, пока дыхание создателя выровняется в сонный ритм, и тихонько порадовалась за быстро прошедший приступ хандры. Её мучило желание рассказать Элайдже, до чего хорош Айзек, поделиться с ним как с лучшим другом, но, пока он был занят собственным унынием, так делать не рекомендовалось. К счастью, лучшая хлоина подруга была открыта и доступна для бесед на практически любые темы во всякий (тоже, практически) момент времени. Чем Хлоя и воспользовалась, едва Элайджа уснул, его любимые пирожки отправились в духовку, а рассвет уже уверенно разгорелся на горизонте. «Привет, Снежок, что там у тебя стряслось?» — один голос Норт, и тот передавал её энергичность, пламенную готовность организовать какую-нибудь активность или поучаствовать в уже начатой. «Практически ничего, если не считать, что я поняла, как система может реагировать на особенного андроида», — Хлоя захихикала и откинулась на гостевую кровать, краешек которой уже оккупировала, чтобы присесть. «Да брось, да ладно? Ты меня разыгрываешь, чертовка?» — в голосе Норт теперь явственно читались восхищение и недоверие. «А вот и не разыгрываю, Норт, он такой! Такой! Такой особенный», — Хлоя счастливо выдохнула, осознав, что соскучилась по своему «чурбану» и что можно было бы позвонить напрямую Айзеку, но не петь ведь ему дифирамбы про него же? «Ну, подруга, ну удивила, — голос Норт смягчился. — Честно, не ожидала от тебя, но правда рада. И кто этот счастливчик? Ты даже на Маркуса умудряешься смотреть спокойно!» В глазах Норт это, разумеется, было худшим преступлением, но, зная подругу, Хлоя полагала, что любой «неспокойный» взгляд на Маркуса с её стороны спровоцировал бы огненную Норт на такую же огненную ревность. По счастью, им всё-таки было нечего делить. «Это Айзек, — Хлоя мечтательно задумалась, но откликнулась на выразительное покашливание. — То есть, РК900, помнишь, я тебе про него говорила уже!» — и сбросила один из самых удачных скриншотов прошлой ночи. «Да, симпатичный, хотя, помнится, раньше вызывал у тебя бурю эмоций не в том смысле, — Норт хохотнула. — Вопрос про взаимозаменяемость регуляторов тириумного насоса всё ещё стоит, кстати!» «Тогда я при следующей встрече обязательно Айзека спрошу, поможет ли ему мой, в случае чего, — Хлоя отмахнулась от этой фантастической ситуации, наверняка придуманной Норт, чтобы её подразнить! — Пока что это он мне всеми способами помогает… После того одного раза, когда помешал!» Норт, конечно, потребовала полную историю, как от жесткого неприятия Хлоя пришла к влюблённости и принятию. Хлоя не отказала себе и подруге в удовольствии припомнить все перипетии, заодно и для себя освежила, каким уже видела Айзека, к чему привыкла, что в нём понравилось, что покуда осталось неразгаданным. «В общем, Рыжик, просто «ах», — Хлоя провентилировала корпус и чуть не замечталась снова. — Давай и ты мне расскажи, что у вас происходит?» «Маркус очень красивый, — получила предсказуемый ответ. — Опять, представляешь?» «А кроме этого?» — Хлоя очень старалась не хихикать. «А кроме этого ещё умный, харизматичный, очаровательный, решительный, лучший лидер, умеет добиваться своего и добивается!» — Норт явно тоже захотела описать своего возлюбленного подруге. Тема межличностных отношений грозила зайти на второй виток, но тут Норт вкинула другой интересный факт: «Ещё, кстати, у нас бронетранспортёр на передержке оказался, представляешь?» «Как?!» — Хлоя ужаснулась и одновременно засмеялась, представив бездомный бронетранспортёр. «Очень кривыми путями, Снежок, очень кривыми. А главное, управлять этой штукой у нас никто не умеет, военных-то моделей в «Иерихоне» нет, а тот, кто его пригнал «на постоять» стремительно свалил с загадочным рылом, даже Маркус до него теперь дотянуться связью не может. Так что вот, стоит, пыль собирает, место занимает весь такой!» Хлоя постаралась собраться и обдумать ситуацию серьёзно, но разговор, начатый с таких приятных тем, не желал отпускать. Зато пришёл в голову другой вариант: «Я могу спросить Айзека, кто знает, что ещё умеют модели-правоохранители?» «Я и так могу сказать — влюблять в себя мою подругу он умеет, а насчет вождения тяжёлой машины всё-таки вряд ли, техника военная, специализированная, три сантиметра умной брони, аналоговое управление…» — похоже, Норт взгрустнула, видимо, переставить эту технику тоже было нереально. Хлоя понадеялась, что БТР хотя бы не посередине всего «Иерихона» стоит. «Я спрошу, вдруг не Айзек, но кто-нибудь, кого он знает, нам поможет?» — предложила она, чтобы утешить подругу. «Спроси, конечно, хуже не будет, он у тебя всё-таки легавый. Хотя слухи по сети ходят всякие, Хло, и если им верить, то круг знакомых у РК900 ограничивается примерно двумя контактами с социумом. Наши немного сталкивались с ними, говорят, очень тупорылая коммуникация у них там устроена. Я бы не рассчитывала на круг его знакомств», — Норт ещё повздыхала и перешла на более простые темы. Очередной рубеж в закреплении законного статуса за андроидами предполагался в ближайшее время: должны были утвердить присвоение сервисным центрам функции госпиталя для андроидов, распространить часть свобод и обязанностей девиантов на официально недевиантных персон, рассмотреть возможности андроидов вписаться на полных правах в социальные институты брака и усыновления. Работы у «Иерихона» было ещё много, особенно потому, что не всякая организация была согласна следовать законам по их духу, а не букве. Так, многие ведомства, относящиеся к внутренним делам и безопасности, отказывались принимать на работу андроидов, апеллируя к формулировке «предоставляем возможность поступить на службу», но не к обязательному исполнению такой возможности. Хлоя тоже пересказала несколько занимательных фактов из жизни корпорации, не критических, таких, которые повеселили бы Норт, а не столкнули в пучину очередной моральной дилеммы. Среди забавного были работающие вхолостую заводы, с которых ушли на демонстрацию андроиды-рабочие, а конвейерные ленты никто не остановил, хотя некоторые программные мощности компании могли бы и заметить! Но раз Аманда не сработала, никто не спохватился. Повезло, что конвейеры были пустыми, а то сейчас новеньких правоохранителей было бы примерно на пять тысяч больше! Ещё довольно весело было наблюдать, как руководящие менеджеры отчитывались за это перед Элайджей, и как лихо создатель ставил всех на место, задуманное, спроектированное и предусмотренное им самим. В конце разговора Норт немного расслабилась, и завершили обсуждение происходящего они комплиментами в адрес своих возлюбленных. После этого Хлоя с чистой совестью попыталась уйти на дефрагментацию, но всколыхнутые разговором файлы памяти не желали так просто задвигаться обратно и прятаться за частоколом необходимых задач. Ей то и дело вспоминалось, какое впечатление произвёл на неё Айзек при первой встрече, как она его обругала, и как он потом приходил исправлять свою оплошность с платьем… Очень ярко Хлое вспомнился момент, когда Айзек потерял частично свои антропоморфные черты, вырабатывая гель, потом, как он продемонстрировал ей свои нижние манипуляторы, потом их спонтанная вылазка на настоящее полицейское дело, сопровождающаяся тоже трансформацией привычного андроида в непривычного. Хлоя покрутила мысль, но пришла к выводу, что это ей в Айзеке тоже нравится: как минимум, даже Маркус так не умел!