был волчонок - станет волк

      Бенгта стояла посреди луга и мысленно отсчитывала секунды. С каждым мгновением её сердце всё быстрей и быстрей разгоняло кровь, привычно наполняя юное тело той сладостной и скребущей зарождающимся в горле рыком силой. Бенгта сглотнула и приоткрыла губы, стараясь успокоить дыхание.       Первый порыв ветра тронул полураспустившиеся русые косы и подол рабочей юбки, закрутил его вокруг лодыжек и отступил. Да, очень скоро, нужно совсем чуть-чуть подождать. Солнце пару минут назад скрылось за горизонтом, а небо плотно окутали тяжёлые тучи. Грязно-серые, с примесью мертвенного жёлто-зелёного, они надвигались с юга, востока, севера, отовсюду, кроме запада. Там тонкая розовая полоса указывала, что это всего лишь гроза, а не конец света. Тёмные, словно клубы ядовитого дыма асгардских костров, эти громады клубились над Бенгтой, перекатывались, плыли, смешивались и являли новые свои оттенки, будто кто-то умело орудовал огромной ложкой наверху. Тучи двигались с невероятной скоростью: ещё один признак чего-то особенного, что Бенгта ощущала каждой клеточкой своего тела, каждым волоском и каждым нервом.       Ветер взбесился. Он рывками бросался из стороны в сторону, уже во всю силу терзал листья деревьев на границе луга, ломал ветви и пригибал неокрепшие деревца к земле. Одна коса девушки окончательно растрепалась, а завязка слетела в траву, но Бенгта продолжала стоять, словно каменная. От статуи её отличали лишь мечущиеся локоны и одежда.       ‒ Nordy, sàmchair, socair.       На пару секунд порывы ветра стихли, резко, неожиданно, но тут же возобновились с ещё большей силой и яростью, точно непослушный мальчишка после покрикивания матери снова начал баловаться. Но только теперь Бенгта ощущала лишь лёгкое дуновение, в то время как несколько веток самого большого дерева с хрустом упали на траву. Посреди серого месива в небе блеснула первая молния. Девушка сосчитала до семи, и где-то вдалеке послышался совсем тихий рокот.       ‒ Приветствую, Громовержец. Я ждала твоего прихода. ‒ и будто в ответ снова показалась молния, теперь гораздо ближе и ярче.       Закатная полоса давно скрылась под грозовой пеленой, как исчезают в ярком пламени подношения богам. Сегодня боги получат своё, и она, Бенгта, тоже получит. Сегодняшняя ночь станет утехой на весь следующий месяц, если не больше. В этот раз ожидание затянулось почти на два, а невероятная близость желаемого прямо здесь и сейчас давала о себе знать на инстинктивном уровне.       Гром и молнии перестали считаться друг с другом, теперь больше походили на соперников. Бенгта любила такие дни ‒ дни свободы стихии и её собственной. Они сулили множество наслаждений, отдых её души, но не тела. Сегодня её тело наполнится кое-чем древним, давно забытым. Оно принесёт с собой нечеловеческие силу и выносливость, а с ними и нечеловеческий облик.       Девушке на лицо упали несколько капель дождя, больше походивших на водяную пыль с реки за её домом. Сколько же раз она сидела на большом камне, слушая шум воды и ощущая прохладную влагу на лице, и представляла себе этот момент… Наконец-то! Ликование уже не могло оставаться внутри и прошило тело Бенгты волнами дрожи. А где-то глубоко в животе, в переплетении горячих внутренностей разгоралась ещё более горячая боль. Девушка тихо застонала и прикрыла глаза.       Начинается.       Ноги подкосились и тело рухнуло на четвереньки, всё чаще содрогаясь, корчась, упираясь лбом в мягкую землю. Дождь набирал силу, но Бенгта уже не чувствовала этого ‒ она сама впитывала энергию из силовой линии земли, которая проходила там. Луг был её местом, только здесь она менялась, поддерживаемая самой планетой.       Боли было не избежать в любом случае, но благодаря подземному потоку энергии превращение происходило намного легче и быстрее. Да и для дальнейшего понадобиться явно больше, чем может дать хрупкое человеческое тело. Бенгта уже во всю каталась по траве, словно боролась с невидимым соперником, а с неба низвергались настоящие потоки.       Волосы спутались, тело сводили судороги, рот искривился и оскалился совершенно по-звериному. Даже зубы теперь не походили на человеческие. Девушка медленно теряла чёткость своих черт, что-то неуловимо менялось. Траву с грязью уже неконтролируемо загребали не тонкие ногти, а длинные изогнутые когти животного. Именно эти когти много раз разрывали кожу на глотках оленей и зайцев задолго до сегодняшнего вечера. И тут тело выгнулось, как от удара током, перевернулось. Руки, ноги, голова преображались. Зрелище поражало, оно было мерзким и завораживающим одновременно. Наткнись на такое, человек с лёгкостью потерял бы здравый смысл до конца своих дней. Девушка теперь походила на прежнюю себя так же, как старик походит на новорождённого. Ещё секунда, и в свете молнии предстал большой волк, из глотки которого вырвался странный полукрик полувой.       Грянул гром. Волк бросил к практически растворившемуся в наползающей тьме и разыгравшемся ливне лесу. Сегодня Бенгта домой уже не вернётся.