Зовите меня Яриком

Вера Николаевна входит в аудиторию и сталкивается с хохочущей девчонкой. Она кривляется, изображая черт знает что перед группой, но извиняется, когда они сталкиваются. Любой другой занес бы ее прямиком в черный список, а в Вере Николаевне она вызывает лишь усмешку. Студентка представляется Яриком и садится на место. Группа отделения пиара и рекламы смотрит на нового преподавателя с задором. Они не из тех, кто воспринимают новых людей востро. На удивление Веры Николаевны, они оказываются дружными и веселыми молодыми людьми, каждый со своими особенностями. Только Ярослава среди них выделяется особенно ярко: от нее много шума и возни. И непонятым образом Вере Николаевне это нравится. Она и не замечает, как начинает испытывать к Ярославе симпатию. И симпатия к ней очень смелая. Веселая, живая, энергичная, с язвительными шутками через слово и очаровательной улыбкой. И Ярослава такая же. Звонкий, вечно хохочущий сорванец, который только притворяется взрослым. Она приходит на пары, чтобы словить хорошее настроение и увести преподавателей в дебри посторонних тем. При этом она может быть очень сосредоточенной и внимательной, рассуждать на тему кафкианства, феномена русского зарубежья и хороших рекламных текстов. Она не боится показаться забавной, странной, с причудами, и на любой косой взгляд может рассмеяться в лицо смотрящего. Вере Николаевне это нравится. Она преподает у маленькой группы рекламщиков два семестра историю русской литературы, и Ярослава очень контрастирует с остальными. Ее нельзя назвать сногшибательно красивой. Она может прийти неподготовленной и нести откровенную чушь, прочитанную на Брифли. Однако в ней есть нечто цепляющее: при любом раскладе не исчезает ее позитивный настрой. — Вы ведь понимаете, что если будете нести такую ахинею на экзамене, то это еле-еле тройка? — на зимнем зачете Вера Николаевна очень строга. Пытаясь вызывать в студентке сожаление, она вызывает лишь улыбку. — Это проблемы будущей Ярославы. Спасибо за зачет! — девушка хватает зачетку и выбегает в коридор. Ей приятно знать, что Вера Николаевна существует. Она испытывает к ней дружеское тепло и может невзначай подколоть на паре. Одногруппники поддерживают с преподавателями неформальное общение, и потому все воспринимается налегке. — Что Вам больше всего нравится в Лермонтове? — Честно? — спрашивает Ярослава и, получив одобрение преподавателя, выдыхает. — То, что его мотив смерти реализовался и он больше ничего не напишет. Не люблю его творчество. — Выйдите из аудитории. Взгляд преподавателя возмущенный, в нем ни капли одобрения, только Ярославу это не трогает: она знает, что Вера Николаевна при всем этом относится к ней хорошо. На следующей паре одна из одногруппниц делает Вере Николаевне комплимент по поводу платья, и Ярослава в шутку шепчет: «Тебе конец». [Потому что играть в ревность ей нравится.] — Вы что-то сказали? Повторите громче, — просит Вера Николаевна. — Громче нельзя: это же аудитория, здесь нецензурно выражаться нельзя. Оскорбляет храм науки. Преподавательница закатывает глаза: — Это ведь не удержало Вас от того, чтобы читать поэтов серебряного века на всю аудиторию. Я до сих пор думаю, что Вы специально искали матерные стихотворения. — Из песен слов не выкинешь, а в моем случае «Я могу молчать. Но лучше мне говорить». — Только не нужно начинать строфу о вещах. — О том, что «вещь можно грохнуть, сжечь, распотрошишь, сломать»? — Я Вас сейчас выгоню. Ярослава в улыбке замолкает. Они обе знают продолжение строфы: «При этом вещь не крикнет: «Ебена мать!» Вопреки всему это вызывает в Вере Николаевне большой прилив нежности к несносной девчонке. Ярослава любит столовскую еду и чистить мандарины так, чтобы кожура была в виде члена, а Вера Николаевна, кажется, любит ее. По-своему и тихо, но. На паре они разговаривают о биографии Марины Цветаевой, и в середине лекции Ярослава хмурится: — Почему, говоря о Есенине, мы отмечаем всех его женщин, а о Цветаевой - только мужа? Мне кажется, отношения с Софией Парнок достойны того, чтобы хотя бы упомянуть их. Вера Николаевна теряется. Одна из подруг Ярославы толкает девушку в плечо. — Вы молодец, что сказали об этом. Не во всех аудиториях адекватно воспринимают такие темы. — В нашей проблем нет, — Ярослава оглядывает одногруппников. Они кивают. Свои предпочтения Ярослава не скрывает, и многие в группе относятся к этому если не положительно, то терпимо. — Хорошо. Можем поговорить и об этих отношениях. Вера Николаевна рассказывает, что знает, а известно ей многое. [Например, что веселая Ярик любит писать рассказы и подрабатывает официанткой по выходным.] После пар она провожает студентку до кофейни. Ярославе хочется выпить сладкий кофе прямо здесь и сейчас, иначе она придет домой и проспит до завтра. Им в одну сторону, и это чудесный повод провести со студенткой еще немного времени. — Почему ты решила поработать именно официанткой? — Легкодоступная работа. И еще насмотрелась романтических комедий. Оказалось, что работа в общепите - чертов ад. Больше не смотрю комедии. — Я так преподавателем стала, насмотревшись фильмов. — Если вас работа напрягает так же, как и меня, то очень сочувствую. И постараюсь на парах вести себя потише. — В этом у нас ситуации не похожи: я люблю преподавать. — Неудивительно. В Ваших руках безграничная власть над студентами. Наверняка на своем филологическом факультете Вы просто гроза всех групп. — Скорее, отблеск. Я не из тех преподавателей, которые зверствуют на парах. Я очень терпеливый человек. — Поэтому-то Вы мне и нравитесь. Всегда можно повеселиться на парах безнаказанно. — Я вообще-то выгоняю Вас с пар. — Ох, да… Вы правы… это такое наказание - выгнать меня с занятия, чтобы я могла пойти в столовую пораньше. Вера Николаевна отводит взгляд: — Хорошо. В следующий раз буду знать. — Не обижайтесь. Я не имею в виду, что прихожу на Ваши пары, только чтобы повеселиться. Мне интересно. Правда, без юмора не могу ничего воспринимать. — Порой черного. — Но юмор же все-таки. Какая разница - какой? — И откуда в Вас столько позитива? — Не вижу смысла волочиться по жизни с кислой миной и ждать, когда она закончится. В ней много классного. Например, кофе, — Ярик кивает на двери кофейни и показывает зайчика пальцами. — Спасибо, что проводили. Всегда приятно с Вами поговорить. — С Вами тоже, Ярослава. Студентка почти заходит, но оборачивается в дверях: — Зовите меня Ярик. Мне дали ужасно некрасивое имя. Это хоть поприятнее звучит. — Хорошо. Буду иметь в виду, Ярик. Девушка весело кивает и уходит. Вера Николаевна чувствует себя хорошо. Не прекрасно, не отлично, а просто - хорошо. И этого достаточно, чтобы желать увидеться с Яриком вновь.