Стокгольмский синдром наоборот.

      Тёмная немного прохладная постель заструилась под телом Тэхёна, вновь пробуждая запах свежего выстиранного белья, и всё бы хорошо для парня, можно было просто закрыть глаза и утонуть в объёмном одеяле, как облако, вместе с Морфеем. Но это не его постель и даже не родной дом, а укладывает Кима далеко не бог сновидений. Мужчина, до этого не решающийся подступить к кровати, наконец, поставил колено на край, пробудив новые волны на простыне, и наклонился к мальчишке, что с испугом смотрел на своего похитителя. Приблизившись ещё непозволительно больше, брюнет очень твёрдо решил смотреть в чужие глаза, что казались ему самым тёплым источником в этом помещении, да и единственным в его жизни. Желание обнять переполняло преступника, но сознание ещё напоминало о том, что Тэхён если не презирает, то точно не хочет быть рядом с ним. — Ты голоден? — Нет. Я хочу домой! — привстал на локти шатен, намереваясь встать и уйти из комнаты, но кто ему позволит такую роскошь. Пёс толкает несильно рукой в грудь, укладывая обратно свою жертву. Взобравшись уже полностью на кровать, молодой мужчина лёг рядом с Кимом, покрепче обняв его за талию, и смотрел на лицо напротив, которое с удивлением и возмущением смотрело в ответ. Сдавшись, парень расположился спиной на постели и смотрел в потолок, не собираясь ещё спать, так как за окном ещё только начинало садиться солнце. — Рискну спросить… Почему именно это тату? — Чимин не думал, что так скоро его спросят о том же, просто под другим углом. — Там был шрам, который я получил в детстве. Решил из полученных узоров ранения сделать оскал, характеризующий меня как дикого пса, который не поддаётся контролю, если будет поглощён отрицательными эмоциями. — Если это шрам, приносящий тебе боль, то зачем сохранять его, вырисовывая татуировкой? Да, ещё и маской закрывать, которая и так тебя характеризует как пса. — Я сделал тату на своё шестнадцатилетие, и тогда же меня подобрал к себе мужчина, ставший моим боссом. Это он выдал всем маски, чтобы скрыть лица, а особенно моё, потому что я был единственным, кто выделялся рисунком на щеке. — Чимин не хотел отвечать на вопрос, поэтому стал рассказывать о маске и банде, в которой состоял, — Я решил почти не разговаривать, быть тихим и закрытым, чтобы никто из моих товарищей вдруг не привязался ко мне, даже стали бояться и не понимать. Но этот мужик… он всегда старался меня показать во всей красе, будто я его сын, которого у него никогда не было-… — Ты не ответил на вопрос. — перебил Ким, продолжая смотреть на потолок, как будто всё это время, пока говорил Чимин, он не слушал. Преступник притих, раздумывая, что сказать как можно быстрее, но следующее предложение заставило вновь напрячь извилины. Что не так? Почему он так тормозит? — Ты не хочешь рассказывать о шраме, потому что это травма детства или ты что-то сделал? — пёс не мог поверить, что мальчишка попал два раза в точку, просто нужно заменить «или» на «и». Он понимал, что если в эту же минуту что-то не сделает, то ему придётся связать Тэхёна по рукам и ногам и закрыть рот, чтобы он не стал предполагать. Ведь, чем больше о нём узнают, тем больше зацепок для раскрытия личности. — Чимин… — сердце остановилось, а взгляд с испуганного стал диким, словно брюнет мог пустить кровь, вцепившись в нежную тёмную шею, — Это же имя, да? А фамилия? — но парню не дали договорить, заткнув на половине второго вопроса. Ким сразу не смог понять, что происходит, но когда мысли переключились с вопросов на мужчину, что припал к губам, то выражение лица сменило много эмоций. И все они нехорошие. Шатен бил убийцу недолго, потому что его руки схватили, а собственным телом плотно прижал тэхёново к постели, увлекаясь запретным желанием, что так сдерживал Чимин. Мужчина понимал, что с ним что-то не так; что он сходит с ума по прошлой жертве, которую собственноручно спас; что держал дистанцию, чтобы его фантазии и приятные-несбыточные мысли не поработили его сознание и тело. Всё понимал, но не самого себя и его ненормальные чувства к восемнадцатилетнему Тэхёну. Что, если бы он не был преступником, а полицейским; что, если бы его не было в банде или мальчика в том ресторане; что, если бы это произошло не зимой и не того года. Встретил бы он его при других обстоятельствах? Да и вообще бы встретил? Какой бы расклад не был, пёс был немного рад, что это произошло, ведь не будь этого тринадцатилетнего смелого и смышлённого мальчика, он был бы рад умереть, только бы не быть тем, кто он есть; не быть с теми, кто ему не нужен и безразличен; не быть живым напоминанием убийства отца, да и других людей. Но Чимин так увлёкся поцелуем и мыслями, что парень смог воспользоваться этим и, оторвавшись от губ, ударил лбом о лоб, что преступник промычал истошно вместе с ним. — Всё-таки не такая это была… ай, отличная идея… — с закрытыми глазами пытался пересилить боль шатен, иногда прижимаясь щекой к прохладной подушке. Послышался смех. — И правда. Это оказалось больно… — улыбнулся задорно брюнет, потирая свободной рукой лоб. После чего он застыл взглядом на Киме, рассматривая его удивлённое лицо и покраснение на лбу. Как только он приблизился, парень прижал плечи к голове, как бы пытаясь спрятаться, но тот не догадывался, что преступник не за очередным краденым поцелуем. Мужчина лишь кротко улыбнулся, сказав, что это мило, и невесомо коснулся губами больного места. От лёгкого холода и влаги Тэхён раскрыл глаза и резко поднял взгляд на Чимина, что продолжал по-доброму улыбаться, а в его глазах появился непривычный оттенок нежности. — Почему они у тебя холодные? — глупый вопрос, но парень не уследил за тем, что ляпнул. Язык враг его, поэтому он прикусил. — А ты не заметил? — как-то хитро дёрнул бровью мужчина, незаметно отпуская чужие руки и пробираясь к краю толстовки, — Я весь холодный… в отличии от тебя. — и тут же ладони оказались на горячем теле, что покрылось мурашками, вместе с тем пропуская мелкий ток, который оцепил всё кимово тело. — У-Убери… Ледяные, жуть… Отпусти! Когда меня найдут, а тебя арестуют… я им расскажу о твоих домогательствах! — как-то дёргано произнёс парень, и так же пытался оторвать от себя чужие руки. Но те крепче сжали бока, после чего обняли, проходя пальцами уже каждый сантиметр спины. — Стоп! Красный свет! Остановись, чёртов пёс! — чуть ли не кричал Ким, отталкивая мускулистое тело. Он чувствовал его своим. — Назови меня «Чимин-и», и я подумаю. — ответил на возмущения преступник, прижавшись носом к шее, а руку расположил на ягодице, — Ну, так что? — Тэхён был в таком эмоциональном дисбалансе, что не знал, как и почему происходит всё. Рука на непозволительном месте горячила кровь и заставляло сердце бешено биться. «Только бы убрал, только бы убрал!», — кричал мозг, включая код красный с громкой сиреной. Сглотнув и собравшись с силами, совершеннолетний смог только тихо прошептать под нос. — Что-что? — спросил брюнет подставляя ухо. Когда парень начал громче произносить имя, то Чимин тут же сжал покрепче ягодицу, вызвав милый и одновременно пошлый тон голоса Тэхёна, что тот сразу покраснел и спрятал лицо, ударив хорошенько довольного пса под челюсть. — Плохой мальчик… — усмехнулся преступник потирая новое больное место, — Так, ты точно не хочешь кушать? — решил попытать удачу ещё раз. — Да, только, скройся с глаз моих, извращенец! — прокричал шатен, прикрывая лицо ладонями. Ему никогда так не было стыдно и унизительно за всю жизнь. Мужчина не смел в этот раз отказать мальчишке, которого смутил и разозлил. Лучше, как можно скорее, задобрить его едой, но Чимин вспоминает, что у него ничего нет в холодильнике. Оставить парня дома одного, пока он сбегает к рыжику, взяв что-нибудь у него? Да, вполне неплохой план, просто надо сделать это по-быстрому и по-тихому, чтобы Ким не заметил отсутствия хозяина дома. Но Тэхён не был глуп, прислушивался к звукам в здании и заметил, что преступник ушёл, закрыв на замок входную дверь. Шатен решил отыскать свой телефон, который у него забрал при пробеге пёс, но после того как убедился, что в этом чёртовом месте есть другой вид связи со внешним миром. В комнате ничего не оказалось, поэтому парень сразу направился вниз. Пройдя на кухню, он не обнаружил ничего, кроме гор бутылок и банок из-под алкоголя и пустых коробочек вредной еды. Оставался зал, в который ему было почему-то страшно заходить. Кресло. Первое, что он заметил, ведь атрибут этого места стоял словно посередине. Рядом был всё тот же мусор, но так же и журнальный столик, еле «живой» стул, ковёр с прожжённой дырой и хорошо заметным тёмным пятном, от которого шли редкие капли, обрывающиеся параллельно подлокотнику кресла. Подняв взгляд выше, Тэхён заметил стекла, покрытые чем-то. Подойдя к осколкам от бутылки, парень взял один из них и поднял повыше, чтобы рассмотреть. После он коснулся до грязи на ней, она оказалась немного липкой. — Неужели, это кровь? — озвучил вслух вопрос, после чего прошипел от острой боли, — Порезался… Вот, как я так смог? Победитель. — Что ты там делаешь? — прозвучал грозный голос позади. Чимину показалось это очень больно знакомым, поэтому он смягчился, спросив, — Тебя не учили не лазить по чужому дому? — рука легла на плечо, и Ким, как ошпаренный, отстранился и ринулся в сторону, наконец, обернувшись к преступнику. — Я порезался, надо обработать палец. — вытянув руку вперёд, он предоставил доказательство своего «ранения», чтобы отвлечь террориста от главного. Это сработало… так он думал. — Наивный. — произнёс брюнет после того, как схватил за руку жертву, — Повторяю свой вопрос, Ким Тэхён, что ты там делал? — Ничего… Отпусти, больно! — Я могу этот палец окунуть в грязь, чтобы наверняка ты подцепил что-то, что послужит тебе уроком. — он подтащил к себе, — Говори. — Я заметил осколки возле стены… Решил убрать и порезался. — тихо ответил шатен, смотря куда угодно, только не на преступника. — А в глаза соврать слабо? — поинтересовался мужчина, пытаясь заглянуть в лицо врунишки. Он дёрнул парня вновь на себя и повёл на кухню, где усадил за стул, а сам стал искать аптечку, предварительно поставив пакет перед Тэхёном. Тот хотел посмотреть, что ему принесли, но голос остановил. — Не смей трогать, ты плохо себя вёл весь день. — открыв небольшой ящик, Чимин открыл перекись, оторвал кусочек ваты и достал детский пластырь с щенятами. — Руку давай. — скомандовал он, протянув свою, чтобы парень вложил в неё. Ким осторожно положил на холодную ладонь только указательный палец, после чего на него стали капать жидкость, остатки протёрли ватой и заклеили пластырем. — Щенята? Мне по-твоему пять? — посмеялся парень, не веря своим глазам. — Я думаю, что тебе подходит, ведёшь себя как капризный и громкий ребёнок. — ответил с самодовольной улыбкой Чимин, — Тебе нельзя спускаться на первый этаж, лазить по дому и нашей комнате. Простые правила, я думал, ты об этом догадался сразу, как попал сюда. — сказал с усмешкой пёс, после чего пододвинул пакет ближе к голодному парнишке. Он как-то недоверчиво взглянул на объект утоления голода. — Я сказал, что это для меня. Так что яда там от парня не будет. —«Так значит, он видел, как на меня смотрел тот рыжеволосый?», — искренне удивился Тэхён и, немедля с едой, раскрыл шуршащий целлофан, доставая небольшой тёплый контейнер. Открыв его, он ощутил приятный запах, вызывающий слюнки, и стал есть с предоставленными одноразовыми приборами. К нему присоединился мужчина, иногда беря что-то из контейнера или доедая за шатеном то, что тот откладывал, потому что не любил. Вкусно поев, Ким отправился под строгим присмотром в комнату. Когда они оба были в помещении, и дверь была прикрыта брюнетом, вдруг, совершеннолетний вспомнил о правилах, а точнее на уточнения «наша комната». — Когда это твоя комната стала «нашей»? — послышался смешок, после чего мальчишку взяли на руки, укладываясь с ним в кровать. — Тогда, когда я тебя спас. — ответил пёс, улыбнувшись, и выключил свет, — Спокойной ночи, Тэхён-ни. Слова, что были сказаны нежно после одеяло, которым накрыли шатена, погружали в сон, ведь весьма очевидно было то, что, как только хорошо покушаешь, захочешь и уснуть. Тем более Тэхён за день очень сильно был вымотан.