Бывает ли как в сказке?

Как долго Гарри шёл к этому? Вероятно, с самого своего рождения. С того самого дня, как у Умы впервые появилась косметика и тот пытался ее накрасить. Вышло, откровенно говоря, отвратительно, но что нужно было одиннадцатилетним детям? Пару мазков теней и тушь. Эра интернета, бьюти-блоги, YouTube и еще много всего. Это занятие так заинтересовало его, что вскоре он насобирал на свой небольшой набор косметики. И первой его моделью был он сам. Правда, до того момента, как это не заметил отец, потому что после он ходил с фингалом еще неделю, а прозвище «педик» бросали ему дома каждый день. Единственной, кто принял его без лишних вопросов, оказалась Ума, которая лишь поцеловала его в макушку и сказала, что он может жить у нее сколько захочет и ее косметика, да и лицо тоже, в его распоряжении. С годами Гарри сильно поднялся в макияже, но, как бы ему самому не нравилось красить себя, никогда он не выходил за пределы дома Умы более чем с подведенными глазами, потому что даже это однажды довело до драки. После такого случая Ума послала его на бокс дабы он мог постоять за себя, ведь "каждый раз обрабатывать тебе раны и ухаживать пока ты корчишься от боли — не самое приятное занятие, идиот". Они вместе были обществом фриков, которые всегда тусовались вместе и выглядели самыми странными во всем Бронксе. Именно поэтому они всегда знали, что их место не тут. К 16 годам Гарри практически не появлялся дома, а матрас на полу спальни Умы стал домом. Когда девушка окончила учёбу, Гарри оставался ещё год и он боялся ее потерять, но та никуда не поехала, проведя год работая барменом в местной забегаловке, куда летел Гарри после учёбы, на смену. В Бронксе ты спускаешь деньги либо на алкоголь и наркотики, либо никуда. Гарри с Умой были достаточно сообразительными дабы не превращаться в родителей. Вечерами, если работа не убивала полностью, Ума превращала старые лохмотья в что-то носибельное, а Гарри пытался повторить макияжи топовых визажистов мира. Их идиллию в этот момент невозможно было прервать, — Давай я вплету нити из этой стремной шторы в твои волосы? — Хук с мольбой смотрел на подругу, — Только если после этого я заберу твою пиратскую шляпу, которая тебе нихрена не идет, — бурчала та, садясь на пол. Парень окончил школу, а из Бронкса они никуда не делись, цены на Манхетене все еще были безумными, а ехать туда на несколько месяцев — бессмыслицей. Поэтому они создали небольшой салон в их спальне, к выпускному они готовили друзей за смешные, но все же деньги. А потом Ума вернулась домой вся в слезах, но долго не говорила в чем дело. Ее наряд стал одним из лучших на конкурсе юных талантов и ее позвали на несколько тренингов, которые собственно и проходили на Манхетене. Тогда было решено переехать. Их первым домом оказался хостел, но и этому они были безумно рады. Огромный мир прямо перед ними. Первое время казалось, что они в сказке, а потом даже самые дешевые салон отказали Гарри из-за отсутствия корочки. Тогда дело дошло до новой практики — макияж на дому. Слишком долго они варились во всем этом чтоб просто сдаться, слишком много работы чтобы их наконец заметили. И только спустя почти 5 лет их стали узнавать. Толчком для Хука стал бьюти-блог, для Умы — работа после обучения. У них появилась цель, но они все еще нуждались в спонсорах. Кто знает, как долго бы пришлось их искать, если бы не харизма Гарри. Потому что им понадобился всего месяц на поиски и 12 дней дабы доказать чего они стоят. 13 октября стало датой открытия уникального места на Манхэттене. Никогда еще не было такой коллаборации. Даже в их мечтах на открытие не пришло бы столько важных людей. Но вот они тут, а через час начало, Ума проверяет каждый шов на костюме, а Гарри пытается успокоиться дабы докрасить последних моделей. Он впервые добавил к своему образу золотые тени дабы показаться на людях: — Как бы все не прошло, как бы нас не приняли, мы все ещё есть друг у друга и мы все сможем, правда ведь? — Ума обняла его сзади и уткнулась носом в его плечо, — Ты стал слишком высоким. — Это просто ты перестала расти. — он почувствовал несильный укус за плечо и тихое "заткнись". У них уже были постоянные клиенты, поклонники и они светились в прессе, но страшно было безумно. Они все еще родом из Бронкса, у них нет подушки безопасности и богатеньких знаменитых родителей. Одна ошибка и они больше никто и вернутся туда, откуда пришли. Ровно 21:00 и на подиуме появляются первые девушки, из зала слышны аплодисменты. Макияж снимают крупным планом, вещи бросаются в глаза. Люди в восторге, вроде. И спустя 10 минут на сцене появляются виновники данного торжества: — Возможно, вы нас знаете. — Возможно, пришли только чтобы засветиться тут. — Но это совершенно не имеет значение, ведь это наш первый показ и мы надеемся, что вы все хорошо проведёте время. Под аплодисменты они спускаются к людям. И если Ума сразу находит контакты, общается с людьми и чувствует себя как в своей тарелке, Гарри почему-то боится какого-то осуждения со стороны, поэтому берет уже третий бокал с шампанским и про себя считает до сотни чтоб окончательно не свихнуться. Дежурные улыбки и максимум пару фраз с несколькими людьми и Хук шлёт все на три буквы, направляясь к выходу. Пару сигарет должны хоть немного исправить ситуацию. «Три, — обходит он какую-то парочку, — Два, — чуть не врезается в официальнта, — Один, — кладёт руку на ручку двери.» — Гарри? — окликает его Ума. «С у к а», — мысленно матерится парень поворачивается и кидает взгляд на подругу, та будто понимает все без слов и легонько кивает головой. От воздуха пьяни больше, чем от дорогого шампанского. На выходе всего несколько человек, Гарри достает сигарету из пачки и подносит зажигалку к кончику, щелчок… и ничего. Еще раз — результат не изменился. Ему кажется, что еще чуть-чуть и он расплачется, но какой-то парень молча протягивает зажигалку. Неоновый розовый и черная надпись "They say I'm evil And that makes me glad". Бен подарил эту зажигалку Мэл, но та умудряется вечно забывать ее в его карманах, после их быстрых встреч «пойдем пройдемся пока я покурю, а то скучно». Хотя бы сейчас онa пригодилась, — Спасибо, — пускает дым в легкие Гарри, — Сигарету? — протягивает пачку. — Не курю, — пожимает плечами парень. — Просто носишь зажигалку с собой? — выгибает бровь Хук. — Вообще-то она не моя. — Я бы не назвал тебя опасным, так что теперь все сходится, — протягивает зажигалку обратно и выпускает дым вверх, — Гарри, кстати, — протягивает свободную руку. — Тот самый Гарри? Прекрасный показ, мне нравит.. — парень видит как в момент все тело собеседника напрягается и он смотрит куда-то вперед, поэтому замолкает, — Бен, - пожимает руку в ответ. —Так нравится, что предпочёл выйти, — хмыкает визажист, — Да ладно, шучу, я вообще в курсе, что многие тут только из-за статуса, так что все в полном порядке. Дальше Гарри курит молча, а Бен пытается незаметно пялиться. Получается херово. В какой-то момент он выпадает из реальности, а потом слышит вопрос: — Дашь? — Дам, — в прострации отвечает Бен, после чего приходит в себя, — Что? — Зажигалку, — пытается подавить смех Хук, — Но то, что ты подумал, тоже неплохо. Бен краснеет и протягивает зажигалку. Парень докуривает молча и они расходятся. Внутри все будто душит Гарри, слишком много людей, слишком много пафоса, слишком громко. Он не публичная личность, он работает один на один с моделью и никогда не был на подобных мероприятиях. Бен же с детства приучен к подобному и давно научился производить впечатление заинтересованности, даже если ей и не пахнет. Какая-то женщина заводит с Хуком разговор про его работы, как она ими восхищена и хотела бы увидеть несколько его работ на себе и, возможно, попросить его стать ее постоянным визажистом. Гарри со всем обоянием улыбается и протягивает ей черную визитку с золотым крюком и его контактами: — Я ваш в любое время дня и ночи, только позвоните. Хоть что-то хорошее приносит сегодняшний вечер. Но дальше он стоит и чувствует как у него трясутся руки, слишком много людей пытаются заговорить с ним в один момент, и почему-то все решили, что могут касаться и трогать его без особой на то надобности. Перед глазами все эти люди начинают плыть и голоса соединяются в один. Еще момент и он сорвется, пошлёт всех прямо в глаза, вернётся к работе официанта и навсегда забудет о работе мечты. Все так и случилось бы, но, как спасательный круг, пара рук вытаскивает его из толпы и они как в тумане оказываются на улице, — Блять, блять, б л я т ь, — Гарри спускается вниз опираясь спиной о стекло, ударяя кулаком землю, после чего запускает пальцы в волосы. Бен садится рядом. — Не подумал бы, что ты социофоб. — Да иди ты, — Гарри достаёт пачку, а Бен зажигалку, даже не нужно слов. — Не хочешь съебать отсюда? — резко поворачивает голову в сторону Бена тот. — Куда? — Вообще похер. — Поехали ко мне, — Бен забирает и тушит сигарету у ошарашенного визажиста, после чего направляется в сторону авто. Гарри требуется секунда чтобы понять что к чему и он идет следом. При виде машины у Гарри чуть не отвисает челюсть, по Бронксу такие точно не ездят. Следующим, когда они уже едут, его внимание переключается к запонкам в виде короны. — Король или принц? — Что? — Бен не сводит глаз с дороги. — Ты король или принц? — Господи, дурак. — Так ты не ответишь? — молчание, Гарри громко вздыхает, — Ладно, Ваше Высочество. — Гарри, — Бен заливается смехом, — Вообще-то мы на месте. — Как хорошо, я боялся, что мы сейчас остановимся возле какого-то замка. Они заходят в лифт и поднимаются на самый верх, от чего закладывает уши. — Можешь чувствовать себя как дома, — Бен сбрасывает обувь и снимает пиджак. — После такой фразы я буквально переехал к Уме, ты не разбрасывайся фразами. — А может я этого и хочу? — щурится «принц». — Ты меня совершенно не знаешь, может завтра утром я обчищу эту квартиру, или даже убью тебя, может, буду требовать выкуп. Мало ли что у меня в голове. Может... я псих? — А если я тоже? — Бен припечатывает его к двери поцелуем, стаскивая сначала пальто, а потом переходя к рубашке, Гарри видит этот порыв разорвать все к чертям, но одним движением останавливает его. — Ты даже представить не можешь, что сделает со мной, а потом и с тобой, Ума, если узнает, что с ее великим дизайнерским творением «которое я делала специально для тебя, сволочь ты неблагодарная» что-то произойдёт. — Гарри щурится, а Флориан смеётся. — Пойдем в спальню. *** Утром Бен просыпается один. На самом деле он боится, что Гарри ушёл, ведь он не спал ни когда Бен засыпал, ни когда просыпался ночью. Он лежал, смотря куда-то в одну точку, и выводил какие-то узоры у Флориана на голове. Но, судя по разбросанным вещам на полу, тот все еще здесь, поэтому Бен накидывает халат и идет на его поиски, которые заканчиваются так же быстро, как и начались, ведь шум с бассейна тяжело не услышать. Бен останавливается и любуется тем, как беззаботно Гарри оперся о бортик бассейна и смотрит на Нью-Йорк с высоты птичьего полёта, умудряясь еще и говорить с кем-то по видеосвязи, — Да, я на полном серьёзе на крыше хуй пойми скольки этажного здания, сижу в бассейне и вижу весь город, я думаю, ты должна простить меня, потому что, знаешь, мне кажется, я счастлив, — на лице Гарри такая счастливая улыбка, что Уме даже не по себе видеть такое довольное лицо по ту сторону экрана. — Ты же знаешь, что я люблю тебя и буду счастлива в любом случае? — тяжело вздыхает девушка, — Но, пожалуйста, не дай никому себя обидеть. Ты мне практически брат и я не хочу чтоб кто-либо разбил твоё сердце. Я знаю тебя, Гарри, ты слишком чувствительный и ранимый и, пусть ты и не признаешь этого, однажды Джеймс разбил тебе сердце своими высказываниями о тебе, и ты слишком часто плакал по ночам чтоб я этого не заметила. Ты не скроешься за своими мышцами и силой, помни это. Будь аккуратным, я люблю тебя, — Ума отключается, а Хук возвращается к тому, о чем думал всю ночь, может лучше уйти прямо сейчас? Но уже поздно, сзади Бен прочищает горло, привлекая к себе внимание. — Скажи, что ты ничего не слышал, — перепуганно говорит Гарри. — Я ничего не слышал. — Ты врёшь, — обреченно вздыхает Гарри, вылезает на сушу и садясь на борт бассейна. — Я думал, ты ушёл, — как-то грустно сказал Бен, присаживаясь рядом. — Я собирался, а потом нашёл бассейн, — пытался отшутиться Гарри, но веселее не стало. — Я не прошу доверять мне сразу. — В смысле? — В смысле ты мне нравишься, но я не знаю что это для тебя — перепихон на один раз или что-то большее? Потому что если второе, то я понимаю, нам нужно будет много времени чтоб узнать друг друга. Просто ответь мне, есть ли смысл надеяться? — Бен смотрит с надеждой, а Гарри боится признать то, что крутится у него на языке. Они сидят молча будто вечность, а потом Гарри тихо, будто кто-то может их подслушать, говорит: — Ты нравишься мне так, как никто никогда не нравился. Но я не знаю как думать о чем-то большем, — Хук переводит дыхание, — Я не знаю, что такое чувства и отношения. Я не знаю что такое любовь ни в одном из ее проявлений. Ну, максимум к Уме. Я не умею любить, а разве нужен тебе такой человек, когда весь мир у твоих ног? Зачем тебе кто-то сломанный, если есть совершенно целые? — у Гарри по щекам текут слезы, никогда еще он не был с кем-то так откровенен, — Я боюсь отношений и я боюсь привязаться, потому что я боюсь конца и того, что мне вновь будет больно, когда меня бросят. Бен, ты мне нравишься, но я не думаю, что создан для отношений. — Бен кладёт свою руку поверх его, а другой поворачивает его лицо к себе за подбородок, после чего вытирает слезы. В тишине они смотрят друг другу в глаза, будто стоит оборвать этот контакт и кто-то из них растворится. — Ты не сломан, Гарри, просто тебя никто никогда не любил, — кончиком большого пальца Бен гладить его щеку, — Не бойся этого. — Я просто не умею, я… — Тш, я научу тебя, я научу тебя любить, Гарри, - он аккуратно целует его, — А самое главное, — он отпускает его руку и немного разворачивает к себе за талию, гладя подушечками пальцев его обнаженную спину, натыкаясь на полосы шрамов, — Я научу тебя быть любимым, — Бен целует его, а Хук будто чувствует в нем последний глоток воздуха, потому что сейчас он и правда чувствует себя любимым, будто у него и правда есть шанс.