Полицейский участок South Central Area - The Liberties. Дублин. Ирландия. 21 января 2013 года. 5.07 а.m.
- Подписывай. - Тот, кто играл "доброго" копа подвинул мне лист с признанием. - Записано с твоих слов. - Погодите-ка! Какого хера?!! Все это чушь собачья! - пробежав глазами написанное, яростно отпихнул от себя. Вранье. - Что именно Вас не устраивает, любезный? - осклабился тот ублюдок, что уже без малого час выбивал из меня признание. - Может, еще поговорим наедине? Освежим память? Неприятно заныли отбитые ребра и почки. - Хорошо... Грабил. Все пять ограблений действительно на мне... Но Богом клянусь! Я не виноват в смерти... - осечка. Просто дыши, парень. Просто дыши. - Райана О'Доннелла. - Итак, посмотрим... - "плохой" достал папочку, чинно уселся напротив, и начал листать дело годичной давности. Дело Кэнди... - Райан О'Доннелл. Дата рождения - 15 ноября 1996 года. Сын владельца контрольного пакета акций компании O'Donnell&Partners. Бла-бла-бла...Это пропустим. Ага, вот оно! - мясистый палец ткнул в графу. - Ушел из дома 13 ноября 2011 года и пропал без вести. Родители подали заявление в участок 17 числа того же месяца. Подозревают, что это было похищение с целью выкупа. - мужик в форме оторвался от чтения и начал буравить меня ненавидящим взглядом. - Но никаких требований или вообще каких-либо событий, связанных с парнем не произошло! И вот... спустя хуеву тучу времени, мы обнаруживаем его в компании ранее осужденного и отбывавшего срок в колонии вора! Ты, Люк Уайт, и есть тот самый мерзкий ублюдок, что впутал пацана во все это. И ты же виновен в его смерти! - Ложь!!! Это вы его застрелили! - Потому, что он оказал сопротивление при задержании. Мы не могли иначе. - мягко осадил меня напарник, то бишь "хороший".- Вы оказали содействие органам, и судья это непременно примет к сведению. А Райана не вернуть. Подпишите, Люк. Подпишите и все закончится. Залитое кровью лицо. И этот поганец улыбался... "Живи быстро - умри молодым, да, Люк?" Но не в шестнадцать лет... И не когда в тебя всадили всю обойму. Конечно, я виноват. Только я и виноват. - Ладно, не время рефлексировать. - щелкнули наручники, стоило мне только подписать эту чертову бумажку. - На зоне будешь мысли мыслить. Хохотнул над ухом, но тут же вскрикнул, отшатнулся, зажимая нос. Так тебе и надо, ублюдок! Но меня повалили на пол, оглушили дубинкой, еще и вменили нападение на офицера полиции при исполнении. Хана мне. К тому же вторая отсидка будет. Но да уже плевать...21 января 2013 года. 7.27 а.m. Изолятор временного содержания Полицейского участка South Central Area - The Liberties. Дублин. Ирландия.
Давненько меня в подобных местах не было. В прошлый раз поклялся, что больше ни ногой...Но не прошло и пяти лет. Ахахахах! Смеяться бы да ребра болят. Я уселся на узкую койку у стены и прикрыл глаза. Флешбэк... Все началось...А когда все началось? Когда я вышел, отсидев три года за хищение в особо крупном размере? Плакали мои Мальдивы тогда. И яхта. Да уж...Или все началось, когда я услышал про раритетную машинку, что будут везти почти без охраны через наш мелкий городишко? Вот он, подумал я тогда, мой джек-пот. Шанс бросить опостылевшую работу на заправке и снова вернуться в Дублин, мир денег и везения. Но забыл, что леприкон свое золото просто так не отдает. Второй раз за решетку не хотелось абсолютно, и я готовился тщательно. Все продумал, все предусмотрел. Но тут вмешалась судьба, по-другому не скажешь - тачка заглохла! Это как...наверное, это можно сравнить с тем, когда ты уже без штанов, со стояком, а у шлюхи начинаются месячные. Вот так я оказался на трассе с простреленной ногой. Нет, все началось, когда мою дурную голову посетила гениальная мысль: отсидеться в фешенебельном районе Юга Дублина - там-то бывшего уголовника, взявшегося за старое ремесло, искать не будут. Прежде чем все скооперируются, то да сё, лишь к утру следующего дня моя морда засветится во всех газетах и выпусках новостей. Времени вагон. Времени навалом. Я никак не могу вспомнить, как выглядела его дверь. Белая? Зеленая? Золотая? Не помню. Но помню, когда на мой звонок в полдевятого вечера, дверь отворил паренек. И помню его первые слова. - Идите нахуй, дома никого нет. Я опешил. В таких местах люди настолько уверены в своей власти и безопасности, что кроме навороченной охранной системы, которой они все равно не пользуются, нет даже цепочки на дверях. А цепочка выручила бы Райана. Она бы спасла его от знакомства со мной. А пока... - Привет. Я друг мистера О'Доннелла. Попал в нелепейшую ситуацию... - Папы нет дома. - дверь начала закрываться. - Погоди-погоди! А мама? - Они свалили до утра к Фоули. Попробуйте им позвонить... - Меня ограбили. Вычистили все... Можно воспользоваться телефоном? Я всего-то заметил их фамилию на воротах дома. За пару минут я узнал, что судя по всему этот парень дома один. Хммм... - Я знаю, что выгляжу не очень...Просто только что прилетел в Дублин из Сиднея. Багаж потеряли. По дороге из аэропорта ограбили. И твой отец единственный, чей адрес я знаю... Такие дела. - я развел руками. - Ладно, проходите. Сейчас принесу телефон... Парень внимательно смотрел на меня сквозь стекла очков, затем дернул плечом и пропустил в дом. Я потоптался в дверях, прислушиваясь. Со стороны внутреннего дворика доносилась музыка. Где-то впереди свечение. Видимо, экран телевизора. Никаких человеческих голосов. Тишина. - Ты дома один? - Ну да...В кои-то веки. Вот. - хозяин дома вернулся и протягивал мне телефонную трубку. - Можно мне дождаться твоих родителей здесь? - Они будут только утром. - Ясно. - я хмыкнул, оглядываясь. Богатый дом. Это видно даже стоя тут, в коридоре. - Но можно тогда пройти в ванную? Потом попытаюсь дозвониться до полиции. - Ну давайте... - парень поманил меня за собой и пошел впереди. Я шел, оглядывая каждое помещение. Хммм, прислуги нет. Животных тоже, судя по всему. Мы здесь совсем одни. Жаль, мальчик, ты не слушался взрослых. Никогда не разговаривай с незнакомцами. И тем более не открывай им двери. - Вот ванная. Полотенце и прочее найдете там же, но, надеюсь, Вы не будете там намываться? - Аааа...Да, разумеется, я лишь умоюсь. Долгий перелет, ожидание багажа и куча всего другого... - Да уж. Сегодня определенно не Ваш день. - парень хмыкнул и почесал локоть. Костлявый парнишка-то. Худой и высокий. Очки поблескивали в тусклом оранжеватом свете торшеров. Я кивнул и скрылся в ванной. Нога...Как смог перетянул ее полотенцами пока добирался, но огнестрел, он есть огнестрел. - Сука... Обмыл рану, нашел аптечку, продезинфицировал, забинтовал. Умылся и вышел. - Эй! Ты где? - пошел искать парня по дому. - Дозвонились? - тот резался в игрульку на консоли. Валялся на полу, скрестив лодыжки и даже не повернул головы, когда я вошел в гостиную. - Нет, а ты отцу не звонил? - С чего бы? Это у Вас к нему дело, Вы и звоните. Не мой день, говоришь? Ну-ну...К сожалению, у меня нет принципов по поводу "не бить женщин и детей". К сожалению для тебя. - А что? - указываю в сторону бассейна за стеклянной дверью. - Соседи на музыку не жалуются? - А пошли они в п... - осекся. Явно хотел что покрепче сказать, да смягчил в последнюю минуту. - пень. Я ведь не в их дворе колонки врубаю. - И то верно...Значит, соседи не лезут? - Нет. Твою ж мать! Аааа! - кажется, в игре начался нехеровый замес. Парень полностью переключил свое внимание на экран. Я обошел комнату. Осторожно выглянул наружу. Высокий забор. Это хорошо. Дом в один этаж. Это тоже неплохо. - Хороший у вас дом... - я стараюсь вести светскую беседу, пока оглядываюсь в поисках, чем бы связать парня. - Дом как дом. Я вздрогнул, когда часы в глубине дома начали отбивать девятый час. - Любишь U2? - здесь много записей их концертов. Все лицензионки. - Отец тащится... А мне по барабану. - А что любишь ты? - облокачиваюсь о стенку рядом с плазмой. - Вы дозвонились? - парень поднял на меня глаза. - Нет. - В 112 так сложно дозвониться? - насмешливо вздернутая бровь и неприятно кривящиеся губы. Я пожимаю плечами. - Какое дело у Вас к отцу? Где вы познакомились? Младший О'Доннелл поднялся с пола и встал в позу точь-в-точь заяц на задних лапках: настороженный и готовый удирать. Будь у меня пистолет, ничего не было бы...Не было бы этой безумной больной ночи. Но я оказался без пистолета. Я поднял руки в примирительном жесте и пошел в его сторону. - Мы с твоим отцом деловые партнеры. - шаг к нему. - Чем занимаетесь?- два шага от меня. - Всем помаленьку. Сейчас вот погряз в раритетных авто. - три шага к нему. - А какое отношение имеет к этому отец? - шаг в сторону. И я прыгнул. Повалил парня на пол, схватил за руки, но эти жутко костлявые угловатые коленки, казалось, доставали везде! Он пихался, брыкался, дергался. Но не кричал...Смотрел безумно, очки чудом держались на кончике носа, но ни единого писка не издал. - Да твою ж мать!!! - укусил засранец! Но рук я не отпустил, надавил локтем ему на горло. Когда его брыкания стали слабее, и глаза закатились, я сполз с него. Вытащил ремень из шлевок, перетянул ему руки и потащил, волоча по полу тело в сторону ванной. Мокрушником становится не хотелось, а что делать? Парень меня видел. Хотя по дороге резко передумал. Не охота мараться... Совсем не охота. А тут он в себя пришел и давай снова дергаться да брыкаться. Очки слетели и разбились. - Да тихо ты!!! Ну! - отвесил пощечину, так что из носа у него пошла кровь. Вроде затих. - Вот и славно. Дотащил до кухни. В одном из шкафчиков оказалась бельевая веревка. Подойдет. Знали бы вы насколько неудобно одной рукой тащить килограмм пятьдесят живого веса, время от времени отвешивать подзатыльники и зуботычины, и рыться в ящичках и шкафчиках. Но я справился. - Прости, но мне придется тебя вырубить. - с этими словами ударил его в солнечное сплетение. - Ненадолго... Обмякшее разом тело, судорожно пытающееся вдохнуть, затащил на стол. Привязал руки и ноги к ножкам стола. Распятый... - Знаешь песню Мерлина Мэнсона Lamb of God? Так вот...ты сейчас как яркая иллюстрация. Умри перед камерами и стань агнцем божьим. Парень трясет головой и открывает рот пошире, чтобы вдохнуть. Скоро задышит нормально. - Только камер у нас нет. Но ты будто распятый на кресте. - Ты извращенец? - хриплый голос. - Нет. Просто, если привяжу к стулу, ты скорее всего сможешь освободиться, ну или свалишься на бок, расхерачишь стул...ну не знаю. Со стулом всяко сподручнее перемещаться, чем двигать стол. Поэтому ночь ты проведешь так. Не скучай. - Что тебе нужно? Деньги? - Было бы неплохо. - Если развяжешь... - А вот этого не надо. Никаких "если". Доброй ночи... Я покинул кухню. Какое-то время ходил по дому, осматривался. Дом оказался большим. Всего в один этаж, но тут столько переходов, мелких комнат, перемещающихся шкафов, что пространство полностью искажается, и ты чувствуешь себя мышью в лабиринте. Вернулся, бросил взгляд на дергающегося парня, молча проверил веревки. Так же молча вышел. Нашел в кладовке перчатки, чистящие средства. Еще раз обработал рану, сидя в ванной. Затем принялся за уборку. Скрупулезно вытер все: в ванной, телефонную трубку в гостиной, всю кухню выскреб. - А что ты сделаешь потом? - парень повернул ко мне голову. Поморщился, потревожив стертые в кровь запястья. - Мы перешли на "Ты"? - Наверное, глупо "выкать" тому, кто тебя прирежет. - А если нет? - Никаких "если", это твое правило. - Верно. Я тебя не буду резать. Пока меня вполне устроит то, что ты связан. Не собираюсь я его убивать. Впрочем, пусть он боится. Страх - это важно. Хотя...именно страха я не чувствую в нем сейчас. Отстраненное любопытство. Не более... Все также в перчатках я открыл холодильник. Подумал о бутерброде, но в перчатках возиться будет неудобно, снимать не охота... - Где вы храните выпивку? Хотя вспомнил... Я сходил в погреб. Отличный винный погреб! - отмечу. Откупорил бутылку красного. И пока оно "дышит", достал сыр. - Гурман? - Просто люблю себя радовать. - Мне надо отлить. - Так что мешает? Я продолжаю изучать сыр. Думаю, вполне подойдет. Еще бы меда...Нашелся вскоре и мед. А парень все шипел и дергался, затем затих. - Как тебя зовут? - А тебе какое дело? - я поднимаю на него глаза, отвлекаясь от вина. Превосходное вино! - Да так...Пытаюсь отвлечься. - Ну-ну...Люк. Люк Уайт. - Райан. Райан О'Доннелл. Рад знакомству. - Взаимно. - я отсалютовал ему бокалом и, прикрыв глаза, отпил. Восхитительно... Но всю идиллию нарушил звук. - Какого хера?! - я уставился на струйку мочи, текущую по гладкой поверхности стола из явно недешевого дерева, и стекающую с края столешницы. - Я же предупреждал. - Ну не мне есть с этого стола. - пожимаю плечами и, прихватив бутылку, ухожу. Отличная подборка DVD. Включаю "Птиц" Хичкока. Вино, мед и твердый сыр. Идеальное сочетание. Незамысловатый сюжет в руках мастера превращается в душераздирающий триллер. Увлеченный всем этим, я совершенно забыл о времени. Когда часы пробили полночь, я выпил все вино. Самую капельку захмелел. И решил, проверив пленника, вздремнуть. Сложно описать вам степень моего охуевания, когда на кухне я не обнаружил Райана! Паршивец умудрился вывернуться из веревок. Веревки в крови. Содрал себе все. Скорее всего, вывихнул запястье. Возможно, что и оба. И куда ты делся, малыш? Звать на помощь? Звонить? Кругом тишина. Фильм закончился. Я всюду выключил свет. Вырубил и его колонки у бассейна. Выйти из дома не мог - я запер все двери изнутри и ключи у меня в кармане. Опрометчиво в единой связке носить все ключи от всех дверей в доме. И уж тем более хранить их в коридоре у входной двери. Я стащил их, как только вошел. Дом со множеством переходов и комнатушек; большим подвалом, полным стоек с вином; кухня, наполненная ножами. Возможно, его отец хранит оружие где-нибудь в доме. Такой расклад... Я засек время. Если через десять минут ничего не произойдет, значит помощь он не вызвал, и мне нужно просто его найти. А пока...А пока я взял в руки тесак для рубки костей - люблю современных домохозяек! Полный набор доморощенного убийцы всегда под рукой. - Hide and seek, candy...Папочка идет искать. А когда папочка найдет, Кэнди не поздоровится. Тьма за окном и в доме. Тишина. Только стрелки часов отмеряют время. Ни скрипа половиц, ни стука дверей. Ничего. Когда таймер моих наручных часов пикнул, возвестив, что десять минут прошли, я крался по краю тускло подсвеченного изнутри бассейна. Тут же хлопнула дверь в дом. Я кинулся туда, успев увидеть мелькнувшую тень, фигуру в занавесках. - Тварь! Ты любишь играть? Не кричишь, не просишь помощи, не просишь пощады, не хочешь быть ребенком. Это хорошо. В тот момент меня это поразило. На его месте я бы уже был за тридевять земель отсюда и рыдал в мамину юбку. Да и нассал этот паршивец явно мне назло, а не потому что хотел в туалет или боялся. И меня повело, потянуло. Я тоже люблю играть. Обмотав футболкой руку, выбил стекло. Под звуки осыпающихся осколков, вошел в дом. Занавески на раздвижных дверях взметнулись, облепили меня. Ветер странно провыл, задувая в разбитую стеклянную дверь. - Кис-кис-кис...Сладость моя, ты где? - Кто первым заговорил, тот и проиграл! - удар, нацеленный на голову, звук разбитого стекла, что-то типа напольной вазы. Но удар был неточен, я успел отклониться, ваза больно стукнула по плечу, соскользнула и разлетелась вдребезги по полу. Райан матюгнулся и хотел отскочить, но я вцепился ему в руку, заставив взвыть. Вывернул его руки, повалил на пол, припечатал в пол лицом и поводил по осколкам. Кровавые разводы на полу, темные потеки в неверном свете уличного освещения. - Руки! Руки отпусти... - тихо хныкнул он. Я сжал их крепче, парень тонко заверещал. - Не заставляй меня перебить тебе ноги. Я могу сделать так, что тебя парализует нахер! Понял меня?! - Понял! Понял... И захрипел, задергался. Страшно так... Может он эпилептик? Припадочный какой? Я резко перевернул его лицом к себе, за что поплатился. Тесак, тот самый, что я выронил в потасовке, блеснул сталью и уже готов был пропороть мне глотку, но я успел подставить руку и вскрикнул от острой боли в предплечье. Глубокая косая рана, мгновенно наполнившаяся кровью. Я отполз, зажимая руку, в темноте пытаясь нашарить тесак, что выбил у него из рук. Райан умудрился раствориться в темноте. Осторожно я поднялся и пошел, прижимаясь к стенке по направлению, где, я помнил, должен быть выключатель. Свет вспыхнул, но тут же погас. Блядский выродок! Рубильник. Где бывает рубильник? В подвале? Нет. Когда я ходил за вином, рубильника я там не заметил. Тогда где? Сраный свет ослепил, и я стоял едва дыша, снова привыкая к темноте. Сколько крови я потерял уже? Сначала нога, с которой перся часа три до города. Теперь еще и это! Найду - прибью. Хранят ли его родители в доме огнестрельное оружие? Не исключено. Снова красться в темноте, прислушиваясь, напрягая слух, чувствовать себя хищным зверем во тьме. Я даже принюхиваюсь. Но ничего кроме запаха своего пота и крови не ощущаю. Парень знает дом. Он может прятаться за каждым углом. А этот идиотский дом будто создан для игр в прятки! Когда книжный шкаф за моей спиной поехал, я едва успел повернуть голову. Мне в висок уперлось противно холодное и округлое нечто. Гадать не надо - пистолет. - Это Beretta 92. Нужно говорить, что будет с твоей башкой, когда в нее попадет 9 миллиметров? - Хммм, хочешь расскажу, что будет если ты выстрелишь с такого расстояния? - Твои мозги выбьет на ту сторону. На мои руки и лицо попадет немного крови. Я переживу, не беспокойся. Запястья. Вывихнуты, опухли и болят адски. У него ослабшие руки. И дуло пистолета хоть и припечатано плотно, но я чувствую, что руки дрожат. Он держит двумя руками. Но, твою мать, тут как ни выгнись, малец явно нажмет на курок! Успеет, и, в лучшем случае, мне отхватит половину лица. - Чего ты хочешь? - А вот это уже хороший разговор. - пистолет уперся в меня плотнее и мне пришлось сделать шаг в сторону. - Двигай прямо. - Мой папаша больной мудак. Так что наручников, плетей, веревок хватит на десятерых грабителей типа тебя. Ложись... - меня привели в комнату, велели лечь на кровать. И щелкнули наручники. Я ударил ногой наугад. Попал парню по лицу. Тот плюнул на меня кровью. И выстрелил. - ЛОЖИСЬ!!! - пух и перья. Еще бы сантиметров десять в сторону, и мне бы не пришлось беспокоиться о будущем. Матрас прошило насквозь. Я послушно лег. Одна рука уже пристегнута, на второй он тоже щелкнул наручниками. - Полежи пока. Вскоре зажегся свет. Райан включил рубильник. - Ну вот и славно...Чертов мудак. Ты мне очки разбил. И всю рожу... - он умывался в ванной, оставив дверь открытой, чтобы видеть меня. Мы судя по всему в спальне родителей. Вернувшись, со знанием дела привязал мои ноги к ножкам кровати. - Чего ты хочешь? - спрашиваю, со все большим интересом наблюдая за парнем, которого принял за типичного задрота поначалу. Ан нет! Парниша-то бойкий и с фантазией. - А что ты можешь мне предложить? - Ничего. - Так и чего было спрашивать? - он усмехнулся. Ушел снова и вскоре вернулся с аптечкой. Обработал свои порезы и, тихо матерясь сквозь зубы, забинтовал руки. - Может быть мне тебя кастрировать? - задумчиво протянул он, разглядывая меня сквозь спутанную длинную челку. - Зачем? - Просто...не люблю мужиков. - А сам ты кто? Он пожал плечами. - Мне нужно выпить. Ты, видимо, разбираешься...Посоветуй, что лучше выпить из погреба моего папоньки? - Тебе я посоветую молоко. - усмехаюсь. - Смешно. Вскоре он вернулся с бутылкой Каберне Фран. - Одобряешь? Мне нравится, как пахнет... Киваю. Освободиться не вышло. Ну, что ж, лежать вполне удобно. Посмотрим, что дальше... Где-то полчаса прошли в тишине. Он цедил вино из бокала, курил сигареты с жутко терпким запахом. - Куришь? - Только травку. - У мамы где-то должна быть... - Райан поднялся. Пошарился по ящикам и вскоре вернулся с вибратором и пакетиком травы. - Смотри, что у мамки нашел. Мда...Видать они с отцом оба извращенцы еще те. Он залез ко мне на кровать. Задумчиво посмотрел на мое распростертое тело. Затем вынул сигарету изо рта и прижал к моей груди. Я захлебнулся воздухом. Тлеющий кончик сигареты прожжег дыру в футболке и сжирал мою кожу...мясо...казалось пламя добралось до костей, но он убрал окурок. Кинул его на пол и снова уставился на меня. - Почему ты не кричишь? - Пошел ты! Он стянул футболку через голову. Я обмер. Следы ожогов, тонкие рубцы с гладкими краями, местами рваными. Вся спина и грудь в полосах, царапинах и аккуратных кружках старых ожогов. - Всегда было интересно, как выглядит лицо человека, об которого тушат сигареты. - Что за хрень?! Он вдруг наклонился и слизнул кровь с моей руки, прикусил, разбередил рану и кровь едва-едва свернувшаяся и спекшаяся по краям раны, потекла опять. - Ты болен или как? - Мои сладкие шестнадцать не за горами. Я просто подросток. Подросток 21 века. Мы все больные ублюдки. Я киваю, глядя на него во все глаза. А он все продолжает слизывать кровь. Допив вино, он ушел из комнаты, чтобы вернуться с колонками и ноутбуком. - Party time. - Ты пьян. - Да ладно...От хорошего вина не захмелеть - грех. Под оглушающе громких The Cranberries он начал свою личную игру. - Правила такие: я дам тебе покурить косячка, напою вискарем, и буду ставить опыты. Твоя цель: не кричать, не просить, не плакать. Просто потерпи. Когда я удовлетворю свое любопытство, тогда я закончу. И ты уйдешь отсюда утром с деньгами и на тачке. По рукам? - А точно выдержу эти эксперименты? - Точно. Я же выдержал... - А если освобожусь? - Ну это мало вероятно...Если освободишься...ну что ж...я думаю трындец мне, разве нет? - Именно так. Давай начнем. - Скорее начнем - скорее закончим. Время на часах на прикроватной тумбочке: 01.10. Он раздел меня. Вернее, освободил от одежды, разрезав ее и стащив с меня по частям. - Красивое тело. - Спасибо. - А что за татуировки? - Я сидел. - И что? Это тату из зоны? Но они же что-то значат... - Ну... японских карпов мне набил друг. Просто набивал руку. Одна из первых его работ... - я сглатываю, стараясь не смотреть на плетки, зажигалку, тонкие лезвия и бритвы, что он раскладывает у кровати. Когда я увидел крюки, то забыл вопрос. - Так, а это что? - тонкий прохладный палец провел по моим запястьям. - В тюрьме сокамерник сделал из жалости. - Почему из жалости? - Я вены резал по малолетству. Шрамы были уродливые... Вот и "замазал". - Почему вскрывался? - Девушка ушла. Все банально. - Так любил? - Думал, что да...Но все прошло. Сейчас думаю, дурак был! Сколько баб после нее перетрахал...а ведь мог сдохнуть и все, конец истории. - Мальчики? - Что "мальчики"? - Ну...мальчиков не трахал? - Себя предлагаешь? - Может быть. - и очень честный прямой взгляд. Твою ж мать! На кого я напоролся?! Лучше бы в тюрьме всяких под себя подгребал, чем сейчас с этим ребенком в гляделки играть. - Нет. Даже петтинга не было. Не все кто сидел, слабы на задницы. - Смотря сколько сидеть... И то верно. Я промолчал, вновь уставившись на него. Он скрутил косяк и, подпалив, подал мне. - Будет не так больно. - Какая забота... - я затянулся и проглотив дым, долго выдохнул. - То есть задница у тебя нетраханая? - Мне не нравится твой вопрос, мелкий... - А мне нравятся твои глаза. Злые. Но осмысленные. А то вечно вижу либо обдолбанные глаза лани. Это у мамаши такой взгляд, будто олень накидался кокаином. Либо похотливые злые глаза отца. Но он никогда меня не трахал. Только бил...А потом кончал. Я потряс головой, отгоняя морок. Не бывает так! Эти богатые сукины дети вечно ищут обидки на родителей и ноют, что у них разбитая психика из-за воспитания. Больные жертвы абортов, обвиняющие общество во всех своих отклонениях и неудачах. Мы докурили. Принялись за виски. - Вот дерьмо... - он широко открыл рот, пытаясь избавиться от горечи. - Не умеешь пить - не суйся. - Заткнись. Первый разрез он сделал, когда часы показывали час 37 минут. Бритва легко прошлась по плоти. Я только шумно вдохнул сквозь зубы. Когда порезов бритвой набралось штук двадцать, и мой торс был просто весь исполосован, и плоть проглядывала сквозь тонкие полосы крови, Райан взял в руки плети. Наверное, я чувствовал первые пять ударов, затем все превратилось в сплошное алое марево. Ни всполохов, ни резких вспышек. Монотонная боль. Какая-то глухая и будто идущая изнутри. - А я вырос на окраине Севера Дублина. В простом социальном доме. Младший из троих детей. Отец - рабочий. Мать - домохозяйка. Маленькая квартирка, где вечно казалось, что до хуя народу. И частые ссоры. Ну там как бывает...из-за игрушек сначала, потом из-за карманных денег, а потом и вовсе просто так, без причины, чтобы привлечь внимание. Сеструха сбежала с музыкантом. Принесла в подоле. Людей стало еще больше. Хахахаха... - я сплюнул кровь, прикусил губу, когда он рвал меня плетями. - Но меня не били. Ни разу. Когда я приходил побитый со двора, мама утешала, но никогда не шла разбираться с соседскими мамашами. Так и рос... Ну что ты сам по себе, но если припрет - всегда есть куда вернуться. Старший брат поступил в колледж. Радости было! А сестра-таки вышла замуж. Уехала от нас. Самая типичная семья. Самые типичные ссоры. Я так по типичному влюбился в девчонку с района. Так типично резал вены. Все как по писаному... И неужели в этом мире есть такие как ты? Он остановился. Накаленное лезвие прошлось по боку, но больше не вернулось. Он посмотрел на меня и вдруг улыбнулся. - Есть. Стивен Кинг как-то сказал, что самые страшные и немыслимые вещи происходят вот в таких обеспеченных и милых с виду семьях. За нашими светлыми занавесками творятся темные дела, Люк. - И как ты? - Нормально. Просто всегда хотелось причинить кому-то ответную боль. Я не могу мучить животных. Это подло. Ответить отцу? Пойти против предков? Они за меня платят. Я повязан. Я люблю свой XBOX, свой Kawasaki, свои каникулы в Штатах...В конце концов, я люблю когда передо мной лебезят мои мерзкие одноклассники из Blackrock College. Моя фамилия - моя визитная карточка. Такие дела...А вообще я ненавижу людей. - Ладно, продолжай...Что ты там делал. - Ну я уже почти все... В три часа по полуночи моя жизнь полностью изменилась. - Иди в душ. - просто сказал он, отцепив меня полуживого и всего в крови и язвах от кровати. В свои 26 я вдруг будто прозрел. Круговорот зла и боли. Этому ребенку делали больно, и теперь ему в руки попал такой вот парниша вроде меня, и он едва не содрал с меня кожу живьем! А что я должен сделать? Застрелить его? Выпустить ему кишки и сожрать его сердце? Или выйти на улицу и набить кому-нибудь морду? Чтобы тот в свою очередь нашел кого-то слабее себя, и все понеслось по кругу? Меня колотило в душе. Бил озноб и дрожали руки. С трудом вымывшись и замотавшись в полотенце, дергаясь при каждом шаге от боли, я двинул в гостиную. Где как ни в чем не бывало, Райан запускал новую игру. - Деньги... - он вручил мне увесистую пачку, перетянутую резинкой. - Ключи от тачки. Мицубиси подойдет? - поверх денег легла связка ключей. - Подожди. - Что не так? - Я не могу уйти. - Почему? - удивленно. - Не знаю. Просто не могу...Это как если бы я был девственницей, а ты меня трахнул и выставил за дверь. - Такое сплошь и рядом случается... - Но я не могу уйти. - Я не понимаю. А я не могу объяснить. Я вообще не понимаю, что происходит. Просто я правда не могу уйти. И тут заговорило радио. Передавали экстренную сводку новостей. Разумеется обо мне. - Это ты? - Ага... - Уау...Наверное, тебе лучше поспешить. - А что ты скажешь по поводу всего этого... - я обвожу руками гостиную, намекая на простреленную кровать в спальне, кровь на простынях, кровь в ванне, отсутствие денег в сейфе и тачки в гараже. - Ничего. Все просто. Все очень просто у этого парня. Настолько просто, что хочется усложнить! Я сам не понял зачем это сделал. Схватил, прижал к стенке и поцеловал. Ошалело. Безумно. - Ты псих? - отдышавшись, прошептал он мне в губы. - Мазохист? - Не знаю...Стокгольмский синдром может? - Тогда...У тебя или у меня? - он повис на мне, цепляясь ногами, сдернул с меня полотенце, заставил зашипеть от боли от прикосновений к ранам на боках и животе. - Будем считать, что у обоих. - Согласен. Целовались мы долго. Очень долго, пока игнорировать стояк уже стало негуманно как минимум. Он дрожал и всхлипывал, вжимаясь. Я рычал и кусался. Сменив ярость, внезапной болезненной нежностью. Сам от себя такого не ожидал. Райан тихо рассмеялся. - Что ты делаешь? - А на что похоже? - я разматываю бинты на его руках, целуя и облизывая каждый сантиметр открывшейся кожи. - Уж слишком похоже на безумие... - Может быть...А иначе? Вместо ответа он провел языком по краю синяка на моем плече. Подул. Затем принялся целовать мои ключицы. Прикусил мочку уха и шепнул. - Либо мы сошли с ума, либо влюбились. - И это одинаково хреново. - Точно подмечено. Это как отсасывать яд из ранки. Ты высасываешь своим телом боль и ненависть другого человека. Целуешь, утешаешь, учишь снова верить и открываться. Я забыл каково это...каково это любить и тянуть за собой. Нести за кого ответственность. Делиться. Это был безумно долгий секс. Когда с него была снята последняя тряпка, наверное уже начался рассвет десятого дня, что мы вместе на полу. - С парнями дел, значит, не имел? - Нет. - Я тоже хз как и что...но думаю разберемся. - Разберемся...Главное, чтобы обоим было хорошо, верно? - Тебе хорошо? - Райан подцепил ногтем мой сосок и прижался губами к моему виску. - Да... - И мне. Я переплетаю с ним пальцы, ловлю его губы, раздвигаю ноги, умещаясь между ними. - Наверное, мне надо было в душ... - Забей. - Тогда без претензий после. Я предупредил. - К тебе, Кэнди, никаких претензий. - Черт, как пошло...скажи еще раз. - Что? - Назови меня сладким. - Кэнди...Hard Candy... Он смеется, выгибаясь под поцелуями. Тихо вибрирует тело, натянутое как тетива, когда я пробую себя в минете. Я вылизал его всего. Вылизал, расцеловал, будто стирая все, что было "до нас". Наша эпоха, наше время только началось. Попытка войти в него, не смотря на его согласие, не удалась. - Только давай медленнее... - Тут бы хоть как-нибудь. - ворчу я, пытаясь протолкнуть головку. Когда удалось, он зашипел сквозь зубы и выругался. - Люк! Ебать... - Ща начну... - Да заткнись! Больно...Вытащи эту штуку! - Эта штука мой член. И даже если вытащу - болеть не перестанет. Я развел его ноги шире, подтянул его ближе, заставив громко охнуть. - Не зажимайся...Тсссс... Вообще это хуже,чем девственниц иметь! Там хотя бы природа позаботилась! Да, больно, да, неприятно...но можно приласкать и утешить. А тут...Тут как ни целуй, как ни касайся, ему все равно больно. - Ты сволочь...всего порвал...ах... Райан шумно дышал, и то цеплялся за меня руками, притягивая ближе, то отталкивал, пытаясь сняться. Но в конце концов, я вошел во всю длину. Насколько хватило выдержки, целовал, слизывал слезы, дрочил Райану. - Не могу больше...Потом застрелишь, если что. - Кастрирую... Но я уже ничего не слышу, стараясь хотя бы медленно и мерно входить и выходить. За труды и терпение всегда воздастся. Кэнди начал подмахивать. Очешуеть как это существо стонет! Он не кричит, не просит, не ревет, умоляя. Теперь понятно почему. Вся сила голоса в его стонах. От которых вибрирует мое сердце. Твою ж мать! Знаешь ли ты, ублюдок, садист, несовершеннолетний "лолита" с членом и яйцами, что делаешь со мной? - Перевернись... - я разворачиваю его к себе спиной, ставя на колени. Чтобы хватать за бедра, целовать лопатки и прижиматься щекой к плечу. Он кончил первым, позволив какое-то время еще трахать расслабленное, тихо хнычущее тело. Я разворачиваю его к себе лицом, закидываю его ноги к себе на плечи. - Да харэ вертеть уже... - он улыбается и тянется целоваться, но так неудобно. Приходится чуть ли не пополам складываться. Кончил хрипя и кусаясь. А он смеется. Когда я с него слез, он послал воздушный поцелуй и сыто заурчал. - Но болит все равно. - Пройдет. Это единственная боль, которая у тебя теперь будет. - Что ты сказал? - Кэнди поднялся на локтях и уставился на меня. - Я говорю, это единственная твоя боль и неудобство теперь. - В смысле? - Давай пошлем все на хрен? - Не понял... - Наверное, это глупо. - я замялся. Мне нужно это сказать, признаться, но все равно неловко как-то. - Я мог бы ради тебя исправиться...Мы могли бы куда-нибудь уехать. Далеко-далеко. Где нас никто не знает... - И начать все с нуля? Это имеешь ввиду? - он прикрыл глаза и лег ко мне под бок. - Это все сказки. Так не бывает. И ты это знаешь...Ты возьмешь деньги и машину. Все по уговору. А я останусь прожигать беззаботную жизнь, которую можно купить за чеки и платиновую кредитку. - Нет. Поехали со мной. Что ты теряешь? - Милый, я тут тебе недавно говорил: я теряю свой статус. А без него я никто... - Но я без тебя не могу. - Мог же до этой ночи. Ой! Ну хватит сопли мотать! Бери деньги и вали нахер! - Но почему? - Потому что наступит утро. Ты поймешь, что тебя ищут по всей стране. У тебя куча ран, и нога прострелена. И тут я еще буду... - И только это и важно! - Что? - Что ты будешь. Мы валялись еще какое-то время, буравя друг друга взглядом. - Думаю самое время для кокаина. - Райан поднялся и вышел из комнаты. А я валяюсь, пялясь в потолок и осознавая, что мир - клоака. А жизнь - боль. Эх...Впрочем, какая разница? Я проведу с ним время до утра, а потом всегда под рукой пистолет. Ножи. Крюки. Плети. Веревки. Какая разница где и каким образом умирать? Прогретая Zippo поверхность зеркала. Белый порошок. Дорожка при помощи той самой платиновой кредитки. Скрученные купюры. Початая бутылка виски. И его руки. Сказочные руки. Офигенные пальцы. Волшебные глаза. Я люблю каждую его хромосому в ДНК. Уникальный сплав нежности и безумия. - Свою первую тачку я угнал в 16. В 20 опустил инкассаторов на три ляма. Мотал реальный срок. А вот теперь машина заглохла на трассе... Машина за 17 миллионов сраных штатских баксов... Мама явно не думала, что ее милый забияка Люк станет вот таким. - А я окончу свою закрытую школу для богатеев. Поступлю при помощи папика в Тринити университет. И стану богатым ублюдком. И явно педиком... - он усмехнулся и полез целоваться. - Буду насиловать, грабить, убивать. И все мне всё простят, потому что я, мать его, О'Доннелл!!! - А можем уехать...просто прямо по дороге...все равно куда-нибудь приедем. Голодать не будешь, я тебе обещаю. Баловать буду... Любить больше жизни... - Звучит заманчиво, да несбыточно. - Позволь хотя бы до утра поверить в сказку... - я смотрю на него. - Мы договаривались: ты не просишь, не умоляешь. - На хуй уговоры. Кэнди... - Ахахах! Ты такой...милый, романтичный и несешь ересь. Это все выпивка и стресс? А может кокаин и травка? - Я не знаю...Я просто так чувствую. - Трахаться хочу. - Ну так...чего тормозим? - Докажи, что любишь. Я, кажется, знаю твою душу. В любом случае, я вдруг увидел сияние и добровольно ослеп. Я точно знаю, что покорен этими ногами. Узкими ступнями и точеными лодыжками. Если хочешь понять судьбу человека, надень его башмаки и пройди его путь. Я не знаю, через что прошли эти ноги, но смею ли надеяться, что пойдут дальше "Моей" тропой, которая станет "Нашей"? Мокрые поцелуи замирают под коленками. Тощими и острыми. - Верховая езда? Кэнди кивает. - Отличные бедра. - На них дрочит пол-квартала. - Но их обладателя трахаю я... Он сжимает ногами мою шею, заставляя меня хрипеть и биться. - Только потому, что я тебе позволяю... - шипение в лицо. В ответ хватаю его за руки, притягивая к себе. Он опускает ноги с моих плеч и садится ко мне на колени. - Мне все еще больно... - ерзает, задевая член задницей. - А я не обещал, что будет не больно. Я обещал, что это единственная твоя боль отныне. - приподнимаю, помогаю насадиться. - Хммм... - Растяну, растрахаю, подгоню под себя... - каждое слово-поцелуй. - ...будет круто. - И сейчас неплохо. - член вошел, распирая его нутро. Второй раз пошло быстрее и легче. - Пиздец... - Кэнди выгибается, напирая на меня грудью, пока я пытаюсь поймать ритм. - Из меня твоя сперма течет...Кому рассказать не поверят. - А ты молчи. Подозреваю, что его возбуждение чисто механическое. Потому что он морщится и шипит, член опадает, стоит ему только оказаться на мне. И приходится долго целовать, гладить, дрочить, прежде чем он расслабится и дернется навстречу. Впрочем, все мои действия с его согласия. - Если ты болен СПИДом, и мы умрем? - мерно покачиваясь, ластясь и выгибаясь. - Заткнись уже... Я увеличил темп, он вскрикнул, укусил в отместку в плечо, тут же зализал место укуса. - Больно? - Да...Но знаешь что? - Что? Болтать во время секса - гиблое дело. Но и трахать несовершеннолетнего на полу его гостиной, вломившись в его дом, а потом и влюбиться в него же - тоже из ряда вон выходящая практика. - Это охуенно... Я откидываюсь назад, укладываясь на пол спиной. Он устраивается удобнее на мне и начинает собственно то, чему его учили в этой ебать какой пафосной школе для мальчиков. Какое-то время слышно только сбитое дыхание и шлепки влажных тел, в купе с чавкающими звуками смазки и спермы. - Помоги мне. Я послушно обхватываю его член, пока он тяжело опускается и поднимается на мне. Все медленнее и медленнее. Потом повел бедрами по кругу. Зарычал, уставившись на меня расширенными глазами. На мой живот полилось горячее и склизкое. - Вот что такое шестнадцать лет! - присвистнул я. - Молчи... - выдохнул он, тяжело дыша, опираясь на руки по обе стороны от моей головы. - А я тебя люблю. - Я тебя тоже. Он слез и поманил меня к себе, раздвигая ноги и укладываясь на пол. Догнал свое убежавшее седьмое небо минуты за три. Часы отбили шестой час утра. - Чего бы ты хотел от жизни? - спрашиваю, обнимая Кэнди, когда уже умудрились добраться до душа. - Если не брать в расчет то, кто я есть? - Да. - Не знаю... Я планирую стать маньяком-убийцей. - Ахахахах! А я всегда хотел быть ветеринаром. Потом понял, что угоны и грабежи мое призвание. Кто-то должен и этим заниматься... - Верно. Он целуется так, будто вынимает мою душу. Но я не против. - Я тебе все отдам, веришь? - А что у тебя есть? - Жизнь. Разве мало? - Очень много, глупый. Зачем мне еще одна жизнь? Мне бы эту прожить... - он начинает осторожно растирать мое тело. - Прости. - За что? - За каждую секунду боли. Но так было нужно...Я бы свихнулся. - И я. Поэтому спасибо за каждую секунду боли. Когда напольные часы отбили семь утра, и замок входной двери щелкнул, мы были уже далеко. Достаточно далеко, чтобы больше никогда не возвращаться...13 ноября 2023 года. Сидней. Австралия
- Мужик, зачем тебе надпись "Леденец"? - Это не леденец. Это твердая, адски твердая и несгибаемая сладость. Моя сладость... Татуировщик пожал плечами, и машинка зажужжала. Hard Candy. И дым ментоловых Мальборо. Знаешь, Кэнди...Я уже чертовски стар. Мне два раза столько, сколько продлилась вся твоя жизнь и еще чуть-чуть. У меня две ходки. Жизнь закинула на другой край света от дома и родных. Но я чертовски счастливый ублюдок! Веришь? "Верю, Люк...Верю".