Уставший дракон

      Он улыбается на слова своих друзей, смеётся, шутит о чем-то и пьёт вместе с ними. Он ужасно устал после концерта, у него уже нет сил тянуть губы в усмешке на чужие слова, нет желания пить надоевшее соджу, закусывать остывшими кусочками жареного мяса. Ему хочется принять душ, переодеться и лечь спать, желательно 12 часов, которых все равно будет мало после такой тяжёлой недели. Но он сидит с друзьями, пьёт, веселится (или делает вид, что ему весело) и участвует в ничего не значащих разговорах.       Ты смотришь на него, видишь мешки на веках, которые старательно замазаны тональным кремом, видишь, какие уставшие красные глаза у лидера, и как часто он прикрывает лицо ладонью, чтобы перевести дух и зажмуриться для недолгого отдыха. Джиён устал, но продолжает играть свою роль тусовщика, чтобы друзья не считали его скучным, чтобы не отбиться от стаи. Эти мужчины такие глупые! В погоне за званием совершенно плюют на собственные удобства и состояние. Ты хочешь сказать ему: «Джиен-а, ты устал, поехали домой?», но не имеешь на это права. Кто ты ему? Никто. Ты всего лишь младшая сестра знакомого Сынхена-младшего, которую привели только потому, что некрасиво уводить компанию девушки, а ее оставлять одну в баре.       Вот он, король корейской эстрады, сидит перед тобой, замученный, мечтающий оказаться в одиночестве. И никто не видит, с каким трудом он разлепляет глаза, как устало свисают его руки с подлокотника дивана, как давно пустует его рюмка. В какой-то момент ты перепиваешь и уже готовишься сказать: «Квон Джиён, вы ведь вымотались после концерта, не хотите отдохнуть?», но неожиданно он смотрит на тебя, и ты застываешь с раскрытым ртом для озвучивания подготовленной речи.       Его карие глаза смотрят точно в твои, и тебе кажется, будто он знает, что ты хотела сказать. Тянешь онемевшие губы в доброй улыбке, словно пытаясь поддержать, но мужчина сразу же отводит взгляд в сторону, и тебе становится немного обидно. Что ещё за выражение лица, будто он не нуждается в твоём внимании? — Маленький Чхве, я, пожалуй, пойду. Устал после концерта, не молод уже. — Хён, но ещё так рано! — изумляется главный весельчак тусовки. — Останься! — Нет, спасибо. Не хочу похмелье с утра, — Джиён тянет извиняющуюся улыбку и выскальзывает из-за стола. Тебе хочется подняться следом, но ты удерживаешь себя, хотя уже порываешься. Чуть стыдливо смотришь в собственный полный бокал и едва не проливаешь на себя алкоголь, когда слышишь: — Ханбёль, может твоя сестра проводить меня? Я что-то не уверен в своей трезвости.       Брат сразу же соглашается и подпинывает на помощь дракону. Ты, трепеща, подскакиваешь к мужчине и уже готовишься вести его под ручку, но Джиён останавливает тебя. — Я дойду, просто отведи меня к автомобилю и вызови водителя.       Вы выходите из приватной комнатки клуба и медленно двигаетесь в сторону выхода. Джиена приветствуют не знакомые тебе люди, но он быстро с ними прощается, а когда его вконец достают, делает вид, что никого не видит и просит отвести к выходу чуть ли не за руку.       От дракона приятно пахнет дорогим парфюмом, сигаретами и алкоголем. Ты едва придерживаешь его за локоть (лидер двигается вполне уверенно и сам), но ощущаешь, как его аромат обволакивает тебя, и по-детски радуешься контакту с этим человеком.       На парковке холодно. Ты сразу застегиваешь тёплый кардиган. Джиён закуривает, а ты вызываешь водителя. Вы стоите в полном молчании; ты украдкой рассматриваешь Джиена, а он совершенно не обращает на тебя внимание. Как тебе кажется. — Почему ты целый вечер меня разглядывала? — спрашивает он, не оборачиваясь. Ты молчишь, растерявшись. — Со мной что-то не так? — Вы были очень уставшим. Я боялась, что вам станет плохо, — спустя паузу ответила ты и начала нервно сминать ремешок рюкзака. — Прошу прощения.       Джиён затянулся и встал вполоборота к тебе. — Ты что-то хотела сказать, когда я посмотрел на тебя. Это относилось ко мне?       Щеки и уши загорелись от смущения. Ты уткнулась взглядом в ровный асфальт и неловко начала: — Мне показалось, вы устали.       Джиён посмотрел на тебя, и ты совсем растерялась. — И что потом? — Думала, вам следует отдохнуть.       Квон промолчал и тебе от этого стало только хуже. Он ведь добрый и лучезарный, рассмеялся бы, что ли? — Хорошо, что промолчала.       Ты подняла на него не уверенный взгляд. — Как думаешь, что бы сказали ребята на твои слова? Боюсь, тебя бы по стенке размазали за то, что пытаешься меня спровадить.       И заглянул в твои глаза. Ощутила, как стыд заполняет грудь, и опять отвела взгляд.       Он прав. Ещё как. Действительно хорошо, что промолчала. Брат обязательно вставил бы люлей за такую вольность.       Звонит твой телефон — водитель ищет вас. Подходит молодой человек, здоровается с тобой; Джиен, спасаясь от плодов своей популярности, прикрывает лицо воротником кожаной куртки и отворачивается от вас. Он бросает ключи через плечо водителю, тот садится в салон. Квон располагается позади, и ты кланяешься ему, чтобы попрощаться, но мужчина обескураживает своими словами: — Я все ещё пьян. Садись.       Джиён называет адрес, и автомобиль трогается.       Ты едешь в чёрном люксовом кроссовере дракона и не веришь собственному сознанию. Вот точно перепила! А этот крутой автомобиль, наёмный водитель за рулём, вы вдвоём на заднем сидении — все это просто выдумки твоего пьяного мозга, точно. Однако упавшая голова Джиена тебе на плечо совсем не сон; ты вздрагиваешь, испугавшись его потере сознания, но мужчина начинает говорить: — Не дёргайся, прошу. Я устал.       И ты послушно замираешь, боясь лишний раз сглотнуть.       Едете целую вечность, кажется тебе. Слышишь, как Джиён делает мягкий вдох. — У тебя приятный парфюм. Что за марка?       Стыдливо сжимаешь ремешок рюкзака, боясь признаться, что это обычная туалетная вода за 3 доллара. — Не помню, редко пользуюсь. Нагло врешь! Это уже четвёртый флакон этих духов. А после оценки Дракона и вовсе всю жизнь будешь пользоваться только ими.       Джиён понимающе (или просто) мычит в ответ.       Оказавшись на шоссе, автомобиль ускоряется. Прислушиваешься к дыханию певца. Он дышит ровно, иногда причмокивает, изредка вздыхает. Касаешься кончиком пальца его лба, убирая длинную прядь с закрытых глаз, только представляя, как мило он смотрится сейчас со стороны. Губы дергаются в улыбке, но ты резко вытягиваешься по струнке и убираешь руку на колено, когда мужчина говорит, не поднимая головы: — Что ты делаешь? — Я извиняюсь.       Он медленно отцепляется от тебя, и ты отворачиваешь голову чуть в сторону, пытаясь погасить собственный стыд. Боже, зачем ты это сделала! Тем не менее, лидер чуть приваливается к твоему бедру своим, и ты осторожно поворачиваешься к нему лицом. Щеки мгновенно загораются, когда встречаешься с ним взглядом. Глаза уставшие, подернутые алкогольной дымкой, но с вполне осознанным взором.       Вы смотрите друг на друга так долго, что тебе начинает казаться, словно мир вокруг не существует. Всё сузилось до его красивого лица, карих глаз и их задумчивого взгляда. Он скользит им по твоему лицу, тёмной челке, останавливается на глазах и — слишком часто — на губах. Ты нервно сглатываешь всякий раз, когда Джиён чуть закусывает нижнюю губу, заставляя её краснеть.       Сердце останавливается в тот момент, когда Дракон спокойно наклоняется к твоему лицу и целует. Ты резко вдыхаешь и перестаёшь двигаться, боясь, будто все это — сон, который может прерваться в любой момент. Пальцы Джиена мягко касаются твоей щеки, и ты будто возвращаешь себе сознание; начинаешь дышать и сминаешь губы Джиена своими, несколько неловко, но это только от страха, что он отстранится.       Совсем сходишь с ума, когда лидер более властно отвечает на твоё движение. Его язык скользит по твоей верхней губе, что мгновенно взрывает твою голову, и ты немного дерзко цепляешь клыком его уста. Джиён тихо хмыкает, словно одабривая твои действия.       Вы целуетесь как-то ненормально: то по-детски скромно, то слишком грубо. У тебя уже болят губы, а дракону словно мало. Из твоей груди вырывается болезненный вздох всякий раз, когда Квон слишком резко царапает зубами твои губы, но тебе чертовски это нравится… — Приехали, господин.       Ты резко отстраняешься, боясь, что водитель увидит вас в зеркале. Квон вздыхает, достаёт из кармана штанов несколько купюр и отдаёт водителю. — Сдачи не надо.       Водитель радостно прощается и выходит из салона.       Вы остаётесь вдвоём. Квон разглядывает твой аккуратный профиль, затем как-то несдержано берет тебя за левую руку, разворачивая к себе, и снова целует. Будто с тормозов слетел: делает это страстно, горячо, но устало. Словно, если будешь сопротивляться, настаивать не будет.       Когда его дыхание сбивается настолько сильно, что боишься не сдержаться, обрываешь поцелуй. — Джиен-сонбэнним, могу я вам ещё чем-то помочь?       Он утыкается лицом тебе в челюсть и выдыхает в шею. Ты моментально покрываешься мурашками и сжимаешь его ладонь своими пальцами. — Я устал. Мне нужно отдохнуть.       Ты не совсем понимаешь его слова, но сердце в груди словно бешеное. — Поцелуи для меня сейчас — лучший отдых. Поможешь отдохнуть?       В этот раз ты сама его целуешь, мягко приподняв Джиена за подбородок. «Если это сон, пусть он не заканчивается, потому что целовать Джиена — уже огромное счастье.»