Вздремнула, блин!

Прекраснейшее утро. Птички мило поют у тебя за окошком, солнышко приветливо машет своими лучиками, пробиваясь между плотными шторами. Тёплые деньки осени весело машут тебе ручкой, окутывая в свою рутину. Та нихрена! Вообще у кого-то в реальной жизни так бывает? Кажется, это только в фильмах или книжках так. В реальной, мать его, жизни эти птицы просто орут, срывая глотку и пытаясь тебя вывести из себя. Гребаное солнце нещадно палит тебе в глаза, а над ухом пищит это исчадие ада, которое называется безобидным словом — будильник. После лета просыпаться в полседьмого для меня истинные муки. И, может, я бы бодренько встала, даже не ноя о своей ужасной жизни, но я заснула только в пол четвертого! А всё из-за моего хобби. Занимаюсь я тем, что пишу свои истории, и вот как раз вчера мне вдруг постучало в голову вдохновение, и до утра строчила новую работу. Не открывая глаз, со всей дури луплю по будильнику, который не хочет вырубаться, поэтому предмет летит в стенку. Он довольно старый и поэтому как славноизвестная NOKIA не бьётся, но верещать перестаёт. И в этом хоть какая-то радость! Медленно сползаю с кровати и громко падаю на пол. Мычу что-то нечленораздельное и тут же пытаюсь подняться. Встаю и, схватив полотенце, иду в ванную. Мать моя женщина! Надо больше спать! Чёрные, как смоль волосы сейчас напоминали гнёздышко, видимо те твари, что орали мне с утра пораньше, всё же пробрались в комнатушку и свили из волосиков себе домик. Под голубыми глазами пролегли две маленькие тени, за что я хочу приложиться головой о рукомойник. Мда, новая ванная. Чтоб вы понимали: это уже 22 квартира. А в школу я иду восемнадцатую за свою жизнь. Эти переезды мне вообще не нравятся, и ещё один возможный не воодушевляет. А всё потому что мой отец — журналист! Из-за этого мы часто переезжаем и меняем города, как перчатки. Мама у меня домохозяйка, и на работу не выходит чисто из-за отца. Во-первых, он не шибко хочет, чтоб мама работала, а, во-вторых, искать новую работу в каждом городе она отчаялась ещё на четвёртом переезде. Тогда мне было 5. Сейчас же мне 17. — Соня, ты там ещё не утонула? Вылезай давай, ты не одна в доме! — впрочем, как и моему брату, который ломится в ванную. Мы с ним двойняшки, и всё бы прекрасно, но это жутко раздражает, ведь учимся мы в одном классе. Быстро умываюсь и чищу зубы, под тихие маты брата, о том, что он утопит меня в унитазе, если я немедленно не выйду. — Никита, закрой рот, я минут 5 назад сюда вошла! — крикнула я и всё же вышла. — Клуша, — бросил мне он и скрылся в ванной. Блин, сам по полчаса там проводит. И что так долго можно вымывать?! — Ник, я возьму твою синюю толстовку! — крикнула я, и услышала лишь «Ага». Вот за это я его и люблю. Могу в любой момент потаскать его вещи. Ну не только за это. Несмотря на то что мы двойняшки, он всегда чувствует должным припоминать свою старшесть в два часа и строить из себя злого старшего брата. Он часто меня защищал, но и иногда бесил своим длинным носом. Так, например, слинял мой первый и единственный парень. Просто Ник увидел, что тот хотел меня поцеловать возле подъезда, и поговорил с ним. Ну, и так поговорил, что у того аж пятки засверкали, когда он убегал. Он часто запирал меня дома, когда я собиралась на «тусовки», в то время как сам через пять минут шёл бухать с «друзьями». У него в каждом городе есть такие, которые могут провести в клуб, или показать прикольные местечка, ну или же с которыми можно просто оторваться. Я же не всегда находила себе друзей. Брат знал обо мне всё, про мои увлечения, обиды, радости, успехи и поражения, видел практически все мои слёзы. Родители так много не знают, хотя с ними у меня тоже очень тёплые отношения. Они всегда мне позволяли делать то, что я хочу. Поэтому мне не хочется пить и курить за гаражами, а наркотики вообще не хочу вспоминать, ведь ни за что не попробую эту гадость. Родители всегда волнуются за нас, но отпускают на тусовки и подобное, прося быть осторожными. За это я их и люблю. Так, что-то я задумалась. Захожу к брату в комнату и открываю шкаф. Тут же на меня валится пара футболок, и я запихиваю их обратно. — Она на второй полке, — брат заходит в комнату, в одном полотенце, но я уже как-то привыкла и поэтому только нахожу вещь, удаляюсь из помещения. — Уберись, а то свинарник! — прокричала я, одеваясь в чёрные джинсы и ту самую синюю толстовку с капюшоном. Как раз посплю сегодня нормально на уроке. Она очень уютная и спать прям самое удовольствие. Расчесываю волосы, и они ровно ложатся на плечи, после чего медленно подкручиваются. Поясняю, я кудрявая от природы. Захожу на кухню, тут же целуя маму в щеку. За столом уже сидит брат, поглощающий еду, и отец, уткнувшись в планшет. Весь в работе. Весь! Ух! — Сонечка, может всё же наденешь блузочку какую, с юбочкой там. Всё таки первый день в школе. Да и одиннадцатый класс, как никак, — мама ставит передо мной тарелку с омлетом и чашку с чаем. — Мам, сегодня 3 сентября, как ты помнишь, мы не пошли на первое, — проговорила я, вспоминая как с утра пораньше пыталась уложить пьяного Никиту, и в итоге мы проспали. — Ну новая школа, первое впечатление, — сказала она, улыбаясь. — Ой, всё равно уже как-то. Я сколько одноклассников в своей жизни повидала, что ужас! — произнесла я, оглядываясь на брата: этот же выпендриться решил. Рубашечку напялил, брючки, волосы прилизал. Мачо мэн прям! — Соник, ты что опять Кешой кидалась? — спросил Ник, а я улыбнулась. Иннокентий — это мой будильник. Просто он уже совершил столько полётов, что уже занимает в нашей семье место попугая. — Ага, ты дожевал? Пошли, а то ещё не хватало на первый урок опоздать, — сказала я. Что-что, а к учёбе я относилась хорошо и не любила опаздывать. Гребаная пунктуальность. К школе мы добрались за 15 минут, и до звонка оставалось буквально 10 минут. На улице бегали младшеклассники, а вот в холле были ребята постарше. Мы с братом тут же направились к директору. «Директор школы — Королёва В.Б.» - гласила табличка. Постучав в дверь, и услышав «Войдите», мы ввалились в просторный кабинет. За столом сидела женщина, лет так под 50, которая тут же одарила нас тёплой улыбкой. — Здравствуйте, — сказали мы одновременно. — Здравствуйте. Сокольников Никита и Сокольникова София? — спросила она, достав какие-то папки. Мы кивнули. — Да сейчас. Подождите секунду и пойдём знакомить Вас с классом, — она мило улыбнулась, и мы, переглянувшись, сели на диван. Прозвучал звонок, и женщина встала с места, а за ней и мы. — Пойдёмте, — произнесла она и двинулась к выходу из кабинета. Мы же с Ником, как пингвинчики, по одному шли за ней. Когда мы передвигались по коридору, меня кто-то зацепил плечом, и я обернулась. Возле нас прошёл брюнет, который меня и задел. Интересно, кто он? Вроде на ученика не похож и на учителя тоже шибко не смахивает. Ай, ладно! Подойдя к кабинету математики, директриса постучала и вошла. Мы же вошли за ней. На нас тут же уставились восемнадцать пар заинтересованных глаз. Ученики тут же подорвались с мест. Возле учительского стола стояла женщина, нет не так, девушка. Ну ей было не больше тридцати; она широко улыбнулась. — Вера Борисовна, что-то случилось? — спросила учительница. — Садитесь дети. Да, я бы хотела представить классу новых одноклассников. Знакомьтесь Сокольниковы София и Никита, — она указала на нас. Некоторые девочки тут же стали поправлять макияж и чуть больше оголять декольте. Это меня рассмешило. Знали бы они какой мой брат раздолбай, тут же вели себя как монашки. Парни же кидали неоднозначные взгляды. Кто-то смотрел на меня, а кто-то на Ника. — 11 «А», не забывайте, что вы готовите День учителя, — проговорила женщина и вышла. — Ну что, Соня и Никита, садитесь на свободные места, — проговорила математичка, и мы расселись. Я села за третью парту от окна, возле какого-то парня, который даже не обратил на директрису внимание, а на нас уж тем-более наплевал, а брат сел за четвёртой на среднем ряду, возле парнишки с синими кончиками волос, который тут же пожал тому руку, что-то говоря. — Меня зовут Ксения Витальевна, и я буду вести у Вас математику, — сказала женщина и стала писать тему на доске. Игнорящий парень всё же повернулся и осмотрел меня, после чего подумал мгновение, и протянул руку. — Виктор, можно Вик, — сказал он, а я также осмотрела его. Карие безразличные глаза, отстраненное выражения лица, лёгкий беспорядок на голове и ни тени улыбки. — София, можно Соня, — сказала я, пожимая руку. Он тут же отстранился и стал писать тему с доски. Мне показалось, или на его лице проскользнула улыбка? Урок прошёл довольно обычно и наш класс уже ввалился в кабинет русского языка и литературы. Сейчас по расписанию была литература. Некоторые девушки стали липнуть к брату, и я просто не смогла сдержать смеха, а потом и шуточки. Поиздеваться над братишкой? Могу, умею, практикую. — Девочки, спокойно, он СПИДозный, — проговорила я, проходя мимо их скопления, садясь на стул рядом с Виком. — Пф, это у тебя мозговая недостаточность, идиотка! — прокричал тот, а я лишь засмеялась. — Ник, такой болячки нет, придурок! — в том же тоне проговорила я. — Как ты смеешь так со старшими базарить?! — наигранно разозлился тот. — Ой, смотри. На пару часов раньше вылупился и петушится! Всё, закрой рот и не трогай меня. Я со старикашками не разговариваю. После этого я развернулась и увидела насмешливый взгляд карих глаз. — Весело у вас я вижу, — произнёс он, а я зевнула. — Слушай, Вик. А можешь поменяться со мной местами на один урок, по-братски! — попросила я. — А что такое? — спросил он, посмотрев на меня с интересом. — Да спать хочу. Вот думаю вздремнуть, а так меньше попалят, — сказала я, а он удивленно вскинул брови. — Ну давай поменяемся. Только лучше б тебе поспать на информатике, там Анатолич ничё не сделает. Он встал с места, уступая мне, я улыбнулась и села. Он же свалился на моё место. — Да мне не принципиально где вздремнуть! — сказала я. — Просто спать у Димасика на уроке - это немного опасно, — сказал он, а я лишь отмахнулась, — ну ладно, самоубийца, хорошо тебе поспать. А я лишь нахмурилась. Что этот «Димасик» так страшен? — Просто понимаешь это 18 школа, так что мне пофиг уже, — сказала я, кладя голову на парту. — Ну-ну, — проговорил брюнет и загадочно ухмыльнулся.